— спросил Том.
Нащупав ногой брови, Дортмундер скользнул ниже, и его ступни коснулись шишковатого носа.
Теперь Том его не видел. Стоя в полной безопасности на вершине горы, он крикнул:
— Ну как? Нашел?
— Пока нет.
— Ищи в левой ноздре.
— Да, знаю.
Дортмундер сполз с носа, на мгновение завис в воздухе — крючья, которые они забили в грунт наверху, держали просто великолепно — и, подтянувшись на руках, утвердился на верхней губе Линкольна.
Левая ноздря. Она была настолько велика, что походила на пещеру. Дортмундер влез внутрь, не отрывая ног от губы, и тут же заметил втиснутый в каменную складку пакет, обернутый промасленной тканью. Потянувшись к нему, Дортмундер уронил несколько камешков, поднял облачко пыли и чихнул.
— Будь здоров, — раздался голос Тома.
— Иди ты к черту, — пробормотал Дортмундер, ковыряясь в ноздре. Наконец он взял пакет и вылез наружу.
57
Общее собрание было назначено на один из июньских воскресных дней в доме номер 46 по улице Вязов, в тихом сельском местечке Дадсон-Сентр. Мэй Беллами, Том Джимсон и мамуля Стэна уже были там. Из Айлипа, что на Лонг-Айленде (из психиатрического центра, известного в соответствующих кругах под названием Айспик), двинулся Даг Берри. Его пикап был нагружен необходимым для работы оборудованием. Это было снаряжение для подводного плавания, десятисильный лодочный мотор, надувная лодка и масса прочих принадлежностей. Из Нью-Йорка на позаимствованном в булочной фургоне в путь отправились Стэн Мэрч и Уолли Нэрр, прихватив с собой компьютер Уолли, который был надежно прикреплен к обширным полкам в кузове. Оттуда же на серебристом «кадиллаке», оборудованном радаром, кассетным магнитофоном, лампочками для чтения и приборной панелью, отделанной чем-то очень похожим на дерево, выехали Энди Келп (водитель), Джон Дортмундер (пассажир на переднем сиденье) и Тайни Балчер (которому едва хватило места сзади). За «кадиллаком» пристроился огромный, неуклюжий парень по имени Кен Уоррен, с трудом втиснувшийся вместе со своим буксировочным приспособлением в маленькую красную двухдверную «тойоту».
Однако пассажиры «кадиллака» не замечали преследователя, шедшего за ними на расстоянии семи корпусов. Они были поглощены обсуждением предстоящего дела.
— До сих пор я все делал неправильно, — разглагольствовал Дортмундер. — Но теперь у меня предчувствие, что уж на этот раз мы достанем ящик с деньгами.
— Я прекрасно понимаю причину твоего благодушия, — отозвался Келп, не обращая внимания на «тойоту», показавшуюся во всех трех зеркальцах разом. — Все дело в том, что теперь нам не придется лезть в воду. Ни тебе, ни мне.
— Даг полезет.
— Точно.
— Ему нравятся такие штучки.
— Точно.
— А нам — нет.
— Точно.
Тайни беспокойно ворочался на заднем сиденье, пытаясь устроиться поудобнее. В конце концов он сунул под себя руку и вытащил тамбурин.
— Эй! — воскликнул он, раздраженно разглядывая инструмент. — Тут в машине валяется тамбурин!
— Что? Ты уверен? — Келп посмотрел в зеркальце, но Тайни как раз приподнял тамбурин, не давая возможности разглядеть «тойоту». — Да, похоже на тамбурин, — согласился Келп.
— Это и есть тамбурин, — сказал Тайни и встряхнул инструмент. Раздался звон бубенцов.
— Я помню этот звук, — заявил Дортмундер. — Его частенько используют в кинофильмах.
— А это что такое? — сказал Тайни, извлекая из щели между подушками сиденья картонную коробку с картами. — Колода карт, — добавил он, бросая коробку на тамбурин. Затем Тайни вынул карты и принялся их тасовать. — Похоже, крапленые.
— Энди, что это за врач, у которого ты угнал машину? — спросил Дортмундер.
— Не знаю, — ответил Келп. — Он звонил из автомата напротив здания «Ридер энд эдвайзер» на Бликер-стрит.
— Не хотел бы я попасть к нему на операционный стол, — заявил Тайни, раскладывая пасьянс. — Джон, хочешь, я тебе погадаю?
— Не стоит, — отозвался Дортмундер.
Свернув на улицу Вязов, «кадиллак» выехал на гаревую дорожку подле дома. Никем не замеченная, «тойота» следовала за ним, отставая не более чем на квартал. Затормозив у изгороди, Келп сказал:
— Похоже, мы пришли первыми.
— Вот как? — заинтересовался Дортмундер. — И какой же приз мы получим?
— Ничего, кроме чемпионского звания, — ответил Келп.
Кен Уоррен проехал на своей красной «тойоте» мимо дома номер 46, внимательно приглядываясь к троице, разгружавшей багажник «линкольна». Кен проехал, свернул направо, затем налево, на Миртл-стрит, и остановил машину у дальнего угла. Оставив буксир в салоне — в конце концов, буксировать «тойоту» «кадиллаком» будет намного проще, чем наоборот, — он запер дверцу и пошел обратно пешком, косолапя, сутулясь и выпятив челюсть, словно рассерженный медведь.
Дверцы «кадиллака» не были заперты. Кен устроился за рулем и принялся примерять к замку зажигания ключи из своей связки. В этот миг сзади остановился хлебный фургон, перекрывая обзор в зеркальцах заднего вида и блокируя выезд.
Теперь самое время сказать, что Кен был крупным молчаливым мужчиной. Молчаливым не потому, что ему нечего было сказать, а из-за исключительно гнусавого выговора и так называемого «твердого приступа» в голосовой щели. Он предпочитал выглядеть молчаливым здоровяком, нежели человеком с дефектами речи. Однако в его жизни случались моменты, когда ему все же приходилось говорить, и теперь, судя по всему, настал как раз такой момент.
— Эй! — крикнул Кен, высовываясь из салона и оглядываясь, чтобы посмотреть на водителя фургона (Кен полагал, что тот остановился здесь, чтобы доставить заказанный товар). — Эй! Гуда ды фперся? Здай нгазад!
Стэн Мэрч, который вовсе не собирался доставлять какой бы то ни было товар и определивший по табличке «Врач», что: 1) эту машину привел сюда Энди Келп и 2) здоровенный мрачный детина за рулем ничуть не похож на Энди, — заглушил двигатель фургона, затянул ручной тормоз и, выскочив на дорогу, крикнул в сторону дома:
— Энди! Атас!
Уолли перебрался через водительское кресло, чтобы вылезти из фургона на ту же сторону, что и Стэн.
— Стэн! Кто это такой? — спросил он.
— Понятия не имею.
— Что все это значит?
— Понятия не имею.
В профессиональном кодексе Кена Уоррена было нерушимое правило: как только ты влез в машину, никто ее не отберет. Поэтому Кен захлопнул водительскую дверцу «кадиллака» и, нажав кнопку, блокировавшую все остальные двери, продолжал неторопливо подбирать нужный ключ. Приведя машину в движение, он отпихнет фургон и освободит проезд.
Из дома высыпала целая толпа: Энди Келп, Дортмундер, Мэй, Тайни и Том. Мэй с Томом задержались на крыльце, а Келп, Дортмундер и Тайни подбежали к Стэну и Уолли и принялись рассматривать забравшегося в «кадиллак» увальня.
— Что случилось? — спросил Келп.
— Понятия не имею, — ответил Стэн.
— Когда мы приехали, этот человек уже сидел в машине! — возбужденно воскликнул Уолли.
— Он и сейчас там сидит, — заметил Келп и, постучав по стеклу дверцы водителя, спросил: — Эй! В чем дело?
Наконец нашелся нужный ключ, и двигатель «кадиллака» взревел. Кен бросил взгляд в зеркальце на правой дверце и увидел тяжело нагруженный пикап, который как раз останавливался позади фургона, перегораживая дорожку и остававшееся по ее сторонам пространство. Из пикапа выскочил светловолосый красавчик в джинсах с бахромой и в майке с надписью «Король глубин» и с выражением любопытства на лице присоединился к остальным.
— Что здесь происходит? — спросил Даг.
— Понятия не имею, — ответил Стэн.
Черт побери! Интересно, сможет ли «кадиллак» толкнуть фургон и пикап одновременно? Решив, что у него нет иного выбора, Кен врубил заднюю передачу. И в этот миг в зеркальце показалось бело-зеленое такси, пристроившееся у заднего бампера пикапа.
Из такси вылезла мамуля Стэна. Подойдя к сгрудившимся вокруг «кадиллака» людям, она первым делом спросила:
— Что здесь происходит?
— Понятия не имею, — ответил ей сынок.
Кен перевел взгляд на изгородь. Может, ломануть туда? Впрочем, не стоит. Металлические стойки изгороди залиты бетоном, а превращать «кадиллак» в кучу мусора он не хотел.
Мамуля отправилась в дом за картофелиной. Келп нагнулся к стеклу, за которым маячила физиономия незнакомца.
— Сейчас мы сунем в выхлопную трубу картошку и выкурим тебя оттуда! — крикнул он.
Пораскинув мозгами, Кен почувствовал себя не в своей тарелке. Окружившие «кадиллак» люди вели себя уж очень необычно. Не ошибся ли он? Нет. Машина та самая. Отделка, модель, цвет — все совпадало. И тамбурин на заднем сиденье.
И тем не менее что-то здесь не так. Увидев выходящую из дома женщину-таксиста с картофелиной в руках, Кен опустил стекло ровно настолько, чтобы можно было разговаривать, и объявил через образовавшуюся щель:
— Эдо не важа башина!
Келп испуганно отпрянул:
— Чего?
— Эдо не ваш автобобиль!
— Видать, иностранец, — решил Стэн. — Он не говорит по-английски.
Кен гневно воззрился на Стэна:
— Фы жто, исдефаетесь?
— По-каковски это? — осведомилась мамуля, держа в руке картошку. — По-польски, что ли?
— Может, по-литовски? — несмело предположил Тайни.
Дортмундер обернулся и посмотрел на него:
— По-литовски?
— Как-то раз я сидел в одной камере с литовцем, — объяснил Тайни. — Он говорил точь-в-точь...
Терпение Кена иссякло.
— Я коворю на ангиском! — крикнул он, хрястнув кулаком по рулевому колесу.
Его слова не произвели должного впечатления.
— Скажи ему, что это наша машина, — попросил Дортмундер Тайни. — Поговори с ним по-литовски.
— Я не говорю на лито... — начал было Тайни.
— Эдо де ваша машида! — вскричал Кен. — Эда машида бринадлежит бадку!
— Подождите минутку, — попросил Энди. — Кажется, я его понял.
Дортмундер хмуро воззрился на Келпа:
— Неужели?
— Он сказал, что эта машина принадлежит банку.
— Та, мать вашу! — крикнул Кен.
Мамуля ткнула в его сторону зажатой в пальцах картофелиной.
— Вот это было по-нашенски, — заявила она.
— Все ясно, — сказал Стэн. — Это нечто вроде судебного исполнителя.
— Я — охотдик, — горделиво произнес Кен.
— Ну да, охотник за автомобилями, — сказал Стэн.
— Так в чем же дело? — спросил Уолли.
— Этот парень занимается изъятием автомобилей у людей, превысивших свой кредит в банке, — объяснил Стэн и, повернувшись к Келпу, добавил: — Энди, ты угнал краденую машину. Этот парень намерен передать ее банку.
Кен утвердительно кивнул, причем столь энергично, что его лицо врезалось в стекло.
— Да! Передадь багку!
— Ага! — Келп раскинул руки и, улыбнувшись Кену, спросил: — Что ж ты раньше не сказал?
Кен бросил на него недоверчивый взгляд.
— Послушай, дружище, — продолжал Келп, склоняясь к окошку «кадиллака». — Никаких возражений. Забирай машину. Нам она больше не нужна.
Сунув картофелину в руки Дагу, мамуля сказала:
— Я отгоню свое такси.
Сунув картофелину в руки Стэну, Даг сказал:
— Я отгоню свой пикап.
Сунув картофелину в руки Уолли, Стэн сказал:
— Я отгоню фургон.
Уолли сунул картофелину в карман и улыбнулся Кену, сидевшему в «кадиллаке». Он впервые в жизни видел судебного исполнителя.
Кен с глубоким недоверием наблюдал за машинами, которые поспешно освободили проезд. Все вокруг улыбались и кивали ему. Женщина и старичок, стоявшие до сих пор на крыльце, подошли поближе. Женщина вела себя вполне прилично, но старичок вдруг сказал:
— Пристрелить бы его.
Голос у старичка был тихий и тусклый, и тем не менее все его прекрасно расслышали, не исключая и Кена.
Все присутствующие повернулись к старичку, и несколько голосов спросили разом:
— Что?
— Надо бы вытащить его через окно, — предложил старичок, — и закопать на заднем дворе в бумажном мешке. Он о нас знает.
Присутствующие лишь изумленно таращили глаза. Дортмундер спросил:
— Что он о нас знает?
Мерзкий старикашка опустил глаза и принялся разглядывать гаревую дорожку. По-видимому, ему больше нечего было сказать. Поэтому остальные вновь обратились к Кену, одаривая его широкими улыбками.
Улыбки сбивали Кена с толку. Он не привык к такому обращению. Приспустив окно еще на долю дюйма, он сказал:
— Нгадеюзь, вы не зданеде возражать?
Келп добродушно улыбнулся.
— Спорить с таким ловким парнем, как ты? Я бы не осмелился. Наоборот, мы желаем тебе всего наилучшего. Езжай спокойно, — и, нагнувшись к окошку, доверительно сообщил: — Кстати сказать, тормоза у этой машины малость слабоваты.
Остальные автомобили уже успели разъехаться и освободить путь, однако люди не спешили разойтись и продолжали толочься на месте. Водитель фургона подошел к «кадиллаку» и сказал Кену:
— Собираешься в город? Вот что я тебе скажу: пошли к черту Таппан Зее и валяй по Палисадам.
У Кена голова пошла кругом. Пытаясь вновь овладеть положением, он затравленно оглянулся и, нашарив рукой тамбурин, сунул его в руки водителю фургона.
— Возьмите. Это не является собственностью банка, — произнес он самую вразумительную фразу в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Нащупав ногой брови, Дортмундер скользнул ниже, и его ступни коснулись шишковатого носа.
Теперь Том его не видел. Стоя в полной безопасности на вершине горы, он крикнул:
— Ну как? Нашел?
— Пока нет.
— Ищи в левой ноздре.
— Да, знаю.
Дортмундер сполз с носа, на мгновение завис в воздухе — крючья, которые они забили в грунт наверху, держали просто великолепно — и, подтянувшись на руках, утвердился на верхней губе Линкольна.
Левая ноздря. Она была настолько велика, что походила на пещеру. Дортмундер влез внутрь, не отрывая ног от губы, и тут же заметил втиснутый в каменную складку пакет, обернутый промасленной тканью. Потянувшись к нему, Дортмундер уронил несколько камешков, поднял облачко пыли и чихнул.
— Будь здоров, — раздался голос Тома.
— Иди ты к черту, — пробормотал Дортмундер, ковыряясь в ноздре. Наконец он взял пакет и вылез наружу.
57
Общее собрание было назначено на один из июньских воскресных дней в доме номер 46 по улице Вязов, в тихом сельском местечке Дадсон-Сентр. Мэй Беллами, Том Джимсон и мамуля Стэна уже были там. Из Айлипа, что на Лонг-Айленде (из психиатрического центра, известного в соответствующих кругах под названием Айспик), двинулся Даг Берри. Его пикап был нагружен необходимым для работы оборудованием. Это было снаряжение для подводного плавания, десятисильный лодочный мотор, надувная лодка и масса прочих принадлежностей. Из Нью-Йорка на позаимствованном в булочной фургоне в путь отправились Стэн Мэрч и Уолли Нэрр, прихватив с собой компьютер Уолли, который был надежно прикреплен к обширным полкам в кузове. Оттуда же на серебристом «кадиллаке», оборудованном радаром, кассетным магнитофоном, лампочками для чтения и приборной панелью, отделанной чем-то очень похожим на дерево, выехали Энди Келп (водитель), Джон Дортмундер (пассажир на переднем сиденье) и Тайни Балчер (которому едва хватило места сзади). За «кадиллаком» пристроился огромный, неуклюжий парень по имени Кен Уоррен, с трудом втиснувшийся вместе со своим буксировочным приспособлением в маленькую красную двухдверную «тойоту».
Однако пассажиры «кадиллака» не замечали преследователя, шедшего за ними на расстоянии семи корпусов. Они были поглощены обсуждением предстоящего дела.
— До сих пор я все делал неправильно, — разглагольствовал Дортмундер. — Но теперь у меня предчувствие, что уж на этот раз мы достанем ящик с деньгами.
— Я прекрасно понимаю причину твоего благодушия, — отозвался Келп, не обращая внимания на «тойоту», показавшуюся во всех трех зеркальцах разом. — Все дело в том, что теперь нам не придется лезть в воду. Ни тебе, ни мне.
— Даг полезет.
— Точно.
— Ему нравятся такие штучки.
— Точно.
— А нам — нет.
— Точно.
Тайни беспокойно ворочался на заднем сиденье, пытаясь устроиться поудобнее. В конце концов он сунул под себя руку и вытащил тамбурин.
— Эй! — воскликнул он, раздраженно разглядывая инструмент. — Тут в машине валяется тамбурин!
— Что? Ты уверен? — Келп посмотрел в зеркальце, но Тайни как раз приподнял тамбурин, не давая возможности разглядеть «тойоту». — Да, похоже на тамбурин, — согласился Келп.
— Это и есть тамбурин, — сказал Тайни и встряхнул инструмент. Раздался звон бубенцов.
— Я помню этот звук, — заявил Дортмундер. — Его частенько используют в кинофильмах.
— А это что такое? — сказал Тайни, извлекая из щели между подушками сиденья картонную коробку с картами. — Колода карт, — добавил он, бросая коробку на тамбурин. Затем Тайни вынул карты и принялся их тасовать. — Похоже, крапленые.
— Энди, что это за врач, у которого ты угнал машину? — спросил Дортмундер.
— Не знаю, — ответил Келп. — Он звонил из автомата напротив здания «Ридер энд эдвайзер» на Бликер-стрит.
— Не хотел бы я попасть к нему на операционный стол, — заявил Тайни, раскладывая пасьянс. — Джон, хочешь, я тебе погадаю?
— Не стоит, — отозвался Дортмундер.
Свернув на улицу Вязов, «кадиллак» выехал на гаревую дорожку подле дома. Никем не замеченная, «тойота» следовала за ним, отставая не более чем на квартал. Затормозив у изгороди, Келп сказал:
— Похоже, мы пришли первыми.
— Вот как? — заинтересовался Дортмундер. — И какой же приз мы получим?
— Ничего, кроме чемпионского звания, — ответил Келп.
Кен Уоррен проехал на своей красной «тойоте» мимо дома номер 46, внимательно приглядываясь к троице, разгружавшей багажник «линкольна». Кен проехал, свернул направо, затем налево, на Миртл-стрит, и остановил машину у дальнего угла. Оставив буксир в салоне — в конце концов, буксировать «тойоту» «кадиллаком» будет намного проще, чем наоборот, — он запер дверцу и пошел обратно пешком, косолапя, сутулясь и выпятив челюсть, словно рассерженный медведь.
Дверцы «кадиллака» не были заперты. Кен устроился за рулем и принялся примерять к замку зажигания ключи из своей связки. В этот миг сзади остановился хлебный фургон, перекрывая обзор в зеркальцах заднего вида и блокируя выезд.
Теперь самое время сказать, что Кен был крупным молчаливым мужчиной. Молчаливым не потому, что ему нечего было сказать, а из-за исключительно гнусавого выговора и так называемого «твердого приступа» в голосовой щели. Он предпочитал выглядеть молчаливым здоровяком, нежели человеком с дефектами речи. Однако в его жизни случались моменты, когда ему все же приходилось говорить, и теперь, судя по всему, настал как раз такой момент.
— Эй! — крикнул Кен, высовываясь из салона и оглядываясь, чтобы посмотреть на водителя фургона (Кен полагал, что тот остановился здесь, чтобы доставить заказанный товар). — Эй! Гуда ды фперся? Здай нгазад!
Стэн Мэрч, который вовсе не собирался доставлять какой бы то ни было товар и определивший по табличке «Врач», что: 1) эту машину привел сюда Энди Келп и 2) здоровенный мрачный детина за рулем ничуть не похож на Энди, — заглушил двигатель фургона, затянул ручной тормоз и, выскочив на дорогу, крикнул в сторону дома:
— Энди! Атас!
Уолли перебрался через водительское кресло, чтобы вылезти из фургона на ту же сторону, что и Стэн.
— Стэн! Кто это такой? — спросил он.
— Понятия не имею.
— Что все это значит?
— Понятия не имею.
В профессиональном кодексе Кена Уоррена было нерушимое правило: как только ты влез в машину, никто ее не отберет. Поэтому Кен захлопнул водительскую дверцу «кадиллака» и, нажав кнопку, блокировавшую все остальные двери, продолжал неторопливо подбирать нужный ключ. Приведя машину в движение, он отпихнет фургон и освободит проезд.
Из дома высыпала целая толпа: Энди Келп, Дортмундер, Мэй, Тайни и Том. Мэй с Томом задержались на крыльце, а Келп, Дортмундер и Тайни подбежали к Стэну и Уолли и принялись рассматривать забравшегося в «кадиллак» увальня.
— Что случилось? — спросил Келп.
— Понятия не имею, — ответил Стэн.
— Когда мы приехали, этот человек уже сидел в машине! — возбужденно воскликнул Уолли.
— Он и сейчас там сидит, — заметил Келп и, постучав по стеклу дверцы водителя, спросил: — Эй! В чем дело?
Наконец нашелся нужный ключ, и двигатель «кадиллака» взревел. Кен бросил взгляд в зеркальце на правой дверце и увидел тяжело нагруженный пикап, который как раз останавливался позади фургона, перегораживая дорожку и остававшееся по ее сторонам пространство. Из пикапа выскочил светловолосый красавчик в джинсах с бахромой и в майке с надписью «Король глубин» и с выражением любопытства на лице присоединился к остальным.
— Что здесь происходит? — спросил Даг.
— Понятия не имею, — ответил Стэн.
Черт побери! Интересно, сможет ли «кадиллак» толкнуть фургон и пикап одновременно? Решив, что у него нет иного выбора, Кен врубил заднюю передачу. И в этот миг в зеркальце показалось бело-зеленое такси, пристроившееся у заднего бампера пикапа.
Из такси вылезла мамуля Стэна. Подойдя к сгрудившимся вокруг «кадиллака» людям, она первым делом спросила:
— Что здесь происходит?
— Понятия не имею, — ответил ей сынок.
Кен перевел взгляд на изгородь. Может, ломануть туда? Впрочем, не стоит. Металлические стойки изгороди залиты бетоном, а превращать «кадиллак» в кучу мусора он не хотел.
Мамуля отправилась в дом за картофелиной. Келп нагнулся к стеклу, за которым маячила физиономия незнакомца.
— Сейчас мы сунем в выхлопную трубу картошку и выкурим тебя оттуда! — крикнул он.
Пораскинув мозгами, Кен почувствовал себя не в своей тарелке. Окружившие «кадиллак» люди вели себя уж очень необычно. Не ошибся ли он? Нет. Машина та самая. Отделка, модель, цвет — все совпадало. И тамбурин на заднем сиденье.
И тем не менее что-то здесь не так. Увидев выходящую из дома женщину-таксиста с картофелиной в руках, Кен опустил стекло ровно настолько, чтобы можно было разговаривать, и объявил через образовавшуюся щель:
— Эдо не важа башина!
Келп испуганно отпрянул:
— Чего?
— Эдо не ваш автобобиль!
— Видать, иностранец, — решил Стэн. — Он не говорит по-английски.
Кен гневно воззрился на Стэна:
— Фы жто, исдефаетесь?
— По-каковски это? — осведомилась мамуля, держа в руке картошку. — По-польски, что ли?
— Может, по-литовски? — несмело предположил Тайни.
Дортмундер обернулся и посмотрел на него:
— По-литовски?
— Как-то раз я сидел в одной камере с литовцем, — объяснил Тайни. — Он говорил точь-в-точь...
Терпение Кена иссякло.
— Я коворю на ангиском! — крикнул он, хрястнув кулаком по рулевому колесу.
Его слова не произвели должного впечатления.
— Скажи ему, что это наша машина, — попросил Дортмундер Тайни. — Поговори с ним по-литовски.
— Я не говорю на лито... — начал было Тайни.
— Эдо де ваша машида! — вскричал Кен. — Эда машида бринадлежит бадку!
— Подождите минутку, — попросил Энди. — Кажется, я его понял.
Дортмундер хмуро воззрился на Келпа:
— Неужели?
— Он сказал, что эта машина принадлежит банку.
— Та, мать вашу! — крикнул Кен.
Мамуля ткнула в его сторону зажатой в пальцах картофелиной.
— Вот это было по-нашенски, — заявила она.
— Все ясно, — сказал Стэн. — Это нечто вроде судебного исполнителя.
— Я — охотдик, — горделиво произнес Кен.
— Ну да, охотник за автомобилями, — сказал Стэн.
— Так в чем же дело? — спросил Уолли.
— Этот парень занимается изъятием автомобилей у людей, превысивших свой кредит в банке, — объяснил Стэн и, повернувшись к Келпу, добавил: — Энди, ты угнал краденую машину. Этот парень намерен передать ее банку.
Кен утвердительно кивнул, причем столь энергично, что его лицо врезалось в стекло.
— Да! Передадь багку!
— Ага! — Келп раскинул руки и, улыбнувшись Кену, спросил: — Что ж ты раньше не сказал?
Кен бросил на него недоверчивый взгляд.
— Послушай, дружище, — продолжал Келп, склоняясь к окошку «кадиллака». — Никаких возражений. Забирай машину. Нам она больше не нужна.
Сунув картофелину в руки Дагу, мамуля сказала:
— Я отгоню свое такси.
Сунув картофелину в руки Стэну, Даг сказал:
— Я отгоню свой пикап.
Сунув картофелину в руки Уолли, Стэн сказал:
— Я отгоню фургон.
Уолли сунул картофелину в карман и улыбнулся Кену, сидевшему в «кадиллаке». Он впервые в жизни видел судебного исполнителя.
Кен с глубоким недоверием наблюдал за машинами, которые поспешно освободили проезд. Все вокруг улыбались и кивали ему. Женщина и старичок, стоявшие до сих пор на крыльце, подошли поближе. Женщина вела себя вполне прилично, но старичок вдруг сказал:
— Пристрелить бы его.
Голос у старичка был тихий и тусклый, и тем не менее все его прекрасно расслышали, не исключая и Кена.
Все присутствующие повернулись к старичку, и несколько голосов спросили разом:
— Что?
— Надо бы вытащить его через окно, — предложил старичок, — и закопать на заднем дворе в бумажном мешке. Он о нас знает.
Присутствующие лишь изумленно таращили глаза. Дортмундер спросил:
— Что он о нас знает?
Мерзкий старикашка опустил глаза и принялся разглядывать гаревую дорожку. По-видимому, ему больше нечего было сказать. Поэтому остальные вновь обратились к Кену, одаривая его широкими улыбками.
Улыбки сбивали Кена с толку. Он не привык к такому обращению. Приспустив окно еще на долю дюйма, он сказал:
— Нгадеюзь, вы не зданеде возражать?
Келп добродушно улыбнулся.
— Спорить с таким ловким парнем, как ты? Я бы не осмелился. Наоборот, мы желаем тебе всего наилучшего. Езжай спокойно, — и, нагнувшись к окошку, доверительно сообщил: — Кстати сказать, тормоза у этой машины малость слабоваты.
Остальные автомобили уже успели разъехаться и освободить путь, однако люди не спешили разойтись и продолжали толочься на месте. Водитель фургона подошел к «кадиллаку» и сказал Кену:
— Собираешься в город? Вот что я тебе скажу: пошли к черту Таппан Зее и валяй по Палисадам.
У Кена голова пошла кругом. Пытаясь вновь овладеть положением, он затравленно оглянулся и, нашарив рукой тамбурин, сунул его в руки водителю фургона.
— Возьмите. Это не является собственностью банка, — произнес он самую вразумительную фразу в своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64