— Три сына, лорд, — промямлил курьер. — Один из них — мой собственный.
— Директор раскопок знает, где они?
Посыльный кивнул, недоумевая.
Затар вытащил меч. Посыльный с отчаяньем смотрел прямо в глаза притиере, он отказывался глядеть на смертоносную сталь.
— Я возьму твою семью в свой Дом, — тихо сказал Затар.
— Спасибо, — выдавил из себя удивленный посыльный. — Лорд, могу ли я спросить…
— Что угодно. Сейчас ты — единственный человек в Холдинге, который точно получит ответ.
— Что вы будете делать? — прошептал курьер.
Затар закрыл глаза.
«Ну и вопросик…» — подумал он обреченно.
— Я не знаю, — ответил он медленно.
— Но что-то вы должны сделать?
— Сохраню картину. Сделаю ее общедоступной. Но не сразу — ее нужно в безопасности перевезти отсюда, потом восстановить до изначального состояния… Она принадлежит Холдингу.
— Я не это имел в виду, — подал голос посыльный.
— Я знаю. И не могу тебе ответить, — Затар снова посмотрел на картину и удивленно покачал головой. — Я сам пока не знаю.
Посыльный опустил голову.
И меч, словно вспышка света, прошел сквозь него, мгновенно срезав голову с плеч, как мотылька разрубив на лету. Тело грузно упало в пыль.
Не убирая меч в ножны, Затар вновь повернулся к картине.
— Хаша… — пробормотал он тихо.
И еще очень долго не уходил из дворца.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
«Человек по-настоящему не понимает своей ограниченности, пока не проверит ее на практике».
Харкур
На черном бархате космоса станция напоминала драгоценный камень, ее обращенная к солнцу сторона блестела зеркальными поверхностями светосборщиков и тысяча тонких как иглы межзвездных кораблей отходили от ее центра, словно лучи света, отражающиеся от поверхности. В темноте вокруг станции мягко мерцало защитное поле и его янтарная теплота добавляла картине блеска.
Тысяча кораблей медленно поворачивались вокруг наблюдательного центра — они были обтекаемой формы, из полированного псевдометалла, без намека на пассивные энергетические поля, вплетенные в их корпуса. Они были детьми, ждущими, когда их выпустят на свободу — звездные птицы, рядом со своим серебряным гнездом, страстно желающие улететь на волю. Они сложили крылья вдоль боков, тщательно подогнанные к гладким, стройным телам, которые могли без усилий прорезать атмосферу. Они были наполнены всем необходимым для путешествия — поле корпуса корабля, сильное и устойчивое; гравитационная компенсирующая система, блокировочное устройство и ускоритель; три надежных защитных поля, объединенная отражательная сила которых могла парировать ярость боевого корабля. Они были скоростными, сильными и красивыми, и им требовалась только рука человека, чтобы отправить «звездных птиц» в полет.
На основной станции дежурили бдительные и молчаливые охранники. Только глупец мог нарушить янтарное свечение защитного поля, но глупцов было немало, поэтому охранники и вели наблюдение.
— Приближается корабль с орбиты Луриена, — сообщение произнес спокойный тоном человека, который не ожидает проблем.
Начальник станции быстро взглянул на дисплей сканера, проверяя, все ли в порядке. Луриен являлся густозаселенной планетой и было неудивительно, что межзвездное движение проходило мимо них.
— Слишком близко, — заметил он. — Разрешение у них есть?
— Разрешение Вооруженных сил. Первая форма допуска Звездного Контроля — боевой корабль из Активной Зоны идет на ремонт. Это его шаттл.
Начальник станции кивнул. Луриен являлся столицей технических экспертов Империи, луриенцы могли похвастать многочисленными контрактами на строительство «звездных птиц», и время от времени боевые корабли появлялись там для ремонта и усовершенствования. Начальник проверил коды; все казалось в порядке.
— Медленно идет, — заметил он.
— Намеренная минимальная скорость до тех пор, пока не пройдут мимо нашей станции, как они объяснили.
— Хорошо, — начальник станции еще мгновение смотрел на экраны, ожидая неприятностей. Ничего не произошло. — Пусть пройдут.
Он обладал кое-какими экстрасенсорными способностями и, как офицер безопасности, отличался жутким педантизмом. Он остановился на минуту и воспользовался своей особой чувствительностью, обыскивая область, за которую отвечал. Ничто, гласившее о жизни или разуме, не отвечало ему и никаких злых намерений не обнаружилось.
— Все вроде бы в порядке, — сообщил начальник станции остальным. — Но продолжайте стандартное наблюдение.
Небольшой корабль приблизился к ним; начальник станции перепроверил его код идентификации и нашел его соответствующим. С «Завоевателя», да? Прошло много лет с тех пор, как этот корабль прилетал на Луриен. А если подумать, нет ли ремонтной станции поближе к тому сектору?
— В любом случае, следите за ним, — пробормотал начальник. Когда корабль медленно проходил мимо, экраны показали его скорость — постоянная, курс — близко к сектору, но в него не попадает. Пока он не вышел за радиус действия сканеров, начальник станции не мог полностью расслабиться. — Хорошо, — процедил он. — Хотя я бы предпочел, чтобы они не подходили так близко, черт их возьми!
* * *
В черноте космоса парила одинокая фигура. Существо было одето в древний и громоздкий вакуумный костюм. Нельзя было определить строение тела существа или его пол, и поддерживающее поле, вплетенное в костюм, оказалось настолько слабым, что почти не отпечатывалось на экранах станции.
Существо напряглось, когда в ее направлении пришел поисковый ментальный импульс, затем отклонила запрос. «Там ничего нет», — подумало оно и отправило эту мысль в сознание начальника станции с таким умением, которым владели лишь немногие.
Существо ожидало, дрейфуя в темноте.
Когда запрос прошел мимо нее, оно подтянуло руку в толстой изоляционной перчатке к панели управления, встроенной в костюм на груди. Панель управления и силовое поле добавили недавно, длинные фалы для связи космонавта с кораблем, использовавшиеся во время старых космических путешествий, сняли. Баллоны поставляли воздух строго механическим способом, изоляции хватало для поддержания человеческой жизни на короткий период времени без теплового генератора или влагопоглотителя. Это была искусственная кожа, и в ней человек мог смотреть на звезды, не защищенный сфокусированной энергией передовой науки. Десять тысяч лет ни один человек не решался это проделать; если человек может парить почти голым во тьме только со специальным силовым полем для прикрытия и минимальным генератором для поддержания жизненных функций, зачем тогда погружать свое тело в это чудовищное изобретение ранней технологии? Но было ясно, что по крайней мере у одного человека имелась необходимая причина, поскольку рука нажала на тяжелый переключатель и отключила генераторы костюма.
Воцарилась тишина, не слышно стало ни гула рециркулятора, ни ровной вибрации генератора силового поля. Впервые за тысячу лет человек смотрел на холод космоса, не защищенный ничем, кроме скафандра, и только с большим трудом этот первопроходец сдерживал своей энтузиазм.
«Теперь», — подумала Анжа.
Прикосновение к одной панели на короткое время завело портативные ускорители, и мгновение фигуру дергало по направлению вперед. После этого она плавно поплыла, снова потерянная в безмолвии не-силы. Во всех ее планах было только одно слабое место — станция может поймать минимальный выброс энергии и определить намерение Анжи. Но никакой реакции от охраны «звездных птиц» не последовало, ни зондирующих полей, ни ментальных щупов. Компьютеры относили следы ее передвижения к выбросам шаттла Анжи, который оставил в кильватере слабый след частиц. Той силы, которую определяли приборы станции, недостаточно для поддержания жизни, угрозы открыть огонь, для работы компьютера или даже фиксирования навигационного зонда; поэтому источник ее безопасен для станции и искусственный интеллект приписывал улавливаемый след близко пролетающему шаттлу.
Человек медленно приблизился к янтарному силовому полю, сверкающему, как стекло, в звездном свете. Темный силуэт быстро нырнул сквозь янтарную стену. Двигалась Анжа медленно; с точки зрения аппаратуры она была безжизненным объектом, потому что жизнь требует большей энергии для существования в Пустоте. Она не направлялась на корабль и не могла представлять угрозу; компьютеры позволили Анже пройти, приписывая случившееся незначительным объектам. Начальник станции ничего не заметил, другие и не заметят никогда.
Все еще удерживаясь от непроизвольного рассеивания мыслей в эфир, звездная ныряльщица выбрала цель и повернулась, использовав крошечный выброс энергии, чтобы приблизиться к ней. Затем проверила: ее не обнаружили. Хорошо. Анжа легко могла окутать станцию атмосферой невнимания, но сомневалась, что может удержать такое количество умов, долго отвлекая их от сигналов тревоги системы защиты. Кроме этого там присутствовал экстрасенс, обученный узнавать те же техники, которые освоила и она, а это и вовсе сводило на нет шансы отвести всем глаза.
Поэтому, приближаясь к выбранному межзвездному кораблю, Анжа лиу Митете стремилась двигаться тише и не думать, и замедлила ход, подойдя вплотную к своей цели.
Анжа дотронулась до серебристого корпуса. Женщина действовала быстро; станция ее пока не заметила, но это не значит, что там нет приборов, которые могут поймать ее сигнал, когда она нарушит поле «звездной птицы». Уверенными движениями она отыскала панель управления и открыла ее; затем — переключатель на случай непредвиденных обстоятельств, так хорошо спрятанный, что его не мог найти никто, не изучавший надежно засекреченные чертежи корабля. Переключатель легко встал в нужное положение. Поле корабля медленно разошлось и мгновение спустя бесшовная серебряная поверхность разделилась, открывая вход.
Проворно, несмотря на неудобный космический костюм, нарушительница быстро зашла внутрь и закрыла дверцу и поле за нею. Автоматически откликнувшись на присутствие Анжи, и корабль, и шлюз тут же наполнились воздухом и внутри зажегся свет. Через несколько минут после того, как она вошла, открылась внутренняя дверь.
Женщина прошла внутрь.
Было несложно найти пульт управления, а также расшифровать значение рычагов; она сама работала консультантом во время разработки проекта. Трех движений оказалось достаточно, чтобы приготовить генераторы к действию, одного — чтобы проверить систему поддержания жизни, и еще одного, последнего, — чтобы выключить гравитационную компенсацию.
Теперь оставалось сделать только одно и после этого она будет свободна. Анжа облокотилась на ближайшую панель и сосредоточилась. Нанесла ментальный удар по станции, сфокусировав его на самом способном к приему человеке. Через мгновение женщина поймала его сознание и знала, где он находится и где он должен находится, по ее мнению. Атака получилась такой внезапной, что к тому времени, как начальник станции убедился в ее существовании, он оказался полностью подавлен силой Анжи. Его так стремительно отбросило к дальней стене затрясло, что сознание отключилось, а рука застряла среди рычагов управления — один из них, кстати, использовался в случае тревоги. Кровь залила лицо человека и он упал. Но тело его все подергивалось, захваченное в тиски чего-то столь мощного, невиданно мощного. Помощники подбежали к нему, проверили место, где начальник стоял до этого, обсудили возможность утечки энергии и в целом попытались анализировать неизвестную силу, что поразила его. Воспользовавшись замешательством, Анжа одновременно толкнула свою «звездную птицу» вперед, а на станции никто и не подумал, что начальника, возможно, бросили на конкретный переключатель специально. К тому времени, как это заметили, было слишком поздно.
— Поле упало! — раздался крик.
Поле восстановили, довольно быстро, но к тому времени уже стала ясна потеря корабля. Одна из серебряных игл исчезла, навсегда потерянная во тьме за Луриеном. «Звездная птица» бросилась вперед, во тьму, развивая самое быстрое ускорение из возможных. Охрана сообщила о краже, но теперь ничего нельзя было с этим поделать. Эти корабли — самые быстрые корабли в Империи.
В глубинах космоса, наконец-то сбросив кандалы закона и устава, женщина сняла огромный шлем с головы. Густые волосы, цвета крови и фуксина, рассыпались по ее спине, когда она торжествующе рассмеялась. Анжа с привычной легкостью установила курс.
Ей предстояла последняя встреча с «Завоевателем», чтобы забрать тех, кто разделял ее мечту. «Прости, Торжа!». Анжа повернула к боевому кораблю — теперь не ее кораблю, больше не имеющему для нее значения. «Истинного воина не разоружить».
Последняя остановка и затем — свобода.
* * *
Приближаясь к Дому Затара, Феран попытался справиться с волнением. В результате его рука почти не дрожала, когда он приложил ее к черной пластине у двери, а его шаг, когда он проходил мимо охранника, стоявшего за дверью, и затем через вестибюль, казался почти уверенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91