Но Юрия Антоновича меньше всего волновали те три покойника. Ему не было дела до других, его волновала его судьба! Он не верил в то, что Иванов вернулся в Россию просто так, он был уверен, что тот вернулся за ним! Именно за ним!
А раз так, то его дни сочтены!
Ну как тут не запить?
И он запил. Начал с дорогих французских коньяков, кончил водкой из ближайших ларьков, за которой бегали люди из его охраны. Потому что не все ли равно, что пить, если пить не для поддержания знакомства или веселья, а чтобы забыться!
— Давай сбегай по-быстрому к остановке, — будил он в два часа ночи кого-нибудь из челяди.
— А что покупать?
— Что угодно, лишь бы покрепче. И “спикере” какой-нибудь.
Юрию Антоновичу приносили очередную бутылку, он сковыривал пробку и глотал крепленую муть прямо из горла, закусывая высохшим от старости батончиком.
— Чего это он? — удивлялась его охрана. — Совсем крыша поехала! Если так приспичило выпить, мог бы в ночной клуб съездить. При таких-то деньжищах!
Слугам было трудно понять барина, дующего из горла сомнительного происхождения пойло. Они не понимали, что он пьет не для кайфа, а для анестезии сознания.
Но водка помогала плохо. Водка не избавляла от страха. От гипнотического страха, который испытывает травоядное животное перед питающимся ею хищником. Иванов в этой пищевой цепочке был хищником, Юрий Антонович — жертвой.
— Давай сбегай еще, — просил он. — И вот что еще, притащи сюда девочек. Только не одну, а много.
Юрий Антонович надеялся заглушить мешающий ему жить инстинкт самосохранения другим, не менее сильным инстинктом — инстинктом размножения.
— Да где же я их возьму в такое время? — удивлялся охранник.
— Где хочешь, там и возьмешь? А если не найдешь, то я тебя вместо них!
От в дым пьяного и, кажется, свихнувшегося хозяина можно было ожидать чего угодно. Можно было ожидать и того, что он начнет пользовать охрану как проституток.
— Хорошо, сделаю.
По-быстрому найденные девочки были примерно такими же, как купленная в ближайшем киоске водка, — сомнительного происхождения.
— Здравствуйте, девочки! — радостно приветствовал их еле стоящий на ногах владелец особняка. И сразу лез целоваться.
Девочки визжали и для порядку, но так, чтобы не уронить качающегося кавалера, отбивались.
— И-дем-те в спальню, — предлагал Юрий Антонович.
И, как ему казалось, тащил девиц за собой. Хотя на самом деле его несли, подхватив под руки, они.
В спальне он быстро, как водку из горла, употреблял девиц по назначению и засыпал.
Но скоро просыпался. От страха просыпался. Потому что ему снился Иванов, который хватал его за горло и душил. Или гнался за ним с окровавленным топором, а Юрий Антонович никак не мог от него убежать, потому что его ноги приклеивались к полу...
Он просыпался и долго лежал среди обложивших его голых девиц, не в силах прийти в себя от только что виденного кошмара.
Инстинкт самосохранения был сильнее желания продолжить свой род.
— Гоните их к чертовой матери! — приказывал он охране. — И принесите водки.
Испуганных девиц выставляли вон, всучив пару сотен долларов. И бежали в ларек...
Но однажды на Юрия Антоновича снизошло озарение. В туалете снизошло, когда он стоял на коленях перед унитазом. То ли водка в этот раз попалась уж совсем “левая”, то ли он допился до такой степени, что организм перестал принимать алкоголь, но только ему стало плохо. Так плохо, что не передать. Он то сидел на импортном за штуку баксов санфаянсе, то стоял перед ним. А потом снова сидел.
Испуганная охрана вызвала “Скорую помощь”. Страдальцу промыли желудок и поставили капельницу.
— Я буду жить? — тихо спросил перепивший пациент.
— Нет, если будете продолжать в том же роде, — щелкнул себя по шее пальцем врач.
Умирать от водки было менее обидно, чем от рук Иванова, но могло случиться раньше, чем если от рук.
— У вас что, горе какое-то случилось? — спросил врач.
— Случилось, — кивнул белый как смерть пациент. — Вернее, должно случиться.
— Ну так развейтесь — в театр сходите, съездите куда-нибудь. Все лучше, чем пить, — посоветовал врач.
Съездить...
А может, действительно съездить?.. Вернее, уехать отсюда к чертовой матери! Совсем! Сбежать куда-нибудь на далекие острова, жениться на аборигенке и заделаться местным жителем. Хрен он тогда где его найдет!
Конечно, бизнес... Если уехать отсюда больше чем на месяц, то бизнес начнет хиреть, быстро сойдет на нет, и он станет таким же, каким был несколько лет тому назад, — станет нищим... Управлять делами оттуда невозможно, так как конъюнктура рынка постоянно меняется. Перепоручить их кому-нибудь другому — то же самое, что бросить. Все разворуют, а что не смогут — пустят по ветру. Нет, настоящий бизнес возможен только там, где ты находишься.
Именно поэтому он никогда не думал о бегстве.
Но то было раньше. Когда он еще не знал, кто такой Иванов, и не знал о партийном золоте. А теперь...
Теперь он знает, на что способен Иванов, и знает, что он в России...
Так, может, дьявол с ним, с делом! Жизнь дороже денег! В конце концов можно работать таксистом где-нибудь в Бразилии. Лучше быть там таксистом, чем здесь покойником!
Может, так?
Юрий Антонович приободрился.
Что это он нюни распустил? Не все еще потеряно, особенно если выбирать не Европу, а какую-нибудь африканскую или южноамериканскую глушь. В Европе Иванов его найдет — вон он как во Франции резвился, — а вот дальше пусть попробует.
Только надо уходить быстро и тихо, никак не выдавая своих намерений. Магазины, склады, производство продать, конечно, не удастся, придется бросить. Дома, квартиры, машины тоже. Продажа фондов, недвижимости и дорогих вещей может выдать его с потрохами. То есть большая часть нажитого пропадет.
Сколько у него есть свободной наличности?..
Тысяч сто пятьдесят — двести? То есть практически ничего. Для жизни там ничего.
То есть, значит, все-таки таксистом...
Но если срываться не завтра, то можно попытаться вытащить из дела часть оборотного капитала, перевести его в какой-нибудь зарубежный банк или наличность и...
Юрий Антонович нашел выход. Точно такой, какой находят травоядные животные, учуявшие вышедшего на охоту хищника. Он собрался бежать — куда угодно, лишь бы подальше от острых зубов идущего за ним по пятам зверя!..
Но Юрий Антонович, кроме того, что был “травоядной жертвой”, был еще бизнесменом и поэтому, пускаясь наутек, пытался прихватить с собой деньги. Безусловный рефлекс — сохранение жизни — оказался слабее вновь приобретенного условного рефлекса — желания спасти свои деньги.
Заяц-русак, олень, степной суслик на его месте спасались бы бегством, не думая ни о чем другом! Спасались бы как есть, налегке, не пытаясь тащить за собой гнездо, лежку или корм. Бежали бы без оглядки...
Юрий Антонович не побежал без оглядки. Он побежал с оглядкой.
На чем и сгорел...
Глава тридцать шестая
На полу стоял большой деревянный ящик. В ящике был насыпан мелкий, хорошо просеянный песок. Причем насыпан неравномерно, где-то холмиками, где-то ямками. На холмиках и в ямках тоже стояли склеенные из картона домики. Очень похожие на настоящие домики, потому что с дверями, крылечками и небольшими, затянутыми целлофаном оконцами. Дома были окружены сделанными из выструганных палочек изгородями и воткнутыми в песок веточками, которые должны были изображать кусты и деревья. От одного бортика ящика к другому шла выложенная пластмассовыми квадратиками дорога. Вдоль нее вертикально стояли вбитые “в грунт” карандаши, изображавшие осветительные фонари. И были две ярко раскрашенные будочки автобусных остановок.
Конечно, весь этот огород можно было не городить, а просто развернуть на полу карту-десятиметровку, составленную на базе сделанного с высоты километра аэрофотоснимка. Ну или создать на компьютере трехмерную модель местности. Но заказчик плохо ориентировался в картах и не жаловал компьютеров. Ему желательно было все увидеть как есть, в максимально приближенном к натуральному виде. Для чего пришлось колотить ящики, таскать песок и резать картон.
— Вот здесь объект и обитает, — сказал майор Проскурин.
— Здорово! — восхитился Иванов, в котором на мгновение проснулся ребенок. — А двери открываются?
— Нет, двери не открываются, — ответил слегка удивленный вопросом майор.
Иванов наклонился над макетом, рассматривая и трогая пальчиком домики, заборчики и деревца. Все было сделано очень здорово, а главное, абсолютно соответствовало масштабом и деталями оригиналу. Чего Иванов не оценил.
— Это дом объекта, — ткнул в один из домов длинной указкой майор Проскурин. — Три этажа плюс подземный гараж. Пустых домов в округе нет — все заселены, в каждом дворе собака, охрана и видеокамеры. Теперь подъезды...
Майор поставил на дорогу игрушечную машинку.
Иванов был в восторге.
Машинка поехала по дороге, огибая дома, на секунду замерла возле ворот, майор раскрыл пластмассовые створки, и машина вкатилась во двор.
Иванов чуть в ладошки не захлопал.
Ну угодили работнички начальству! Просто от души!
— Теперь посмотрим местность в другом масштабе.
Второй макет стоял рядом с первым. Но второй макет был выполнен в более крупном масштабе — один к тридцати. На нем был всего один дом, склеенный настолько реалистично, что на окнах был виден даже переплет рам.
— Дом огорожен двойным забором, — показал майор. — Первый бетонный, высотой два с половиной метра, второй — дощатый, с пропущенной по верху колючей проволокой.
— Здесь, здесь, здесь и здесь, — начал тыкать указкой в забор майор, — установлены видеокамеры. Ну, естественно, сигнализация, охрана... В общем, все как положено.
— Перехватить объект на маршруте возможным не представляется, Я уже сообщал, что машин выезжает несколько, выезжают из подземного гаража, так что увидеть, кто в них сел, невозможно, причем иногда они идут порожними, то есть без объекта.
Майор еще раз показал маршрут движения кортежа.
— Стрелять через окна невозможно, все они забраны жалюзи, часть стекол пуленепробиваемые...
— А что же делать? — растерянно спросил Иванов.
— Мы рассмотрели все возможные варианты, реалистичным представляется один.
Майор быстро взглянул на генерала Трофимова. Тот кивнул.
Майор достал еще одну детскую игрушку — небольшую модель самолета.
— Подлет производится в зависимости от направления ветра с юго-востока или севера, — сказал майор.
Майор поднял вверх руку с самолетиком и, “полетев” от самой двери, стал опускать руку, идя на снижение.
Иванов удивленно хлопал глазами.
— Сброс исполнителя происходит с высоты шестьсот пятьдесят — семьсот метров. Примерно вот здесь.
Самолетик завис над макетом поселка. Майор взял в левую руку маленькую куклу, пронес ее над поселком и поставил на дом.
— Приземление производится непосредственно на крышу дома. Крыша плоская, размером пятнадцать на тридцать метров, без антенн и пересекающих ее проводов, что позволяет справиться с этой задачей даже не очень опытному парашютисту. Купол парашюта будет выкрашен в черный цвет, чтобы не привлекать внимание охраны. Таким образом мы сможем легко миновать заборы, сигнализацию и охрану.
Это было красиво. Было как в кино.
— Здесь расположен люк на крышу, через который можно попасть на третий этаж дома.
Майор показал фотографию люка, снятую откуда-то сверху, с обведенной ручкой замочной скважиной.
— Мы установили “сорт” замка, поэтому его можно будет открыть с помощью отмычек. Если это по тем или иным причинам не получится, например, если изнутри люк будет закрыт на засов, можно будет попасть во внутренний двор, вырезав одно из стекол оранжереи.
Майор показал на небольшой, отблескивающий натянутым целлофаном купол посредине крыши.
— Спустившись на веревках вниз, нужно будет пройти по третьему этажу до лестницы...
Майор наклонился над макетом и снял с дома крышу, открыв взгляду внутренний макет третьего этажа.
— Эти и эти комнаты, — ткнул майор указкой, — обычно пустуют. В крайних проживает обслуга, но они в этот момент будут спать. По лестнице нужно будет спуститься на второй этаж...
Майор снял с дома и отложил в сторону третий этаж, открыв доступ ко второму.
— Вот здесь расположен пост охраны. Если там никого не будет, то нужно будет пройти по коридору в левое крыло здания...
— А если будут? — спросил Иванов.
— Если на посту будет охрана, то она зачищается и далее исполнитель действует, как если бы ее не было. То есть проходит в левое крыло, где расположены кабинет и спальня объекта. Окна их выходят во двор, но свет в помещениях лучше все-таки не включать. На этот случай у исполнителя будут приборы ночного видения. Далее он проникает в спальню, зачищает объект, убеждается, что тот мертв, и спускается вот по этой лестнице в гараж, где садится в одну из машин. Ключи он находит непосредственно в гараже либо в одежде объекта или использует отмычки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45