вероятно, есть в жизни какие-то вещи, которые невозможно получить путем манипуляции и обмана. Ничто не помогло ему добиться расположения Джойры. Ни лесть, ни унижение, ни оскорбления, ни изобретения, ни хвастовство не смогли убедить ее в том, что он великолепен. Тефери по-настоящему запутался. Он никогда еще не встречал человека, которого так сложно убедить в очевидности его превосходства. Она не хотела признавать ни одного из его выдающихся достоинств, постоянно указывая на разницу в возрасте.
«Подрасти» – вот все, что она когда-либо ему говорила. Он рос. Как он мог расти быстрее? У него не было машины времени…
Именно в этот момент он почувствовал, как чья-то сильная рука схватила его и прижала к земле.
* * *
– Тефери знает о Керрике, – сказал Карн Джойре. Серебряный человек понуро стоял в дверях ее комнаты, озаренный утренним светом.
Девушка сонно заморгала, вопросительно глядя на друга. Она вернулась всего час назад, во время смены охраны.
– О чем ты говоришь?
– Они поймали его за стенами академии сегодня утром. Он возвращался с западного берега.
От волнения у нее перехватило дыхание. Джойра втащила Карна в комнату и закрыла дверь.
– Итак, расскажи все по порядку.
– Тефери наблюдал за вами, – тихо проговорил Карн. – Скорее всего, он проследил за тобой. Его поймали на обратном пути, недалеко от берега. Он, должно быть, видел…
– Кто его поймал? – прервала друга Джойра.
– Охрана у западной стены. Один из стражников заметил какое-то движение в лесу, когда Тефери проходил мимо них. Охрана последовала за ним, но вскоре потеряла след и решила ждать его возвращения. Его допрашивали несколько часов, так как злы на него из-за твоих механических птиц и думают, что это проделки Тефери. Они ничего от него не добились, даже не узнали путь, которым ты пользовалась, чтобы уходить из академии. Полчаса назад они передали его мастеру Малзре.
Раздраженно качая головой, Джойра распахнула инкрустированные двери платяного шкафа и стала копаться в одежде. Достав строгий белый плащ, украшенный золотой застежкой, Джойра накинула его на себя, затем выбрала пояс золотистого цвета и завязала вокруг талии.
– Что ты собираешься делать? – удивленно спросил Карн.
– Я иду защищаться.
– Но ведь Тефери ничего не сказал! – воскликнул серебряный человек.
– Тефери? – сердито сказала Джойра. – Он просто выжидает, боится прогадать. Он продаст меня, как только обведет вокруг пальца мастера Малзру. – Она вновь покачала головой. – Я хочу опередить его. Я хочу признаться сама в том, что сделала По крайней мере, честность будет на моей стороне. – Тяжело вздохнув, она склонилась над кроватью и заботливо поправила покрывало, которого Карн раньше не видел. – Пойдем.
Уже у двери Карн обернулся и снова взглянул на кровать. Там он увидел вьющиеся золотистые волосы Керрика.
* * *
Мастер Малзра в исступлении шагал взад-вперед по комнате, синие одежды развевались позади него. Его лицо, всегда светившееся каким-то внутренним светом, стало белым как полотно, а глаза метали красные лучи адского огня. В тусклом свете он казался огромным, будто закованным в мощную броню, позаимствованную у чудовищ из Зала Созданных Механических Существ.
Перед ним за столом черного дерева сидел четырнадцатилетний Тефери, похожий на взъерошенного воробья.
– Кто ты? Что ты? Шпион? Ты слишком юн, чтобы быть фирексийским доносчиком. Ты не пахнешь машинным маслом. Но ты умен, честолюбив и неисправим. Как раз таких-то и выбирают фирексийцы! Что ты делал за стенами академии? С кем ты встречался? С фирексийскими посланниками?
Тефери сидел, опустив глаза.
– Я даже не знаю, о чем вы говорите. Фирекс? Или верекс? Может, о вереске?
– Нечего со мной шутить! – взревел Малзра, стукнув кулаком по столу.
Тефери почувствовал в себе стремительно нарастающую силу и поднял глаза, чтобы встретить пылающий взгляд мастера.
«Ха, да это же увеличенные во много раз глаза насекомого!» Тефери набрал в грудь воздуха и прокричал в ответ:
– Вы безумны, мастер! Все это знают. Безусловно, вы – гений. Ни один из нас не прибыл бы сюда учиться, если бы нам это было неизвестно. Вы знаете об изобретении и магии больше, чем человек может узнать за тысячу лет, но вы безумны. Все эти Едоки Огня и Фанатики, Демоны и Собаколицые Люди, Захватчики, Заговорщики и полчища Шпионов! Единственный захватчик, который когда-либо прибывал на этот остров, – рыба, и довольно глупая. Ее приносит приливом, ее ловят чайки, которые потеряли чувство направления и летят никуда из ниоткуда. Ни у кого нет большого желания попасть сюда, мастер Малзра, но я думаю, что приблизительно двести учеников и сорок ученых хотят выходить отсюда, хотя бы иногда. Вот то, что я делал за этими стенами, верите вы этому или нет.
Во внезапной, ошеломляющей тишине раздался стук. Маг Баррин появился из тени и подошел к двери. Тефери и Малзра напряженно смотрели друг другу в глаза. Между ними возникло странное понимание. Несмотря на большую разницу в возрасте, эти двое осознали, что очень похожи: талантливые изобретатели и неуправляемые эгоисты, одержимые, безответственные и испорченные настолько же, насколько и одаренные. В них обоих была бесспорная искра величия среди благословенных или проклятых.
Напряжение во взгляде Малзры возросло. Тефери чувствовал его присутствие в своем сознании. Словно змея, Малзра скользил сквозь его мысли. Мастер просматривал и поглощал его воспоминания. Сначала Урза увидел в душе мальчика мышиный страх, затем возникли ощущения ревности, робости и неуверенности. Сознание мастера скользило по обрывкам воспоминаний о лесе и Мерцающей Луне. Правда была где-то рядом. У нее был кислый запах, в котором ощущалась сила. Малзра рванулся вперед. Еще немного и он узнает. Узнает.
Взгляд Тефери тоже стал напряженным. Кот пришел внутрь его и теперь бродил там среди праведных мыслей негодования и гордости. Внезапно он прыгнул на змею уверенности Малзры. Когти и жало, крики и шипение, мех и чешуя. Они боролись в мозгу молодого человека. Сражение было свирепым, хотя о нем можно было догадаться только по их глазам.
Баррин негромко покашлял:
– Пришли Джойра и Карн.
– В другое время, – прорычал Малзра.
– Она говорит, что хочет в чем-то признаться, – сказал Баррин, провожая девушку и серебряного человека в маленький кабинет.
Малзра прервал состязание взглядов. Его глаза сверкнули, когда он взглянул на женщину Гиту, одетую в официальную одежду академии. Джойра носила это платье с тех пор, как получила статус старшего ученика.
– Признаться в чем?
– Я во всем виновата, – медленно проговорила Джойра. – Это из-за меня Тефери оказался за стенами школы вчера вечером.
Молодой человек на мгновение вытаращил на нее глаза, а затем вскочил с места:
– Она подтолкнула меня к этому. – Все в комнате недоуменно посмотрели на него. – Я всегда старался произвести на нее впечатление, но она думает, что я слишком молод для нее. В конце концов, она сказала, что не будет со мной разговаривать, пока я не совершу какой-нибудь смелый поступок и не подрасту.
– Это не так, – возмутилась Джойра.
– Неужели ты думал, что прокрасться за стены академии – взрослый поступок? – поинтересовался Малзра.
– Я думал, что если мне удастся проникнуть в лес ночью, то я, возможно, сумею поймать ночную гагару. Они прекрасно поют при Мерцающей Луне. Я создал тех механических птиц, чтобы произвести на нее впечатление, но ей неинтересно мое волшебство. Мне хотелось доказать, что я могу что-то изобрести, что я творец, но она только сказала: «Они просто подделка, такая же, как и ты». Так что я подумал: а не поймать ли мне настоящую птицу, редкую певчую ночную птицу, и сделать это без помощи магии?
– Поймать гагару? – удивленно переспросил Баррин.
– У меня была маленькая цепочка с металлическим ошейником. Я собирался замотать ее вокруг ноги птицы и накинуть на нее капюшон, но все мое снаряжение выпало из кармана, когда охрана схватила меня.
– Ночную гагару? – спросил Баррин недоверчиво и обернулся к мастеру. – Я ему не верю. Малзра, я думаю, что в этом случае мы можем преступить мораторий на вторжение в разум. Я могу наложить на него заклинание правды.
– Нет. – Что-то изменилось в глазах Малзры. В них мелькнул жесткий расчет. – Нет, этот проступок не настолько серьезное преступление, чтобы мы принимали такие решительные меры. – Он поймал виноватый взгляд Тефери. – Выискивать гагару всю ночь… Должен сказать, что подобный трюк все равно вряд ли впечатлил бы Джойру. Этот поступок не был ни храбрым, ни взрослым. Простое безрассудство и глупость.
Тефери тяжело вздохнул и опустил голову:
– Да, сэр.
Ошеломленная Джойра поймала себя на том, что все это время ее губы беззвучно шевелились.
– А о чем ты хотела рассказать, Джойра? – спросил Малзра. – Ты поражена таким поступком?
Она облегченно выдохнула и проговорила:
– Ну в некотором смысле да.
* * *
После ухода учеников и серебряного человека Баррин скрылся среди книжных полок библиотеки. Притихший Урза сидел в задумчивости за столом.
«Что об этом можно подумать, – задавался вопросом Баррин, – как это все понимать?»
– Ведь за этим кроется что-то еще, Урза, и ты это знаешь, – сказал он вслух.
– Да, знаю, – раздался непривычно грустный голос.
– Ты же не думаешь, что все, что сказал Тефери, – правда. Вся эта чушь о гениальности, безумии и паранойе говорилась лишь с одной целью – отвлечь нас от его проступка. Ведь он охотился за школьными стенами вовсе не за ночной гагарой.
– Да, – устало согласился Урза, тяжело вздохнув, хотя наличие или отсутствие воздуха ему и было безразлично, ведь он являлся созданием из чистых энергетических потоков. Простые действия вроде дыхания помогали ему объединиться с окружающим миром.
– В школе есть фирексиец. Я чувствую, его слабый запах, отвратительный и осторожный. Он почти неуловим, но я его слышу. Фирексиец в Толарии.
* * *
Рубиновый свет, испускаемый машиной времени, пульсировал вокруг Карна. Он напряженно размышлял о том, что произошло между Малзрой, Тефери, Баррином и Джойрой. То, что случилось неделю назад, все еще не давало ему покоя. По сути, Керрика должны были разоблачить, Джойре и Тефери сделать выговор и исключить из академии, после чего враждебность, которая существует между ними, превратилась бы в нерушимую стену. Вместо этого потерпевший кораблекрушение получил доступ в академию через секретный туннель, мнение Малзры относительно Джойры и Тефери повысилось, а молодой одаренный человек заслужил уважение в глазах женщины, которую всегда старался завоевать. Как все это получилось, Карн до сих пор не понимал. Но зато у него сложилось ясное ощущение того, что во время той встречи о многом надо было поговорить, многое сделать и предотвратить.
Время замедлилось и остановилось. Малзра и Баррин стояли как статуи у своих пультов. Скулящий звук, рвущийся из машины, достиг наивысшей точки. Снаружи все было спокойно. Турбины начали вращаться в обратном направлении. В этот момент Карн осознал свое абсолютное одиночество. Очень медленно Малзра и Баррин перемещали руки на пульте управления, делая все, что они делали обычно, но в обратном порядке, а затем выключили машину времени. Свет вокруг Карна усилился, но на сей раз он не двигался. С каждым новым экспериментом Малзра набирался опыта в пространственном перемещении. Он хорошо понимал, что это безумная попытка, но рискнул сдвинуть порог времени. Для этого вся мощь машины была переведена во временной вектор.
И началось: головокружительный вихрь времени! Карн привык видеть себя выходящим из луча света, привык к тому, как внимательно его выслушивали эти два человека. В ходе подготовки к эксперименту Малзра и Баррин обычно бывали очень заняты, удаляя части механизма, заменяя их на новые детали из металла и стекла. Когда-нибудь они изменят машину настолько, что Карн сможет перенестись на тысячелетия назад.
Он заранее опечалился тому, что увидит свое собственное прежнее несовершенство. Он переместится во времени и увидит Баррина молодым человеком, а потом и беспомощным младенцем.
Возможно, Карн узнает историю жизни Малзры. Но насколько для этого придется переместиться назад? Малзра жил тысячелетия. В таком путешествии он увидит демонтаж мастера, обратные действия, столько раз происходившие перед его глазами. Он смог бы разглядеть каждый компонент, удаляемый из сложного организма Малзры, манию, паранойю, навязчивые идеи, блестящий ум, постоянное сожаление и страдание. Какие-то составляющие, возможно, входили в первоначальный замысел организма мастера, однако худшие из его свойств, должно быть, рождены страданием в течение многих столетий.
Тем временем эксперимент продолжался, в лаборатории становилось темно. Баррин ходил по ней и, поддерживая обратный ход событий, выключал лампы в комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
«Подрасти» – вот все, что она когда-либо ему говорила. Он рос. Как он мог расти быстрее? У него не было машины времени…
Именно в этот момент он почувствовал, как чья-то сильная рука схватила его и прижала к земле.
* * *
– Тефери знает о Керрике, – сказал Карн Джойре. Серебряный человек понуро стоял в дверях ее комнаты, озаренный утренним светом.
Девушка сонно заморгала, вопросительно глядя на друга. Она вернулась всего час назад, во время смены охраны.
– О чем ты говоришь?
– Они поймали его за стенами академии сегодня утром. Он возвращался с западного берега.
От волнения у нее перехватило дыхание. Джойра втащила Карна в комнату и закрыла дверь.
– Итак, расскажи все по порядку.
– Тефери наблюдал за вами, – тихо проговорил Карн. – Скорее всего, он проследил за тобой. Его поймали на обратном пути, недалеко от берега. Он, должно быть, видел…
– Кто его поймал? – прервала друга Джойра.
– Охрана у западной стены. Один из стражников заметил какое-то движение в лесу, когда Тефери проходил мимо них. Охрана последовала за ним, но вскоре потеряла след и решила ждать его возвращения. Его допрашивали несколько часов, так как злы на него из-за твоих механических птиц и думают, что это проделки Тефери. Они ничего от него не добились, даже не узнали путь, которым ты пользовалась, чтобы уходить из академии. Полчаса назад они передали его мастеру Малзре.
Раздраженно качая головой, Джойра распахнула инкрустированные двери платяного шкафа и стала копаться в одежде. Достав строгий белый плащ, украшенный золотой застежкой, Джойра накинула его на себя, затем выбрала пояс золотистого цвета и завязала вокруг талии.
– Что ты собираешься делать? – удивленно спросил Карн.
– Я иду защищаться.
– Но ведь Тефери ничего не сказал! – воскликнул серебряный человек.
– Тефери? – сердито сказала Джойра. – Он просто выжидает, боится прогадать. Он продаст меня, как только обведет вокруг пальца мастера Малзру. – Она вновь покачала головой. – Я хочу опередить его. Я хочу признаться сама в том, что сделала По крайней мере, честность будет на моей стороне. – Тяжело вздохнув, она склонилась над кроватью и заботливо поправила покрывало, которого Карн раньше не видел. – Пойдем.
Уже у двери Карн обернулся и снова взглянул на кровать. Там он увидел вьющиеся золотистые волосы Керрика.
* * *
Мастер Малзра в исступлении шагал взад-вперед по комнате, синие одежды развевались позади него. Его лицо, всегда светившееся каким-то внутренним светом, стало белым как полотно, а глаза метали красные лучи адского огня. В тусклом свете он казался огромным, будто закованным в мощную броню, позаимствованную у чудовищ из Зала Созданных Механических Существ.
Перед ним за столом черного дерева сидел четырнадцатилетний Тефери, похожий на взъерошенного воробья.
– Кто ты? Что ты? Шпион? Ты слишком юн, чтобы быть фирексийским доносчиком. Ты не пахнешь машинным маслом. Но ты умен, честолюбив и неисправим. Как раз таких-то и выбирают фирексийцы! Что ты делал за стенами академии? С кем ты встречался? С фирексийскими посланниками?
Тефери сидел, опустив глаза.
– Я даже не знаю, о чем вы говорите. Фирекс? Или верекс? Может, о вереске?
– Нечего со мной шутить! – взревел Малзра, стукнув кулаком по столу.
Тефери почувствовал в себе стремительно нарастающую силу и поднял глаза, чтобы встретить пылающий взгляд мастера.
«Ха, да это же увеличенные во много раз глаза насекомого!» Тефери набрал в грудь воздуха и прокричал в ответ:
– Вы безумны, мастер! Все это знают. Безусловно, вы – гений. Ни один из нас не прибыл бы сюда учиться, если бы нам это было неизвестно. Вы знаете об изобретении и магии больше, чем человек может узнать за тысячу лет, но вы безумны. Все эти Едоки Огня и Фанатики, Демоны и Собаколицые Люди, Захватчики, Заговорщики и полчища Шпионов! Единственный захватчик, который когда-либо прибывал на этот остров, – рыба, и довольно глупая. Ее приносит приливом, ее ловят чайки, которые потеряли чувство направления и летят никуда из ниоткуда. Ни у кого нет большого желания попасть сюда, мастер Малзра, но я думаю, что приблизительно двести учеников и сорок ученых хотят выходить отсюда, хотя бы иногда. Вот то, что я делал за этими стенами, верите вы этому или нет.
Во внезапной, ошеломляющей тишине раздался стук. Маг Баррин появился из тени и подошел к двери. Тефери и Малзра напряженно смотрели друг другу в глаза. Между ними возникло странное понимание. Несмотря на большую разницу в возрасте, эти двое осознали, что очень похожи: талантливые изобретатели и неуправляемые эгоисты, одержимые, безответственные и испорченные настолько же, насколько и одаренные. В них обоих была бесспорная искра величия среди благословенных или проклятых.
Напряжение во взгляде Малзры возросло. Тефери чувствовал его присутствие в своем сознании. Словно змея, Малзра скользил сквозь его мысли. Мастер просматривал и поглощал его воспоминания. Сначала Урза увидел в душе мальчика мышиный страх, затем возникли ощущения ревности, робости и неуверенности. Сознание мастера скользило по обрывкам воспоминаний о лесе и Мерцающей Луне. Правда была где-то рядом. У нее был кислый запах, в котором ощущалась сила. Малзра рванулся вперед. Еще немного и он узнает. Узнает.
Взгляд Тефери тоже стал напряженным. Кот пришел внутрь его и теперь бродил там среди праведных мыслей негодования и гордости. Внезапно он прыгнул на змею уверенности Малзры. Когти и жало, крики и шипение, мех и чешуя. Они боролись в мозгу молодого человека. Сражение было свирепым, хотя о нем можно было догадаться только по их глазам.
Баррин негромко покашлял:
– Пришли Джойра и Карн.
– В другое время, – прорычал Малзра.
– Она говорит, что хочет в чем-то признаться, – сказал Баррин, провожая девушку и серебряного человека в маленький кабинет.
Малзра прервал состязание взглядов. Его глаза сверкнули, когда он взглянул на женщину Гиту, одетую в официальную одежду академии. Джойра носила это платье с тех пор, как получила статус старшего ученика.
– Признаться в чем?
– Я во всем виновата, – медленно проговорила Джойра. – Это из-за меня Тефери оказался за стенами школы вчера вечером.
Молодой человек на мгновение вытаращил на нее глаза, а затем вскочил с места:
– Она подтолкнула меня к этому. – Все в комнате недоуменно посмотрели на него. – Я всегда старался произвести на нее впечатление, но она думает, что я слишком молод для нее. В конце концов, она сказала, что не будет со мной разговаривать, пока я не совершу какой-нибудь смелый поступок и не подрасту.
– Это не так, – возмутилась Джойра.
– Неужели ты думал, что прокрасться за стены академии – взрослый поступок? – поинтересовался Малзра.
– Я думал, что если мне удастся проникнуть в лес ночью, то я, возможно, сумею поймать ночную гагару. Они прекрасно поют при Мерцающей Луне. Я создал тех механических птиц, чтобы произвести на нее впечатление, но ей неинтересно мое волшебство. Мне хотелось доказать, что я могу что-то изобрести, что я творец, но она только сказала: «Они просто подделка, такая же, как и ты». Так что я подумал: а не поймать ли мне настоящую птицу, редкую певчую ночную птицу, и сделать это без помощи магии?
– Поймать гагару? – удивленно переспросил Баррин.
– У меня была маленькая цепочка с металлическим ошейником. Я собирался замотать ее вокруг ноги птицы и накинуть на нее капюшон, но все мое снаряжение выпало из кармана, когда охрана схватила меня.
– Ночную гагару? – спросил Баррин недоверчиво и обернулся к мастеру. – Я ему не верю. Малзра, я думаю, что в этом случае мы можем преступить мораторий на вторжение в разум. Я могу наложить на него заклинание правды.
– Нет. – Что-то изменилось в глазах Малзры. В них мелькнул жесткий расчет. – Нет, этот проступок не настолько серьезное преступление, чтобы мы принимали такие решительные меры. – Он поймал виноватый взгляд Тефери. – Выискивать гагару всю ночь… Должен сказать, что подобный трюк все равно вряд ли впечатлил бы Джойру. Этот поступок не был ни храбрым, ни взрослым. Простое безрассудство и глупость.
Тефери тяжело вздохнул и опустил голову:
– Да, сэр.
Ошеломленная Джойра поймала себя на том, что все это время ее губы беззвучно шевелились.
– А о чем ты хотела рассказать, Джойра? – спросил Малзра. – Ты поражена таким поступком?
Она облегченно выдохнула и проговорила:
– Ну в некотором смысле да.
* * *
После ухода учеников и серебряного человека Баррин скрылся среди книжных полок библиотеки. Притихший Урза сидел в задумчивости за столом.
«Что об этом можно подумать, – задавался вопросом Баррин, – как это все понимать?»
– Ведь за этим кроется что-то еще, Урза, и ты это знаешь, – сказал он вслух.
– Да, знаю, – раздался непривычно грустный голос.
– Ты же не думаешь, что все, что сказал Тефери, – правда. Вся эта чушь о гениальности, безумии и паранойе говорилась лишь с одной целью – отвлечь нас от его проступка. Ведь он охотился за школьными стенами вовсе не за ночной гагарой.
– Да, – устало согласился Урза, тяжело вздохнув, хотя наличие или отсутствие воздуха ему и было безразлично, ведь он являлся созданием из чистых энергетических потоков. Простые действия вроде дыхания помогали ему объединиться с окружающим миром.
– В школе есть фирексиец. Я чувствую, его слабый запах, отвратительный и осторожный. Он почти неуловим, но я его слышу. Фирексиец в Толарии.
* * *
Рубиновый свет, испускаемый машиной времени, пульсировал вокруг Карна. Он напряженно размышлял о том, что произошло между Малзрой, Тефери, Баррином и Джойрой. То, что случилось неделю назад, все еще не давало ему покоя. По сути, Керрика должны были разоблачить, Джойре и Тефери сделать выговор и исключить из академии, после чего враждебность, которая существует между ними, превратилась бы в нерушимую стену. Вместо этого потерпевший кораблекрушение получил доступ в академию через секретный туннель, мнение Малзры относительно Джойры и Тефери повысилось, а молодой одаренный человек заслужил уважение в глазах женщины, которую всегда старался завоевать. Как все это получилось, Карн до сих пор не понимал. Но зато у него сложилось ясное ощущение того, что во время той встречи о многом надо было поговорить, многое сделать и предотвратить.
Время замедлилось и остановилось. Малзра и Баррин стояли как статуи у своих пультов. Скулящий звук, рвущийся из машины, достиг наивысшей точки. Снаружи все было спокойно. Турбины начали вращаться в обратном направлении. В этот момент Карн осознал свое абсолютное одиночество. Очень медленно Малзра и Баррин перемещали руки на пульте управления, делая все, что они делали обычно, но в обратном порядке, а затем выключили машину времени. Свет вокруг Карна усилился, но на сей раз он не двигался. С каждым новым экспериментом Малзра набирался опыта в пространственном перемещении. Он хорошо понимал, что это безумная попытка, но рискнул сдвинуть порог времени. Для этого вся мощь машины была переведена во временной вектор.
И началось: головокружительный вихрь времени! Карн привык видеть себя выходящим из луча света, привык к тому, как внимательно его выслушивали эти два человека. В ходе подготовки к эксперименту Малзра и Баррин обычно бывали очень заняты, удаляя части механизма, заменяя их на новые детали из металла и стекла. Когда-нибудь они изменят машину настолько, что Карн сможет перенестись на тысячелетия назад.
Он заранее опечалился тому, что увидит свое собственное прежнее несовершенство. Он переместится во времени и увидит Баррина молодым человеком, а потом и беспомощным младенцем.
Возможно, Карн узнает историю жизни Малзры. Но насколько для этого придется переместиться назад? Малзра жил тысячелетия. В таком путешествии он увидит демонтаж мастера, обратные действия, столько раз происходившие перед его глазами. Он смог бы разглядеть каждый компонент, удаляемый из сложного организма Малзры, манию, паранойю, навязчивые идеи, блестящий ум, постоянное сожаление и страдание. Какие-то составляющие, возможно, входили в первоначальный замысел организма мастера, однако худшие из его свойств, должно быть, рождены страданием в течение многих столетий.
Тем временем эксперимент продолжался, в лаборатории становилось темно. Баррин ходил по ней и, поддерживая обратный ход событий, выключал лампы в комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51