— Она произнесла это слово так, словно читала его собственные мысли. — Будь осторожен сегодня ночью, Том.
«Вот спасибо», — подумал он, и ему показалось, что чьи-то холодные пальцы прикоснулись к его позвоночнику.
— Со мной все будет прекрасно, — повторил он и внезапно ощутил, что отчаянно жаждет оказаться на воздухе.
* * *
Киндред завел мотор и поехал по узкому проулку в поисках места, где бы он мог развернуть джип. Дом Нелл Квик стоял на самом краю, после него — только, высокие живые изгороди и поля. Развернувшись и вновь проезжая мимо жилища этой странной женщины, он бросил на него последний взгляд: окна скрывала разросшаяся листва, а дом казался пустым и мрачным.
Том внезапно ощутил, что совсем обессилел. Левая рука онемела, пришлось воспользоваться специальным приспособлением, чтобы поворачивать, а левая нога все время соскальзывала с металлической подставки. Он сосредоточился на том, чтобы не давать ноге подворачиваться, и молча проклинал свою слабость. Однако молодой человек с удивлением обнаружил, что чувствует себя не подавленным, а скорее раздраженным; нервы напряжены, все чувства ожили невзирая на сильную усталость. И за всем этим скрывалось странное ощущение ожидания.
Ожидание чего? Непонятно. Он был встревожен, даже испуган, его не покидало странное чувство, что события вот-вот начнут стремительно развиваться. Надвигалось нечто скверное, Том просто знал это, но не мог даже предположить, что и почему.
* * *
Нелл взяла маленький глиняный сосуд из кухонного шкафа и вернулась к дивану. Большая часть пряди каштановых волос, которую она тайком срезала с затылка гостя крошечными маникюрными ножницами, лежала на верхней диванной подушке на том месте, где он сидел. Сами ножницы женщина тайком зажала в руке, когда несла ему лимонад. Потом, когда они сделали свое дело, их легко было оставить на подоконнике за диваном. Нелл осторожно собрала волосы и бросила их в сосуд. Затем, наклонившись, она подобрала упавшие волоски, бережно сняла каждый с грубой обивки дивана и бросила их туда же.
Когда Нелл удостоверилась, что подобрала все до волоска, она села на краешек дивана и поставила перед собой сосуд, странно улыбаясь. Да, сейчас Том вряд ли бы ошибся в значении выражения ее лица: в глазах женщины читалась нескрываемая злоба.
Звук снаружи отвлек ее, по оконному стеклу захлопали крылья. Нелл взглянула в окно, выходящее на задний двор, где она выращивала свои травы. На подоконнике сидела сорока и, склонив набок голову, как будто прикрытую черным капюшоном, смотрела сквозь стекло. Женщина поднялась с дивана и расчистила на столе место для глиняного сосуда, затем подошла к окну и распахнула его.
15
Сон
Когда Том добрался до Малого Брейкена, все, на что он оказался способен, — это приготовить себе лазанью из тех замороженных пакетов, хранившихся в холодильнике. Пища оказалась совершенно безвкусной, но заполнила пустоту в желудке. Затем он с трудом вскарабкался по лестнице, стащил с себя одежду и рухнул на кровать.
Некоторое время молодой человек лежал, уставясь на полог, нависавший над кроватью, и перебирал в памяти все события прошедшего дня: сэр Рассел, немощный старик, ожидающий смерти; Хьюго — верный друг, кому-то, возможно, казавшийся фигляром. Том с благодарностью вспомнил тот день, когда Хьюго появился в его одинокой больничной палате, с цветами в пухлой руке и широкой улыбкой Чеширского кота, принеся с собой бодрость и оптимизм. Старый товарищ взял на себя все расходы на лечение и только пренебрежительно отмахивался, когда Том обещал ему вернуть деньги. Он тогда не знал, что семья Блитов уже не так богата, как раньше, однако старший Блит когда-то оплатил его учебу, а теперь Блит-младший помог ему. Том, наверное, и сам мог оплатить расходы на лечение, но тогда ему пришлось бы продать мастерскую — даже в тихих районах Лондона цены были совершенно грабительскими — и, вероятно, предстояло спустить по дешевке еще несколько искусно сделанных предметов мебели. Том уже решил, что он не только отдаст Хьюго деньги, но и сделает что-нибудь специально для него, например письменный стол или секретер, просто в знак благодарности. Мысли о Хьюго сменились воспоминаниями о Нелл Квик, о ее распущенных черных волосах и темных глазах, дразнящей улыбке, мягких губах...
Что же происходит между его другом и этой женщиной? Он опять подумал о наследстве Хьюго, доме, поместье, деньгах, которые еще остались у сэра Рассела. И если у них, как он подозревал, действительно роман, тогда почему Нелл так сильно хотела соблазнить его, Тома?
Его веки отяжелели, левая рука и нога, казалось, налились свинцом. Киндред должен сделать еще усилие, хотя бы натянуть на себя простыню. В голове его, сменяя друг друга, путались разные мысли и картины. Укусы ос, исчезнувшие за ночь, прекрасная девушка у озера, чудесные блуждающие огоньки, странные фантастические фигурки...
Том погрузился в сон.
* * *
Она была прекрасна. Фантастически прекрасна. Золотые локоны, освещенные солнцем, каскадом обрамляли ее изящное личико, спускаясь почти до талии. Нежное тело, удивительно хрупкое, но так чудесно отлитое, с маленькой грудью и мягко закругленными бедрами, длинные ноги, соединение которых, ведущее к потаенным, внутренним губам, не затенял ни единый волосок. Изящная шея, чувственные руки, ладони так деликатны в своих интимных движениях, убыстрявшихся по мере увеличения наслаждения; а одна рука потом поднялась наверх, чтобы коснуться розового соска маленькой груди. Крошечные огоньки порхали над ней, как раскаленные добела бабочки.
В этот раз он увидел свое собственное возбуждение, увидел, а не просто почувствовал, потому что он предстал таким же обнаженным, как и таинственная девушка. Он дрожал всем телом, кровь приливала к покрасневшей коже. Том шагнул вперед, к ней, и она не проявила ни испуга... ни смущения... поскольку ее действия не прервались, они только стали более томными, соблазнительными; серебристо-фиолетовые глаза смотрели на него.
Молодой человек опустился рядом с ней на колени и смотрел, не смея, не желая прерывать ее, а огоньки вокруг нее безумствовали, кружили, касаясь его обнаженного тела, ударяя его быстрыми, почти прозрачными крыльями, разжигая его страсть. И все это время девушка смотрела на него сквозь опущенные ресницы, словно веки отяжелели от любовного опьянения. Она протянула ему руку, и он обрадованно взял ее в свою; красавица не прижала его к себе, не позвала лечь рядом, но вместо этого приподнялась сама и мягко толкнула его назад, так что плечи коснулись прохладной земли, а бедрами он ощутил стебельки травы.
Девушка склонилась над ним; огоньки между ними засияли еще ярче. Их отблески танцевали на ее коже, омывая мягкие окончания склоненных грудей и окрашивая их в разные оттенки, крошечные блестки сверкали на гладком животе.
Но прежде чем тела их сомкнулись, это таинственное чудное видение превратилось в кого-то другого. Золотые волосы стали черными, изящные розовые губы — алыми, изящные груди отяжелели, их соски потемнели, и теперь над Томом склонилась Нелл, обольстительная и сладострастная. Она тесно прижалась к нему, ее тело душило его, пышные бедра соприкасались с его бедрами, ее живот вдавился в его живот, расщелина между ногами вобрала в себя его твердость, ее соски обжигали.
Женщина провела губами дорожку к его лицу, через подбородок, по носу, по лбу, но все еще не касаясь губ, затем подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо, и ее глубокие глаза впились в его глаза. Улыбка, как всегда, казалась насмешливой, но она каким-то образом еще увеличивала изысканное напряжение. Невидимая нить протянулась между ними — взгляд, обозначавший его согласие (но еще не подчинение, хотя и это казалось неизбежным), и вызов в ее глазах. Затем Нелл снова оказалась под ним, ее влажные губы впились в его рот, языки соприкоснулись и заскользили, касаясь друг друга, но, как раз когда ему захотелось большего и Том приподнял голову с травы, столкнувшись с ее головой, она отодвинулась, опять проводя губами по его шее, оставив мужчину задыхаться от желания.
Губы Нелл, не задерживаясь, медленно скользили по его груди, по очереди увлажняя каждый сосок, трогая их языком и целуя, заставляя их увеличиваться, прежде чем двинуться дальше, к твердым мышцам живота, оставляя на своем пути влажную дорожку, затем снова вниз. Ее язык нырнул в спутанные волосы, прежде чем дойти до основания нетерпеливо ждущего пениса.
И там она не остановилась. Губы и язык скользили по длинному гладкому стволу, увлажняя его, заставляя пульсировать, растягивая время, дразня и доставляя удовольствие, пока ее рот не подошел к самому концу. Содрогание. Предвосхищающий вскрик. Еще содрогание. И затем она втянула его в рот, в горячую пещеру, бархатную и твердую у краев, зубы осторожно, не кусая и не сжимая, коснулись кожи. И вновь восхитительное ощущение от ее языка, когда он дотрагивался до липкого источения, затем скользил вокруг. Процесс повторялся вновь и вновь, уста ее доходили почти до эфеса его меча, которым он чувствовал горло женщины. Возникало ощущение, никогда не испытанное ранее, поглощение настолько полное, которого он никогда не мог даже представить себе. Его тело выгнулось дугой, плечи зарылись в мягкую землю, трава щекотала позвоночник.
Нелл не выпускала своей драгоценной добычи; губы ее находились в непрерывном движении, а рука нежно дотрагивалась до его гениталий. Средний палец нащупал его промежность и слегка надавил, усиливая удовольствие и желание, затем двинулся к проходу сзади. Здесь кончик ее пальца задержался у самых чувствительных мест, заставив его громко стонать. Том стиснул ее груди, и ему с трудом удалось заставить себя не сжимать их слишком сильно; вместо этого он принялся растирать их, теребить длинные соски у темного основания, на этот раз заставив ее учащенно задышать, замурлыкать от удовольствия и на минуту выпустить его, но тут же поймать снова, так что содрогания стали резче, быстрее, флюиды внутри его устремились к центру, где, казалось, кипели, как в котле; его руки оставили ее груди и вцепились в предплечья, ему хотелось управлять ритмом, продлевая восторг...
И все это время она наблюдала за ним, смотрела, как его голова мотается из стороны в сторону, а глаза закрываются от блаженства. Смотрела, как вздымается и опадает его грудь, кожа поблескивает от пота, смотрела, пока его бедра прижимались к ее, но ни разу не выпустила его меча из своих бархатистых ножен, палец сзади теперь слегка нажимал, не причиняя боли, но доставляя необыкновенное чувственное наслаждение.
Движения мужчины замедлились, но ее — нет; его бедра изогнулись и подались вверх, но Нелл не ослабляла свою хватку. Его тело затвердевало, долгий стон вырвался из открытого рта, женщина узнала признаки приближающегося оргазма и приготовилась к тому, что произойдет.
Он не мог больше сдерживать приток. Ему необходимо было облегчение, финальное свершение. И оно уже близилось...
Член был тверже железа, и все равно Нелл продолжала свое делоне останавливаясь, ожидая высвобождения кипящей жидкости. Она погрузила палец еще глубже в анус, так что все его мускулы сжались, каждая часть его тела напряглась... страсть вырвалась из-под контроля...
А затем Том ощутил эйфорию облегчения и выплеснулся ей в рот с криком восторга, его глаза внезапно раскрылись, так что он увидел...
Он увидел демона, сидевшего на корточках между его ног, широкий бугристый торс склонился над его мошонкой, огромные губы сомкнулись вокруг его пениса, массивная голова неравномерно подергивалась, когда отвратительное существо высасывало его сперму.
16
Суккуб
С диким криком Том отпрянул к изголовью и скрючился там, подтянув ноги, упершись плечами в спинку кровати. Это невозможно! Он все еще видит сон! Но никакой ночной кошмар не мог быть таким четким и реальным, таким ужасающим, потому что защитные реакции мозга работают даже во сне и они наверняка уже избавили бы его от кошмарного сновидения.
Чудовище медленно подняло взгляд на Тома, сперма жертвы струйкой стекала с толстых ухмылявшихся губ. За выпученными черными глазами не было души.
— Нет!.. — выкрикнул Киндред, как будто его отказ признать увиденное заставил бы чудовище исчезнуть. — Нет!
Дерево затрещало, когда Том сильнее вжался в спинку кровати, ноги пытались зарыться в простыни. Гость из кошмара выглядел не очень большим. Он сидел на корточках в конце постели, колени почти прижаты к тяжелому подбородку, спина выгнута огромным горбом, темное отвратительное тело бугрилось мускулами и толстыми сухожилиями. Выпрямившись, он не превышал бы трех — четырех футов (если вообще мог стоять прямо). Не сводя с Тома злобных глаз, существо дотянулось до кубка, лежавшего у кровати, поднесло его к подбородку и стало выпускать изо рта в кубок кремовую жидкость, сплевывая, чтобы собрать каждую каплю с губ, и наконец харкнуло, очищая горло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
«Вот спасибо», — подумал он, и ему показалось, что чьи-то холодные пальцы прикоснулись к его позвоночнику.
— Со мной все будет прекрасно, — повторил он и внезапно ощутил, что отчаянно жаждет оказаться на воздухе.
* * *
Киндред завел мотор и поехал по узкому проулку в поисках места, где бы он мог развернуть джип. Дом Нелл Квик стоял на самом краю, после него — только, высокие живые изгороди и поля. Развернувшись и вновь проезжая мимо жилища этой странной женщины, он бросил на него последний взгляд: окна скрывала разросшаяся листва, а дом казался пустым и мрачным.
Том внезапно ощутил, что совсем обессилел. Левая рука онемела, пришлось воспользоваться специальным приспособлением, чтобы поворачивать, а левая нога все время соскальзывала с металлической подставки. Он сосредоточился на том, чтобы не давать ноге подворачиваться, и молча проклинал свою слабость. Однако молодой человек с удивлением обнаружил, что чувствует себя не подавленным, а скорее раздраженным; нервы напряжены, все чувства ожили невзирая на сильную усталость. И за всем этим скрывалось странное ощущение ожидания.
Ожидание чего? Непонятно. Он был встревожен, даже испуган, его не покидало странное чувство, что события вот-вот начнут стремительно развиваться. Надвигалось нечто скверное, Том просто знал это, но не мог даже предположить, что и почему.
* * *
Нелл взяла маленький глиняный сосуд из кухонного шкафа и вернулась к дивану. Большая часть пряди каштановых волос, которую она тайком срезала с затылка гостя крошечными маникюрными ножницами, лежала на верхней диванной подушке на том месте, где он сидел. Сами ножницы женщина тайком зажала в руке, когда несла ему лимонад. Потом, когда они сделали свое дело, их легко было оставить на подоконнике за диваном. Нелл осторожно собрала волосы и бросила их в сосуд. Затем, наклонившись, она подобрала упавшие волоски, бережно сняла каждый с грубой обивки дивана и бросила их туда же.
Когда Нелл удостоверилась, что подобрала все до волоска, она села на краешек дивана и поставила перед собой сосуд, странно улыбаясь. Да, сейчас Том вряд ли бы ошибся в значении выражения ее лица: в глазах женщины читалась нескрываемая злоба.
Звук снаружи отвлек ее, по оконному стеклу захлопали крылья. Нелл взглянула в окно, выходящее на задний двор, где она выращивала свои травы. На подоконнике сидела сорока и, склонив набок голову, как будто прикрытую черным капюшоном, смотрела сквозь стекло. Женщина поднялась с дивана и расчистила на столе место для глиняного сосуда, затем подошла к окну и распахнула его.
15
Сон
Когда Том добрался до Малого Брейкена, все, на что он оказался способен, — это приготовить себе лазанью из тех замороженных пакетов, хранившихся в холодильнике. Пища оказалась совершенно безвкусной, но заполнила пустоту в желудке. Затем он с трудом вскарабкался по лестнице, стащил с себя одежду и рухнул на кровать.
Некоторое время молодой человек лежал, уставясь на полог, нависавший над кроватью, и перебирал в памяти все события прошедшего дня: сэр Рассел, немощный старик, ожидающий смерти; Хьюго — верный друг, кому-то, возможно, казавшийся фигляром. Том с благодарностью вспомнил тот день, когда Хьюго появился в его одинокой больничной палате, с цветами в пухлой руке и широкой улыбкой Чеширского кота, принеся с собой бодрость и оптимизм. Старый товарищ взял на себя все расходы на лечение и только пренебрежительно отмахивался, когда Том обещал ему вернуть деньги. Он тогда не знал, что семья Блитов уже не так богата, как раньше, однако старший Блит когда-то оплатил его учебу, а теперь Блит-младший помог ему. Том, наверное, и сам мог оплатить расходы на лечение, но тогда ему пришлось бы продать мастерскую — даже в тихих районах Лондона цены были совершенно грабительскими — и, вероятно, предстояло спустить по дешевке еще несколько искусно сделанных предметов мебели. Том уже решил, что он не только отдаст Хьюго деньги, но и сделает что-нибудь специально для него, например письменный стол или секретер, просто в знак благодарности. Мысли о Хьюго сменились воспоминаниями о Нелл Квик, о ее распущенных черных волосах и темных глазах, дразнящей улыбке, мягких губах...
Что же происходит между его другом и этой женщиной? Он опять подумал о наследстве Хьюго, доме, поместье, деньгах, которые еще остались у сэра Рассела. И если у них, как он подозревал, действительно роман, тогда почему Нелл так сильно хотела соблазнить его, Тома?
Его веки отяжелели, левая рука и нога, казалось, налились свинцом. Киндред должен сделать еще усилие, хотя бы натянуть на себя простыню. В голове его, сменяя друг друга, путались разные мысли и картины. Укусы ос, исчезнувшие за ночь, прекрасная девушка у озера, чудесные блуждающие огоньки, странные фантастические фигурки...
Том погрузился в сон.
* * *
Она была прекрасна. Фантастически прекрасна. Золотые локоны, освещенные солнцем, каскадом обрамляли ее изящное личико, спускаясь почти до талии. Нежное тело, удивительно хрупкое, но так чудесно отлитое, с маленькой грудью и мягко закругленными бедрами, длинные ноги, соединение которых, ведущее к потаенным, внутренним губам, не затенял ни единый волосок. Изящная шея, чувственные руки, ладони так деликатны в своих интимных движениях, убыстрявшихся по мере увеличения наслаждения; а одна рука потом поднялась наверх, чтобы коснуться розового соска маленькой груди. Крошечные огоньки порхали над ней, как раскаленные добела бабочки.
В этот раз он увидел свое собственное возбуждение, увидел, а не просто почувствовал, потому что он предстал таким же обнаженным, как и таинственная девушка. Он дрожал всем телом, кровь приливала к покрасневшей коже. Том шагнул вперед, к ней, и она не проявила ни испуга... ни смущения... поскольку ее действия не прервались, они только стали более томными, соблазнительными; серебристо-фиолетовые глаза смотрели на него.
Молодой человек опустился рядом с ней на колени и смотрел, не смея, не желая прерывать ее, а огоньки вокруг нее безумствовали, кружили, касаясь его обнаженного тела, ударяя его быстрыми, почти прозрачными крыльями, разжигая его страсть. И все это время девушка смотрела на него сквозь опущенные ресницы, словно веки отяжелели от любовного опьянения. Она протянула ему руку, и он обрадованно взял ее в свою; красавица не прижала его к себе, не позвала лечь рядом, но вместо этого приподнялась сама и мягко толкнула его назад, так что плечи коснулись прохладной земли, а бедрами он ощутил стебельки травы.
Девушка склонилась над ним; огоньки между ними засияли еще ярче. Их отблески танцевали на ее коже, омывая мягкие окончания склоненных грудей и окрашивая их в разные оттенки, крошечные блестки сверкали на гладком животе.
Но прежде чем тела их сомкнулись, это таинственное чудное видение превратилось в кого-то другого. Золотые волосы стали черными, изящные розовые губы — алыми, изящные груди отяжелели, их соски потемнели, и теперь над Томом склонилась Нелл, обольстительная и сладострастная. Она тесно прижалась к нему, ее тело душило его, пышные бедра соприкасались с его бедрами, ее живот вдавился в его живот, расщелина между ногами вобрала в себя его твердость, ее соски обжигали.
Женщина провела губами дорожку к его лицу, через подбородок, по носу, по лбу, но все еще не касаясь губ, затем подняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо, и ее глубокие глаза впились в его глаза. Улыбка, как всегда, казалась насмешливой, но она каким-то образом еще увеличивала изысканное напряжение. Невидимая нить протянулась между ними — взгляд, обозначавший его согласие (но еще не подчинение, хотя и это казалось неизбежным), и вызов в ее глазах. Затем Нелл снова оказалась под ним, ее влажные губы впились в его рот, языки соприкоснулись и заскользили, касаясь друг друга, но, как раз когда ему захотелось большего и Том приподнял голову с травы, столкнувшись с ее головой, она отодвинулась, опять проводя губами по его шее, оставив мужчину задыхаться от желания.
Губы Нелл, не задерживаясь, медленно скользили по его груди, по очереди увлажняя каждый сосок, трогая их языком и целуя, заставляя их увеличиваться, прежде чем двинуться дальше, к твердым мышцам живота, оставляя на своем пути влажную дорожку, затем снова вниз. Ее язык нырнул в спутанные волосы, прежде чем дойти до основания нетерпеливо ждущего пениса.
И там она не остановилась. Губы и язык скользили по длинному гладкому стволу, увлажняя его, заставляя пульсировать, растягивая время, дразня и доставляя удовольствие, пока ее рот не подошел к самому концу. Содрогание. Предвосхищающий вскрик. Еще содрогание. И затем она втянула его в рот, в горячую пещеру, бархатную и твердую у краев, зубы осторожно, не кусая и не сжимая, коснулись кожи. И вновь восхитительное ощущение от ее языка, когда он дотрагивался до липкого источения, затем скользил вокруг. Процесс повторялся вновь и вновь, уста ее доходили почти до эфеса его меча, которым он чувствовал горло женщины. Возникало ощущение, никогда не испытанное ранее, поглощение настолько полное, которого он никогда не мог даже представить себе. Его тело выгнулось дугой, плечи зарылись в мягкую землю, трава щекотала позвоночник.
Нелл не выпускала своей драгоценной добычи; губы ее находились в непрерывном движении, а рука нежно дотрагивалась до его гениталий. Средний палец нащупал его промежность и слегка надавил, усиливая удовольствие и желание, затем двинулся к проходу сзади. Здесь кончик ее пальца задержался у самых чувствительных мест, заставив его громко стонать. Том стиснул ее груди, и ему с трудом удалось заставить себя не сжимать их слишком сильно; вместо этого он принялся растирать их, теребить длинные соски у темного основания, на этот раз заставив ее учащенно задышать, замурлыкать от удовольствия и на минуту выпустить его, но тут же поймать снова, так что содрогания стали резче, быстрее, флюиды внутри его устремились к центру, где, казалось, кипели, как в котле; его руки оставили ее груди и вцепились в предплечья, ему хотелось управлять ритмом, продлевая восторг...
И все это время она наблюдала за ним, смотрела, как его голова мотается из стороны в сторону, а глаза закрываются от блаженства. Смотрела, как вздымается и опадает его грудь, кожа поблескивает от пота, смотрела, пока его бедра прижимались к ее, но ни разу не выпустила его меча из своих бархатистых ножен, палец сзади теперь слегка нажимал, не причиняя боли, но доставляя необыкновенное чувственное наслаждение.
Движения мужчины замедлились, но ее — нет; его бедра изогнулись и подались вверх, но Нелл не ослабляла свою хватку. Его тело затвердевало, долгий стон вырвался из открытого рта, женщина узнала признаки приближающегося оргазма и приготовилась к тому, что произойдет.
Он не мог больше сдерживать приток. Ему необходимо было облегчение, финальное свершение. И оно уже близилось...
Член был тверже железа, и все равно Нелл продолжала свое делоне останавливаясь, ожидая высвобождения кипящей жидкости. Она погрузила палец еще глубже в анус, так что все его мускулы сжались, каждая часть его тела напряглась... страсть вырвалась из-под контроля...
А затем Том ощутил эйфорию облегчения и выплеснулся ей в рот с криком восторга, его глаза внезапно раскрылись, так что он увидел...
Он увидел демона, сидевшего на корточках между его ног, широкий бугристый торс склонился над его мошонкой, огромные губы сомкнулись вокруг его пениса, массивная голова неравномерно подергивалась, когда отвратительное существо высасывало его сперму.
16
Суккуб
С диким криком Том отпрянул к изголовью и скрючился там, подтянув ноги, упершись плечами в спинку кровати. Это невозможно! Он все еще видит сон! Но никакой ночной кошмар не мог быть таким четким и реальным, таким ужасающим, потому что защитные реакции мозга работают даже во сне и они наверняка уже избавили бы его от кошмарного сновидения.
Чудовище медленно подняло взгляд на Тома, сперма жертвы струйкой стекала с толстых ухмылявшихся губ. За выпученными черными глазами не было души.
— Нет!.. — выкрикнул Киндред, как будто его отказ признать увиденное заставил бы чудовище исчезнуть. — Нет!
Дерево затрещало, когда Том сильнее вжался в спинку кровати, ноги пытались зарыться в простыни. Гость из кошмара выглядел не очень большим. Он сидел на корточках в конце постели, колени почти прижаты к тяжелому подбородку, спина выгнута огромным горбом, темное отвратительное тело бугрилось мускулами и толстыми сухожилиями. Выпрямившись, он не превышал бы трех — четырех футов (если вообще мог стоять прямо). Не сводя с Тома злобных глаз, существо дотянулось до кубка, лежавшего у кровати, поднесло его к подбородку и стало выпускать изо рта в кубок кремовую жидкость, сплевывая, чтобы собрать каждую каплю с губ, и наконец харкнуло, очищая горло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53