Эльфийка стояла молча, создавая нужный образ. Это было несложно, особенно теперь: страница Хаммановой книги, которую она изучала с самого утра, предлагала интересный способ материализации фантазии. Кайрендал открыла свою Оболочку Силе и завернулась в нее, как обычная женщина завернулась бы в шелка. Сила ласково окружила ее, осторожно скрывая тело и окрашивая воздух в легкие полупрозрачные тона.
Пока руки эльфийки сминали туман, придавая ему прочность одежды, ее тело также повиновалось их движениям и приобретало задуманный хозяйкой вид. Уложенные серебристые волосы сами по себе распустились и блестящими кудрями упали на плечи, которые теперь приобрели оттенок человеческой кожи, а также на мягкую округлость груди — Кайрендал придала ей волнующую форму.
Когда процесс был завершен, она выглядела по-прежнему экзотично — явная эльфийка, несомненно, из знати, с чуть раскосыми сиреневыми глазами и заметно заостренными ушами; однако в ней появилась некая невинность, проявлявшаяся в полных губах, мягкой коже чуть золотистых щек, мягком изгибе бедра, который взволновал бы любого мужчину. Кайрендал спряталась за личиной, в которой невозможно было заподозрить хоть каплю ума.
Она улыбнулась, одним движением руки и мысленным приказом слегка изменив свою иллюзорную одежду. Будет очень забавно пройти обнаженной мимо ничего не подозревающей прислуги и клиентов. А еще забавнее то, что следующий за ней Пишу будет знать, что она обнажена.
— Ну, давай попробуем убедить Счастливчика Джаннера в том, что сегодня ему не повезет.
Зак открыл дверь — Пишу церемонно посторонился. Два лестничных пролета, короткий охраняемый коридор — и вот Кайрендал вошла в свое королевство.
«Чужие игры» были истинным пристанищем порока. Перила из блестящей бронзы ограждали игровые ямы в полу. Три широкие ступеньки мерцающего мрамора с сиреневыми прожилками окружали каждую яму, словно кольца — мишень. Девушки с грациозными бедрами и худощавые полуодетые юноши, исполненные красоты и изящества, бегали по коврам красного бархата, разнося подносы с коктейлями и прочими горячительными напитками. Эти слуги, люди и эльфы, возбуждали ничуть не меньше, чем содержимое их подносов, и были так же доступны — а иногда стоили даже дешевле. Пять огромных хрустальных канделябров со свечами изливали приглушенный желтоватый свет, у которого, казалось, не было источника. Только проклюнулось утро, а игровые столы уже были окружены толпами потных мужчин и женщин, следящих за бросками кубика или раздачей карт с кровожадной сосредоточенностью хищников.
Те из клиентов, кто не играл или не напивался в одном из семи баров, смотрели шоу. На узкой наклонной сцене, возвышавшейся над игровыми столами, женщина-человек с роскошной копной черных волос мастерски разыгрывала эротическую сценку с двумя мужчинами-дриадами. Представление близилось к концу, и обнаженная женщина блестела от пота, дрожа от притворной страсти. Похожие на колибри-переростков дриады сновали вокруг на своих прозрачных крылышках. В руках у них были Шелковые нити: они то связывали женщину, то развязывали ее, проводя по прозрачно-белой коже шелком с узелками.
Эта «девушка» была одной из лучших артисток Кайрендал; даже в столь ранний час мужчины и женщины начали подниматься с кресел, хватая за руки стоявших неподалеку шлюх. Какое-то мгновение эльфийка наблюдала за представлением, потом улыбнулась про себя и покачала головой. Если б только эти распаленные зрелищем гости знали, что перед ними выступает пятидесятилетняя самка огрилло с отвисшими сосцами и бородавками величиной с палец, рассыпанными по всему телу!
Все здесь было не тем, чем казалось. Мрамор с сиреневыми прожилками на самом деле являлся потрескавшимися сосновыми досками, выкрашенными дождями в грязно-коричневый цвет; то, что казалось сверкающей медью, на самом деле были ржавым литым железом; прислуга в основном состояла из людей с усталыми глазами и явными признаками сифилиса — основном вышедших в тираж бывших проституток.
Вся эта иллюзия требовала огромного количества Сил однако не истощала ее поток. Всю необходимую энергию давал блестящий черный грифонов камень размером с фалангу большого пальца руки Кайрендал. Кстати, напомнила она себе, в этом месяце нужно будет перепрятать камень.
Эльфийка задержалась в дверях, чтобы к ней успели присоединиться три ее неизменных телохранителя — огромные огры с неподрезанными клыками, одетые в легкие кольчуги алого и медного цветов своего дома. На поясах у них висели замысловатые кистени. Все охранники казино «Чужие игры» были ограми, или троллями, или ночными родственниками последних. Они были невероятно тупы, зато чрезвычайно сильны — все знали, что нарушители порядка будут не просто убиты, но еще и съедены, и это знание очень помогало Кайрендал поддерживать порядок. Ее даже ни разу не грабили.
Благодаря множеству грозных стражей в казино разрешался вход с оружием, поскольку разногласия между посетителями редко имели смертельный исход — огры обычно вмешивались раньше. Кроме того, когда в казино допускались вооруженные люди, у шлюх дела шли заметно лучше — такие мужчины гораздо игривее.
Кайрендал расширила свою Оболочку и направила Силу на охранников — двух человек и одного фейа, умело изображавших самых обычных посетителей. Фейа и один человек подняли головы, ощутив послание хозяйки как шепот.
«В Хрустальном баре, — телепатировала Кайрендал. — Вон тот, в камзоле из прорезного бархата, у него меч за плечом — Берн. Идите туда и оставайтесь рядом с ним».
Второму человеку-охраннику Кайрендал приказала встать за спиной Счастливчика Джаннера, метавшего кости.
Увидев охрану, Берн оттолкнулся от стойки бара, временно оставив попытки соблазнить Галу, и направился к столу, где играли в кости. Диагональные заплечные ножны, скрывавшие длинный прямой клинок, били его по спине. Охранники были слишком опытны, чтобы выдать свое присутствие резкой сменой направления, и потому Кайрендал первой оказалась у игорного стола. За ее спиной протопали огры.
Возбужденный Джаннер свирепо ухмыльнулся при виде Кайрендал.
— Бде сегодня везет, Кайри! Здорово! Просто де верится! — Давний удар топора пришелся как раз по носовой полости Счастливчика Джаннера, и ее пересекал глубокий, ярко-белый косой шрам. Из-за этого Джаннер иногда начинал говорить, как человек с тяжелым насморком.
Кайрендал произнесла самым аристократическим своим голосом, предназначавшимся для общения с гостями:
— Конечно, мы очень рады твоему успеху, Джаннер. Сегодня ты полностью оправдал свое прозвище. Могу ли я на минутку отвлечь тебя от игры? У меня есть одно взаимовыгодное предприятие…
— Бидудку. Я хочу сделать еще бросок.
Кайрендал с неприязнью смотрела на его махинации с кубиками, гадая, какой прием он использует. Снот?
Берн спустился к столам как раз в тот миг, когда Джаннер сделал бросок. У Кайрендал похолодело в животе. Берн шел с небрежной грацией пумы, а его бесцветные, похожие на змеиные, немигающие глаза выдавали в нем пристрастие к убийству. Оболочка Берна светилась алым и белым — цветами насилия.
Он стал графом всего несколько месяцев назад, но Кайрендал уже донесли, что Берн был одним из самых доверенных лиц при новом императоре. Некоторые информаторы утверждали, что он был личным убийцей Тоа-Фелатона, а кроме того, новоиспеченный граф являлся командиром Серых Котов. Всякий раз, глядя на него, Кайрендал убеждалась в том, что он действительно обучался в Монастырях: интуитивное чувство равновесия и уверенные движения говорили сами за себя. Его владение мечом успело войти в легенды — ни в бою, ни на дуэли Берн не надевал доспехов, рассчитывая только на собственную ловкость фехтовальщика и неуязвимость.
Как бы то ни было, Берн, несомненно, являлся одним из самых опасных людей Империи. Бытовал даже слух, что никому еще не удавалось схватиться с ним дважды.
Занимая место у стола, Берн равнодушно кивнул Кайрендал; на огров он даже не взглянул. Перед следующим броском Джаннера он выложил столбик ройялов.
— Играй или убирайся, ты, задница. Поехали.
— Задница?.. — От обиды Джаннер покраснел так, что прежний румянец после выигрыша не шел ни в какое сравнение.
— У тебя там трещина, да? — Берн рассмеялся. Он всегда смеялся над собственными шутками. — Знаешь, будь у меня такая уродская задница, я постеснялся бы снимать штаны.
Наконец, к облегчению Кайрендал, двое охранников стали спускаться к столу.
— Ду здаешь, — парировал Джаннер с горящими глазами, — если твой приятель тебя любит, од простит…
Люди вокруг стола захихикали в кулаки, зная, чем им грозит открытый смех. Лицо Берна окаменело. Он отступил на шаг от стола и положил левую руку на рукоять меча, на полторы ладони возвышавшуюся у него над плечом. Джаннер ответил тем же, схватившись за рукоять короткого меча, свисавшего у него с пояса. Оболочка Берна стала ярко-алой — Джаннер должен был умереть через секунду.
— Джентльмены!
Кайрендал взмахнула рукой и плавно шагнула между ними, Только легкий блеск в глазах Берна подсказал ей, что он заметил у себя за спиной двоих стражников, державших у его почек обнаженные мечи.
— Берн, Счастливчик Джаннер — наш почетный гость и мой личный друг. Ты не убьешь его в моем заведении.
Вместо ответа Берн прошелся оскорбительным взглядом по ее иллюзорному телу от колен до шеи.
«А-а, вот как! — подумала Кайрендал. — Ну ладно».
Она повернулась к Джаннеру.
— А ты, — сказала она как можно ехиднее, — если уж хочешь отдать жизнь только за то, чтобы посрамить этого человека, постарайся хотя бы сделать это остроумно, дабы я могла повторить это на твоих поминках под общий смех.
Джаннер пытался возразить, но Кайрендал не стала его слушать. Ее внимание привлек невнятный шум у двери, выходившей на улицу. Новичок среди фейсов, женщина-гномиха, которую Кайрендал приглядела еще тогда, когда стала главой клана и открыла дело в Городе Чужаков, бросилась к дежурившему у раздевалки фейа. В тот же миг Кайрендал протянула к ним ниточку от своей Оболочки, взяв совсем чуть-чуть Силы, и заняла тело фейа, чтобы лично слышать и видеть гномиху. Фейа равнодушно отметил присутствие хозяйки, приветствовав ее легким вихрем Силы.
Рот гномихи был вымазан алой кровью, которая все еще текла из разбитого и, похоже, сломанного носа. Ее аккуратная шапочка была вся в сгустках крови. Она лопотала на Западном наречии с сильным акцентом жителей Божьих Зубов:
— …спросил, гиде комната Кайрендал, какой дверь, какой лестница. Он хотел узнать условный стук… думал, я без сознания, ушел, а я бежала, бежала…
— Ладно-ладно, все в порядке, — успокаивающе произнес фейа, положив тонкую руку на широкие плечи гномихи. — Кто это был? Можешь его описать?
Вот тут и сказалась выучка фейсов — гномиха запомнила внешность нападающего, несмотря даже на то что тот задавал ей множество вопросов, а потом избил.
— Выше меня на половину этого… фута. Волосы прямой, черный, на висках седой. Темная кожа, черные глаза, усы, маленькая бородка. Сломанный нос с косым шрамом. И он очень быстрый. Я такое никогда не видела. У него были ножи, но он побил меня только кулаком.
«Похоже на Кейна», — подумала Кайрендал. До нее медленно доходило, что это вполне мог быть Кейн. Она уже слышала о награде, назначенной за него императором, заподозрила, что он мог оказаться в городе, — и только тут смогла собрать все эти соображения воедино.
Кейн искал меня!
Она с трудом перевела дыхание и поняла, что вернулась в собственное тело. Колени подгибались, в животе все ослабло. В голове нарастала паника. Кто мог нанять Кейна? Империя? Нет, они послали бы по ее душу Котов. Монастыри — Кейн часто работал на Монастыри, но она не сделала ничего, чтобы навлечь на себя их смертельно опасное неудовольствие. Нет, наверное — ах да, этот проклятый король Канта! Этот ублюдок! Ведь ходили же слухи, что Кейн подчиняется ему! Но почему? И почему именно сейчас? Или это все-таки Монастыри? Может быть, она рассказала кому-то чересчур много о Ма'элКоте?
Тренированный рассудок быстро утихомирил панику. Пока что надо было управиться с уже имеющейся проблемой. Все по порядку.
Кайрендал гордилась своим умением анализировать и действовать в неожиданных ситуациях. За время, которого ей хватило на один вздох, она успела прикинуть план защиты. Эльфийка еще раз потянулась Силой к фейа у раздевалки и установила с ним контакт. Через минуту «Чужие игры» будут окружены невидимой армией фейсов, разбившихся на тройки. В каждую тройку ради удобства связи войдет один эльф или дриада, Уличный писсуар перекроют вместе с уходящим из-под него ходом в раскинувшиеся под городом известняковые пещеры. Крыши близлежащих домов займут фейсы, одиночные бойцы и растянувшиеся цепью арбалетчики с оружием на изготовку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86