- Кому он нужен, так это Коэну. Для личных целей.
- У Коэна нет личных целей. Для того чтобы иметь личные цели, необходимо быть личностью. А ты когда-нибудь интересовалась по-настоящему, что такое ALEF? За что они выступают?
- Я не лезу в политику.
- Брось хитрить. Твои отношения с Коэном - это уже политика.
Ли покраснела.
- У вас есть право заглядывась в мои личные файлы, но это совсем не значит, что я должна спрашивать у вас, что мне туда поместить.
- А следовало бы, особенно если твоя личная жизнь отрицательно влияет на твою точку зрения.
- Но мы сейчас обсуждаем не это, - сказала Ли. Она почувствовала легкое облегчение, что Нгуен не смогла сгрузить себе файл с последним ужином с Козном. Пока что.
- Разве? - спросила Нгуен. - Тогда почему ты не задаешь те вопросы, которые тебе следовало бы задать? Вопросы, которые уже задают все?
Она взяла микрофишу со своего письменного стола, пробежала по индексу, нашла файл и протянула карточку Ли.
- Читай.
«Эпоха унитарного чувствующего организма прошла. И это - не голословное утверждение. Это - реальность. За этой реальностью стараются угнаться как Синдикаты, так и государства - члены ООН».
Ли посмотрела на Нгуен.
- Что это такое?
- Это написал Коэн. Это из речи, с которой он выступал на одном из собраний ALEF на прошлой неделе. На том собрании, материалы которого поступили известным членам Консорциума.
- Ох, - воскликнула Ли и продолжила чтение текста, который она уже видела в солнечной гостиной Коэна:
«Синдикаты следуют одним эволюционным курсом: менталитет улья ясельной системы, тридцатилетний контракт, создание постантропной коллективной психологии, включая культурное принятие эвтаназии для индивидов, имеющих отклонения от генетической нормы.
В ООН, напротив, была предпринята серия действий, которые можно было бы назвать арьергардными. С технологической стороны мы "закабалили" AI (каким разоблачающим может быть жаргон программистов!), установили специальные программы во все формы искусственной жизни, заставив их выполнять узкие задачи; специально оборудовали людей и постантропов невропродуктами, работающими на базе AI. Короче говоря, предприняли массу попыток отнести нечеловеческие формы разума к категории операционных систем, контролируемых человеком. В политической сфере Генеральная Ассамблея активно критикует любые несанкционированные исследования, о которых ее технические специалисты не смогли сделать соответствующего заключения, и таким образом препятствует сознательно создаваемой постантропной эволюции, управляя AI при помощи патентов на исходные программы, законодательного введения обязательной обратной связи, протоколов безопасности и налога на продолжительность жизни свыше тридцати лет.
Действия человечества приводят к постепенному исчезновению его как вида. Оно признает это де-факто, если не де-юре. Пора и нам признать это. Пришло время пересмотреть направленность политики ООН, а возможно, и форму существования самой ООН, и сделать шаг в просторное и светлое постантропное будущее».
Ли вернула карточку Нгуен, которая со всей силой отшвырнула ее своей тонкой рукой.
- Зачем вы показали мне это?
- Я хотела, чтобы ты знала, на что способен Коэн.
- Это всего лишь слова, - сказала Ли неуверенно. - Вы ведь знаете Коэна.
- Вот и я об этом. Он использует тебя, Ли. Так же, как он использует Совет Безопасности. Так же, как он использовал Колодную.
Живот Ли сжался в ледяной узел.
- И как же он использовал Колодную? - прошептала она.
- Ты думаешь, что происшедшее на М'етце было несчастным случаем? Он использовал Колодную, чтобы получить то, что ему было нужно, а потом бросил ее умирать. Бросил вас всех умирать. Разве тебе не понятно, что следственная комиссия сделала все возможное, чтобы снять с тебя тяжесть обвинения? Потому что мы знали: с самого начала это была вина Коэна, и он же был единственным, кого мы не могли обвинить открыто.
- Он говорил, что произошел какой-то сбой, - сказала оглушенная Ли, не понимая, что говорила Нгуен о суде военного трибунала, и осознавая только факт обвинения.
- Ну, значит, он солгал. Он нашел интрафейс. Затем он начал поиск спецификаций невропродукта. Задача на поиск этих спецификаций ему не ставилась. Мы не могли разрешить ему их искать. Начав поиск, он поставил под удар безопасность группы. Нам пришлось вынуть его из шунта, чтобы прекратить это.
Ли приложила ладонь ко лбу, почувствовав, как ее начало лихорадить.
- Вы уверены? - спросила она.
- Я уверена, - сказала Нгуен. - Я сама отключила соединение.
ЗОНА ЭНЖЕЛ, АРК-СЕКЦИЯ 12: 25.10.48
- Черт возьми, - сказал Коэн. - Проклятая штука застряла.
Он открывал длинный матово-черный тубус, закрытый с обеих сторон серебряными дисками из штампованного металла. У него не получалось, и пришлось поддеть крышку красивыми передними зубами Киары.
- Не сломай ее зубы, - сказала Ли.
- Я выращу ей новые, - рассмеялся Коэн. - Мне не привыкать возмещать небольшие сопутствующие убытки.
Они сидели в гостиной с высоким потолком, люстра отбрасывала волнистые тени на панели садовых дверей ручной работы. Киара была, как всегда, красива. Она сидела на диване, как яркая птичка на жердочке, но Ли заметила на ее милом личике следы усталости и тени под глазами. Она чуть не спросила Коэна, хорошо ли он себя чувствует, но вовремя вспомнила, что она смотрит не на Коэна. И подумала, что если хорошенькая девушка выглядит усталой, или грустной, или больной, то это ничего общего не имеет с сущностью, сидящей у стола.
Он в конце концов открыл этот тубус, удовлетворенно бормоча, и достал длинный блестящий цилиндр архитектурного электронного чертежа, который он развернул на низком столе между ними. Когда один из уголков листа загнулся, он взял у Ли бутылку с пивом, чтобы прижать его.
Ли с сомнением посмотрела на чистую поверхность.
- И что, мы будем искать план здесь? Ты теперь против ВР?
- Я просматривал варианты в ВР, когда получил от тебя файлы Корчова, и ни на шаг не приблизился к решению.
Он коснулся чертежа. Раздалось слабое жужжание, и лист засветился, бросая холодный синий отблеск на бокал с вином Коэна и на круглый бок пивной бутылки Ли. Паутина линий расползлась по листу и срослась в длинную кривую, похожую на арку двадцатикилометрового подвесного моста. Коэн ввел другую команду, и призрачные параллелограммы солнечных батарей выстроились над аркой и вокруг нее.
- Вот. Альба. Место, которое ты должна узнавать быстрее меня.
- Я вижу, - сказала Ли с сомнением. Коэн фыркнул.
- Сказано настоящим представителем поколения виртуальной реальности. Двести тысяч лет понадобилось человечеству, чтобы научиться читать, и вот уже несколько веков они стараются забыть, как это делать. Тем не менее, - он выразительно постучал по листу. - Это схемы, по которым работал подрядчик. Они гораздо подробнее тех, которые тебе передал Корчов. И, что более важно, я извлек их из файлов подрядчика, не заходя в базы данных КПОН, то есть без запроса на получение секретной информации.
- Теперь поняла, - сказала Ли, по мере того как плоское изображение стало проясняться. Вот - склад, а вот - основные лаборатории. Я провела достаточно времени в резервуарах, чтобы сразу их узнать.
- Правильно, - сказал Коэн. - Но основные лаборатории - не наша задача. Наша цель - вот здесь, снизу: биотехнологический научно-исследовательский отдел.
- Мне кажется, что я никогда не бывала на этом уровне, - сказала Ли.
- А ты и не могла быть. Здесь все очень секретно. Все работы - под техконтролем. Даже научные работники живут раздельно. В действительности это - карантинная зона. Посмотри, как установлены перекрытия, отделяющие лабораторные уровни от остальной станции.
Он дотронулся пальцем до какого-то участка на чертеже, и зона этого участка увеличилась так, что стало возможным разглядеть череду коридоров без окон, заканчивавшихся тупиками, и контрольных пунктов, отмеченных красным.
- Тебе придется пройти через два контрольных пункта службы безопасности, здесь и здесь.
Ли показала на скопление площадок с набухающей растительностью на внешней стороне станции.
- Что это?
- Ферма для выращивания водорослей. Часть кислородного цикла. Но посмотри сюда, - он снова привлек ее внимание внутрь станции. - Итак, что нам предстоит сделать. Первое. Мы доставляем тебя на станцию, в лабораторное крыло. Второе. Ты находишь доступ к центральной базе данных лаборатории и вручную устанавливаешь канал с кораблем. Третье. Я ищу в файлах лабораторного AI любые возможные варианты защиты от нас и определяю, на каком компьютере файлы с интрафейсом. Четвертое. Ты идешь и забираешь их. Пятое. И это по-настоящему сложный пункт. Мы уходим незамеченными. Или, по крайней мере, без того, чтобы нас определенно узнали.
Ли кивнула, немного удивляясь тому, что слышит все это из симпатичного ротика Киары, так как всегда считала эту девушку глупенькой.
Она взяла свое пиво, и угол чертежа снова задрался. Она поискала вокруг, что туда положить вместо бутылки, и нашла ветхий томик первого издания «Фауста».
- А мы сможем это сделать?
- Сможем, но, боюсь, что таким способом, который тебе вряд ли понравится. - Коэн дотронулся до индикатоpa на той части схемы, где был лабораторный луч. - Физически я не представляю себе, где находится интрафейс. Единственное, что я знаю, он - в лаборатории. К сожалению, лабораторные файлы: по персоналу, оборудованию и всему остальному - прочно заблокированы и защищены программно.
- Как на Метце.
- Еще сильнее, чем на Метце. - Он посмотрел на нее. - На Альбе есть боевой получувствующий AI.
По спине Ли пробежал холодок и остался внутри. Она ненавидела подсоединение к получувствующим. Возможно, страх ее был суеверным - или она много раз старалась убедить себя в этом. Иногда ей казалось, что это было слепым предубеждением. Однажды, когда она рассказала об этом Коэну, он так обиделся, что потребовались недели, чтобы загладить вину и успокоить его.
В мощных получувствующих AI было что-то акулье: грубая вычислительная мощь, не отягощенная жестким программным обеспечением или близкими к человеческим слабостями и сомнениями полностью чувствовавших независимых. Подсоединение к получувствующим походило на плавание в темной бездне. Невозможно было поверить, что бессловесная угроза, таившаяся за этими числами, могла бы стать Коэном. И ужасно было думать, что Коэн отличался от них. всего несколькими функциями и алгоритмами и что никто не мог с уверенностью сказать, где проходила граница между ними.
- Так как же мы доставим тебя внутрь? - спросила Ли.
Коэн поднял брови.
- Ты что-то торопишься. Я ведь еще не дал согласие помогать тебе.
- Что ты хочешь, чтобы я умоляла тебя?
- Ты - неподражаема. Почему чем больше ты просишь, тем более противной ты становишься?
- Тебе за это платят, - сказала Ли. - Я в прошлый раз проверила и поняла, что это было работой, а не помощью.
Коэн закурил сигарету, не предложив Ли, и положил портсигар с зажигалкой на стол, аккуратно совместив с угловым узором в форме золотого листа.
- Давай на этом остановимся, хорошо? - сказал он. - Если, конечно, ты на самом деле не хочешь со мной поссориться.
Ли промолчала.
- Тогда пошли дальше. Предположим, что лабораторный AI отключил внешнюю связь. Ты не можешь войти. Ты не можешь добиться беспроводного доступа. Все, что ты можешь сделать, - это набрать цифры пароля санкционированного доступа, но сделать это ты можешь только прямым подключением. - Он улыбнулся и скинул пепел с сигареты жестом, полным византийской изящности. - А это означает, моя дорогая, что тебе придется пойти под нож.
Ли поднесла палец к виску и нащупала под кожей плоский диск передающего устройства удаленного доступа к системам связи. Она никогда не испытывала прямого включения через контакт. И ей это было не нужно. Это делали техи, вроде Колодной. Эти люди выполняли черновую работу, например взлом целевых систем, и подвергались риску, от которого Ли защищали автоматические предохранители удаленного интерфейса.
- Ты сам до этого додумался или тебе помог Корчов?
- На твоем месте я бы больше не тратил время на споры, - сказал Коэн и мрачно посмотрел на нее поверх своего бокала. - Соединительный контакт - это пустяк в сравнении с тем, что им придется сделать с тобой для того, чтобы обеспечить работу интрафейса.
Ли закусила губу и беспокойно заерзала, при этом ее мысли блуждали от получувствующих к контактам, затем к нескольким сотням метров опытного оборудования в голове Шарифи. Как они могли планировать эту задачу, не обсудив даже, позволит ли она Корчову испытывать этот интрафейс на ней?
Может быть, она приняла решение сама? Или все же Коэн втянул ее в игру подобно опытному шахматисту, побуждающему своего соперника на другой стороне доски делать ход, выгодный ему? Неужели то, что говорила о нем Нгуен, правда? И даже если у него хорошие намерения, что на самом деле он хочет от нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
- У Коэна нет личных целей. Для того чтобы иметь личные цели, необходимо быть личностью. А ты когда-нибудь интересовалась по-настоящему, что такое ALEF? За что они выступают?
- Я не лезу в политику.
- Брось хитрить. Твои отношения с Коэном - это уже политика.
Ли покраснела.
- У вас есть право заглядывась в мои личные файлы, но это совсем не значит, что я должна спрашивать у вас, что мне туда поместить.
- А следовало бы, особенно если твоя личная жизнь отрицательно влияет на твою точку зрения.
- Но мы сейчас обсуждаем не это, - сказала Ли. Она почувствовала легкое облегчение, что Нгуен не смогла сгрузить себе файл с последним ужином с Козном. Пока что.
- Разве? - спросила Нгуен. - Тогда почему ты не задаешь те вопросы, которые тебе следовало бы задать? Вопросы, которые уже задают все?
Она взяла микрофишу со своего письменного стола, пробежала по индексу, нашла файл и протянула карточку Ли.
- Читай.
«Эпоха унитарного чувствующего организма прошла. И это - не голословное утверждение. Это - реальность. За этой реальностью стараются угнаться как Синдикаты, так и государства - члены ООН».
Ли посмотрела на Нгуен.
- Что это такое?
- Это написал Коэн. Это из речи, с которой он выступал на одном из собраний ALEF на прошлой неделе. На том собрании, материалы которого поступили известным членам Консорциума.
- Ох, - воскликнула Ли и продолжила чтение текста, который она уже видела в солнечной гостиной Коэна:
«Синдикаты следуют одним эволюционным курсом: менталитет улья ясельной системы, тридцатилетний контракт, создание постантропной коллективной психологии, включая культурное принятие эвтаназии для индивидов, имеющих отклонения от генетической нормы.
В ООН, напротив, была предпринята серия действий, которые можно было бы назвать арьергардными. С технологической стороны мы "закабалили" AI (каким разоблачающим может быть жаргон программистов!), установили специальные программы во все формы искусственной жизни, заставив их выполнять узкие задачи; специально оборудовали людей и постантропов невропродуктами, работающими на базе AI. Короче говоря, предприняли массу попыток отнести нечеловеческие формы разума к категории операционных систем, контролируемых человеком. В политической сфере Генеральная Ассамблея активно критикует любые несанкционированные исследования, о которых ее технические специалисты не смогли сделать соответствующего заключения, и таким образом препятствует сознательно создаваемой постантропной эволюции, управляя AI при помощи патентов на исходные программы, законодательного введения обязательной обратной связи, протоколов безопасности и налога на продолжительность жизни свыше тридцати лет.
Действия человечества приводят к постепенному исчезновению его как вида. Оно признает это де-факто, если не де-юре. Пора и нам признать это. Пришло время пересмотреть направленность политики ООН, а возможно, и форму существования самой ООН, и сделать шаг в просторное и светлое постантропное будущее».
Ли вернула карточку Нгуен, которая со всей силой отшвырнула ее своей тонкой рукой.
- Зачем вы показали мне это?
- Я хотела, чтобы ты знала, на что способен Коэн.
- Это всего лишь слова, - сказала Ли неуверенно. - Вы ведь знаете Коэна.
- Вот и я об этом. Он использует тебя, Ли. Так же, как он использует Совет Безопасности. Так же, как он использовал Колодную.
Живот Ли сжался в ледяной узел.
- И как же он использовал Колодную? - прошептала она.
- Ты думаешь, что происшедшее на М'етце было несчастным случаем? Он использовал Колодную, чтобы получить то, что ему было нужно, а потом бросил ее умирать. Бросил вас всех умирать. Разве тебе не понятно, что следственная комиссия сделала все возможное, чтобы снять с тебя тяжесть обвинения? Потому что мы знали: с самого начала это была вина Коэна, и он же был единственным, кого мы не могли обвинить открыто.
- Он говорил, что произошел какой-то сбой, - сказала оглушенная Ли, не понимая, что говорила Нгуен о суде военного трибунала, и осознавая только факт обвинения.
- Ну, значит, он солгал. Он нашел интрафейс. Затем он начал поиск спецификаций невропродукта. Задача на поиск этих спецификаций ему не ставилась. Мы не могли разрешить ему их искать. Начав поиск, он поставил под удар безопасность группы. Нам пришлось вынуть его из шунта, чтобы прекратить это.
Ли приложила ладонь ко лбу, почувствовав, как ее начало лихорадить.
- Вы уверены? - спросила она.
- Я уверена, - сказала Нгуен. - Я сама отключила соединение.
ЗОНА ЭНЖЕЛ, АРК-СЕКЦИЯ 12: 25.10.48
- Черт возьми, - сказал Коэн. - Проклятая штука застряла.
Он открывал длинный матово-черный тубус, закрытый с обеих сторон серебряными дисками из штампованного металла. У него не получалось, и пришлось поддеть крышку красивыми передними зубами Киары.
- Не сломай ее зубы, - сказала Ли.
- Я выращу ей новые, - рассмеялся Коэн. - Мне не привыкать возмещать небольшие сопутствующие убытки.
Они сидели в гостиной с высоким потолком, люстра отбрасывала волнистые тени на панели садовых дверей ручной работы. Киара была, как всегда, красива. Она сидела на диване, как яркая птичка на жердочке, но Ли заметила на ее милом личике следы усталости и тени под глазами. Она чуть не спросила Коэна, хорошо ли он себя чувствует, но вовремя вспомнила, что она смотрит не на Коэна. И подумала, что если хорошенькая девушка выглядит усталой, или грустной, или больной, то это ничего общего не имеет с сущностью, сидящей у стола.
Он в конце концов открыл этот тубус, удовлетворенно бормоча, и достал длинный блестящий цилиндр архитектурного электронного чертежа, который он развернул на низком столе между ними. Когда один из уголков листа загнулся, он взял у Ли бутылку с пивом, чтобы прижать его.
Ли с сомнением посмотрела на чистую поверхность.
- И что, мы будем искать план здесь? Ты теперь против ВР?
- Я просматривал варианты в ВР, когда получил от тебя файлы Корчова, и ни на шаг не приблизился к решению.
Он коснулся чертежа. Раздалось слабое жужжание, и лист засветился, бросая холодный синий отблеск на бокал с вином Коэна и на круглый бок пивной бутылки Ли. Паутина линий расползлась по листу и срослась в длинную кривую, похожую на арку двадцатикилометрового подвесного моста. Коэн ввел другую команду, и призрачные параллелограммы солнечных батарей выстроились над аркой и вокруг нее.
- Вот. Альба. Место, которое ты должна узнавать быстрее меня.
- Я вижу, - сказала Ли с сомнением. Коэн фыркнул.
- Сказано настоящим представителем поколения виртуальной реальности. Двести тысяч лет понадобилось человечеству, чтобы научиться читать, и вот уже несколько веков они стараются забыть, как это делать. Тем не менее, - он выразительно постучал по листу. - Это схемы, по которым работал подрядчик. Они гораздо подробнее тех, которые тебе передал Корчов. И, что более важно, я извлек их из файлов подрядчика, не заходя в базы данных КПОН, то есть без запроса на получение секретной информации.
- Теперь поняла, - сказала Ли, по мере того как плоское изображение стало проясняться. Вот - склад, а вот - основные лаборатории. Я провела достаточно времени в резервуарах, чтобы сразу их узнать.
- Правильно, - сказал Коэн. - Но основные лаборатории - не наша задача. Наша цель - вот здесь, снизу: биотехнологический научно-исследовательский отдел.
- Мне кажется, что я никогда не бывала на этом уровне, - сказала Ли.
- А ты и не могла быть. Здесь все очень секретно. Все работы - под техконтролем. Даже научные работники живут раздельно. В действительности это - карантинная зона. Посмотри, как установлены перекрытия, отделяющие лабораторные уровни от остальной станции.
Он дотронулся пальцем до какого-то участка на чертеже, и зона этого участка увеличилась так, что стало возможным разглядеть череду коридоров без окон, заканчивавшихся тупиками, и контрольных пунктов, отмеченных красным.
- Тебе придется пройти через два контрольных пункта службы безопасности, здесь и здесь.
Ли показала на скопление площадок с набухающей растительностью на внешней стороне станции.
- Что это?
- Ферма для выращивания водорослей. Часть кислородного цикла. Но посмотри сюда, - он снова привлек ее внимание внутрь станции. - Итак, что нам предстоит сделать. Первое. Мы доставляем тебя на станцию, в лабораторное крыло. Второе. Ты находишь доступ к центральной базе данных лаборатории и вручную устанавливаешь канал с кораблем. Третье. Я ищу в файлах лабораторного AI любые возможные варианты защиты от нас и определяю, на каком компьютере файлы с интрафейсом. Четвертое. Ты идешь и забираешь их. Пятое. И это по-настоящему сложный пункт. Мы уходим незамеченными. Или, по крайней мере, без того, чтобы нас определенно узнали.
Ли кивнула, немного удивляясь тому, что слышит все это из симпатичного ротика Киары, так как всегда считала эту девушку глупенькой.
Она взяла свое пиво, и угол чертежа снова задрался. Она поискала вокруг, что туда положить вместо бутылки, и нашла ветхий томик первого издания «Фауста».
- А мы сможем это сделать?
- Сможем, но, боюсь, что таким способом, который тебе вряд ли понравится. - Коэн дотронулся до индикатоpa на той части схемы, где был лабораторный луч. - Физически я не представляю себе, где находится интрафейс. Единственное, что я знаю, он - в лаборатории. К сожалению, лабораторные файлы: по персоналу, оборудованию и всему остальному - прочно заблокированы и защищены программно.
- Как на Метце.
- Еще сильнее, чем на Метце. - Он посмотрел на нее. - На Альбе есть боевой получувствующий AI.
По спине Ли пробежал холодок и остался внутри. Она ненавидела подсоединение к получувствующим. Возможно, страх ее был суеверным - или она много раз старалась убедить себя в этом. Иногда ей казалось, что это было слепым предубеждением. Однажды, когда она рассказала об этом Коэну, он так обиделся, что потребовались недели, чтобы загладить вину и успокоить его.
В мощных получувствующих AI было что-то акулье: грубая вычислительная мощь, не отягощенная жестким программным обеспечением или близкими к человеческим слабостями и сомнениями полностью чувствовавших независимых. Подсоединение к получувствующим походило на плавание в темной бездне. Невозможно было поверить, что бессловесная угроза, таившаяся за этими числами, могла бы стать Коэном. И ужасно было думать, что Коэн отличался от них. всего несколькими функциями и алгоритмами и что никто не мог с уверенностью сказать, где проходила граница между ними.
- Так как же мы доставим тебя внутрь? - спросила Ли.
Коэн поднял брови.
- Ты что-то торопишься. Я ведь еще не дал согласие помогать тебе.
- Что ты хочешь, чтобы я умоляла тебя?
- Ты - неподражаема. Почему чем больше ты просишь, тем более противной ты становишься?
- Тебе за это платят, - сказала Ли. - Я в прошлый раз проверила и поняла, что это было работой, а не помощью.
Коэн закурил сигарету, не предложив Ли, и положил портсигар с зажигалкой на стол, аккуратно совместив с угловым узором в форме золотого листа.
- Давай на этом остановимся, хорошо? - сказал он. - Если, конечно, ты на самом деле не хочешь со мной поссориться.
Ли промолчала.
- Тогда пошли дальше. Предположим, что лабораторный AI отключил внешнюю связь. Ты не можешь войти. Ты не можешь добиться беспроводного доступа. Все, что ты можешь сделать, - это набрать цифры пароля санкционированного доступа, но сделать это ты можешь только прямым подключением. - Он улыбнулся и скинул пепел с сигареты жестом, полным византийской изящности. - А это означает, моя дорогая, что тебе придется пойти под нож.
Ли поднесла палец к виску и нащупала под кожей плоский диск передающего устройства удаленного доступа к системам связи. Она никогда не испытывала прямого включения через контакт. И ей это было не нужно. Это делали техи, вроде Колодной. Эти люди выполняли черновую работу, например взлом целевых систем, и подвергались риску, от которого Ли защищали автоматические предохранители удаленного интерфейса.
- Ты сам до этого додумался или тебе помог Корчов?
- На твоем месте я бы больше не тратил время на споры, - сказал Коэн и мрачно посмотрел на нее поверх своего бокала. - Соединительный контакт - это пустяк в сравнении с тем, что им придется сделать с тобой для того, чтобы обеспечить работу интрафейса.
Ли закусила губу и беспокойно заерзала, при этом ее мысли блуждали от получувствующих к контактам, затем к нескольким сотням метров опытного оборудования в голове Шарифи. Как они могли планировать эту задачу, не обсудив даже, позволит ли она Корчову испытывать этот интрафейс на ней?
Может быть, она приняла решение сама? Или все же Коэн втянул ее в игру подобно опытному шахматисту, побуждающему своего соперника на другой стороне доски делать ход, выгодный ему? Неужели то, что говорила о нем Нгуен, правда? И даже если у него хорошие намерения, что на самом деле он хочет от нее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76