А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Обычно имя и титул покойного гравируют не только на пластине, которая крепится с внешней стороны на торце, но и изнутри на крышке гроба.
– Он прав, – подтвердил Чиллингворт. – Странно, что мы сразу не додумались до этого. Если ваш предок похоронен в гробу со свинцовой обивкой, то мы скоро узнаем, в каком именно.
Генри взял у него свечу и подошел к одному из гробов, который казался холмиком трухи. Отодвинув в сторону остатки сгнившей крышки, он изумленно воскликнул:
– Действительно! Свинцовая обивка внутри цела, хотя и совершенно почернела.
– А на ней есть надпись? – спросил Джордж. Хотя и с трудом, но имя было прочитано. Этот гроб не имел отношения к покойнику, которого они искали.
– Мы упростим нашу задачу, если будем проверять только гробы со свинцовой обивкой, на которых отсутствуют бронзовые пластины, – сказал Маршдел. – А таких не так уж и много.
Воспользовавшись пламенем свечи, которую держал в руке Генри, он зажег еще одну и приступил к активным поискам. В течение десяти минут никто из мужчин не произнес ни слова. Внезапно мистер Маршдел закричал:
– Я нашел его! Вот он!
К нему тут же подошли остальные, и он, указав им на крышку гроба, протер носовым платком то место, где была выгравирована надпись.
– Смотрите!
При свете двух свечей они прочитали слова:
«Мармадюк Баннерворт, йомен. 1640 год».
– Да, здесь не может быть ошибки, – согласился Генри. – Это тот самый гроб. Давайте откроем его.
– Ломик при мне, – сказал Маршдел. – Он стал моим верным другом, и я сейчас снова воспользуюсь его помощью. Так значит открывать?
– Да, пожалуйста, – ответил Генри.
Они молча стояли и наблюдали за тем, как мистер Маршдел аккуратно и быстро открывал массивную крышку гроба. Очевидно, в результате сырости гвозди проржавели и искрошились, что значительно облегчило высвобождение крышки из пазов. Во всяком случае, она отделилась от гроба с удивительной легкостью, которая вызвала у мужчин тревожную догадку о том, что ее вообще никогда не прибивали.
Какое-то время каждый из присутствовавших испытывал чувство глубокой неопределенности. Можно было смело сказать, что неуемное любопытство заставило их забыть обо всем на свете. Обе свечи теперь находились в руках доктора. Их яркое и ровное сияние освещало гроб. Крышка была снята, и Генри, вздохнув, с опаской взглянул внутрь. Там что-то лежало. Юноша прошептал благодарение Богу.
– Тело здесь! – констатировал Джордж.
– Да, верно, – согласился Маршдел. – Там что-то есть. Наверное, останки.
– Подержите свечи, – сказал мистер Чиллингворт. – Прошу вас, возьмите свечи. Я должен сам во всем убедиться.
Джордж взял у него свечи, и доктор без колебаний погрузил руки в гроб. Он поднял какие-то обрывки истлевших тряпок, которые рассыпались в. его ладонях, словно труха гнилого дерева. Последовало напряженное молчание.
– Здесь нет ни малейших признаков трупа, – прошептал Чиллингворт.
Генри издал болезненный стон.
– Доктор, вы хотите сказать, что остатки тлена в этом гробу не имеют отношения к мертвому телу?
– Мой юный друг, вы задали в спешке не совсем корректный вопрос, – ответил Чиллингворт. – И я не возьмусь судить о том, кому принадлежат эти обрывки ткани. Но одно я знаю наверняка и говорю вам без утайки-в этом гробу нет останков трупа, поскольку тело за сотню лет не может исчезнуть полностью и без остатка.
– Я вас понял, – уныло произнес Генри Баннерворт.
– Великий Боже! – воскликнул Джордж. – Разве это не новое доказательство того предположения, которое терзает наши умы? Доказательство самого ужасного суеверия, порожденного человеческим разумом.
– Похоже, что так, – печально ответил Маршдел.
– Этого я и боялся! О Господи! Неужели такое возможно? Какие же муки предполагает подобное существование!
– Мистер Чиллингворт, скажите что-нибудь, – попросил Маршдел. – Я умоляю вас, дайте нам какое-нибудь логическое объяснение!
– Даже если бы я размышлял над этим всю оставшуюся жизнь, – ответил доктор, – то вряд ли пришел бы к какому-нибудь выводу. Здесь мы имеем дело не с мнением, а с доказанным фактом.
– Значит, вы твердо уверены, что здесь нет останков Мармадюка Баннерворта? – спросил Генри.
– Да, я в этом уверен. Посмотрите сами. Свинец лишь слегка почернел. Тлен и время почти не тронули его, но в гробу нет никаких человеческих останков – ни костей, ни праха.
Они снова осмотрели гроб, и даже случайного взгляда было достаточно, чтобы подтвердить слова доктора.
– Все ясно, – сказал Генри. – Давайте покинем склеп. Друзья, я прошу вас только об одном – спрячьте этот ужасный секрет глубоко в своих сердцах.
– Он никогда не сорвется с моих губ, – заверил его Маршдел.
– И с моих тоже, можете поверить, – добавил доктор. – Я питал большие надежды на то, что это ночное турне уменьшит вашу депрессию, но оно лишь усилило те мрачные фантазии, которые овладели вами.
– О, небеса! – воскликнул Джордж. – Мистер Чиллингворт, как вы можете называть это фантазиями?
– Я имею на это полное право.
– И у вас нет никаких сомнений?
– Мой юный друг, я с самого начала говорил вам, что не верю в вашего вампира. И даже если сейчас этот мерзавец подойдет ко мне и сожмет руками мое горло, я до последней секунды буду говорить ему, что он обманщик.
– Ваш скептицизм возносится на грань упрямства.
– И гораздо дальше, если вам так угодно.
– Значит, отсутствие тела вас ни в чем не убедило? – спросил Маршдел.
– Абсолютно ни в чем.
– Тогда вы из тех людей, которые не верят в чудеса, даже увидев их собственными глазами.
– Да, я не верю в чудеса. Для признания того или иного феномена я должен найти какое-то рациональное или научное объяснение. И хочу напомнить вам, что в наш просвещенный век уже нет места таким атрибутам невежества, как чудеса, святые и пророки.
– Я не хочу говорить на эту тему – особенно в таком месте, – ответил Маршдел.
– Не надо цепляться за мораль, – возразил мистер Чиллингворт. – Мы зрелые люди и можем выражать свое мнение независимо от условий и местонахождения.
– Даже не знаю, что и думать, – сказал Генри. – Я совершенно смущен. Давайте уйдем отсюда.
Мистер Маршдел закрыл крышку гроба, и четверо мужчин направились к лестнице. Прежде чем подняться, Генри обернулся и еще раз осмотрел помещение склепа.
– Ах, если бы я мог думать, что здесь какая-то ошибка, какое-то недоразумение, – печально промолвил он. – Возможно, это дало бы покой моей душе.
– Я глубоко сожалею, что так настойчиво советовал вам совершить эту экспедицию, – сказал Маршдел. – Я надеялся, что ее результат будет более отрадным.
– И у вас имелась хорошая причина для этого, – произнес мистер Чиллингворт. – Я бы посоветовал ему то же самое. Хотя результат удивил меня. Тем не менее, я не собираюсь принимать на веру те выводы, которые вы под давлением ситуации предлагаете мне как стопроцентные доказательства.
– Я благодарен вам, друзья, – ответил Генри, – и знаю, что вы оба действовали из лучших побуждений. Но, очевидно, на меня и мою семью пало проклятие небес.
– Какая чепуха! – возмутился доктор. – За что же оно пало?
– Увы, не знаю!
– Поверьте мне, небеса не ведут себя так странно. Во-первых, они никогда никого не проклинают, а во-вторых, было бы несправедливо причинять боль тем, кто этой боли абсолютно не заслуживает.
Они поднимались по темной лестнице. Судя по опечаленным лицам Генри и Джорджа, юноши были слишком поглощены своими мыслями, чтобы поддерживать беседу. Иногда казалось, что они вообще не слышат обращенных к ним слов, особенно Джордж, – так велико было их ошеломление после ужасного и невероятного открытия. И все же, пусть пока еще неосознанно, братья чувствовали потребность найти останки Мармадюка Баннерворта, их предка, ставшего вампиром – то есть, тем загадочным созданием, которое считается многими людьми абсолютно и физически несуществующим.
Однако дело теперь принимало другой оборот. Ситуация стала более запутанной. Тела в гробу не было, и, следовательно, оно после смерти не покоилось в вечном сне, обычном для всех людей. Но где же оно находилось? Во что превратилось? Куда, при каких обстоятельствах и как оно было удалено из гроба? Неужели труп сам освободился от пут и вновь прокрался в мир, чтобы стать одним из его обитателей? Неужели живой мертвец сотню лет продлевал свое существование, питаясь кровью людей, а теперь решил навестить особняк, в котором он жил во время обычной человеческой жизни? Вот какие вопросы одолевали Генри и его брата. Ужасные и злые вопросы.
Впрочем, давайте возьмем любого трезвомыслящего и образованного человека, покажем ему все, что увидели эти юноши, дадим ту информацию, которой они обладали, и посмотрим, сможет ли его разум устоять под натиском этих доказательств и заявить: «Я не верю вашим аргументам».
Конечно, мистер Чиллингворт хитрил и попросту обманывал себя. Он ничего не оспаривал и только твердил: «Я не верю в вампиров и не желаю брать в расчет никаких доказательств». Это был единственный способ обойти такой вопрос. Но не многие могли последовать его примеру – и особенно братья Баннерворты, непосредственно вовлеченные в эту ситуацию.
Оставалось закрыть люк и завернуть винты, но Генри был настолько ошеломлен, что не смог справиться с подобной задачей, и поэтому мистер Маршдел, понимая состояние юноши, сделал все сам. Задув свечи, огорченные мужчины подошли к угловому окну и покинули церковь тем же способом, которым пробрались в нее.
– Мне вставить стекло обратно? – спросил Маршдел.
– А зачем? – апатично ответил Генри. – Теперь это уже не важно. Меня больше не интересует будущее и все то, что случится со мной. К чему мне жизнь, которая отныне кажется такой ужасной и жалкой?
– Мой друг, не надо поддаваться унынию, – сказал доктор. – Иначе скоро вы станете моим пациентом.
– Я не могу ему не поддаваться!
– Генри, будьте мужчиной. Если вы считаете, что вас одолевает какое-то зло, то сражайтесь с ним и делайте все возможное для защиты вашего семейства.
– Я тут бессилен.
– Перестаньте потакать безволию! Мистер Маршдел, послушайте. Нам действительно незачем возиться с этим стеклом. Давайте уйдем отсюда.
Доктор взял Генри под руку и пошел с ним к дороге, на десяток шагов опережая Маршдела и Джорджа.
– Генри, чтобы встретить зло лицом к лицу, будь оно большим или малым, надо противопоставить ему чувство вызова – сплав воли, помноженный на упрямство. К примеру, когда со мной случается нечто неприятное и неприемлемое, я убеждаю себя, что без особого труда справлюсь с этой ситуацией, и становлюсь неуязвим для зла.
– Неужели это помогает?
– Да. В таких случаях я сержусь, и злость пробуждает во мне упрямство, которое тут же превращает в ничто все мои переживания и печали. Если бы я поддался злу и начал хныкать, как это делают многие люди под предлогом смирения, мои чувства стали бы ядом. А так они остаются на периферии души.
– Но опасность, нависшая над моим семейством, превосходит все, что приходилось терпеть другим людям.
– Я сомневаюсь в этом. И даже если это так, то я на вашем месте стал бы втрое упрямее и злее.
– И что бы вы сделали?
– Прежде всего, я сказал бы себе: «Да, на свете могут быть сверхъестественные существа, возникшие из-за каких-то сбоев повседневной природы. Возможно, они опасны и несносны для живых людей. Но если они есть, я отрицаю их существование. Взять к примеру вампиров. Если они существуют, то я отрицаю этот факт». Позвольте своему воображению нарисовать вам худший из ужасов. Позвольте страху напугать вас и заполнить ваш ум самыми страшными предчувствиями. А потом превратите их в ничто и с тех пор отрицайте даже саму их возможность.
– А вы не находите, что это похоже на отрицание небес и Бога?
– Конечно, нет. Все наши слова и поступки производятся импульсами мозга, который дан нам небесами и Богом. Если Господь создал интеллект и определенный механизм рассудка, значит Он был не против той работы, для которой предназначен ум.
– Я знаю ваше мнение об этом. Вы уже говорили мне о нем – и не раз.
– Мой друг, это рассуждения разумного человека, построенные на основе логических предпосылок. И я вновь советую вам, не поддавайтесь горю – даже если ваш дом действительно посетил вампир. Отрицайте его! Вернее, сражайтесь с ним! Самосохранение – это величайший закон природы, внедренный в наши сердца, так что смело берите его себе в помощники.
– Я попытаюсь следовать вашему совету, – со вздохом ответил Генри. – Хотя сейчас мне скорее нужна помощь религии, чем методы по укреплению духа.
– Но укрепление духа – это и есть религия.
– Разве?
– Так считают многие адепты, и я согласен с ними. А если в религиозных текстах вы найдете какие-то противоречия моим словам, то отнеситесь к ним, как к аллегориям.
– Но, мистер Чиллингворт, я не могу отрекаться от возвышенных истин Писания. Пусть они будут непонятными для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов