А сели учесть новое золотое кольцо в носу, то вид у девицы был абсолютно идиотский. Разносортные завсегдатаи «Секиры мщения» всякий раз приходили в восторг при виде телес Макри под ее крошечным кольчужным бикини. Однако самого главного, как мне кажется, они не замечают. Во-первых, она, на мой вкус, слишком костлява. И, во-вторых, даже если вы любитель тощих девиц, все равно приятное личико и фигура не способны компенсировать ее многочисленные недостатки. Она красит ногти на ногах в золотой цвет, как симнийская шлюха, нос ее украшает множество феничек, что делает ее похожей на беглянку из оркского борделя, а еще у Макри самая длинная и самая лохматая во всем Турае шевелюра, под которой прячутся остроконечные уши. Все вышеперечисленное вкупе с взрывным нравом, глупым рвением к интеллектуальному совершенству и пуританскими замашками создает весьма непривлекательную комбинацию. Тот, кто когда-нибудь решит шагать рядом с ней по жизни, очень скоро об этом пожалеет.
– Что за спешка, Фракс?
– Не могу без пива.
– С тех пор как под стенами появились орки, ты, по-моему, вообще не просыхаешь.
– Кому захочется оставаться трезвым, видя эту орду рядом с любимым городом? Когда они были здесь прошлый раз, я без устали пил три месяца. И при этом сражался, как герой.
Кое-какие прохожие на улице имелись, но из-за войны и холода движение никак нельзя было назвать оживленным. Веселья, естественно, тоже не наблюдалось. Макри не оживляла картину. Моя подруга была сама мрачность, что случалось с ней крайне редко. Даже новый набор мечей в витрине оружейной лавки не заставил ее улыбнуться, а ведь Макри просто обожает оружие.
– Ты заметил, что эта зима не так уж и плоха? – спросила она.
Я кивнул, соглашаясь. Было, конечно, холодно, но совсем не так, как в прошлом году.
– Как ты думаешь, не может ли Колледж Гильдий открыться по причине тепла раньше, чем обычно?
У Макри прямо-таки болезненная страсть к образованию, и это еще один из ее недостатков.
– Колледж всегда закрывают на зиму. И потом, не ты ли мне говорила, что, пока идет война, он не будет работать?
– Но они вполне могли бы открыться, чтобы мы до весны успели сдать все экзамены. Пока орки не пошли на штурм, мы вполне могли бы завершить учебный год.
– Макри, боюсь, что ты единственное существо в городе, которое думает об учебе. Может случиться так, что к весне от города ничего не останется.
– Об этом и речь! – заявила Макри, к которой вернулась ее обычная энергия. – Колледж может сгореть, и все документы погибнут в пламени. Я вот уже два года – лучшая студентка, и через пару месяцев должна была окончить с отличием. Но кто об этом узнает, если они не выдадут мне сертификационный свиток?
Бедная Макри! Если бы кто другой рискнул в такое время пустить слезу из-за невозможности учиться, я бы поднял его на смех. Но за последние два года я понял, что значит для нее образование. Чтобы завершить учебу в Колледже Гильдий, Макри сотрясала небо, землю и все три луны. В Колледж, где продолжают образование сыновья из семей среднего сословия, ее принимать не хотели. Макри проложила туда путь в борьбе и до сих пор продолжала борьбу, пытаясь наскрести денег на учебу и преодолевая враждебность окружающих. Многие ненавидели Макри за то, что в ее жилах течет оркская кровь, а она тем временем мечтала о поступлении в Имперский Университет города-государства Турай. Мечта безнадежная, но я все равно перестал издеваться над Макри.
– Не горюй. Так или иначе мы сумеем отбиться от орков. Мы даже не знаем, какие силы держит под городом принц Амраг.
Мои слова не утешили Макри. Она печально покачала головой и сказала:
– Даже если мы и выиграем войну, все равно экзамены будут отложены. Мне нужен сертификат, чтобы подать заявление в Университет.
– Скажи, Макри, у тебя есть средства на учебу в Имперском Университете?
– Нет.
– А есть ли у тебя план, с помощью которого можно обойти статью университетского устава, запрещающего прием особ женского пола?
– Нет.
– Есть способ обойти те статьи, которые запрещают прием лиц с примесью оркской крови?
– Нет, – прикусила губу.
– В таком случае – какая разница? Если ты даже приколотишь гвоздями свой сертификат к двери Университета, они тебя все равно не примут.
– Я что-нибудь придумаю, – сказала Макри, упрямо не желая смотреть в глаза неприятной истине.
– И что же ты придумаешь?
– Пока не знаю. Что-нибудь.
– Угроза боевой секирой здесь не сработает.
– Тогда придумаю что-нибудь другое.
– Впрочем, если принц Амраг захватит город, он может сделать тебя профессором.
Макри бросила на меня взгляд, исполненный ярости.
– Сколько раз я тебя просила не упоминать его имени?!
– Я детектив, и мне трудно не замечать некоторых очевидных фактов.
Макри по-прежнему пепелила меня взглядом, но от продолжения дискуссии отказалась. Прознав про то, что моя подруга является сводной сестрой нового владыки орков, я, естественно, захотел узнать побольше. Но выяснил лишь то, что у Макри и Амрага общий отец и разные матери и что Амраг сбежал из лагеря гладиаторов раньше, чем она, оставив единокровную сестру в одиночку сражаться за выживание. Макри категорически отказалась обсуждать эту тему и требовала, чтобы я никому не говорил о ее родственных связях. Меня ее требование не напрягало, я и так не собирался никому ничего говорить. Это отнюдь не то, что следует знать широкой публике. Но я полагал, что Макри должна рассказать о брате Лисутариде Властительнице Небес. Во время войны любая информация о вожде врага может принести пользу, а Лисутарида Макри не выдаст. Мы миновали несколько узких проулков, в каждом из которых обосновались торговцы «дивом» или потребители оного. Специфический запах этого сильнейшего наркотика оскорблял наше обоняние. Нельзя было пройти и нескольких ярдов без того, чтобы перед тобой не возник человек, предлагавший продать энное количество «дива». После четвертого или пятого предложения я перестал отвечать и просто смахивал торговцев с нашего пути.
– Турай катится в преисподнюю, – пробормотал я, переступая через очередного наркомана, распростершегося на узком тротуаре. Многие из нарков были молодыми людьми, которые по закону должны служить в армии. Если так будет продолжаться, этот город не стоит того, чтобы его защищали. – Мне давным-давно следовало отсюда свалить, – сказал я, покачав головой.
– Так в чем же дело? – поинтересовалась Макри. – Что тебя останавливало?
– Не смог найти более пристойного места.
К гавани примыкали самые скверные кварталы города, гораздо хуже остальных, тоже достаточно скверных кварталов округа Двенадцати морей. Дрожащие от холода юные проститутки, завернувшиеся в протертые до дыр плащи, попрошайки с протянутыми без надежды на подаяние руками и оборванные дети, топчущиеся у входов в таверны в ожидании своих родителей. Положение нисколько не улучшилось, когда я увидел шагающего в нашем направлении Гликсия Драконоборца. Гликсий – здоровенный, широкоплечий и полный жизненных сил парень. Даже без своей радужной мантии он разительно отличался от жалких обитателей нашего округа.
Завидев меня, он слегка прищурился. Я ответил ему тем же. Мы с Гликсием Драконоборцем – старинные враги. Гликсий – могущественный чародей, но отнюдь не из тех, кем может гордиться город. До недавнего времени он не подчинялся Гильдии чародеев, но в силу военного положения и общего кризиса его призвали к порядку. Впрочем, и после этого он оставался преступником. Однажды он сумел избежать наказания, введя в заблуждение Гильдию чародеев, но меня ему обмануть не удалось.
Как любой преуспевающий волшебник, Гликсий был богат. Интересно, подумал я, какого дьявола он делает в беднейшей части города. Что ему понадобилось? За этим наверняка стоит какое-то беззаконие. На мне был защищающий от заклятий амулет, но я приготовился действовать, зная, что этот типчик не погнушается и физическим контактом, а Гликсий Драконоборец, как я уже говорил, парень крепкий.
Остановившись напротив меня, Гликсий сразу взял быка за рога.
– Привет, Фракс – дешевый сыщик, – произнес волшебник и, поскольку я не удостоил его ответом, тут же продолжил: – Я говорил с Равением, и он сказал, что вы раз в неделю играете в вашей вонючей таверне в рэк.
Я был поражен. Интересно, с какого это бока наши игры могли заинтересовать Гликсия.
– Обычно я играю с генералом Акарием и претором Капатием на вилле сенатора Кевария. Но Кеварий на несколько дней закрыл двери дома. Его супруга слегла с зимней хворью. – Драконоборец одарил меня презрительным взглядом и издевательски добавил: – Полагаю, ваши ставки в игре настолько малы, что у порядочных людей не могут вызвать интереса.
Я не понимал, к чему он клонит: напрашивается на приглашение или пользуется случаем меня оскорбить.
– Почему бы тебе к нам не присоединиться?
– С вашими жалкими ставками игра не стоит свеч.
– Можешь ставить, сколько твоей душе угодно, а я буду счастлив забрать у тебя бабки.
Некоторое время Гликсий молча смотрел на меня. Возможно, он при этом улыбался, ручаться не буду. У Гликсия квадратная челюсть и стальной взгляд. Чтобы его мрачная рожа хотя бы малость просветлела, необходимо приложить массу усилий.
– Я не сажусь за стол, если передо мной не лежит пять сотен гуранов.
– Пять сотен меня вполне устроят, – бодро ответил я. – Если хочешь, приноси больше. Я с огромным удовольствием покажу тебе, как надо играть.
Гликсий презрительно фыркнул, едва заметно кивнул и удалился.
– О чем это вы? – недоуменно поинтересовалась Макри.
– Он хочет сразиться в картишки.
– В «Секире мщения»? Почему?
– Да потому, что он меня ненавидит, – ответил я. – Не может до сих пор пережить, что я заехал ему по роже. Возможно, Драконоборец все это время ищет возможность отомстить. И вот теперь он решил, что сможет унизить меня за карточным столом. Недоумок. Ему невдомек, что по части игры в рэк я – первая спица в колеснице.
– Довольно странно, – задумчиво произнесла Макри, – что он вдруг возник из ниоткуда и с ходу согласился явиться в «Секиру мщения» сыграть в карты.
Мою подругу явно грызли сомнения.
– Ты сомневаешься только потому, что не способна оценить всей глубины его ненависти к Фраксу, – сказал я. – Ведь я публично обвинил его в преступлении, которого он не совершал.
– Ну, аналогичным образом ты обошелся с половиной города, – заметила Макри.
– Верно. Только в отличие от других он с тех пор носит камень за пазухой.
Мы двинулись в сторону улицы Совершенства.
– А тебя есть пять сотен гуранов? – спросила Макри.
Честно признавшись, что нет, я поинтересовался, не найдется ли у нее немного свободных средств.
– Нет, конечно, – ответила она. – Да и у кого могут быть такие бабки?
Когда мы были уже почти у «Секиры мщения», пошел легкий снежок.
– Когда ты встречаешься с Лисутаридой? – спросил я.
– Забудь, – сказала моя остроухая подруга. – Я не стану просить ее дать тебе денег в долг.
– И не надо. Расскажи ей о нашей встрече с Гликсием, и она, возможно, сама их мне предложит.
Макри отказалась, и я не стал продолжать разговор.
Танроз уже ждала моего прихода. Мне очень хотелось согреться перед пламенем огромного очага, но ей вскоре надо было возвращаться к плите, а потому мне пришлось довольствоваться бутылкой пива рядом со скромным камином моего кабинета. В помещении было холодно. Не снимая плащ, я сел у большого письменного стола из темного дерева, за которым обычно вел дела.
Танроз заняла кресло напротив. Она женщина не худая, но и не такая уж и массивная, как можно было бы ожидать, учитывая отличное качество ее готовки. В те дни Танроз была одним из самых веселых обитателей «Секиры мщения». Если ее и тревожило неминуемое вторжение орков, то вида она не показывала. После помолвки с Гурдом Танроз просто лучилась счастьем.
– Я чувствую себя как-то странно, толкуя с тобой по делу, Фракс, – начала она.
Я молча пожал плечами.
– Речь пойдет о моей маме.
– Как она себя чувствует? – вежливо поинтересовался я.
Прежде чем окончательно перебраться в «Секиру мщения», Танроз жила со своей матушкой в округе Пашиш. Я пару раз бывал у них.
– Прекрасно, – ответила Танроз, – но память ее уже не та, что прежде. – Танроз немного помолчала, барабаня пальцами по столу, а затем слегка неуверенно продолжила: – На прошлой неделе мама сказала мне, что ее отец в свое время закопал бочонок с четырнадцатью тысячами гуранов и что этот бочонок не откопали.
– Четырнадцать тысяч гуранов? – Я изумленно вскинул брови.
– Золотом.
– Откуда такие деньги?
– Он командовал кораблем, который напал на симнийский конвой.
– Выходит, твой дедушка был капитаном военно-морского флота?
Танроз кивнула.
Я был удивлен. Рядовые моряки имеют в Турае довольно низкий статус, но капитаны, как правило, происходят из богатых семей. Если дед Танроз действительно командовал кораблем, то это означало одно – семья с тех пор сильно опустилась по социальной лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33