А мы не имели права позволить им парировать наши удары. Поэтому
некоторые камешки и дублировались. На что способна ракеты-перехватчики с
ядерными боеголовками, не знал даже Майк. Не было достаточно данных. Он
предполагал, что перехватчики будут наводиться с помощью радара - но с
какого расстояния? Наверняка с достаточно близкого, с такого, чтобы обитый
сталью обломок скалы через микросекунду превратился в раскаленный газ.
Однако существует огромная разница между ракетой с тончайшей электроникой
и многотонной скалой; то, что способно наповал "убить" ракету, может всего
лить отшвырнуть нашу глыбину в сторону - и заставить ее промахнуться.
Нам было необходимо доказать Терре, что мы сможем забрасывать их
дешевыми обломками скал еще долгое время после того, как у них кончатся
дорогие (миллионы долларов? сотни тысяч?) ракеты-перехватчики с ядерными
боеголовками. Если мы этого не докажем с первой попытки, то в следующий
раз, когда Терра повернется к нам Северной Америкой, мы снова пройдемся по
тем же целям. Запасные снаряды для второго и даже третьего захода уже
находились в космосе, их оставалось лишь подпихнуть, когда потребуется.
Если три бомбежки при трех обращениях Терры вокруг оси не достигнут
своей цели, мы можем швырять свои камешки и в семьдесят седьмом году, пока
у них не истощится запас ракет-перехватчиков... или пока они не уничтожат
нас (что более вероятно).
Уже целое столетие штаб Северо-Американской космической обороны
находится в горах к югу от Колорадо-Спрингс, штат Колорадо - городка,
более ничем не примечательного. Во время "Войны мокрых шутих" по горе
Шайенн был нанесен прямой удар; командный пункт космической обороны
уцелел, чего никак не скажешь об оленях, деревьях, большей части города и
части горной вершины. Наши снаряды не должны убить никого, разве что
кто-то останется на горе, несмотря на непрерывные трехдневные
предупреждения. Но командованию космической обороной Северной Америки
предстояло пройти полный курс лунной терапии: двенадцать каменных снарядов
при первом заходе, затем все, что у нас будет лишнего при втором, третьем
и так далее, пока у нас не кончатся стальные обшивки... или пока нас не
выведут из строя... или пока Северо-Американский Директорат не запросит
пардону.
Это была единственная цель, где даже идеально точное попадание одного
снаряда не могло нас удовлетворить. Мы эту гору намеревались расплющить и
продолжать долбить до посинения. Чтобы раздавить их мужество. Чтобы они
знали - мы все еще тут. Чтобы разрушить их коммуникации и вбить в землю их
командный пункт, если получится. Или хотя бы вызвать у них головную боль и
бессонницу. Если мы сможем доказать всей Терре, что способны провести
успешную атаку на могучий оплот их космической обороны, нам не придется
разрушать Манхэттен или Сан-Франциско.
Хотя на это мы не решились бы, даже если бы нам грозил проигрыш.
Почему? Простой здравый смысл. Если все свои силы мы потратим на разгром
большого города, нас не станут наказывать, нас просто уничтожат. Как
говорит проф: "Если возможно, всегда оставляйте для своего врага лазейку,
чтобы он мог стать вашим другом".
Но военный объект - это честная игра.
Не думаю, чтобы кто-то смог заснуть вечером в четверг. Лунари знали,
что на пятницу назначена наша решающая попытка. А на Земле было известно -
в этом наконец сознались их средства массовой информации, - что служба
космического слежения зафиксировала летящие к Терн объекты, видимо, те
самые "горшки с рисовой кашей", которыми так похвалялись мятежные
каторжники. Никакой военной тревоги объявлено не было, пресса уверяла, что
лунная колония не могла создать свои атомные бомбы, но советовала все же
избегать тех районов, куда нацелились эти преступники. (Исключением был
один популярный шутник-обозреватель, заявивший, что самым безопасным
местом будут именно указанные нами цели. Он произнес это в программе
видео, стоя в центре большого креста, который он объявил точкой с
координатами 110° западной долготы и 40° северной широты. Больше я его не
видал.)
Рефлектор в обсерватории Ричардсона был настроен на получение
изображений, и, я думаю, все лунари следили за экранами, сидя дома или в
пивной. А некоторые даже надели скафандры и вышли на поверхность, чтобы
увидеть все своими глазами, несмотря на то, что в большинстве поселений
стоял яркий солнечный день. По настоянию бригадного генерала судьи Броуди
мы наскоро возвели вспомогательную антенну у катапульты, чтобы бурильщики
могли смотреть видеопередачи в своих дежурках, иначе на посту не осталось
бы ни одного артиллериста. (Наши вооруженные силы - артиллеристы Броуди,
милиция Финна, воздушные отряды _с_т_и_л_я_г_ - все это время оставались в
состоянии повышенной боевой готовности.)
Конгрессмены пришли на внеочередное заседание в _Н_о_в_ы_й
Б_о_л_ь_ш_о_й _Т_е_а_т_р_, где Терра была отлично видна на огромном
экране. Некоторые шишки, в том числе проф, Стью, Вольфганг и другие,
смотрели ее на меньшем экране в бывшем офисе Смотрителя в Верхнем
Комплексе. Какое-то время я провел с ними: метался взад-вперед, нервный,
как кошка, только что разрешившаяся котятами, схватил бутерброд, забыл его
съесть, а потом заперся с Майком в Нижнем Комплексе. Совсем, можно
сказать, сошел с нарезки.
Около восьми ноль-ноль Майк сказал:
- Ман, мой старый и лучший друг, разреши сказать тебе кое-что, только
не обижайся, ладно?
- А? Ну конечно. С каких это пор ты боишься обидеть меня?
- Постоянно, Ман, после того, как понял, что ты можешь обидеться.
Осталось всего три, запятая, пять, семь на десять в девятой степени
микросекунд до первого удара... и это самая сложная из всех проблем,
которые я когда-либо решал в режиме реального времени. Когда ты
разговариваешь со мной, я всегда уделяю тебе значительную часть своей
мощности - возможно, гораздо большую, чем ты думаешь, - в течение
нескольких миллионов микросекунд чтобы понять смысл твоих слов и найти на
них верные ответы.
- Иначе говоря, не суйся под руку, я занят?
- Я хочу дать тебе совершенно точное решение, Ман.
- Усек... пойду посижу с профом.
- Как хочешь. Только, пожалуйста, будь там, где я смогу тебя найти.
Возможно, мне понадобится твоя помощь.
Последнее было, конечно, ерундой, и мы оба это знали. Задача была
выше человеческих сил: сейчас даже отменить операцию было уже невозможно.
Просто Майк хотел сказать: "Я тоже нервничаю и хочу, чтобы ты остался со
мной, но, пожалуйста, перестань болтать".
- О'кей, Майк. Я буду поблизости. Где-нибудь возле телефона. Наберу
"Майкрофт-ХХ", но говорить не стану, так что можешь не отвечать.
- Благодарю, Ман, мой лучший друг. _Б_о_л_ь_ш_о_е_ с_п_а_с_и_б_о_.
- Увидимся.
Я вышел, решил, что никакая компания мне не нужна, надел скафандр,
нашел длинный телефонный шнур, подключил его к шлему, свернул провод в
бухту, повесил на руку и пошел к шлюзу на поверхность. В сарайчике за
шлюзом среди всякой всячины был служебный телефон. Я подключился к нему,
набрал номер Майка и вышел под открытое небо. Спрятался в тени сарайчика
и, выглянув из-за угла, посмотрел на Терру.
Она висела, как обычно, в западном секторе неба на полпути к зениту -
огромный яркий полумесяц, родившийся всего три дня назад. Солнце уже
клонилось к западу, но его сияние мешало мне ясно видеть Терру. Шлемного
визора было недостаточно, и поэтому я обогнул сарайчик и отошел от него
подальше, чтобы видеть Терру, но чтобы Солнце скрывалось за его стеной.
Так было куда лучше. Над Африкой вставал рассвет, ослепительные отблески
его ложились на сушу, но это не очень мешало, а вот южная полярная шапка
резала глаза белизной и не давала разглядеть Северную Америку, освещенную
пока только лунным светом.
Чуть не свернул шею, стараясь навести шлемный бинокуляр на нее, -
отличный бинокуляр, цейссовский, 7х50, еще недавно принадлежавший
Смотрителю.
Северная Америка простиралась передо мной наподобие призрачной карты.
Удивительно мало облаков. Виднелись города - светящиеся пятна с размытыми
границами. Восемь тридцать семь...
В восемь пятьдесят Майк начал отсчитывать время по телефону - его
внимания это не отвлекало; отсчет он запрограммировал заранее.
- 08:51... 08:52... 08:53... осталась одна минута... 59... 58...
57... полминуты... 29... 28... 27... десять секунд... девять... восемь...
семь... шесть... пять... четыре... три... две... одна...
И внезапно на карте маленькими алмазными искорками вспыхнула наша
сетка!

26
Мы нанесли такой сильный удар, что его можно было видеть
невооруженным глазом, без всякого бинокля. Челюсть у меня отвисла, и я
прошептал "_Б_о_ж_е _м_о_й_" еле слышно и почти благоговейно. Двенадцать
очень ярких, очень резких, ослепительно белых вспышек образовали точный
геометрический рисунок. Они вспухли, слегка затуманились, сделались
красными - казалось, это длится бесконечно долго. Потом возникли новые
точки, но великолепный узор настолько заворожил меня, что я их едва
заметил.
- Да, - согласился Майк, очень довольный собой. - Тютелька в
тютельку. Теперь ты можешь говорить, Ман, я свободен. Осталось простое
дублирование.
- Нет слов. Была хоть одна осечка?
- Снаряд для озера Мичиган получил удар вверх и вбок, но не
взорвался. Он должен упасть где-то в Мичигане, я потерял над ним контроль,
так как он лишился своего импульсного повторится. А в проливе Лонг-Айленд
камешек пошел точно в цель. Они пробовали его перехватить, но не вышло.
Почему - не знаю. Ман, я могу отвести другие снаряды, идущие на ту же
цель, сбросив их в Атлантику подальше от судоходных линий. Сделать? Есть
еще одиннадцать секунд
- Э-э-э... _Д_а_! Если не заденешь кораблей.
- Я же сказал, что могу. Сделано. Надо будет их известить, что мы
пока отменили повторный удар и объяснить почему. Пусть призадумаются.
- А может, не стоило отводить снаряды, Майк? Ведь мы собирались
заставить их расходовать свои перехватчики.
- И все же главный смысл нашей стратегии - дать им понять, что мы
пока наносим удары куда более слабые, чем могли бы. Какие - мы им покажем
на примере Колорадо-Спрингс.
- А как в Колорадо? Получилось? - Я чуть не вывернул шею, глядя в
бинокуляры: там ничего не было видно, кроме города, протянувшегося лентой
на сотню с лишком километров. Муниципальная полоса Дэнвер-Пуэбло.
- Всадил в самое яблочко. Перехвата не было. Вообще все мои залпы
попали в яблочко, Ман. Я же говорил тебе, что так будет! Вот это потеха!
Каждый день бы так. Теперь я понял, что означает одно слово, значение
которого раньше до меня не доходило.
- Какое слово, Майк?
- Оргазм. Именно это произошло со мной, когда я увидел все вспышки.
Теперь я знаю, что это такое! Я мигом отрезвел.
- Майк, ты не слишком привыкай к этому делу. Потому что, если все
пойдет как надо, второго раза не будет.
- Все в порядке, Ман. Я ведь все записал. И смогу проиграть снова,
если мне захочется испытать эти ощущения еще раз. Но готов поставить три
против одного, что нам придется повторить то же самое завтра, и один к
одному на послезавтра. Спорим? Час разговора о юморе против сотни
гонконгских долларов?
- Где ты возьмешь сотню долларов?
Он хихикнул.
- А как ты думаешь, откуда берутся деньги?
- Э-э... ладно, забудем. Можешь получить свой час бесплатно. Не стану
склонять тебя к жульничеству.
- Я не стал бы жульничать, Ман, тем более с _т_о_б_о_й_. Только что
мы снова трахнули по штабу космической обороны. Тебе не разглядеть: над
ним стоит облако пыли еще от первого взрыва. Сейчас они получают по
камешку каждые двадцать минут. Приходи вниз, поболтаем. Я передал
управление моему сыночку-идиоту.
- А это не опасно?
- Я за ним присматриваю. Для него это хорошая практика, Ман;
возможно, ему придется в будущем работать в одиночку. Он аккуратен, но
туп. Однако все, что ему прикажут, исполнит.
- Ты говоришь об этом компьютере как о человеке. Он может говорить?
- О нет, Ман, он идиот и никогда не научится разговаривать. Но он
сделает все, что будет запрограммировано. Я планирую передать ему в
субботу очень многие функции.
- А почему именно в субботу?
- Потому что в воскресенье ему, возможно, придется заниматься всем. В
этот день они нанесут нам удар.
- Что ты имеешь в виду? Майк, ты что-то скрываешь от нас?
- Но я же _г_о_в_о_р_ю_ тебе об этом, не так ли? Это произошло только
что, я пока наблюдаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67