Ему нравилось вращаться в обществе таких же людей, как он. Молодых, наглых, циничных, излучающих собственное превосходство каждой порой своего тела, не признающих над собой никаких авторитетов. Ему нравилась обстановка, которая царила на военной базе Сахары. Бесконечная пьянка, игры в карты, треп с людьми, разделяющими его отношение к жизни. Правда, иногда приходилось совершать боевые вылеты и убивать людей. Но…
В мирное население он не стрелял. А те истребители повстанцев, которые он топил в болоте, тоже не погулять взлетали.
Потом началась война с таргами. Профессия военного обрела еще большее благородство, ибо ВКС стали единственным щитом человечества, отделявшим его от полного уничтожения. Но Клозе где-то потерял то удовольствие от жизни, которое он получал раньше.
Возможно, это случилось незадолго до вторжения таргов, в том проклятом болоте, в которое он свалился без одной ноги. Возможно, в криокамере, куда он лег добровольно, так же добровольно напросившись на пулю в живот. Возможно, это произошло, когда он второй раз воевал на Сахаре, на этот раз уже с таргами, когда экспериментальная эскадрилья «Трезубец» легла в братскую могилу вместе с тысячами других имперских военных и десятками тысяч Чужих.
Из престижной и любимой работы война превратилась в долгую, нудную, изматывающую силы и нервы рутину. И чем выше Клозе поднимался по служебной лестнице, тем больше крови и нервов он отдавал.
Возможно, он просто забрался слишком высоко и слишком быстро. Он видел ледяное спокойствие адмирала Круза, полную невозмутимость адмирала Добсона, которые посылали людей на верную смерть, не моргнув и глазом. Просто потому, что так надо.
Клозе тоже знал, что так надо, но оставаться бесстрастным он не мог. Еще недавно он сам был на передовой и слишком хорошо помнил, что в реальной жизни стоит за сухими цифрами, обозначающими точные попадания противника.
По окончании битвы Клозе мог выбирать из двух вариантов дальнейшего поведения. Можно было принять чего-нибудь стимулирующего и засесть за отчеты и общий анализ ситуации. А можно было поступить наоборот – принять чего-нибудь успокаивающего, вернуться в свои апартаменты, обнять Изабеллу и завалиться спать. Юлий наверняка пошел бы по первому пути.
Клозе выбрал второй.
Если нуль-пространство действительно блокировано – а у Клозе не было повода, чтобы в этом усомниться, – у Империи есть несколько недель на передышку. Возможно, даже чуть больше. Так что от пары часов ситуация все равно не изменится.
Утром Клозе понял, что вчера вечером принял абсолютно правильное решение.
Он чувствовал себя свежим, бодрым, отлично отдохнувшим, и дальнейшие перспективы этой войны виделись ему в самом радужном цвете.
Вчера Империя выиграла очередную битву. Это хорошо. Это внушает оптимизм. Настало время разобраться, как это нам удалось.
Клозе посмотрел на стопку дискет высотой двадцать сантиметров, лежащую на краю его рабочего стола, и мысленно застонал. Все отчеты доставлены. Теперь придется их прочитать.
Клозе закурил, скармливая дискеты своему компьютеру и задавая программу сортировки и синхронизации. Сначала – факты. Выводы, теории и предположения можно оставить на потом.
Факт номер один. Юный гений Бо Вайсберг оказался прав и не обманул возложенных на него ожиданий. Ему удалось блестяще закончить свой эксперимент и лишить таргов доступа в нуль-пространство. Ни один корабль, вошедший в Солнечную систему, не смог совершить отступление, воспользовавшись своим генератором Нуль-Т, и наблюдатели ВКС не зафиксировали ни одного нуль-перехода за пределами Империи, где оставались остатки «быстрого» флота таргов.
Впрочем, «остатки» – это громко сказано. Тарги по-прежнему сохранили около шести-семи сотен «быстрых» кораблей, и эта группировка, хотя и не шла ни в какое сравнение с шестью тысячами судов второй волны, являлась грозной ударной силой.
Факт номер два. Сразу после взрыва в нуль-пространстве термоядерного заряда и возникновения рассчитанного Бо резонанса тарги прекратили атаку. И не просто прекратили. Они впали в ступор и даже не пытались сопротивляться. В последние минуты боя ВКС отстреливались по фактически неподвижным мишеням. Похоже, таргов просто вырубили из сети. Как будто Бо своим зарядом дернул какой-то невидимый рубильник – и тарги превратились в роботов, у которых отключилось питание.
Непонятно. Впрочем, для человечества Содружество таргов состояло из сплошных загадок. Тарги вели себя… нелогично, неправильно, периодически нарушая разумные тактические схемы боя.
По мнению Клозе, тарги воевали довольно тупо. Они полагались на численное превосходство и голую силу. Все победы, которые они сумели одержать над имперскими ВКС, они одерживали исключительно числом. За исключением одного только Сноуболла, но там военного столкновения и не было. Имела место масштабная диверсия.
Например, все эти попытки прорыва орбитальной обороны… Клозе вовсе не считал себя тактическим гением, хотя пару раз ему удалось удачно предсказать поведение противника, но он сумел бы, особо не напрягаясь, выдать пару-тройку вариантов, как нанести удар по интересующей его цели на поверхности, не жертвуя таким количеством судов. Скорость и маневренность зачастую приносят куда больше дивидендов, чем грубая мощь. Может, у таргов просто приличных пилотов нет?
Даже делая скидку на многократный численный перевес, тарги воевали слишком расточительно. Они не стеснялись разменивать свои корабли в соотношении три к одному и даже больше. Это было странно с точки зрения выживания их расы. Они оставили свою планету ради войны с человечеством, которое до этого даже не подозревало об их существовании, они воюют конечным количеством кораблей, и, если даже они нас окончательно раздолбают, этих самых кораблей у них останется не так уж много. Так на что они рассчитывают? Как Содружество таргов собирается жить после своей победы? Ведь для сохранения расы нужна определенная численность населения, и вам от этого никуда не уйти, даже если вы практикуете генную инженерию и выращиваете новых насекомых в пробирках.
Это просто неразумно.
Факт третий, совершенно непонятный. Снегов и его коллеги информировали Тирана, что в момент включения Бо Вайсбергом Нуль-Т-блокады электромагнитная аномалия, сопутствующая вторжению таргов, перестала существовать в локальном пространстве планеты. По времени это совпало с односторонним прекращением активных боевых действий. Объяснить, что бы это могло значить, никто не брался. Было высказано около дюжины осторожных предположений, но за строчками авторитетных экспертов пряталась подростковая неуверенность. Типа «это, конечно, не мое дело, но если бы вы меня спросили, то я бы вам ответил, но исключительно в порядке бреда, и вам не стоит полагаться на мои слова и даже принимать их всерьез»… Интеллектуальная элита Империи расписалась в собственном бессилии.
Факт номер четыре. Избиение таргов, имевшее место в Солнечной системе, к сожалению, никоим образом не отразилось на их остальных флотах. Тарги не прекратили своего продвижения и совершили несколько мелких корректирующих маневров, а значит, им удалось избежать ступора, поразившего их собратьев в Солнечной системе.
Жаль.
Было бы просто здорово, если бы Империя выиграла войну одним эффектным ударом. Но в жизни так не бывает, а если и бывает, то крайней редко. Вчера Клозе еще надеялся, что им повезет, но не испытал глубокого разочарования, узнав, что везение не состоялось. Феномен ступора носил локальный характер и не распространился на всю расу.
Основные факты закончились на четвертом номере. Дальше начиналась зыбкая область догадок и предположений. Клозе не стал вникать в чужие домыслы, ибо у него с избытком хватало и своих собственных. Тиран почувствовал, что созрел для разговора с пленным посланником таргов.
В кабинете директора Управления имперской безопасности Краснов смотрелся на своем месте. Фактически это и было его место, ведь он занимал свою должность больше лет, чем Клозе прожил на свете.
Сидя в директорском кресле, Краснов внушал людям чувство полной безопасности. Типа, если внутренними проблемами Империи занимается такой человек, то за будущее можно быть абсолютно спокойным. Как показала практика, подобное впечатление являлось ошибочным.
Краснов тоже был человеком. Он допускал промахи крайне редко, но непогрешимость не входила в число его достоинств. Он был не всемогущ. Справиться с нынешней ситуацией в одиночку он не мог.
– Дипломат готов к второму раунду переговоров? – поинтересовался Клозе.
– Думаю, что готов, – сказал Краснов. – Мы поставили посередине его камеры силовой экран, который не помешает вам видеть друг друга и обмениваться информацией, если вдруг он захочет сообщить вам что-то, чего мы не знаем, но исключит все попытки физического воздействия.
– Опасаетесь, что он захочет меня убить?
– Моя работа – просчитывать все возможные варианты.
– Понимаю. Кстати о физическом воздействии. Вы его, часом, не пытали?
– Мы не подписывали с таргами конвенции о содержании военнопленных, – сказал Краснов. – Но нет, мы его не пытали. Смысла не было.
– Как думаете, суперскополамин на него подействует?
– Трудно сказать. У него мозг человека, но совершенно чуждый нам метаболизм. Мои эксперты просчитывали такую возможность, но не смогли дать единого ответа. Впрочем, он готов говорить и без угрозы внешнего воздействия.
– Но можем ли мы верить тому, что он скажет?
Краснов пожал плечами, давая понять, что на риторические вопросы он не отвечает.
– Не сомневаюсь, что вы ведете круглосуточное наблюдение за его камерой, и я вовсе не собираюсь просить вас от него отказаться, – сказал Клозе. – Но мне хотелось бы, чтобы за нашими переговорами наблюдали лично вы, и никто больше.
– Я полностью доверяю моим людям.
– Это хорошо, но я хотел бы исключить любые потенциальные пути утечки информации, если вдруг эта тварь соберется сообщить мне что-то важное.
– Понимаю, сэр. Я прикажу всем своим людям выключить мониторы слежения, как только вы войдете в камеру.
– Отлично, генерал, – сказал Клозе. – Итак, пусть кто-нибудь проводит меня к заключенному. Я готов с ним пообщаться.
Во время первого визита дипломата таргов на Землю его корабль посадили на закрытом военном космодроме, и Клозе мог лицезреть только голограмму посла. Выглядел тот отвратительно, тошнотворно, и непосредственный визуальный контакт ситуации никоим образом не улучшил.
Преодолев рвотный позыв, Клозе переступил порог камеры, убедился, что за ним плотно закрыли дверь, и сел в предназначенное ему кресло. Силовой экран слабо мерцал посреди камеры, отделяя человека от жуткой пародии. Тарг восседал на обычной скамье, прислонившись спиной к стене, и его хитиновые крылья, первоначально принятые людьми за плащ, касались пола.
Дабы побороть волнение, Клозе закурил сигарету. Тарг смотрел на него, не мигая и не предпринимая попыток заговорить первым.
– Мне передали, что ты хотел меня видеть, – сказал Клозе. Дипломатические заигрывания и обращение на «вы» он решил отбросить. В конце концов, он говорит не с аккредитованным дипломатом, а с военнопленным.
– Не тебя, – сказал тарг. – Я хотел видеть того, кто принимает решения.
– И он перед тобой.
– Ты не император Морган.
Клозе никак не мог смириться с мыслью, что эта тварь в совершенстве владеет общеимперским языком и свободно ориентируется во всем, что касается человечества. Или почти во всем.
– Император Морган умер, – сообщил Клозе, не вдаваясь в подробности. – Я за него.
– Я знаю тебя. Ты – Раптор.
– Верно. – Значит, они нас и в лицо различать могут?
– Ты сильная особь. Я готов поверить, что ты выбрался на самый верх. Но можешь ли ты подтвердить свои полномочия?
– Ты можешь говорить со мной, – сказал Клозе. – А можешь вообще ни с кем не говорить. Лично я не понимаю, какой смысл беседовать с существом, которое проспало последние полгода.
– Тогда зачем ты вообще пришел?
– Из любопытства. Что ты можешь мне сообщить?
– Я могу предоставить тебе информацию о твоем противнике.
– Мы уже достаточно много знаем о Содружестве таргов, – сказал Клозе.
– Я говорю не о Содружестве, – сказал тарг, – а о вашем истинном противнике. Том, о котором вы не знаете вообще ничего и даже не догадываетесь о его существовании.
– Довольно сенсационное заявление, – сказал немного прибалдевший от такой наглости Клозе. – Откуда мне знать, что ты попросту не пудришь мне мозги?
– Откуда мне знать, что ты – новый император человечества?
Скотина, он даже наши идиоматические выражения выучил. Но что это за бред насчет нашего истинного противника? Мог ли этот тип последние полгода поддерживать постоянный контакт со своими сородичами, даже находясь в коматозном состоянии, и теперь пытаться подбросить нам дезинформацию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43