Малзре, вероятно, пятьсот сорок. А как насчет Тефери? О, ему все еще четырнадцать!
С этой болью Урза не мог справиться, такую рану он не умел залечить. А что касается Тефери, он совсем потерял душевный покой. Через неделю парень не захотел иметь с целителями никаких дел и велел им убираться.
Они приложили большие усилия, чтобы сохранить приличия и не выказать неудовольствия от общения с нерадивым пациентом. Вскоре их выдворили с острова как неспособных к целительству.
Тефери вышел из больницы.
Он изучал незнакомые здания перестроенной академии.
– Этой стены здесь раньше не было, – рычал Тефери, накладывая заклинание. Зеленые витки энергии брызгали из его пальцев и врезались в траву у основания стены. Плющ стремительно вырастал из земли, закрывая стену из известняка. Через секунду волна его раздражения оказалась глубоко похороненной под зеленым живописным холмом.
– Посмотрите на эти прекрасные башни. – Его рука взметнулась вверх и на крышах из синего сланца мгновенно вырос мох.
Истерическое состояние Тефери, вызывающее непредсказуемые последствия, начало привлекать учеников. Их головы высунулись из-за ставней, любопытные лица появились в дверных проемах. Ученики высыпали наружу, чтобы не пропустить увлекательного представления. Они знали его по памятнику Тефери и взволнованно толпились вокруг, чтобы посмотреть, на что способен этот странный парень.
Тефери обернулся к ним:
– Катитесь все отсюда! Мне надоело, что все на меня пялятся! Что, не надоело за пятнадцать лет? Смотрите на что-нибудь другое!
Ученики бросились было врассыпную, но, когда Тефери пошел дальше, на безопасном расстоянии последовали за ним.
Глубоко вздохнув, Тефери в гневе повернулся к ним спиной и наклонился:
– Тогда смотрите на это! – Он задрал вверх студенческие одежды Старой Толарии, предъявив на всеобщее обозрение мягкое место чуть пониже спины.
Нарушение этикета в академии – страшный грех! Ученики нового поколения по-разному оценили хулиганский выпад Тефери. Многие из них отвернулись, оскорбленные подобной выходкой. Другие посмеялись, а некоторые даже проверили, позволят ли и их костюмы подобный показ.
Очевидно, Тефери не удовлетворился содеянным и прибавил к визуальному образу обонятельный эффект. Он произнес заклинание, в результате чего появилось облако, начавшее свое движение по всей академии. Толпа закрыла рты и, зажмурив глаза, побежала. Двери и ставни захлопнулись.
Наконец-то он был удовлетворен: все это сообщество, смотревшее на него в течение пятнадцати лет как на обезьяну в зоопарке, закрыло глаза! А он исчез.
Когда облако рассеялось, ученики и ученые осмелились выйти на улицу. А где же виновник?
Баррин и Малзра были в бешенстве. Результаты недельного исследования сошли на нет. Их гнев только усилился, когда проказника не смогли найти в академии.
– Ищите везде! – Баррин командовал учениками на улице. Он был крайне озадачен. – Мы его не для того спасали из огня и выводили из ловушки времени, чтобы вот так глупо потерять.
Вся академия была поднята на ноги. Казалось, что на территорию проникли захватчики. К сожалению, этого не мог оценить исчезнувший Тефери. Он бы пришел в неописуемый восторг, узнав, что является виновником грандиозного переполоха.
Неожиданно среди всей этой суматохи появилась Джойра. Возбужденная толпа учеников и ученых бегала по территории академии, подобно армии муравьев в развороченном муравейнике: открывали каждую дверь, заглядывали под каждую кровать, отодвигали каждую занавеску или гобелен.
Лицо Джойры выражало крайнее удивление, брови приподнялись.
– Тефери, где же ты прячешься? Неожиданно она замерла, улыбка осветила ее лицо.
Ей послышался голос Тефери или, быть может, она прочитала его мысли?
– Спасибо, Джойра. Благодарю тебя.
* * *
– Я знала, что найду тебя здесь, – спокойно сказала Джойра, подходя к своей тайной пещере на западном берегу острова.
Тефери даже не обернулся. Он сидел на солнечном склоне и смотрел на сверкающее море. Однажды он уже был здесь, много лет назад. Тогда он обнаружил в пещере Джойру, обнимающую другого мужчину. Тогда сердце Тефери было разбито, но он не выдал ее тайны, даже перед лицом Малзры.
Джойра помнила прошлое. Для нее все это случилось много лет назад, но для Тефери совсем недавно. Годы или месяцы. Что они значили на Толарии? Сама Джойра казалась себе немногим старше, чем в те далекие дни. Медленновременная вода сохранила ее тело. Ей и сейчас можно было дать не больше двадцати двух лет, а после многолетнего сна она казалась еще моложе. Напряженные внутренние поиски видения восстановили и обновили ее организм. Они привели к спасению Тефери, но и она нашла способ прорваться не только через временную стену, изолировавшую его, но и преодолеть социальную преграду, отделявшую от мира ее саму. Возможно, они не были родственными душами, но, без сомнения, являлись близнецами в метафизическом смысле.
Джойра подошла к выступу в скале и села рядом с Тефери. Она удивилась тому, что, как и в прежние времена, ее захлестнула волна радостного ожидания. Ей показалось, что она давно стремилась сюда, чувствовала, что хочет быть рядом с Тефери, чтобы успокоить его, сказать ему нежные слова. Джойра забыла Керрика, он навсегда ушел из ее сердца.
– Я рада, что ты пришел сюда. Славное место, в котором можно отдохнуть, когда ты в ловушке между Толарией и миром.
Тефери сжал зубы. Он напряженно смотрел на море.
– Если ты ищешь одиночества, то это лучшее место в мире.
– Ты не понимаешь, – перебил Тефери.
– Нет, я понимаю, – сказала Джойра. – Очень хорошо понимаю. – Она протянула ему руку, но он не прикоснулся к ней.
– Теперь мы еще дальше друг от друга, чем раньше. Когда тебе было восемнадцать, ты мне говорила, что я должен подрасти. Ну, смотри! Теперь тебе сорок, а я все еще не последовал твоему совету.
– Это – Толария, – философски заметила Джойра. – Здесь время не имеет значения, оно не подчиняется всеобщим законам. Вот увидишь. Через несколько лет мы будем одного возраста.
Он тяжело и сердито вздохнул:
– Несколько лет – вечность. Ужасная вечность.
– Не такая ужасная, – мягко сказала Джойра, – когда у тебя есть друзья.
Наконец он взял ее за руку.
* * *
Прошло семь лет с тех пор, как Тефери освободился из временной тюрьмы. Теперь наконец он стал молодым человеком. Ему исполнился двадцать один год. Самое удивительное, что он и Джойра казались молодыми людьми одного возраста. В течение двух десятилетий она пила воду из медленновременной зоны.
Для предотвращения старения большинству ученых и учеников академии, которым было больше тридцати, также позволяли пить медленновременную воду один раз в год. Такая частота употребления воды оказалась наиболее оптимальной. Более частые приемы этого эликсира молодости являлись причинами странных болезней. Так как не имелось многолетних статистических данных, использование такой воды строго регулировалось. Тем, кому было меньше тридцати, медленновременную воду запрещалось ишь вовсе. Баррин был первым, кто предложил Тефери пить быстровременную воду, надеясь ускорить процессы роста.
В течение семи лет после своего чудесного освобождения молодой Тефери выгодно отличался от всех учеников и превратился в удивительно одаренного юношу. Его проказливость и задиристость со временем исчерпали себя. Он стал вежливым, великодушным молодым человеком, хотя при нем осталось его прежнее остроумие.
Одним из выдающихся изобретений Тефери, успешно опробованных на практике, была организация отряда «временных спелеологов». Отряд состоял из учеников, заинтересованных в изучении эффектов проникновения и выхода из зон с наиболее стремительными градиентами времени. Они усовершенствовали машину Джойры, введя новые параметры, для создания более длинных искусственных мостов в областях с сильным изменением времени.
Тефери стал первопроходцем в работах по использованию рек для пересечения временных потоков. Полностью погружаясь в воду и держа большую стеклянную емкость с воздухом над головой, спелеологи могли пройти по потоку. Временные изменения смягчались водой и давали возможность постепенно приспосабливаться к различным типам течения времени. Применяя такие открытия на практике, академия смогла установить лаборатории в умеренных быстровременных областях, где месяц эксперимента проходил за неделю.
Заметнее всего преимущество расположения лабораторий в таких областях проявилось при изготовлении соколов Малзры. Их сложные механизмы собирались теперь быстрее, чем успевали добывать силовые камни. Кристаллы поступали большими партиями на «Новую Толарию», которая перевозила их из мест, где добывался тран, туда, где производились механизмы.
Малзра был поглощен проектированием другого вида защитников. Он использовал сенсорные системы, которые применял еще при охране Старой Толарии, и объединил их с различными подвижными аппаратами. Одни из них были смоделированы по типу длинноногих и быстрых страусов эму, другие использовали принцип действия, основанный на физиологии пантер. Кроме этого, мастер увлеченно занимался созданием восьминогих устройств, способных передвигаться по любому типу ландшафта. Они могли преодолевать даже отвесные поверхности. Каждое из этих устройств было вооружено специально разработанными клешнями и вращающимися лезвиями для проникновения в фирексийскую плоть. Производилось несколько видов прицельных пусковых установок, использующих ядра, заполненные взрывчатым порошком, которые должны будут активизироваться, если все остальные запасы оружия окажутся истрачены, а противник выведет из строя сенсорные или другие боевые системы.
Получившиеся в результате неустанных трудов механизмы считались машинами класса охраны, хотя имели в своем арсенале ужасающий набор разнообразного оружия. Кровь стыла в жилах при одном только взгляде на эту армию чудовищ.
Двуногая разновидность механизмов – толарийские бегуны, способные развивать огромные скорости, несли по восемь комплектов самострелов с каждой стороны своего металлического туловища. В тех местах, где у живых эму расположены крылья, у машин, созданных Урзой, появились серповидные лезвия, выдвигавшиеся вперед и неожиданно поражавшие противника. Применение этих механических существ было особенно эффективным в столкновениях на открытой местности.
Представители четвероногих механизмов напоминали пум. Постоянно патрулируя леса, они беззвучно прыгали с верхушек деревьев на плечи любого нарушителя, молниеносно передвигаясь по отвесным стволам деревьев. Их кинжалоподобные когти могли снести человеческую голову одним движением лапы, мгновенно разрезая шею на три равных диска. Эти страшные когти сами затачивались каждый раз, когда втягивались в панель механизма.
Еще одним достижением изобретательского гения Урзы стали восьминогие твари. Они назывались скорпионами и славились выдвигающимися вперед клешнями и ловкостью паука. Пока собрали только дюжину таких существ. Их блестящие тела и темные глаза заставляли трепетать, приводя в ужас даже старших учеников. Учитывая нарастающие потребности и используя возможности быстровременных лабораторий Тефери, армии этих существ могли поступить на вооружение уже через год.
Наконец-то Малзра чувствовал, что может обеспечить безопасность своего острова, задействовав патрули быстроногих бегунов на всех равнинах, стаи стремительных пум в густых зарослях леса, полчища ловких скорпионов на земле и отряды смертоносных соколов в небе. В дополнение к этим силам Малзра обучал учеников принципам создания орнитоптеров, пять из которых строились в настоящее время.
Академия стала вооруженным укреплением, несмотря на противодействие Баррина и Джойры, проводивших большую работу, чтобы ученики академии, будучи солдатами, оставались людьми. Не придавая особого значения экспериментам по производству оружия, они прикладывали много усилий для воспитания в учениках благородных человеческих качеств.
Джойра была устроительницей всех празднеств, дававших благотворный отдых и возможность немного расслабиться. Но во время праздников все ощущали опасность, исходящую из фирексийского ущелья, и любое мероприятие, проводимое в стенах новой академии, проходило в тени этой ужасной угрозы.
Однажды был найден мертвый фирексиец, лежащий на краю ущелья. Используя обычную речную воду, чтобы добраться наверх, не испытывая жажды, существо приползло по кромке водопада. Тело животного было изранено от головы до последнего шипа на хвосте. Раны на розовой коже злодея открывали бугристые серые мускулы громадины. Его некогда длинные когти стерлись до крови. Видно, он долго поднимался к вершине пропасти. Малзра недоумевал: чтобы достигнуть вершины, чудовище прошло сквозь губительные, разрывающие пласты времени и каким-то образом выжило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
С этой болью Урза не мог справиться, такую рану он не умел залечить. А что касается Тефери, он совсем потерял душевный покой. Через неделю парень не захотел иметь с целителями никаких дел и велел им убираться.
Они приложили большие усилия, чтобы сохранить приличия и не выказать неудовольствия от общения с нерадивым пациентом. Вскоре их выдворили с острова как неспособных к целительству.
Тефери вышел из больницы.
Он изучал незнакомые здания перестроенной академии.
– Этой стены здесь раньше не было, – рычал Тефери, накладывая заклинание. Зеленые витки энергии брызгали из его пальцев и врезались в траву у основания стены. Плющ стремительно вырастал из земли, закрывая стену из известняка. Через секунду волна его раздражения оказалась глубоко похороненной под зеленым живописным холмом.
– Посмотрите на эти прекрасные башни. – Его рука взметнулась вверх и на крышах из синего сланца мгновенно вырос мох.
Истерическое состояние Тефери, вызывающее непредсказуемые последствия, начало привлекать учеников. Их головы высунулись из-за ставней, любопытные лица появились в дверных проемах. Ученики высыпали наружу, чтобы не пропустить увлекательного представления. Они знали его по памятнику Тефери и взволнованно толпились вокруг, чтобы посмотреть, на что способен этот странный парень.
Тефери обернулся к ним:
– Катитесь все отсюда! Мне надоело, что все на меня пялятся! Что, не надоело за пятнадцать лет? Смотрите на что-нибудь другое!
Ученики бросились было врассыпную, но, когда Тефери пошел дальше, на безопасном расстоянии последовали за ним.
Глубоко вздохнув, Тефери в гневе повернулся к ним спиной и наклонился:
– Тогда смотрите на это! – Он задрал вверх студенческие одежды Старой Толарии, предъявив на всеобщее обозрение мягкое место чуть пониже спины.
Нарушение этикета в академии – страшный грех! Ученики нового поколения по-разному оценили хулиганский выпад Тефери. Многие из них отвернулись, оскорбленные подобной выходкой. Другие посмеялись, а некоторые даже проверили, позволят ли и их костюмы подобный показ.
Очевидно, Тефери не удовлетворился содеянным и прибавил к визуальному образу обонятельный эффект. Он произнес заклинание, в результате чего появилось облако, начавшее свое движение по всей академии. Толпа закрыла рты и, зажмурив глаза, побежала. Двери и ставни захлопнулись.
Наконец-то он был удовлетворен: все это сообщество, смотревшее на него в течение пятнадцати лет как на обезьяну в зоопарке, закрыло глаза! А он исчез.
Когда облако рассеялось, ученики и ученые осмелились выйти на улицу. А где же виновник?
Баррин и Малзра были в бешенстве. Результаты недельного исследования сошли на нет. Их гнев только усилился, когда проказника не смогли найти в академии.
– Ищите везде! – Баррин командовал учениками на улице. Он был крайне озадачен. – Мы его не для того спасали из огня и выводили из ловушки времени, чтобы вот так глупо потерять.
Вся академия была поднята на ноги. Казалось, что на территорию проникли захватчики. К сожалению, этого не мог оценить исчезнувший Тефери. Он бы пришел в неописуемый восторг, узнав, что является виновником грандиозного переполоха.
Неожиданно среди всей этой суматохи появилась Джойра. Возбужденная толпа учеников и ученых бегала по территории академии, подобно армии муравьев в развороченном муравейнике: открывали каждую дверь, заглядывали под каждую кровать, отодвигали каждую занавеску или гобелен.
Лицо Джойры выражало крайнее удивление, брови приподнялись.
– Тефери, где же ты прячешься? Неожиданно она замерла, улыбка осветила ее лицо.
Ей послышался голос Тефери или, быть может, она прочитала его мысли?
– Спасибо, Джойра. Благодарю тебя.
* * *
– Я знала, что найду тебя здесь, – спокойно сказала Джойра, подходя к своей тайной пещере на западном берегу острова.
Тефери даже не обернулся. Он сидел на солнечном склоне и смотрел на сверкающее море. Однажды он уже был здесь, много лет назад. Тогда он обнаружил в пещере Джойру, обнимающую другого мужчину. Тогда сердце Тефери было разбито, но он не выдал ее тайны, даже перед лицом Малзры.
Джойра помнила прошлое. Для нее все это случилось много лет назад, но для Тефери совсем недавно. Годы или месяцы. Что они значили на Толарии? Сама Джойра казалась себе немногим старше, чем в те далекие дни. Медленновременная вода сохранила ее тело. Ей и сейчас можно было дать не больше двадцати двух лет, а после многолетнего сна она казалась еще моложе. Напряженные внутренние поиски видения восстановили и обновили ее организм. Они привели к спасению Тефери, но и она нашла способ прорваться не только через временную стену, изолировавшую его, но и преодолеть социальную преграду, отделявшую от мира ее саму. Возможно, они не были родственными душами, но, без сомнения, являлись близнецами в метафизическом смысле.
Джойра подошла к выступу в скале и села рядом с Тефери. Она удивилась тому, что, как и в прежние времена, ее захлестнула волна радостного ожидания. Ей показалось, что она давно стремилась сюда, чувствовала, что хочет быть рядом с Тефери, чтобы успокоить его, сказать ему нежные слова. Джойра забыла Керрика, он навсегда ушел из ее сердца.
– Я рада, что ты пришел сюда. Славное место, в котором можно отдохнуть, когда ты в ловушке между Толарией и миром.
Тефери сжал зубы. Он напряженно смотрел на море.
– Если ты ищешь одиночества, то это лучшее место в мире.
– Ты не понимаешь, – перебил Тефери.
– Нет, я понимаю, – сказала Джойра. – Очень хорошо понимаю. – Она протянула ему руку, но он не прикоснулся к ней.
– Теперь мы еще дальше друг от друга, чем раньше. Когда тебе было восемнадцать, ты мне говорила, что я должен подрасти. Ну, смотри! Теперь тебе сорок, а я все еще не последовал твоему совету.
– Это – Толария, – философски заметила Джойра. – Здесь время не имеет значения, оно не подчиняется всеобщим законам. Вот увидишь. Через несколько лет мы будем одного возраста.
Он тяжело и сердито вздохнул:
– Несколько лет – вечность. Ужасная вечность.
– Не такая ужасная, – мягко сказала Джойра, – когда у тебя есть друзья.
Наконец он взял ее за руку.
* * *
Прошло семь лет с тех пор, как Тефери освободился из временной тюрьмы. Теперь наконец он стал молодым человеком. Ему исполнился двадцать один год. Самое удивительное, что он и Джойра казались молодыми людьми одного возраста. В течение двух десятилетий она пила воду из медленновременной зоны.
Для предотвращения старения большинству ученых и учеников академии, которым было больше тридцати, также позволяли пить медленновременную воду один раз в год. Такая частота употребления воды оказалась наиболее оптимальной. Более частые приемы этого эликсира молодости являлись причинами странных болезней. Так как не имелось многолетних статистических данных, использование такой воды строго регулировалось. Тем, кому было меньше тридцати, медленновременную воду запрещалось ишь вовсе. Баррин был первым, кто предложил Тефери пить быстровременную воду, надеясь ускорить процессы роста.
В течение семи лет после своего чудесного освобождения молодой Тефери выгодно отличался от всех учеников и превратился в удивительно одаренного юношу. Его проказливость и задиристость со временем исчерпали себя. Он стал вежливым, великодушным молодым человеком, хотя при нем осталось его прежнее остроумие.
Одним из выдающихся изобретений Тефери, успешно опробованных на практике, была организация отряда «временных спелеологов». Отряд состоял из учеников, заинтересованных в изучении эффектов проникновения и выхода из зон с наиболее стремительными градиентами времени. Они усовершенствовали машину Джойры, введя новые параметры, для создания более длинных искусственных мостов в областях с сильным изменением времени.
Тефери стал первопроходцем в работах по использованию рек для пересечения временных потоков. Полностью погружаясь в воду и держа большую стеклянную емкость с воздухом над головой, спелеологи могли пройти по потоку. Временные изменения смягчались водой и давали возможность постепенно приспосабливаться к различным типам течения времени. Применяя такие открытия на практике, академия смогла установить лаборатории в умеренных быстровременных областях, где месяц эксперимента проходил за неделю.
Заметнее всего преимущество расположения лабораторий в таких областях проявилось при изготовлении соколов Малзры. Их сложные механизмы собирались теперь быстрее, чем успевали добывать силовые камни. Кристаллы поступали большими партиями на «Новую Толарию», которая перевозила их из мест, где добывался тран, туда, где производились механизмы.
Малзра был поглощен проектированием другого вида защитников. Он использовал сенсорные системы, которые применял еще при охране Старой Толарии, и объединил их с различными подвижными аппаратами. Одни из них были смоделированы по типу длинноногих и быстрых страусов эму, другие использовали принцип действия, основанный на физиологии пантер. Кроме этого, мастер увлеченно занимался созданием восьминогих устройств, способных передвигаться по любому типу ландшафта. Они могли преодолевать даже отвесные поверхности. Каждое из этих устройств было вооружено специально разработанными клешнями и вращающимися лезвиями для проникновения в фирексийскую плоть. Производилось несколько видов прицельных пусковых установок, использующих ядра, заполненные взрывчатым порошком, которые должны будут активизироваться, если все остальные запасы оружия окажутся истрачены, а противник выведет из строя сенсорные или другие боевые системы.
Получившиеся в результате неустанных трудов механизмы считались машинами класса охраны, хотя имели в своем арсенале ужасающий набор разнообразного оружия. Кровь стыла в жилах при одном только взгляде на эту армию чудовищ.
Двуногая разновидность механизмов – толарийские бегуны, способные развивать огромные скорости, несли по восемь комплектов самострелов с каждой стороны своего металлического туловища. В тех местах, где у живых эму расположены крылья, у машин, созданных Урзой, появились серповидные лезвия, выдвигавшиеся вперед и неожиданно поражавшие противника. Применение этих механических существ было особенно эффективным в столкновениях на открытой местности.
Представители четвероногих механизмов напоминали пум. Постоянно патрулируя леса, они беззвучно прыгали с верхушек деревьев на плечи любого нарушителя, молниеносно передвигаясь по отвесным стволам деревьев. Их кинжалоподобные когти могли снести человеческую голову одним движением лапы, мгновенно разрезая шею на три равных диска. Эти страшные когти сами затачивались каждый раз, когда втягивались в панель механизма.
Еще одним достижением изобретательского гения Урзы стали восьминогие твари. Они назывались скорпионами и славились выдвигающимися вперед клешнями и ловкостью паука. Пока собрали только дюжину таких существ. Их блестящие тела и темные глаза заставляли трепетать, приводя в ужас даже старших учеников. Учитывая нарастающие потребности и используя возможности быстровременных лабораторий Тефери, армии этих существ могли поступить на вооружение уже через год.
Наконец-то Малзра чувствовал, что может обеспечить безопасность своего острова, задействовав патрули быстроногих бегунов на всех равнинах, стаи стремительных пум в густых зарослях леса, полчища ловких скорпионов на земле и отряды смертоносных соколов в небе. В дополнение к этим силам Малзра обучал учеников принципам создания орнитоптеров, пять из которых строились в настоящее время.
Академия стала вооруженным укреплением, несмотря на противодействие Баррина и Джойры, проводивших большую работу, чтобы ученики академии, будучи солдатами, оставались людьми. Не придавая особого значения экспериментам по производству оружия, они прикладывали много усилий для воспитания в учениках благородных человеческих качеств.
Джойра была устроительницей всех празднеств, дававших благотворный отдых и возможность немного расслабиться. Но во время праздников все ощущали опасность, исходящую из фирексийского ущелья, и любое мероприятие, проводимое в стенах новой академии, проходило в тени этой ужасной угрозы.
Однажды был найден мертвый фирексиец, лежащий на краю ущелья. Используя обычную речную воду, чтобы добраться наверх, не испытывая жажды, существо приползло по кромке водопада. Тело животного было изранено от головы до последнего шипа на хвосте. Раны на розовой коже злодея открывали бугристые серые мускулы громадины. Его некогда длинные когти стерлись до крови. Видно, он долго поднимался к вершине пропасти. Малзра недоумевал: чтобы достигнуть вершины, чудовище прошло сквозь губительные, разрывающие пласты времени и каким-то образом выжило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51