– Беру две, – объявил Гор, и Колин метнул к нему через стол карты.
– Танни? – вежливо осведомился он, подняв бровь. Она надула губы:
– Довольно мне сейчас.
– Гм. – Колин задумчиво изучил свои карты, а затем вынул одну. – Ставки?
– Сто, – сказал Гор, а Джилтани ответила.
– Отвечаю, – важно ответил Колин, – и поднимаю на пять сотен.
Гор метнул на него сердитый взгляд.
– Не на этот раз, ты, юный прохвост! – прорычал он. – Отвечаю и поднимаю еще на сотню!
– Отец, ты обезумел, – вмешалась Джилтани, бросив карты. – Почто выкидывать деньги?
– Тебе не следует так разговаривать с отцом, Танни, – обиженно сказал Гор, и Колин сдержал еще одну улыбку.
– Отвечаю и поднимаю ставку еще на пять сотен, – пробормотал он, и Гор опять взглянул на него.
– Черт побери, я же следил за сдачей! Не можешь же ты… – Старый имперец пододвинул к центру стола горку фишек.
– Отвечаю, – мрачно сказал он. – Посмотрим, как ты сможешь побить это!
Гор открыл свои карты – четыре валета и туз – и сердито посмотрел на Колина.
– Гор, Гор! – вздохнул Колин.
Он печально покачал головой и выложил одну за другой свои карты, начав с двойки треф и заканчивая шестеркой.
– Не может быть! – Гор в шоке уставился на стол. – Флэш-стрит?!
– Сие предрешено, отец, – произнесла Джилтани, и в ее глазах мелькнула озорная искорка. – Воистину, сколь странно, как мудрец, тебе подобный, так жаждет бедным стать.
– О, заткнись! – ответил Гор, стараясь не рассмеяться.
Он собрал карты и взглянул на Колина.
– В следующий раз сдавать буду я !

* * *
– Черт бы их всех побрал! Прах их всех подери!
Человек, который когда-то был капитан-инженером Флота Империума Ану, вскочил на ноги и со всего размаху ударил кулаком по столу так, что толстая столешница треснула. Мгновение он смотрел на трещину, затем схватил стол и запустил его со всей силы в стальную переборку каюты. Раздался противный, резкий звук, и сломанный стол осыпался на пол. Ану посмотрел на обломки, тяжело дыша, затем отвернулся, сжав кулаки.
– И ты, Ганхар! Какой же ты, к черту, «аналитик разведслужбы»! Что ты можешь сказать в свое оправдание?!
Ганхар чувствовал, как у него на лбу выступает пот, но не осмеливался вытереть его. Взгляд его был прикован к груди Ану. Он не смел не смотреть на него, однако глядеть ему в глаза в такие моменты было опасно. Вот уже более века Ганхар был помощником Киринал по проведению операций во внешнем мире и недавно получил назначение на ее место, но он никогда не видел Ану в таком бешенстве и теперь проклинал Киринал за то, что та позволила себя убить. Если бы она была все еще жива, то он смог бы перевести стрелки на нее.
– Ничто не предвещало подобного налета, шеф, – ответил Ганхар, втайне надеясь, что его голос звучит уверенно.
Он хотел было добавить, что Ану сам просматривал и одобрял все его прогнозы и оценки, но благоразумие удержало язык за зубами. За столько лет Ану совсем перестал владеть собой. Напоминать ему о его собственных ошибках в данный момент было строго противопоказано.
– «Ничего не предвещало» ! – пронзительным фальцетом передразнил его Ану.
Он прорычал еще что-то себе под нос, а затем резко вдохнул. Его припадок ярости исчез так же внезапно, как и возник. Ану поднял свой стул и спокойно уселся. Когда он снова заговорил, его голос звучал почти нормально.
– Хорошо. Ты облажался, но, возможно, в этом не только твоя вина, – вымолвил он, и Ганхар внутренне расслабился.
– Но они нанесли нам серьезный удар, – продолжал главарь мятежников, и в его голосе снова зазвучали опасные нотки. – И я, признаюсь, также не предполагал, что они осмелятся на подобную выходку. Они за это поплатятся, дьявол их всех дери!
Взгляды всех присутствующих обратились к голографической карте, висящей над местом, которое когда-то занимал стол. Карта была усеяна светящимися красными огоньками, которые совсем недавно были зелеными.
– Куэрнавака, Фен-Янг и Жерлочовка за одну ночь! – фыркнул Ану. – Оборудование и оружие не так важны, как то, какие потери они нанесли твоим дегенератам, и, к тому же, мы потеряли восемьдесят имперцев. Восемьдесят ! За последний месяц! Это составляет более десяти процентов от нашего общего числа!
Его подчиненные сидели молча. Они умели считать не хуже Ану, и потери ужасали их не меньше, чем его. В течение пяти тысячелетий их враги не наносили им такого ущерба, однако еще хуже было то, что их собственная самоуверенность позволила их врагам нанести удар. Южане знали, что их противники стареют, что время работает против них. Им никогда не приходила в голову мысль, что после стольких лет северяне способны открыто напасть на них.
Хуже всего было то, как их атаковали. Открытое применение имперского оружия сильно пошатнуло их уверенность в себе и могло запросто привести к катастрофе. Кажется никто из дегенератов не понял, что произошло, но они знали, что это нечто не поддающееся объяснению. Проникновение южан в наиболее важные правительства, особенно стран Азиатского Альянса, было настолько глубоким, что позволяло предотвращать опрометчивые военные действия против союзников-землян. Однако на Западе контроль был намного слабее, и очевидный, намеренный риск противника подействовал на всех весьма отрезвляюще.
Нет, не совсем так, подумал украдкой Ганхар, складывалось такое впечатление, будто у северян появился шанс… Что-то позволяет им верить в свою способность контролировать ситуацию. Это возможно, ибо в то время, как южане раскидывали сети среди государственных служб, люди с «Нергала» вербовали помощников среди военнослужащих Запада.
Первые доклады о случившемся вызвали многочисленные требования официальных лиц действовать или, по крайней мере, провести тщательное расследование. Однако их собственные люди сумели сдержать «скоропалительные решения и действия». Но теперь завеса молчания окутала военные круги Запада, и Ганхар видел в этом недобрый знак.
Он закусил губу от бессилия. Ганхар не мог найти надежные источники в среде военных разведслужб, поскольку это был очень замкнутый круг людей, вроде родового клана. Как ни противно признать, но готовность северян принимать дегенератов на равных давала им большое преимущество. Они в течение веков организовывали сеть агентов, «вербуя» многих при рождении или даже раньше. Ганхар и Киринал предпочитали работать со взрослыми, особенно с теми, чьи слабости не вызывали сомнений. Эта тактика имела свои преимущества, как, например, возможность нацеливаться на людей, поднимавшихся вверх по служебной лестнице. Однако все возрастающая в высокотехнологичном мире тенденция в пользу малочисленного, профессионального, нацеленного на карьеру сообщества военных работала против них.
Подбор кадров в военных структурах был не менее строг, чем в гражданских. Но постоянная утечка информации из гражданских государственных структур привела к тому, что при назначении на действительно важные посты предпочтение все чаще отдавалось кадровым офицерам. Хуже того, Ганхар знал , что у северян налажены прочные связи с семьями потомственных военных, хотя даже сам дьявол не смог бы уличить их в этом. А это значило, что их агенты с рождения воспитывались для определенных целей и обладали покровителями, всегда готовыми помочь своим и вдвойне настороженно относящимися к чужим.
Ганхару же ничего не оставалось, как подкупать офицеров, которые уже занимали какие-либо посты (а при этом был риск нарваться на игру контрразведки), или фабриковать фальшивые биографии (что тоже всегда рискованно, даже против дегенератов, тем более если им помогают имперцы). Вот почему он всегда считал более разумным сосредоточить усилия на гражданских чиновниках.
Он надеялся, что последствия проводимой им политики не окажутся плачевными для них самих.
– Ну, Ганхар? – Резкий голос Ану прервал ход его мыслей. – А ты как считаешь, почему они напали на нас открыто? У тебя есть мнение?
Пока Ганхар колебался в поисках спасительного ответа, раздался другой голос.
– Может быть, – осторожно начала коммандер Инанна, – они в отчаянии?
– Объясни, – отрывисто приказал Ану.
– Они стареют, – мягко продолжала она. – Они использовали имперские истребители, а имперцев у них не может оставаться очень много. Может быть они в еще худшем положении, чем мы предполагали. Возможно это попытка обреченных ударить нас побольнее напоследок, пока они еще могут использовать технологии Империума.
– Хм! – Ану нахмурился, глядя на свои сжатые кулаки, лежащие на коленях. – Может быть ты права, – наконец ответил он, – но это не меняет того факта, что они разрушили три из четырех наших главных военных баз. Одному Создателю известно, что они сделают дальше!
– А что они могут сделать, шеф?
Это был Джанту, начальник службы безопасности анклава.
– Единственная уцелевшая крупная цель – это база Нанга Парбат, а мы уже закрыли ее. Конечно же, они нанесли нам ощутимый удар, но те цели были единственными, по которым они могли применить оружие Империума. И, – добавил он, взглянув на Ганхара, – если бы мы организовали базы поблизости от населенных центров, они бы их не тронули.
Ганхар стиснул зубы. Джанту был мясником и садистом. Он расправлялся с инакомыслием просто убивая инакомыслящих и не утруждая себя излишними размышлениями. В то же время и ему было не чуждо коварство. Ему нравилось предлагать простые решения чужих проблем. Если их отвергали, то потом он всегда мог сказать, что предупреждал об ошибках. Если они принимались и приносили успех, то он почивал на лаврах, а если влекли за собой провал, то он всегда мог обвинить других в плохом исполнении замысла. Как сейчас, когда он вновь выдвинул свой давнишний аргумент в пользу того, что надо устраивать базы вблизи городов, потому что такое соседство обеспечит их защиту, ибо мягкотелость противника и его жалость к дегенератам не позволят ему нападать на военные объекты южан. Данное условие невообразимо усложняло задачу маскировки баз, но ведь не Джанту же придется этим заниматься!
– Возможно это не имело значения.
Инанна так же сильно не любила Джанту, как и Ганхар, и ее карие глаза потемнели, когда она смерила его тяжелым взглядом.
– Они знали, что их действия вызовут панику среди дегенератов, способную привести к новой войне. Исходя из того, что нам известно, северяне могли бы напасть на наши базы, даже если бы они находились под Нью-Йорком или Москвой.
– Сомневаюсь в этом, – возразил Джанту, изображая на лице гримасу, которую – с большой натяжкой – можно было назвать улыбкой. – Во всяком…
– Не важно, – холодно прервал его Ану. – Важно то, что уже произошло. Как ты прогнозируешь их дальнейшие действия, Ганхар?
– Я… не знаю. – Ганхар очень осторожно выбирал слова. – Меня настораживает то, как спокойно отнеслись ко всему военные круги дегенератов. Может быть это что-то означает, а может быть и нет, но у меня нет твердых оснований для построения каких-либо прогнозов. Прошу прощения, шеф, но это все, что я могу сказать.
Он рисковал вызвать новый взрыв гнева, однако сказать правду было гораздо мудрее, чем допустить новую ошибку. Взрыва не последовало, лишь медленный кивок.
– Именно так я и думал, – пробормотал Ану. – Хорошо. Мы уже собрали большинство имперцев – то, что от них осталось! – в анклаве. Мы немного переждем, оставив на виду только наших дегенератов и неблагонадежных имперцев. Джанту прав в одном: наших объектов, по которым они могли бы нанести удар, больше не осталось. Давайте посмотрим, каким будет следующий шаг этих ублюдков, прежде чем совершать резкие движения.
Его приближенные молча кивнули, и он отпустил их взмахом руки. Они поднялись, и Джанту направился к выходу первым, а Ганхар отстал от него на несколько метров.
Ану насмешило это зрелище. Между этими двоими не было и намека на симпатию, что предотвращало возможность сговора, хотя и сказывалось на эффективности их работы. Но если Ганхар опять облажается, то сам Создатель не спасет его.
Инанна задержалась, но он не обратил на нее внимания, поэтому она пожала плечами и последовала за Ганхаром. Ану проводил ее взглядом. Похоже она была единственным человеком, которому он до сих пор доверял, если он вообще мог кому-либо доверять.
Все они дураки. Дураки и дилетанты, а иначе они бы захватили для него «Дахак» еще пятьдесят тысяч лет назад. Но Инанна была не так некомпетентна, как остальные, и, кажется, она одна понимала его. Остальные размякли, забыли о том кто они и что они, смирились с провалом. Они опасались сказать это открыто, но в глубине своих сердец они давно его предали. Лишь Инанна признавала величие его судьбы, ту силу, которая даже сейчас толкала его вперед, навстречу новой Империи. Скоро эта сила превратится в неодолимый поток, который вынесет его из этого жалкого болота навстречу победе, и Инанна знает это.
Вот почему она остается верна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46