Несмотря на то что она пела ее в таверне не раз, публика по-прежнему обожала эту песенку. Мулифи – прекрасная певица, что бы ни говорила по этому поводу Макри. Я покачал головой, вспомнив, как капитан Ралли бродит по ночам у порта, разыскивая золото. Ничего удивительного. Чтобы содержать такую женщину, как Мулифи, требуется куча бабок.
Отослав письмо Лисутариды, я стал размышлять, чем бы заняться. Итак, сегодня вечером Гликсий Драконоборец, генерал Акарий и претор Капатий должны прибыть в «Секиру мщения», чтобы сразиться в карты. У меня вряд ли хватит средств сесть с ними за один стол. Несмотря на все старания, добыть еще денег мне не удастся. С тем, что я занял у Дандильон и Лисутариды, плюс мои жалкие накопления, получается примерно четыреста сорок гуранов, что недостаточно, учитывая богатство моих противников.
Я горько покачал головой. Зарытое золото и магический артефакт. Вместо того чтобы заниматься серьезным расследованием, я попусту тратил дни, гоняясь за призраками. Ведь я вполне мог посвятить это время раскрытию мелких преступлений, слежкой за неверными женами, ловлей воришек и всем прочим. Во-первых, это мне лучше подходит, и, во-вторых, я мог бы зашибить на этом больше денег.
Я дошел до общественных бань, заплатил за вход и долго плескался в бассейне. Несмотря на царящую в округе Двенадцати морей нищету, дела с общественной гигиеной там обстояли неплохо. Несколько лет назад король слегка развязал свой кошель и помог обновить пару-тройку старинных банных заведений. Даже самые нищие обитатели округа могли позволить себе время от времени насладиться теплом публичных бань. Насколько я знал, ничего подобного в других городах-государствах не было, и их обитатели не могут похвастаться чистотой, которой славимся мы, турайцы.
Впервые за долгое время мне удалось немного расслабиться. Когда я покидал бани, я уже стал больше походить на самого себя – старого доброго Фракса. По пути я заскочил в булочную Гиниксы, купил немного свежей выпечки и принялся жевать на ходу. Увидев очередного попрошайку с вытянутой рукой, я, ощутив прилив благодушия, разломил одну лепешку и сунул половину в его грязную лапу. Нищий поблагодарил и двинулся прочь. И тут на меня снизошло озарение. Возможно, это было наградой за проявленное мною милосердие, а может, результатом расслабляющего действия бани. Но скорее всего на меня благотворно повлияла выпечка. Полный желудок, как правило, хорошо влияет на мои мыслительные способности. Макри практиковалась во владении оружием на заднем дворе «Секиры мщения».
– Святой Кватиний однажды беседовал с китом, – сказал я.
– Кто?
– Святой Кватиний. Небесный покровитель нашего города. Одна из самых почитаемых религиозных фигур. Так вот однажды он разговаривал с китом.
– Зачем?
– Кит был кладезем религиозных откровений. Так, во всяком случае, говорит легенда.
– И тебе это только что пришло в голову? – изумленно глядя на меня, спросила Макри.
– Мои мысли крайне редко погружаются в мистические глубины религии, – ответил я. – Как бы то ни было, но в конце улицы Совершенства в боковом проезде находится небольшой фонтан. Посреди его чаши стоит беседующий с китом святой Кватиний.
– И ты только что до этого допер? – язвительно поинтересовалась Макри.
– Ты пойдешь со мной или останешься здесь источать сарказм?
– И этот тип смеет называть себя первой спицей в колеснице в деле расследования, – проворчала она, пряча меч в ножны. – Он только что вспомнил, что в округе Двенадцати морей имеется фонтан с фигурой кита.
И мы вновь двинулись по улице Совершенства.
– Не могу понять, почему ты не вспомнил о нем раньше, – разглагольствовала моя подруга. – Еще до того, как мы истоптали весь город в поисках чего-то такого, что хоть немного напоминало кита.
– Не надо преувеличивать. Кроме того, я тебе уже говорил, что впадаю в ментальный ступор, когда речь касается религии.
– Это же – фонтан. Со скульптурным изображением кита. Что может быть более очевидным?
Мы уже были неподалеку от улочки с фонтаном. Повернув за угол, мы увидели, что там происходит нечто похожее на народное восстание. Орущая толпа рвалась к фонтану, солдаты Службы общественной охраны с трудом сдерживали ее напор. Толпа в основном состояла из нищих, но я увидел в ней нескольких лавочников и пару-другую ремесленников. Мы остановились на углу и стали наблюдать за схваткой.
– Создается впечатление, что у тебя и всех этих попрошаек один и тот же ход мыслей, – заметила Макри.
Мне оставалось только согласиться. Видимо, все эти люди решили заглянуть под статую. Толпа мятежников чуть продвинулась вперед. Солдаты зачехлили дубинки и обнажили мечи. Толпа заколебалась, но не отступила. Множество обитателей округа Двенадцати морей были готовы лезть на клинки ради того, чтобы завладеть четырнадцатью тысячами гуранов.
Прежде чем противоборствующие силы успели схватиться в битве, на улицу с грохотом влетела карета в сопровождении эскадрона конных солдат. Дверца кареты распахнулась, и из нее вышел префект Дриний. В своей белоснежной тоге он выглядел весьма элегантно. Префект поднял руку, и рев толпы умолк. Несмотря на то что за последние несколько лет Турай стал, мягко говоря, слабоуправляемым городом и в нем царил беспорядок, вида префекта хватило для того, чтобы успокоить толпу. Дриний высокомерно оглядел собравшихся и заговорил. Надо отдать ему должное, оратором он был неплохим. А если по правде, так просто превосходным. И это при полном отсутствии всех прочих талантов, которых требовал его высокий пост. Даже самым никчемным из наших сенаторов-аристократов прекрасно удаются публичные выступления. Ораторскому искусству они учатся вначале в школе, а затем – у частных риторов. Здесь, в Турае, никто не может преуспеть в политике, не овладев искусством оратора.
Префект бичевал толпу за ее безобразное поведение, подчеркнув, что в столь тяжелое для родины время каждый должен находиться на своем посту, выполнять свой долг, а не охотиться за мифическим золотом. Затем префект привел несколько примеров героизма из славного прошлого Турая. После этого он заклеймил слушателей за намерение совершить святотатственное действие в отношении покровителя города.
– Ничто не может сильнее способствовать падению города, чем этот кощунственный акт! – гремел он.
Когда толпа несколько успокоилась, Дриний смягчил тон и заверил всех присутствующих в том, что, если они мирно разойдутся по домам, власть забудет о мятеже и не станет принимать мер против его участников. Кроме того, добавил он, под статуей никакого золота нет.
– До меня тоже доходили слухи, – сказал префект, – но я не верю ни единому слову. Золота в округе Двенадцати морей не было и нет. А если бы и было, то только не под этим фонтаном. Я лично присутствовал на торжестве, когда консул заложил первый камень в его основание. Я, как и многие из вас, следил за строительством. Фонтан покоится на доброй турайской земле, а не на мифическом сундуке с золотом.
Вид фонтана, казалось, подтверждал правоту Дриния. Это было массивное каменное сооружение, и я не представлял, как морской капитан мог в одиночку что-то под ним закопать. Макри придерживалась того же мнения.
– По крайней мере ты не единственный, кто выступил с этим нелепым предположением, – сказала она.
Дриний закончил речь. Утратившая уверенность и задор толпа начала расходиться. Префект отлично справился со своей работой.
– Любопытно, как человек, облаченный в тогу, может манипулировать массами, – заметила Макри.
Когда мы уходили с улицы, солдаты уже начали выставлять посты, чтобы ее блокировать. К фонтану двинулась бригада рабочих, вооруженных кирками и лопатами.
– Что происходит? – спросила Макри.
– Убрав со своего пути толпу, Дриний намеревается заглянуть под фонтан. Неужели ты допускаешь, что местный префект упустит возможность поохотиться за сокровищами? Впрочем, я сомневаюсь, что он что-то найдет. Один-единственный человек, да еще и в страшной спешке, не мог ничего зарыть под фонтаном.
– И что дальше?
Пришлось признать, что никаких новых идей у меня не возникло.
– Я думал, фонтан с китом решает вопрос. Это была ошибка. Что ж, видимо, мне придется садиться за карточный стол с тем, что есть, и уповать на удачу.
– Ты говоришь как-то неуверенно, Фракс. Это на тебя не похоже.
– Я и чувствую себя неуверенно.
– Почему?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Война… Зимняя хворь… Преследующие меня в последнее время неудачи…
Макри хлопнула меня по плечу так, что я едва не присел.
– Неужели я говорю с Фраксом? Бойцом, игроком, пьяницей и знаменитым хвастуном? Возьми себя в руки. Выше нос! Я не сомневаюсь, что, оказавшись за карточным столом, ты заставишь их всех обливаться горючими слезами. Что с того, что Гликсий богат, а претор Капатий владеет банком? Что из этого следует? Кто лучше играет. в карты? Ты или они?
– Я.
– Совершенно верно. Поэтому отправляйся туда и покажи им путь в преисподнюю. Я рассказывала тебе, как однажды на арене дралась с восемью орками и мой меч сломался?
Она рассказывала мне эту историю не один раз, но останавливать ее я не стал.
– Я не начала клясть судьбу, – продолжала Макри. – Я не сомневалась в том, кто, пользуясь твоими словами, первая спица в колеснице. Я голыми руками прикончила ближайшего орка, завладела его мечом и продолжила начатое. Тогда я установила новый рекорд множественного убийства.
– У вас фиксировались и такие рекорды?!
– Естественно, – ответила Макри. – Я была чемпионкой во всех категориях. Итак, я жду, что ты обрушишься на своих противников, словно скверное заклятие, какими бы ничтожными ни казались твои шансы.
Мы шагали к таверне. Поддержка Макри меня немного взбодрила. Она была далека от понимания тонкостей игры в рэк, но в словах моей подруги была большая доля истины. Она права хотя бы в том, что впадать в уныние – совсем не в духе Фракса.
– Ты чертовски права, Макри. Не понимаю, что со мной случилось. Я покажу им, что такое настоящий ад. Этой ночью ничто и никто не сможет преградить мне путь.
Мы поднялись в мое жилье. Ведущая на наружную лестницу дверь была открыта настежь. Мне это крайне не понравилось, и я торопливо вошел в кабинет. Там меня поджидал Хорм Мертвец – один из самых могущественных чародеев в мире и смертельный враг Турая.
– Похоже, что у нас возникли небольшие проблемы, – сказал я, обнажая меч.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
За последние несколько лет в моем кабинете побывало довольно много весьма любопытных типов. Чародеи, сенаторы, воры, убийцы, демагоги, орки, эльфы и прочие существа, чьи имена я назвать не могу, переступали мой порог. Среди посетителей попадались даже члены королевской семьи. Сама принцесса Ду-Акаи была однажды моим клиентом. Однако надо признать, что это сборище далеко превосходило все предыдущие разнообразием типажей.
В центре кабинета стоял Хорм Мертвец – оркский колдун и властитель королевства Иал. Однажды он прилетал в Турай на драконе с целью уничтожить город при помощи зловредного заклинания. Надо признать, ему это почти удалось. Хорм доставил Тураю массу неприятностей, и тот факт, что, оказавшись здесь последний раз, он прислал Макри букет цветов, нисколько не способствовал улучшению его имиджа.
На кушетке сидела Ханама – холодная беспощадная убийца. Она все еще была нездорова, но выглядела значительно лучше, нежели раньше. Ханама тоже дарила Макри цветы – явление настолько странное, что мне даже не хочется об этом вспоминать.
У дверей в спальню с мрачным видом стоял Кораний Точильщик – самый мрачный чародей Турая, славящийся к тому же своим отвратным нравом. За ним виднелась гламурная, как и прежде, Тирини Заклинательница Змей, из-за спины которой выглядывала Анумарида Громовой Раскат. Анумарида была юна и прелестна, и ее явно радовало то, что между нею и Хормом находились Кораний и Тирини. Если вам еще кажется, что общество было недостаточно блестящим, то вскоре букет украсили заместитель консула Цицерий и его помощник Хансий. Пока я пожирал взглядом Хорма, две эти важные персоны поднялись по наружной лестнице. Следом за Цицерием и Хансием в кабинет вошла пара вооруженных охранников. Увидев Хорма, телохранители выдвинулись вперед и заняли позицию между заместителем консула и оркским колдуном.
Хорм Мертвец приветствовал вошедших изящным взмахом руки и поинтересовался:
– Вы получили мое послание?
Цицерий в ответ молча кивнул. После быстрого подъема по лестнице он слегка запыхался. Консул явно физически не был готов к подобного рода упражнениям.
Последовала довольно продолжительная пауза.
– Если я скажу, чтобы вы убирались из моего кабинета, от этого, видимо, не будет никакого толку? – нарушил молчание я.
– О, Фракс! Это ты? В последнее время мы встречаемся довольно часто, не так ли?
– Исключительно по твоей инициативе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Отослав письмо Лисутариды, я стал размышлять, чем бы заняться. Итак, сегодня вечером Гликсий Драконоборец, генерал Акарий и претор Капатий должны прибыть в «Секиру мщения», чтобы сразиться в карты. У меня вряд ли хватит средств сесть с ними за один стол. Несмотря на все старания, добыть еще денег мне не удастся. С тем, что я занял у Дандильон и Лисутариды, плюс мои жалкие накопления, получается примерно четыреста сорок гуранов, что недостаточно, учитывая богатство моих противников.
Я горько покачал головой. Зарытое золото и магический артефакт. Вместо того чтобы заниматься серьезным расследованием, я попусту тратил дни, гоняясь за призраками. Ведь я вполне мог посвятить это время раскрытию мелких преступлений, слежкой за неверными женами, ловлей воришек и всем прочим. Во-первых, это мне лучше подходит, и, во-вторых, я мог бы зашибить на этом больше денег.
Я дошел до общественных бань, заплатил за вход и долго плескался в бассейне. Несмотря на царящую в округе Двенадцати морей нищету, дела с общественной гигиеной там обстояли неплохо. Несколько лет назад король слегка развязал свой кошель и помог обновить пару-тройку старинных банных заведений. Даже самые нищие обитатели округа могли позволить себе время от времени насладиться теплом публичных бань. Насколько я знал, ничего подобного в других городах-государствах не было, и их обитатели не могут похвастаться чистотой, которой славимся мы, турайцы.
Впервые за долгое время мне удалось немного расслабиться. Когда я покидал бани, я уже стал больше походить на самого себя – старого доброго Фракса. По пути я заскочил в булочную Гиниксы, купил немного свежей выпечки и принялся жевать на ходу. Увидев очередного попрошайку с вытянутой рукой, я, ощутив прилив благодушия, разломил одну лепешку и сунул половину в его грязную лапу. Нищий поблагодарил и двинулся прочь. И тут на меня снизошло озарение. Возможно, это было наградой за проявленное мною милосердие, а может, результатом расслабляющего действия бани. Но скорее всего на меня благотворно повлияла выпечка. Полный желудок, как правило, хорошо влияет на мои мыслительные способности. Макри практиковалась во владении оружием на заднем дворе «Секиры мщения».
– Святой Кватиний однажды беседовал с китом, – сказал я.
– Кто?
– Святой Кватиний. Небесный покровитель нашего города. Одна из самых почитаемых религиозных фигур. Так вот однажды он разговаривал с китом.
– Зачем?
– Кит был кладезем религиозных откровений. Так, во всяком случае, говорит легенда.
– И тебе это только что пришло в голову? – изумленно глядя на меня, спросила Макри.
– Мои мысли крайне редко погружаются в мистические глубины религии, – ответил я. – Как бы то ни было, но в конце улицы Совершенства в боковом проезде находится небольшой фонтан. Посреди его чаши стоит беседующий с китом святой Кватиний.
– И ты только что до этого допер? – язвительно поинтересовалась Макри.
– Ты пойдешь со мной или останешься здесь источать сарказм?
– И этот тип смеет называть себя первой спицей в колеснице в деле расследования, – проворчала она, пряча меч в ножны. – Он только что вспомнил, что в округе Двенадцати морей имеется фонтан с фигурой кита.
И мы вновь двинулись по улице Совершенства.
– Не могу понять, почему ты не вспомнил о нем раньше, – разглагольствовала моя подруга. – Еще до того, как мы истоптали весь город в поисках чего-то такого, что хоть немного напоминало кита.
– Не надо преувеличивать. Кроме того, я тебе уже говорил, что впадаю в ментальный ступор, когда речь касается религии.
– Это же – фонтан. Со скульптурным изображением кита. Что может быть более очевидным?
Мы уже были неподалеку от улочки с фонтаном. Повернув за угол, мы увидели, что там происходит нечто похожее на народное восстание. Орущая толпа рвалась к фонтану, солдаты Службы общественной охраны с трудом сдерживали ее напор. Толпа в основном состояла из нищих, но я увидел в ней нескольких лавочников и пару-другую ремесленников. Мы остановились на углу и стали наблюдать за схваткой.
– Создается впечатление, что у тебя и всех этих попрошаек один и тот же ход мыслей, – заметила Макри.
Мне оставалось только согласиться. Видимо, все эти люди решили заглянуть под статую. Толпа мятежников чуть продвинулась вперед. Солдаты зачехлили дубинки и обнажили мечи. Толпа заколебалась, но не отступила. Множество обитателей округа Двенадцати морей были готовы лезть на клинки ради того, чтобы завладеть четырнадцатью тысячами гуранов.
Прежде чем противоборствующие силы успели схватиться в битве, на улицу с грохотом влетела карета в сопровождении эскадрона конных солдат. Дверца кареты распахнулась, и из нее вышел префект Дриний. В своей белоснежной тоге он выглядел весьма элегантно. Префект поднял руку, и рев толпы умолк. Несмотря на то что за последние несколько лет Турай стал, мягко говоря, слабоуправляемым городом и в нем царил беспорядок, вида префекта хватило для того, чтобы успокоить толпу. Дриний высокомерно оглядел собравшихся и заговорил. Надо отдать ему должное, оратором он был неплохим. А если по правде, так просто превосходным. И это при полном отсутствии всех прочих талантов, которых требовал его высокий пост. Даже самым никчемным из наших сенаторов-аристократов прекрасно удаются публичные выступления. Ораторскому искусству они учатся вначале в школе, а затем – у частных риторов. Здесь, в Турае, никто не может преуспеть в политике, не овладев искусством оратора.
Префект бичевал толпу за ее безобразное поведение, подчеркнув, что в столь тяжелое для родины время каждый должен находиться на своем посту, выполнять свой долг, а не охотиться за мифическим золотом. Затем префект привел несколько примеров героизма из славного прошлого Турая. После этого он заклеймил слушателей за намерение совершить святотатственное действие в отношении покровителя города.
– Ничто не может сильнее способствовать падению города, чем этот кощунственный акт! – гремел он.
Когда толпа несколько успокоилась, Дриний смягчил тон и заверил всех присутствующих в том, что, если они мирно разойдутся по домам, власть забудет о мятеже и не станет принимать мер против его участников. Кроме того, добавил он, под статуей никакого золота нет.
– До меня тоже доходили слухи, – сказал префект, – но я не верю ни единому слову. Золота в округе Двенадцати морей не было и нет. А если бы и было, то только не под этим фонтаном. Я лично присутствовал на торжестве, когда консул заложил первый камень в его основание. Я, как и многие из вас, следил за строительством. Фонтан покоится на доброй турайской земле, а не на мифическом сундуке с золотом.
Вид фонтана, казалось, подтверждал правоту Дриния. Это было массивное каменное сооружение, и я не представлял, как морской капитан мог в одиночку что-то под ним закопать. Макри придерживалась того же мнения.
– По крайней мере ты не единственный, кто выступил с этим нелепым предположением, – сказала она.
Дриний закончил речь. Утратившая уверенность и задор толпа начала расходиться. Префект отлично справился со своей работой.
– Любопытно, как человек, облаченный в тогу, может манипулировать массами, – заметила Макри.
Когда мы уходили с улицы, солдаты уже начали выставлять посты, чтобы ее блокировать. К фонтану двинулась бригада рабочих, вооруженных кирками и лопатами.
– Что происходит? – спросила Макри.
– Убрав со своего пути толпу, Дриний намеревается заглянуть под фонтан. Неужели ты допускаешь, что местный префект упустит возможность поохотиться за сокровищами? Впрочем, я сомневаюсь, что он что-то найдет. Один-единственный человек, да еще и в страшной спешке, не мог ничего зарыть под фонтаном.
– И что дальше?
Пришлось признать, что никаких новых идей у меня не возникло.
– Я думал, фонтан с китом решает вопрос. Это была ошибка. Что ж, видимо, мне придется садиться за карточный стол с тем, что есть, и уповать на удачу.
– Ты говоришь как-то неуверенно, Фракс. Это на тебя не похоже.
– Я и чувствую себя неуверенно.
– Почему?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Война… Зимняя хворь… Преследующие меня в последнее время неудачи…
Макри хлопнула меня по плечу так, что я едва не присел.
– Неужели я говорю с Фраксом? Бойцом, игроком, пьяницей и знаменитым хвастуном? Возьми себя в руки. Выше нос! Я не сомневаюсь, что, оказавшись за карточным столом, ты заставишь их всех обливаться горючими слезами. Что с того, что Гликсий богат, а претор Капатий владеет банком? Что из этого следует? Кто лучше играет. в карты? Ты или они?
– Я.
– Совершенно верно. Поэтому отправляйся туда и покажи им путь в преисподнюю. Я рассказывала тебе, как однажды на арене дралась с восемью орками и мой меч сломался?
Она рассказывала мне эту историю не один раз, но останавливать ее я не стал.
– Я не начала клясть судьбу, – продолжала Макри. – Я не сомневалась в том, кто, пользуясь твоими словами, первая спица в колеснице. Я голыми руками прикончила ближайшего орка, завладела его мечом и продолжила начатое. Тогда я установила новый рекорд множественного убийства.
– У вас фиксировались и такие рекорды?!
– Естественно, – ответила Макри. – Я была чемпионкой во всех категориях. Итак, я жду, что ты обрушишься на своих противников, словно скверное заклятие, какими бы ничтожными ни казались твои шансы.
Мы шагали к таверне. Поддержка Макри меня немного взбодрила. Она была далека от понимания тонкостей игры в рэк, но в словах моей подруги была большая доля истины. Она права хотя бы в том, что впадать в уныние – совсем не в духе Фракса.
– Ты чертовски права, Макри. Не понимаю, что со мной случилось. Я покажу им, что такое настоящий ад. Этой ночью ничто и никто не сможет преградить мне путь.
Мы поднялись в мое жилье. Ведущая на наружную лестницу дверь была открыта настежь. Мне это крайне не понравилось, и я торопливо вошел в кабинет. Там меня поджидал Хорм Мертвец – один из самых могущественных чародеев в мире и смертельный враг Турая.
– Похоже, что у нас возникли небольшие проблемы, – сказал я, обнажая меч.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
За последние несколько лет в моем кабинете побывало довольно много весьма любопытных типов. Чародеи, сенаторы, воры, убийцы, демагоги, орки, эльфы и прочие существа, чьи имена я назвать не могу, переступали мой порог. Среди посетителей попадались даже члены королевской семьи. Сама принцесса Ду-Акаи была однажды моим клиентом. Однако надо признать, что это сборище далеко превосходило все предыдущие разнообразием типажей.
В центре кабинета стоял Хорм Мертвец – оркский колдун и властитель королевства Иал. Однажды он прилетал в Турай на драконе с целью уничтожить город при помощи зловредного заклинания. Надо признать, ему это почти удалось. Хорм доставил Тураю массу неприятностей, и тот факт, что, оказавшись здесь последний раз, он прислал Макри букет цветов, нисколько не способствовал улучшению его имиджа.
На кушетке сидела Ханама – холодная беспощадная убийца. Она все еще была нездорова, но выглядела значительно лучше, нежели раньше. Ханама тоже дарила Макри цветы – явление настолько странное, что мне даже не хочется об этом вспоминать.
У дверей в спальню с мрачным видом стоял Кораний Точильщик – самый мрачный чародей Турая, славящийся к тому же своим отвратным нравом. За ним виднелась гламурная, как и прежде, Тирини Заклинательница Змей, из-за спины которой выглядывала Анумарида Громовой Раскат. Анумарида была юна и прелестна, и ее явно радовало то, что между нею и Хормом находились Кораний и Тирини. Если вам еще кажется, что общество было недостаточно блестящим, то вскоре букет украсили заместитель консула Цицерий и его помощник Хансий. Пока я пожирал взглядом Хорма, две эти важные персоны поднялись по наружной лестнице. Следом за Цицерием и Хансием в кабинет вошла пара вооруженных охранников. Увидев Хорма, телохранители выдвинулись вперед и заняли позицию между заместителем консула и оркским колдуном.
Хорм Мертвец приветствовал вошедших изящным взмахом руки и поинтересовался:
– Вы получили мое послание?
Цицерий в ответ молча кивнул. После быстрого подъема по лестнице он слегка запыхался. Консул явно физически не был готов к подобного рода упражнениям.
Последовала довольно продолжительная пауза.
– Если я скажу, чтобы вы убирались из моего кабинета, от этого, видимо, не будет никакого толку? – нарушил молчание я.
– О, Фракс! Это ты? В последнее время мы встречаемся довольно часто, не так ли?
– Исключительно по твоей инициативе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33