Каждый был способен сражаться не хуже профессионального солдата. Теперь все изменилось. Тогда в городе не было столь разительного социального неравенства. В наши дни во дворце скопились неимоверные богатства, а в трущобах царила невиданная нищета. Связывающий короля с народом сенат стал продажным и, вконец разложившись, лишился вообще какой-либо власти. Деньги, преступность, коррупция и наркотики полностью уничтожили наш боевой дух.
– Когда должна состояться игра?
– Сегодня вечером.
– Выходит, ты пустился на поиски в такой несусветно ранний час лишь для того, чтобы раздобыть бабок на игру? Это твоя последняя, отчаянная попытка? Спасение города тебя не волнует?
– Макри, ты остра, как ухо эльфа.
– Теперь мне стало как-то легче. Мысль о том, что ты решил вести себя как герой, меня слегка беспокоила.
Болтая таким образом, мы дошли до гавани. В конце городской стены возвышалась сторожевая башня, на вершине которой горел яркий фонарь и находился наблюдательный пост. Со стены, закрывая вход в порт, свисали массивные цепи. Я чувствовал окружающую цепи магическую ауру, которая делала их более прочными. Поскольку Цицерий придавал особое значение обороне южной части города, здесь все было пропитано магией.
– Киты сюда никогда не заходят, – сказала Макри.
– Знаю, – ответил я.
– Лишь иногда волны приносят их трупы. Ты, случайно, не помнишь, когда это случилось в последний раз?
– Помню, в молодости я видел мертвого кита. Но это было задолго до битвы у острова Дохлого дракона. Не думаю, что того кита где-то закопали. Скорее всего он просто сгнил на берегу.
– Но, может быть, дедушка Танроз и закопал золото на самом краю суши?
– Она сказала, что он закопал рядом с гаванью. А открытое побережье от гавани довольно далеко.
– Может, у дедули временно затуманились мозги?
– Даже если и так, то с какой стати он стал бы зарывать золото под тухлым скелетом? Дело не такое простое, как может показаться.
Мы устремили взгляд в море.
– А если спросить у дельфинов? – предложила Макри.
– У тебя, видимо, начинается горячка, – заметил я.
– А вот и нет, – резко бросила Макри. – Почему ты вдруг решил?
– Да потому, что ты, как правило, не выступаешь с безумными идеями. Впрочем, нет, выступаешь. Только они не имеют отношения к дельфинам.
– Дельфинам может быть известно о каком-то событии, связанном с китом.
– Ты становишься похожа на Дандильон.
– Возможно, – улыбнулась Макри. – Но мне нужны эти деньги. Я хочу поступить в Университет. Как бы то ни было, а дельфины дали нам целебный камень. Они спасли мне жизнь.
Макри была права, они сделали это. И я получил от них весьма приличное вознаграждение. Несколько очень ценных старинных монет, в обмен на которые мне достался солидный кошель гуранов. Это была прекрасная сделка, но я предпочитал о ней не говорить, ибо не хотел, чтобы самые крутые обитатели округа Двенадцати морей узнали, что Фракс принимает плату от дельфинов.
Я до сих пор не уверен, что дельфины обладают даром речи, хотя Дандильон уверяет, что способна с ними общаться,
Макри достала палочку фазиса и запалила ее, сложив ладони ковшиком, чтобы случайный порыв ветра не погасил спичку. Спички стоят дорого, тратить их понапрасну не следует. Будь я сносным магом, то без труда зажег бы фазис без всяких спичек. Но поскольку я таковым не являюсь, то и огонь зажигать не умею. Я тоже достал палочку и прикурил у Макри.
– Ты как-нибудь мог бы дать мне попробовать тот фазис, что подарила тебе Лисутарида, – недовольно произнесла Макри.
– А разве она не поделилась с тобой своей роскошной травкой? – спросил я. – Ведь ты как-никак ее телохранительница.
– Нет. С какой стати она будет со мной делиться? Лисутарида не хочет, чтобы ее телохранительница была под кайфом. Кроме того, ты мог бы дать мне попробовать и особого пива. Скажи, почему ты такой скаредный, когда речь заходит о твоем добре?
Я сделал попытку объяснить ей ситуацию.
– Привычка, как мне кажется. Ты же знаешь, что такое округ Двенадцати морей. Он кишит кровососами.
К этому времени мы добрались до небольшой калитки в стене. Она вела к окружающим порт скалам. Отсюда можно было легко пройти к песчаному берегу. Во время национального кризиса стражник не имеет права выпускать кого-либо за черту города, но на сей раз на страже находился старый обитатель округа Двенадцати морей – человек, которого я знал всю свою жизнь. Я сунул ему в ладонь медяк, и он пропустил нас в калитку. Когда мы проходили мимо него, стражник блудливо ухмылялся, видимо, решив, что я отправился поразвлечься с девкой.
– Весьма тревожно, что какая-то крошечная подачка позволила нам выйти из города, – заметила Макри, когда мы начали карабкаться по скалам.
– Думаю, что с орков он возьмет больше, – сказал я и спросил: – А ты уверена, что Дандильон здесь?
– Когда она чем-то расстроена, то всегда идет к дельфинам, – ответила Макри. Немного помолчав, она встревоженно спросила: – Как ты думаешь, не стоит ли нам извиниться за то, что мы ее обидели?
– Не знаю.
– Извиняться будешь ты, – решительно заявила она. – Я не могу, у меня это никогда не получается.
Я чувствовал усталость. На меня, видимо, подействовали фазис и необходимость ползать по скалам. Макри легко перепрыгивала с камня на камень, а я, давно утратив прежнюю живость, пыхтя, старался изо всех сил не плюхнуться в ледяную лужу. В конце концов нам удалось добраться до песчаной полосы.
– Не могу поверить в то, что отправился беседовать с дельфинами, – пробормотал я. – Уже во второй раз.
Поселившиеся в заливе дельфины пользуются в Турае большой популярностью. Считается, что они приносят удачу. Что касается меня, то мне они никакой удачи не принесли. Впрочем, и неприятностей они мне тоже не причиняли. Как бы то ни было, но я даже готов погладить одного из них по головке, если это принесет мне удачу за карточным столом.
– Вот она, – сказала Макри.
Я всмотрелся во тьму, но ничего не заметил. Эльфские глаза Макри видели в темноте гораздо лучше, чем мои, и мы прошли довольно много, прежде чем я углядел силуэт молодой женщины, стоящей у самой кромки воды. Когда мы подошли, она повернулась на пятках. Я поднял волшебный освещальник так, чтобы свет упал на лицо Дандильон. Мне показалось, что она все еще плачет, и я тут же почувствовал себя довольно скверно. Макри предательски отступила на шаг, вынуждая меня разруливать ситуацию.
– Привет, Дандильон. Ну как? Хорошо поболтала с… этими… ну, с дельфинами?
Дандильон ничего не ответила. Вид у нее был несчастный, как у ниожской шлюхи, а может, и того хуже.
– Мы с Макри подумали, что ты сможешь нам помочь…
Дандильон молчала, и я начинал ощущать свое бессилие.
– Прости, что мы довели тебя до слез. Но согласись… ведь это был всего лишь небольшой спор. Это же постоянно происходит в тавернах – особенно в округе Двенадцати морей. Если ты думаешь, что в «Секире мщения» плохая обстановка, загляни в «Русалку». Там постоянно обнажают мечи. Там каждый день убивают людей. Послушай, мы ведь вовсе не собирались тебя убивать. Но ты же не можешь требовать, чтобы мы с Макри следили за каждым своим шагом, чтобы тебя не огорчать. Что ты, дьявол тебя побери, от нас ждешь?! Не можем же мы все время шляться на море и сочинять поэмы про дельфинов. Некоторым из нас приходится работать. Я хочу сказать, что тебя, Дандильон, вряд ли можно считать полностью нормальной.
Я умолк.
– Прекрасное извинение, – восхитилась Макри. – Одно из твоих лучших.
Дандильон смахнула слезинку и сказала;
– Я плачу не из-за вашего спора. Дельфины сказали мне, что орки уже здесь, и это вызвало мои слезы.
Мы с Макри мгновенно выхватили мечи и повернулись на каблуках, чтобы достойно встретить врага, но никого не увидели.
– Где они?
– В «Секире мщения».
Мы с Макри переглянулись, и я сказал:
– Мы только что оттуда, там нет ни единого орка.
– Может, они напали после того, как мы ушли? – спросила Макри.
– Нет, – покачала головой Дандильон, – они там уже несколько дней.
– Несколько дней?
– Да.
– И никто этого не заметил? – спросил я, убирая меч в ножны.
Дандильон молча кивнула и сказала:
– Дельфины это знают.
Я не смог сдержаться и фыркнул. У меня начинала болеть голова – явление довольно обычное, когда я беседовал с Дандильон.
– Может быть, они просто учуяли присутствие Макри? – предположил я.
– Ну, ты! Полегче! – возмутилась Макри. – Я не орк.
– Ты на четверть орк. Вполне достаточно, чтобы ввести в заблуждение дельфинов на таком расстоянии.
– Это не Макри! – горячо воскликнула Дандильон. – Дельфины ее любят.
Я снова презрительно фыркнул и произнес:
– Кто бы сомневался!
– Что это должно означать? – грозно поинтересовалась Макри.
– Это должно означать то, что все нелюди к тебе странным образом липнут. Я не забыл, как сильфиды в Долине фей роились вокруг тебя.
– Ага! – возопила Макри. – Так я и знала, что это гложет тебя по сей день. Тебе не по нутру, что на тебя они внимания не обращали.
– Статус человека с моей репутацией не зависит от стаи дельфинов или роя сильфид.
– Кентаврам я тоже нравлюсь, – не унималась Макри.
– Кентавры обожают всех, у кого большие сиськи.
– Наяды по отношению ко мне вели себя очень дружелюбно.
– Наяды славятся своей глупостью, и вообще перестань хвастать тем, что тебя обожают нелюди. Здесь нечем гордиться!
– Ты завидовал мне с момента моего появления в Турае, – заявила Макри. – Постоянно стремился меня принизить. А с тех пор, как я стала телохранительницей Лисутариды, ты особенно злишься на меня, поскольку я узнаю такие вещи, о которых тебе неведомо. Я не виновата, что тебя вышибли из дворца. Тебе не следовало постоянно напиваться.
– Что? Ты снова читаешь мне нравоучения? Кошмар какой-то! Я приперся ночью на берег моря только для того, чтобы выслушивать лекции от существа с остроконечными ушами!
Макри потянулась к эфесу меча.
– Перестаньте ругаться! – взвизгнула Дандильон. – Почему вы все время вздорите?!
– Война. – Я покачал головой. – Орки стоят под стенами города. У всех едет крыша. За исключением тебя, естественно.
– Верно, – со вздохом произнесла Дандильон. – Турай в эти дни стал очень печальным местом. А теперь и в «Секире мщения» поселились орки. Как вы думаете, не поэтому ли там все заболевают?
– Кто знает. Мы проверим все, когда вернемся. А ты пока не могла бы спросить у дельфинов, что им известно о здешних китах?
Дандильон подняла на меня изумленный взгляд, и мне пришлось ей все объяснить.
– Тебе действительно нужны эти четырнадцать тысяч гуранов? – спросила она. – Эти деньги сделают тебя счастливым?
– Мы намерены раздать их бедным.
– О… Хорошо. В таком случае…
Дандильон повернулась к воде и начала издавать какие-то странные звуки. Очень странные. Я бы серьезно обеспокоился, если бы не слышал их раньше. Однако и сейчас они не оставили меня равнодушным. Дандильон посвистела, пощелкала языком и уставилась в океан в ожидании ответа. В этот момент я впервые заметил, что она вплела себе в волосы обрывок сухих водорослей – украшение настолько необычное, что я даже не осмелился спросить о нем.
Потолковав с дельфинами еще немного, Дандильон повернулась к Макри и сказала:
– Они рады, что ты выздоровела, – и, обращаясь ко мне, добавила: – Дельфины очень сожалеют, что ты слишком много пьешь.
– Перестань. Ты все выдумала. Как, к дьяволу, эта рыба узнала, что я много пью?
Дандильон повернулась к воде и снова посвистела. Закончив беседу, она прощально помахала морю ручкой.
– Я заверила их, что мы не отдадим город оркам, – сказала она.
– А как насчет китов?
Дандильон затрясла головой; водоросли остались на месте, так как, видимо, были хорошо закреплены.
– Они вообще не знают, что означают слова «сокровище закопано под китом».
– Великолепно, – сказал я. – Притащиться среди ночи к морю, чтобы выслушать оскорбления от стаи дельфинов. Можно смело сказать, что наши хлопоты были не напрасны.
С этими словами я двинулся следом за Макри по направлению к скалам.
– Возможно, тебе не следует воспринимать их слова как оскорбление, – сказала она. – Скорее всего их просто беспокоит состояние твоего здоровья.
Ее слова меня не успокоили.
– Проклятые рыбины, – пропыхтел я. – Пусть лучше пекутся о собственном здоровье. Если они не перестанут распространять обо мне гнусные слухи, я обрушусь на них, словно скверное заклятие. Это надо же придумать: «он слишком много пьет»!
Я достал из кармана серебряную фляжку, которую всегда ношу с собой, и отхлебнул кли. Мы вернулись в город через те же маленькую калитку.
– Обращай внимание на все, что хоть отдаленно напоминает кита, – сказал я, когда мы проходили через порт.
– Я и так все глаза проглядела, – ответила Макри. – Здесь нет ничего, хотя бы отдаленно похожего на кита.
Когда мы проходили мимо большого зернового склада, какой-то голос потребовал, чтобы мы немедленно остановились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33