Есть вода, которую пьют, чтобы жить,
И есть живая вода.
Наутилус Помпилиус «Живая вода»
ЧАСТЬ 5. ТО ЛИ БЫЛО, ТО ЛИ НЕ БЫЛО.
– Он погиб как настоящий герой! – сквозь слезы подытожила Лерка, теснее прижавшись к обнимающему ее некроманту.
– Да, как герой, – подтвердил я.
Увы. Хоть я и герой, и маг, и императором был, а миры спасать – да по десятку за день, но проклятые гены никуда не уберешь. Мои биологические предки, homo sapiens, от которых мы, иншие, произошли, кроме всего прочего передали мне много чего нежелательного. И среди прочего неумение устоять перед женскими слезами. Я бы, может быть, и рассказал бы всю правду, да вот только когда красивая девушка плачет – приходится вместо горькой истины придумывать приторную романтическую сказку.
Собственно говоря, в данном случае я не сильно соврал. «Он», который «погиб, как настоящий герой» – это Бил, приемный отец Валерии и родной дядя Федора. О том, что старик погиб отнюдь не как герой, а весьма тупо, бросившись на заведомо превосходящие силы крыланов, что смертью своей он ровным счетом ничего не добился, и погиб совершенно зря, я говорить не стал. Вместо этого поведал короткую, но романтическую сказку, где, среди прочего, рассказывалось о «последнем подвиге легендарного Била», который жизнью своей заплатил за наше спасение и который, пусть и столь высокой ценой, уничтожил последних двух крыланов.
Хоть Леркины слезы это и не остановило, гибель близкого человека – всегда тяжелая утрата. Но зато хоть теперь можно было смело сказать, что даже на смертном одре великий воин и авантюрист Бил проявил себя героем, спас дорогих ему людей и остался до конца верен своим идеалам! Я не знаю, так, или как-то по-другому, оценили мой рассказ Федя и Лера, но и на его, и на ее лице помимо горечи от утраты читалась и гордость за дядю и отца. Всегда приятнее думать, что близкий человек погиб, совершая Подвиг во имя Отечества, чем знать, что был зарезан в пьяной трактирной драке своим собутыльником. Результат один, но сам процесс перехода из мира живых в мир мертвых в первом случае вызывает гордость и восхищение, во втором – нечто значительно менее приятное.
Ладно, оставим их пока в покое. Все заняты своими делами – Лера плачет, Бесс ее утешает, Федя, только что узнавший не только о гибели дяди, но и о предательстве друга, переживает молча. Зыкруд Алвит, с дубиной титана в одной руке и подаренной мною бейсбольной битой в другой, играет головами крыланов в только что изобретенную им игру, смесь лапты, крикета и боулинга. Хорошо ему – зыкруды вообще слабо воспринимают опасность, а конкретно этот индивид вообще вбил себе в голову, что пока «любимый Михаил», то есть я, рядом – то ему ровным счетом ничего не грозит. Вот и наслаждается жизнью. И не мучают его мысли, что только что лишь чудом мы все спаслись от верной гибели, что убегая от посланцев Ада и Черноречья через древний портал в гробнице титанов попали в прошлое. «Любимый Михаил» подарил новую игрушку, тепло, светло, мухи не кусают, тишь, да гладь, да божья благодать – так чего, спрашивается, переживать? Факт гибели Била до Алвита дошел, но волноваться по такому поводу он не собирался. Ну да, был такой, Бил. Жил, потом умер. Ну и что? «Алвит жив, Михаил жив» – а значит ровным счетом ничего плохого в этом мире не произошло.
Беспечности зыкрудов могли бы позавидовать не только люди, но и многие литературные персонажи – ни жизнерадостные хоббиты, ни беззаботные кендеры не могли сравняться в своем оптимизме с этими лесными дикарями. Заросший, высокий, худощавый, с нечесаной иссиня-черной бородой, сквозь которую блестели сорок белоснежных острейших клыков, которым любая акула позавидует, в бальном платье Валерии и с двумя дубинами в перепончатых руках Алвит представлял собой незабываемое зрелище. Хищный лесной житель, способный в зимнем лесу найти клубнику и не брезгующий человечиной, он был для меня эталоном оптимизма. Одного взгляда на Алвита хватало, чтоб уверится – пока жив последний зыкруд, в мире не все так плохо.
А оптимизм мне сейчас был жизненно необходим. Еще бы. Узнать, что последние пол года жизни ты был лишь марионеткой в чужих руках, отыгрывая по нотам написанную кем-то партитуру, что вся пресловутая свобода воли оказалась лишь фикцией, а воли у тебя не больше, чем у пешки на шахматной доске – для меня это было большим моральным потрясением. Заставить себя после всего этого опять трепыхаться, опять бороться, попытаться вновь сорваться с нитей, убежав от всесильного кукловода, было тяжело. Так сказать, психологический кризис.
Настоящий герой, тугодум в набедренной повязке, у которого за спиной висит верный двуручный меч, глянул бы на моем месте на свою «команду», и ради них пошел бы бороться за правое дело. Увы, я – не герой, для меня мир во всем мире – лишь один из лозунгов развитого социализма, а свобода, равенство и братство – три лозунга французской буржуазной революции. Так сказать, «egalite, fraternite». И ручного психоаналитика под рукой тоже нет, как и талмудов по психоанализу. Так что придумывать для себя дальнейшую мотивацию приходилось на месте в полевых условиях.
Что меня всегда удивляло в героях книг, фильмов, да и во вполне реальных людях – картонность их мотивации. «Почему ты так сделал?» «Так надо!» И все! Больше им нечего сказать. Я, конечно, не спорю – есть люди, у которых авантюризм в крови, а без приключений они себя вообще не мыслят. Такие могут спокойно вместо работы сесть на поезд, поехать в Новосибирск, и оттуда, пешком, дойти до Владивостока. Не вдоль железки, а так, по тайге петляя, тундру захватив, переплыв Байкал и побродив по степям Монголии. Но таких – единицы. Нормальные люди всегда неповоротливы, идут по пути наименьшего сопротивления. И если им сказать «слышь, чувак! Держи перстенек, теперь иди на тот конец материка, там его в жерло вулкана бросишь», то с вероятностью девяносто девять процентов тебя пошлют куда подальше.
Можно подойти к проблеме более тонко. Обозначив «избранность», дать человеку понять, что «только он может спасти человечество», объяснить, что «так предрешено высшими силами/богами/самой судьбой». Можно даже привести «логические» аргументы и доказательства, но, как правило, обходятся даже без них. И такой метод, между прочим, не только в книгах, а и в жизни прекрасно работает. Всех террористов по нему готовят! Им не нужна особая мотивация для совершения «подвига» – они совершенно добровольно лишают себя части ауры, она же душа, и самой жизни. И бороться с этим фактически невозможно. Мы, иншие, на своей земле пока удерживаем их наступление, но лишь пока. Впрочем, я несколько по другому направлению работаю – контрразведка занимается иными с левого берега Днепра, а за фанатиками у нас следит другой отдел, чьей деятельностью я никогда особо не интересовался.
Но я не фанатик! Для того, чтоб пойти бороться с Валайбойфром, Лордом Черноречья и Третьей Силой мне недостаточно веры в свое божественное предназначение! Сейчас я в прошлом, и у меня целых два намного более безопасных выхода. Во-первых, я могу еще пару десятков лет прожить в свое удовольствие в этом мире, не показываясь сильным мира сего на глаза, а там – посмотрим, после нас хоть потоп. Во-вторых, я могу вернуться домой, пусть и не иншим, а обычным человеком. Оба варианта, конечно, не особо прельщают, но это все равно лучше, чем танцевать под дерганье ниток на сцене кукольного театра.
Но есть, есть то чувство, которое не раз меня выручало! Не любовь, что так любят воспевать поэты! Прозаичнее. Злость! Злость, ненависть и желание отомстить. Всем, от кого я натерпелся унижения, всем, кто возомнил, что имеет право использовать меня в своих целях, не спросив моего согласия! Я понимаю, что третья сила, «гвардеец», оказавшийся очередным воплощением какого-то древнего мага, научившегося переселятся из одного тела в другое, как раз этого от меня и ждет. Что я стану трепыхаться дальше, что я постараюсь отомстить. От меня этого ждут – что же, я оправдаю возложенные на меня ожидания. Если не можешь сразу сорваться с нитей кукловода – так постарайся сам дергаться так, чтоб ему не надо было прикладывать никаких усилий. Если не можешь сойти с шахматной доски – так не пытайся бить конем по диагонали, а ходи так, как от тебя ждут. А потом, может быть, и придумаешь способ, как обхитрить игрока-кукловода…
Довольно хлипкая система умозаключений – не спорю. Увы. Может потом я и попытаюсь поставить перед собой задачу придумать что-то более глубинно-философское, а на первое время и этого хватит. Значит план очень прост – найти способ выбраться из прошлого в будущее, где закончить начатое, вмешаться в игру высших сил и, как идеал, спасти этот мир, после чего вернуться домой. После чего забить на все, взять на год отпуск и пролежать на диване, глядя в потолок! Чтоб никаких тебе коней, мечей и приключений! Достало уже!
Глобально? Вполне. Что же, даем Лерке выплакаться, оплакать своего приемного отца, сворачиваемся и идем производить рекогносцировку местности. Тем более, у меня при себе есть Лимп, магический слуга, который в этом времени уже был. И если он опять будет артачиться, отказываться помогать, ссылаясь на то, что мне лучше не знать собственное будущее…

***
– Хозяин, нам сейчас на юг! – артачиться Олимпер даже не подумал – понял, что мне не до шуток.
– Лимп, нам надо поговорить. На юг – это, конечно, хорошо. Но может ты еще чего расскажешь? Что нас тут ждет, в прошлом. Ты ведь тут уже был – ты и сейчас тут есть, если мне глаза не изменяют – то это именно ты висишь на шее Алвита.
– Хозяин, я бы с радостью – но я ничего не знаю! После того, как вы потерялись в Темноводске, и до тех самых пор, пока вы опять не нашлись и ты не передал меня Билу, я не знаю, что с вами происходило!
– Стоп, давай помедленнее – какой еще Темноводск? И кто куда терялся?
– Хозяин, я же сказал – сейчас мы должны пойти на юг. Там, где-то в неделе пути отсюда, лежит город – Темноводск. До него мы все вместе дошли, а там вы куда-то потерялись! Мы с Алвитом искали вас, искали – вы как сквозь землю провалились! Ох, сколько мы намучились, пока вас опять нашли, ты бы только знал! Но мы вас, наконец, нашли – уже с Билом, ты меня ему тогда и передал, а что с вами за это время происходило, мне никто не рассказывал!
– Ты ничего не путаешь? Это точно мы, а не ты с Алвитом, потерялись?
– Хозяин, обижаешь! Мы с Алвитом никуда не терялись – мы только на минутку отлучились, а когда вернулись – вас уже и след простыл! Я пытался тебя почувствовать, Алвит хотел по следу пойти – не смогли! Я уж не знаю, куда вы там делись!
– Интересно получается… А если я сейчас пойду не на юг, а на север? И в Темноводск твой даже заходить не буду?
– Хозяин! – оскорбленно-обиженным тоном заявил Лимп.
– Да ладно, не буду я с парадоксами времени играть, – обрадовал я его, – на юг – так на юг. Но все равно интересно… А если я сейчас тебя у зыкруда отберу? Ладно, не обращай внимания, это так, мысли вслух…

***
Это были действительно лишь мысли вслух – раз уж я дал себе слово идти по накатанной кем-то специально для меня дорожке, плыть по течению, идти путем наименьшего сопротивления, то и экспериментировать с парадоксами времени не буду. Тем более, Темноводск – ничем не хуже и не лучше других городов. Хоть выясним, куда я попал – в какую часть этого мира.
Судя по всему – в какую-то далекую. Я, конечно, не спец по ботанике или биологии, особенно чужих миров, но даже мне очевидно, что растущие вокруг деревья и кусты мне в этом мире раньше не встречались. Может, конечно, это какой-то местный ботанический сад, но что-то мне подсказывает, что это не так. Что же – портал сработал как надо. Выкидывать неизвестно куда и неизвестно зачем – это любимое занятие любых загадочных порталов, достаточно прочитать первые двадцать страниц любого фантастического романа, чтоб в этом убедиться. Правда, потом должна отыскаться где-то рядом подсказка. Какой-нибудь древний меч прямо из земли выскочить, или могучий маг под пальмой встретится. В моем случае роль палочки-выручалочки на себя взял Алвит, четко давший указание направления дальнейшего движения.
Ну долго еще Лерка плакать собирается? Я, в принципе, никуда не спешу, но… Ладно, судя по всему – долго. Не буду мешать. Путь нам предстоит далекий, к дальней дороге мы готовы ровно на ноль процентов. Еще сегодня утром мы покидали таверну лишь для того, что-бы посмотреть подступившие к стенам Города Стоячих Камней войска Благодатных Королевств, и с нами осталось лишь то, что было на нас. А значит оружие, куда же без него, все мои магические побрякушки, их я всегда с собой ношу в последнее время. Зато не было ни денег, ни пищи, ни, естественно, коней. Все это благополучно дожидалось нас в таверне, находящейся в сотнях километров в какую-то сторону и в десятках лет вперед. Алвит по этому поводу, естественно, не переживал – ему на ногах привычнее, принцип денежных отношений до сих пор не понял, а пищу себе всегда найдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105