Вместо ответа девушки он услышал тихий свист и голос вызывающего автомата.
— Привет, малышка, это я! Тебе передает привет также Маркурий.
Дина вздрогнула, поднесла к глазам правую руку. Из ручного коммуникатора вырвалась струя света, а через мгновение за столиком материализовалась проекция высокого, модно одетого мужчины. Даниель узнал его. Именно с ним Дина прогуливалась в тот вечер, когда дело чуть не дошло до драки.
— Привет, Рамзес, — улыбнулась девушка, а Даниель почувствовал сухость в горле. Он ждал таких улыбок, он хотел их. За последние годы он почти успел забыть, что такие улыбки существуют. — Ты помнишь моего гостя?
Проекция переместилась, голографический человек взглянул на Даниеля. В садике, конечно, имелась камера, пересылающая изображение в коммуникатор Рамзеса.
— Честно говоря, большая загадка, — сказала голограмма. — Ты работал в нашем избирательном бюро?
— Холодно, — ответил Даниель.
— Ты выглядишь молодцом, может, был нашим охранником?
— Очень холодно, — улыбнулся Даниель.
— М-да, вопросик, — вспыхнула голограмма. — А может, ты мой выборщик?
— Мы ушли ниже абсолютного нуля, господин избираемый. — Даниель поднялся с матраса.
— Это жук… — Дина осеклась, виновато взглянула на Даниеля. — То есть танатор. Мой сосед, помнишь?
Лицо голограммы сделалось серьезным. Рамзес внимательнее посмотрел на Даниеля.
— Та-ак… Вот теперь узнаю. Дина, нам надо поговорить.
— В чем дело?
— С глазу на глаз, Дина, — подчеркнул Рамзес. Потом обратился к Даниелю: — Прости, сам понимаешь. Не очень подходящая ситуация, чтобы жук… э-э-э… танатор общался с сестрой члена Совета Электоров, входящего в него по поручению партии, членов которой ты именуешь «покорными».
5
В тот же день, вечером, перед домом Даниеля остановилась одна из тех не имеющих знаков машин на воздушной подушке, которые в обиходе называют «подушечниками». Из машины вышли трое мужчин. Выглядели они вполне нормально, если б не то, что у каждого в основании черепа помещалось чиповое гнездо, из которого торчал закругленный конец картриджа. Ни на машине, ни в одежде мужчин не было каких-либо эмблем и знаков различия. Однако с первого же взгляда чувствовалось, что это не обычные граждане Гладиуса. Человек, который мог бы со стороны наблюдать за посетителями, их движениями, жестикуляцией, несомненно, отметил бы их поразительную схожесть. Словно они были братьями.
«Среда, тринадцатое мая. Восемнадцать часов. Прибыли посетители, приоритет полномочий которых позволяет им самовольно войти на территорию владения, — проинформировал домашний компьютер, на минуту приостанавливая показ новейшего сервиса известий. — Однако они стоят у калитки и ожидают вашего разрешения».
— Кто это?
«Их статус не позволяет задавать им вопросы».
— Впусти, — сказал Даниель, поправился в кресле, потянулся за стаканом с холодным напитком. Услышал звук раскрываемой двери, шаги по коридору, несколько тихих слов. Наконец, спокойный голос:
— Даниель Бондари?
— Да, — ответил Даниель, не поднимаясь с кресла.
Трое мужчин стояли неподвижно, рядком. Они были очень высоки, их лысые головы почти касались потолка. На них были прямые серо-зеленые блузы и брюки и кроваво-красные ботинки. Каждый держал небольшой несессер. Картриджи торчали сбоку черепов, словно огромные чирья. Даниель увидел также открытые гнезда чипов на запястьях рук.
— У нас коды доступа высшей степени. Мы можем принудить вас отвечать на любой вопрос. Мы действуем вне военной и гражданской юрисдикции Гладиуса, — сказал мужчина, стоящий в центре. Он поднял руку. Ее охватило зеленое облако виртуальной проекции. Свет погустел, начал формовать странные фигуры. — Вот наши полномочия.
Перед глазами Даниеля развернулась зеленая карта планеты. Он узнавал контуры континентов, их знал любой человек, независимо от того, сколь далеко от этого мира жил. Это была карта Земли, колыбели рода человеческого.
— Я — гражданин планеты Гладиус, — сказал Даниель, — и солярным резидентам не подчиняюсь.
— В силу заключенных двенадцать минут назад договоренностей с Советом Электоров специально выделенные подразделения гвардии человечества введены в антикоргардскую операцию. Они также получили права, касающиеся контактов с гражданами Гладиуса.
— Означает ли это, что Доминия вступила в войну с коргардами?
— Нет. Это означает, что к нам обратились за помощью по уничтожению подпольных организаций, враждебных легально избранному Совету Электоров, которые могут угрожать солярной резидентуре, а также контактировать с коргардами.
Даниель ответил не сразу. Только теперь он понял, что произошло. Захваченный «покорными» Совет Электоров призвал на планету помощь из Доминии, но не солдат и ученых, которые могли бы победить коргардов, а функционеров солярных служб безопасности, которые должны были помочь Совету расправиться с оппозицией.
— Меня в чем-то обвиняют? — наконец спросил Даниель. Говоривший до того мужчина взглянул на своего спутника. Тот сделал шаг вперед и, слегка прищурясь, сказал:
— Начинаю процедуру прослушивания номер четырнадцать. Ты ни в чем не обвиняешься. Нас интересуют приказы относительно службы в группе под криптонимом «Ураган». Показания добровольные. Процедурой не предусмотрено использование психозондов. Однако ты обязан представить полные ответы. В случае обоснованного сомнения в истинности показаний мы переведем допрос в другую категорию, что может означать использование систем выявления лжи, зондов памяти и психотропов. Ты понимаешь свое положение?
— Понимаю, — ответил Бондари после недолгого молчания.
— Готово! — сообщил мужчина, подавая Даниелю специальные очки. Надень.
Двое из пришедших сели за столик и не отрываясь глядели на индикаторы вынутых из несессеров аппаратов. Третий, словно статуя, стоял неподвижно в глубине комнаты. Глаза закрыты, руки прижаты к щекам. Даниель не заметил, чтобы в ходе последних минут у него дрогнул хотя бы один мускул.
— Он соединяется с Мозговой Сетью? — спросил он.
— Это тебя не касается. Надень очки и начнем!
Даниель вздрогнул, когда коснулся оправы очков. Она показалась теплой и дрожащей. Живая!
— Это биоавтомат. — Пришельцы были явно привычны к таким реакциям. — Не укусит.
— Я требую, чтобы прослушивание было записано в нотариальном порядке. Для информации моих начальников и юриста.
— Послушай, ты, — возвысил голос безопасник и наклонился к Даниелю, ища глазами его взгляд.
«Игра, — подумал Бондари. — Все это выученные фокусы».
— Послушай, — повторил безопасник. — Ты, кажется, все ещё не понимаешь. С тобой разговаривают не хлюпики из вашего Департамента Безопасности или твои дружки танаторы. С тобой разговариваем мы. Чтобы было ясно: мы представляем специальную службу солярной армии. Любое действие против нас окончится для тебя плачевно. Будь добр, не дури. На тебя распространяется четырнадцатая процедура прослушивания, потому что всех вас, зачуханных говнюков из «Урагана», отнесли к разряду героев. Видно, такова политика. Я в неё вмешиваться не стану. И они не вмешаются в то, что делаю я, чтобы вытянуть из тебя все сведения. Это ясно?
— Ясно, — буркнул Даниель.
— Ну и славно, — удовлетворенно сказал безопасник. — Тебе повезло.
— Пытаешься запугать? — Даниель вертел в руках живые очки. Оправа была теплая, покрыта короткой густой шерстью, под которой ощущалась слабая пульсация. — Придется попотеть. Испытать танатора не так просто.
— Убивал людей, да? — спросил второй безопасник.
— И не одного.
— Разбивал им головы, взрывал, травил, душил, сжигал? Я что-нибудь упустил?
— Пожалуй, нет.
— А ты храбрый, солдат, — сказал он и поднял руку. Из его запястья вырвался сноп света, и уже через мгновение перед Даниелем раскинулась голографическая сцена: небольшое, покрашенное белым помещение, из стен которого вырастали какие-то конструкции, аппликаторы, острия. Изображение несколько секунд было неподвижным, потом внутри него появился человек. Его руки и ноги были растянуты между стенами камеры, удерживаемые стальными лапами. В тело узника впивались иглы аппликаторов, к коже прижимались микрочелюсти серверов, череп покрыла блестящая сеть электродов, а на запястье, затылке и грудной клетке аппараты начали встраивать в кожу гнезда чипов. Картина снова изменилась. Было видно, как тело дрожит, как измерители показывают введение в организм все увеличивающихся доз различных препаратов, как изменяется напряжение на иглах мозговых сканеров.
Опять разрыв. Тело вспухло. Кожа большими кусками сходит с плеч и живота, оставляя кровавые раны. Мужчина рвется в креплениях, трясет головой, пытается дергать связанными ногами. А лицо его, увеличенные глаза, кровоточащая полопавшаяся кожа, выбитые зубы, окровавленный язык, то и дело высовывающийся изо рта в каком-то зверином рефлексе…
— Он сказал все, что мы хотели услышать. То, что не сказал, мы сами выжали из его мозга. Попутно с ним случилось то, что ты видишь. А ведь он получил только первую дозу.
Изображение погасло так же неожиданно, как и появилось. Даниель снова увидел лицо безопасника.
— Начинаем.
Бондари надел очки. Теплая оправа стала распухать, изгибаться, наконец, плотно прилегла к коже, накрыв глаза. Спустя мгновение он с изумлением отметил, что перестал её чувствовать, воспринимать, вероятно, очки подстроились к температуре тела. А поскольку стекла были как бы прозрачными, то Даниелю казалось, будто он смотрит на мир собственными глазами.
Это длилось недолго. Неожиданно изображение изменилось, а потом стекла разгорелись ядовитой желтизной. В глаза Даниелю ударил сноп яркого света. Он попытался зажмуриться, но не смог, тряхнул головой, поднес руку к лицу, чтобы сорвать очки. Его остановил голос:
— Прекрати, если снимешь, можешь повредить зрение.
— А если не сниму, все равно тут же ослепну.
— Не бойся. Это устройство сертифицировано.
Потом началось прослушивание, он почувствовал, что весь взмок, а пальцы рук начинают двигаться совершенно самопроизвольно и неконтролируемо. Неожиданно он перестал что-либо видеть и в тот же момент услышал громкий гул, зародившийся где-то в глубинах черепа. Он не смог поднять ноги, не знал, где верх, где низ, перед глазами стояла непроглядная тьма. Если б не звук и боль, он чувствовал бы себя почти так же, как на тренажерных комплексах, когда отрабатывал бой в условиях нулевой гравитации с нервной системой, переключенной на управление скафандром. И тогда с невероятной силой нахлынули картины. Сценки, события, факты из близкого и далекого прошлого, перемешанные хронологически, разбросанные, существенные или совершенно банальные.
Некоторые воспоминания казались краткими цветными голографическими проекциями. Другие были всего лишь застывшими кадрами, на которых сливались краски и извивались контуры. Появлялись какие-то отражения разговоров, следы ароматов, мимолетные ощущения сытости, сексуального удовлетворения, боли, боевого психоза, ненависти. Даниель не распоряжался ощущениями, толпящимися в его мозгу. Не мог четко сформулировать ни одной мысли. Он просто наблюдал.
Увидел своих родителей. По улице шел отец, высокий мужчина со смуглым лицом и черными глазами. Он двигался резво, но немного странно ставил ноги — результат умощняющих операций, которым вынужден был подвергнуться после прибытия с Танто на Гладиус. Отец улыбнулся, когда ему навстречу вышла мать, элегантная, аккуратная женщина с черными волосами и решительным лицом. Всякий раз, как только могла, она обязательно выходила встречать возвращающегося из рейса отца, а он всегда привозил ей один и тот же подарок: камушек из мира, на котором побывал. Даниель обожал наблюдать за такими встречами родителей.
Картина оборвалась.
За спиной Даниеля пылал огонь, а у ног лежало мертвое тело юной семнадцатилетней девушки. У неё были широко раскрыты глаза и застывший в крике рот. Стиснутые кулаки. Грудь девушки пересекала рваная рана, след очереди разрывных пуль. Даниель убил её минутой раньше. Сейчас жар бил в его тело с такой силой, что боевой скафандр сигналил о превышении возможных норм безопасности. Это была Горборай, колония на Квайкене. Спятившие приверженцы какого-то парксанского божества решили принести в жертву одного из жителей базы, насчитывавшей почти тысячу обитателей. Заблокировали шлюзы, уничтожили систему связи и приступили к ритуальному убийству людей. Когда в Горборае высадился взвод танаторов, сектанты укрылись в комплексе, поддерживающем равновесие биоценоза станции. Уничтожение этой системы означало гибель колонии. Затем преступники пробились в охваченный паникой город, попытались смешаться с толпой и сбежать на эвакуационных паромах из оказавшейся на грани гибели базы. Когда десантники разминировали модуль биоценоза, танаторы двинулись на город, чтобы вылущить из толпы и ликвидировать сектантов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40