Девушка одела то же простое зеленое платье с отливающими фиолетовым и пурпурным складками, а руки сложила на коленях. Когда Том приблизился, Дженнет, подняв руку, поманила его к себе.
Молодой человек заторопился, легкая хромота не мешала ему, потому что сердце его трепетало, настроение при виде ее стало еще лучше.
Они поцеловались. Они целовались, а феи ликующе парили вокруг, дотрагиваясь до их одежды и волос. Они целовались так, как будто хотели, чтобы это продолжалось вечно, и не желали прерывать поцелуй. Наконец Тому перестало хватать воздуха, и их губы разъединились, хотя они не выпустили друг друга из объятий.
— Я в любом случае собирался искать тебя, — наконец удалось выговорить Тому, — но Ригвит сказал, что ты должна сообщить мне что-то важное.
Ее улыбка погасла.
— Давай пойдем к озеру, Том, и ты сможешь рассказать мне все новости.
Киндред нахмурился, но она уже повернулась и пошла вперед, ведя его за руку. Он догнал ее в один шаг и, не выпуская нежных пальцев, посмотрел на нее сверху. Как он любил эти светлые кольца волос, становившиеся золотыми на солнце, маленькое лицо с изящно заостренным подбородком и миндалевидными глазами, отливавшими серебристо-фиолетовым цветом, изящную форму ее носа и розовые мягкие губы!
Это напоминало их первую прогулку в лесу — только теперь молодые люди не были чужими друг другу, как тогда, когда Дженнет показала ему скрытую жизнь, бурлившую вокруг них. Животные играли друг с другом и с феями. Феи скользили по воздуху, держась за шелковые поводья, тянувшиеся к бабочкам. Две феи в шутку занимались фехтованием, используя в качестве оружия длинные перья птиц. Корнуэлльский домовой ехал верхом на улитке, а другой гарцевал на соне. Группа эльфов в зеленых куртках перебрасывались красной ягодой, как мячом, а другие просто сидели на листьях и в цветах или танцевали вокруг поганок, объединяя свои высокие голоса в песню. Им аккомпанировал эльф на какой-то глиняной дудке. Некоторые волшебные существа собирали прутики и листья, сброшенные с деревьев и кустов ураганом прошлой ночи. Они уносили их на плечах или просто в руках охапками, чтобы строить дома (как объяснила Дженнет) для себя и своих семей или для друзей, чьи жилища были разрушены резким ветром.
Трудно было думать о событиях прошлой ночи как о реальных. Сейчас они представлялись просто дурным сном. Дженнет, некоторое время молчавшая, внезапно заторопила его.
— Расскажи мне, что произошло после того, как мы с Ригвитом покинули Замок. И утром. Должно быть, многое нужно объяснить.
Эти слова быстро вернули его к действительности. Внезапно он перестал обращать внимание на деятельность лесных обитателей.
— Пришлось давать показания полиции. Ты знаешь, что такое полиция?
— Конечно. — Она слегка возмутилась. — Мы знаем о вашем мире гораздо больше, чем вы думаете.
Полиция — это те, которые приходят и ругают вас, когда вы сделали что-то очень плохое.
Он хмыкнул:
— Ну, примерно так. Для начала, Скелет — я имею в виду Хартгроува, ну, того человека, который ухаживал за сэром Расселом...
— Я знаю об этом.
Он с любопытством посмотрел на нее.
— Том, я же тебе говорила. Мы знаем гораздо больше, чем ты думаешь. Твой дед жил рядом с лесом много-много лет. Волшебный народ знает каждого из обитателей Замка.
Том секунду это обдумывал, потом продолжил:
— К тому времени, как я спустился вниз, в большой зал, Хартгроув сумел выползти наверх. Должен признаться, я думал, что оставил его мертвым на полу подвала, так что очень удивился, увидев его сидящим внизу на лестнице. Однако он был в плохом состоянии, так что первое, что я хотел сделать, это позвонить и вызвать «скорую помощь». К тому времени гроза закончилась, но электричества все еще не было, хотя телефон работал.
— Эта женщина-ведьма вызвала грозу. Когда она погибла, гроза утихла.
— Хартгроув не дал мне никому позвонить, пока я не рассказал ему все, что случилось наверху. Однако он находился в шоковом состоянии и сильно пострадал — кроме серьезного удара по голове у него еще оказались сломанными несколько ребер. Но старик крепче, чем выглядит, и настроен очень решительно.
Том перевел дыхание.
— Итак, я рассказал ему все, ничего не пропуская. И знаешь, ничто не удивило его, ничто не обескуражило. Как будто он всегда знал о колдовстве и феях и тому подобном. Скелет даже не удивился, когда я рассказал ему о демонах.
— Но он всегда знал о нас, — терпеливо объяснила Дженнет, — как и его отец, и отец его отца, которые служили здесь до него. Каждое поколение Хартгроувов знало секрет поместья.
— Он всегда все знал? Даже когда я был ребенком?
— Именно он помог твоему отцу объяснить сэру Расселу, кого Джонатан полюбил, — тогда, много лет назад. Этот человек, Хартгроув, пытался помочь Джонатану и Бетан. В конце концов он рассказал твоему деду о волшебном народе, который живет на этой земле.
— Тогда почему Хартгроув никогда ничего не говорил мне, когда я был моложе? Почему молчал сэр Рассел?
— Потому что хозяин Замка Брейкен не одобрял этого. Он ненавидел волшебный народ за то, что они не были людьми. Он называл их ошибкой природы и детьми дьявола. Он запретил Джонатану даже говорить о твоей матери в его присутствии.
В этот чудесный день и после всего, через что он прошел, Том не мог ощущать гнев. Он был обеспокоен, возможно, встревожен и огорчен этой новой информацией, но не рассержен.
— Сэр Рассел не принял мою мать в семью, но он дал ей работу гувернантки его сына Хьюго. И он позволил ей жить в Малом Брейкене.
— Где она и так уже жила с Джонатаном больше года. Ни она, ни Джонатан не придавали значения официальному браку — это, конечно, совпадает с нашим образом жизни. Только любовь имеет для нас значение, а вовсе не ее законное оформление. А твой дед никогда бы не допустил такого. Джонатан беспокоился о лесных обитателях — о нас, волшебном народе. Он боялся, что его отец опустошит леса этими вашими кошмарными машинами, разрешит строить здесь дома и проводить дороги. Тогда нам пришлось бы уйти отсюда — но куда? Люди все больше и больше изменяют ландшафт, уничтожают естественную природу. Мы часто спрашиваем себя, научитесь ли вы когда-нибудь чему-нибудь.
Звонкий смех перебил ее. Кружок фей слушал рассказчика — Том не смог припомнить странное имя эльфа.
— После смерти Джонатана сэр Рассел обещал позаботиться о Бетан и ее сыне — о тебе — при одном условии.
Том понял, что они приступают к самому трудному.
— Что же должна была сделать моя мать? — спросил он, уже начиная догадываться.
— Она должна была пообещать никогда не рассказывать тебе, кто твой отец. Когда ей предстояло вернуться к ундинам — после того как тебе исполнилось десять лет, — сэр Рассел заставил ее поклясться еще в одном. О, она не хотела покидать тебя, она, молила самых главных магов, но ничего нельзя было сделать. Таков наш закон, то, чем мы не можем управлять. Итак, он обещал позаботиться о тебе, если Бетан заставит тебя забыть все, что ты знал о волшебном народе. У нее не оставалось выхода, ей пришлось согласиться, хотя она и спрятала книгу среди других на верхней полке в надежде, что когда-нибудь ты найдешь ее.
— Этот... — он готов был проклинать память своего деда, но сдержался. Слишком многое произошло между ними прошлой ночью, и очень многое изменилось.
На террасе крыши Том опустился на колени под дождем, до дурноты потрясенный тем, что произошло с Нелл Квик. Ее почерневшее тело лежало на каменном полу, от него, несмотря на ливень, шел удушающий дым.
Когда молодой человек вернулся в комнату с горящими свечами и усыпанным осколками стекла полом, Дженнет и Ригвит ждали его, Хьюго по-прежнему сидел на полу, глядя прямо перед собой, а его разум пребывал где-то в другом месте.
— Ты видела что случилось, — сказал Том девушке, продолжая идти с ней рядом через лес. — После того как мы бросились друг к другу, а Ригвит принялся стирать меловую пентаграмму.
— Эта вещь приносит зло, особенно если она начертана ведьмой, — перебила его Дженнет, — Ригвит знал ее могущество.
Том кивнул. Теперь он очень хорошо понимал значение этого символа.
— Я подошел к деду. Я... Я думал, что он уже мертв. Но глаза его приоткрылись, когда я сел рядом с ним на кровать. Он взял меня за руку...
— Я видела, — Дженнет на ходу тесно прижалась к нему.
— Ты слышала, что он сказал? У него был такой слабый голос.
— Да, Том.
— Он назвал меня Джонатан. Он назвал меня именем моего отца. Но затем его глаза открылись шире, и я прочел в них узнавание. И я увидел кое-что еще. В первый раз... там светилась привязанность.
— Нет, Том. Это была любовь. Я видела ее, я ощущала ее.
Молодой человек ненадолго замолчал.
— Дед назвал меня Томом, — он взглянул на Дженнет, и она грустно улыбнулась. — Он назвал меня Томом и крепко сжал мою руку, всего на несколько секунд, но это сказало мне больше, чем слова. А затем он сказал: «Заботься о них. Мир нуждается в них сейчас больше, чем когда-либо». Его рука упала, и мой дед умер. И только когда я позже говорил с Хартгроувом, я понял, кого он имел в виду. Он хотел, чтобы я позаботился о волшебном народе.
Впереди среди деревьев мелькнуло озеро.
— Я спросил старого слугу, почему мнение сэра Рассела о вас изменилось, и он рассказал мне, что это произошло после того, как он окончательно ослабел. Кстати, болезнь моего деда вовсе не была вызвана какими-нибудь магическими заклинаниями Нелл Квик. Это настоящая болезнь, болезнь сердца. В том и ирония всей ситуации. Нелл и Хьюго всячески старались поддерживать в нем жизнь, по крайней мере до тех пор, пока не найдется завещание или пока я не умру. А я думал, что они медленно травят его или Нелл наводит на него порчу, как она наводила на меня. Но они собрались прикончить его прошлой ночью, если его сердце сможет выдержать весь этот ужас, который Нелл учинила в его комнате. Я сейчас расскажу и об этом.
— Ты говорил, что спросил Хартгроува, что заставило твоего деда переменить мнение о нас, — напомнила Дженнет.
— Кажется, его состояние заставило сэра Рассела начать по-иному думать о многих вещах. Он на самом деле очень тосковал по своему сыну Джонатану и сожалел о том, что так жестоко относился к нему и к моей матери. Скелет также рассказал мне, что Хьюго уволили из страховой компании вовсе не за некомпетентность, а за нечестную игру, за растрату. Он обманывал своих личных клиентов, преуменьшая дивиденды, которые им должны были выплатить. Только вмешательство сэра Рассела и то, что он оплатил все долги своего непутевого сына, позволило не доводить дело до суда. Хьюго, оказывается, слишком много пил и употреблял наркотики. Кокаин дорог, этим и можно объяснить его махинации с клиентами. Но это еще не самое худшее.
Том медленно покачал головой, все еще пораженный сделанными открытиями.
— Там еще были азартные игры — собаки, лошади, рулетка. Он явно зарвался. — Молодой человек вздохнул. — Я все еще поражаюсь: как я не знал всего этого? Конечно, я не слишком часто виделся с Хьюго. Слишком занят был собственной карьерой.
Прохладный ветерок долетел до них с озера, и Том расстегнул пуговицы рубашки, чтобы сильнее ощутить его. Подол тонкого платья Дженнет заиграл на ветру, золотые локоны разметались по щекам. Ветерок скоро утих.
— Как бы там ни было, — продолжал Том, — сэр Рассел стал сожалеть о своем отношении к старшему сыну — сравнивая его с Хьюго, я думаю. Болезнь сердца заставила его на многое взглянуть по другому, гораздо шире. Вот тогда он попросил преданного слугу помочь ему составить новое завещание.
— О чем догадался Хьюго и в конце концов обнаружил его.
— Хьюго, должно быть, подслушал их, когда они обсуждали завещание. А может быть, сэр Рассел пробормотал что-нибудь об этом, находясь в полубессознательном состоянии. Нелл могла услышать его и начать розыски.
— И завещание погибло прошлой ночью, сожжено молнией?
— Хьюго и Нелл не знали этого, но завещание все-таки существовало в двух экземплярах. Хартгроув снял копию и дал сэру Расселу подписать ее, а сам стал свидетелем. Слуга всегда носил его при себе. Видимо, он имел какие-то подозрения насчет Нелл и ее связи с Хьюго. Тот просто в один прекрасный день привел ее домой и объявил, что она будет сиделкой при сэре Расселе, дабы облегчить ношу Хартгроува.
Влюбленные вышли из леса и остановились у озера.
— Ригвит и я ушли перед тем, как прибыли полиция и врач, — опять напомнила Дженнет.
— Верно. А я закрыл книгу, как только в нее вернулись феи, и оставил ее рядом, в передней. Врачи взглянули на сэра Рассела и посоветовали мне вызвать его доктора, чтобы он подписал свидетельство о смерти и все такое. «Скорая» увезла Хартгроува, но оставила Блита-младшего, чтобы его осмотрел врач, когда он прибудет. Конечно, тот вызвал для своего подопечного другую машину. Сегодня утром я узнал, что он все еще в состоянии ступора, но никаких физических повреждений нет, даже ни одной царапины от разбитых стекол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53