- Веди нас в свой лагерь, а там посмотрим, - сказал он.
Один из эльфов, еще совсем молодой, со светлыми волосами, подошел к Гилфаласу и спросил что-то на языке элоаи. Тот в ответ покачал головой.
- Что он сказал? - полюбопытствовал Бурин.
- Надо ли брать с собой оружие, - пояснил Гилфалас. - Но, по-моему, в этом нет необходимости.
Дорога к лагерю лесных разбойников оказалась такой узкой, что нужно было идти гуськом. Эльфы перемешались среди людей отряда Талмонда, но некоторые из них все-таки пробегали по краю, под деревьями. Густой лес не был для них препятствием.
Альдо посмотрел на белокурого эльфа, который, по всей видимости, был их предводителем.
- Откуда мне знаком этот парень? - тихо прошептал он Горбацу, идущему за ним.
- Гальдор, - проворчал больг.
Эльф обернулся. Он произнес что-то на своем языке, но, заметив, что его не поняли, перешел на Всеобщий:
- Откуда вам известно мое имя?
Альдо вздрогнул. Да, Горбац прав, это эльф, с которым они познакомились в Потаенной долине. Только сейчас он был еще совсем молод. Гальдор тем временем нахмурил лоб.
- О! - воскликнул Альдо. - Мы слышали о вас, не правда ли, Горбац?
- Легенду, - прогремел тот.
Талмонд, идущий впереди Гальдора, тоже остановился.
- Да! - усмехнулся он. - Они знают слишком много легенд. Я вам советую не верить ни одному их слову.
Гальдор посмотрел на него, как человек, который разглядывает вредное насекомое. Ему даже не пришлось ничего говорить. Талмонд втянул голову в плечи, повернулся и пошел дальше.
Было трудно определить расстояние, которое они преодолели. Солнце уже начало садиться, когда дорога стала подниматься в гору, а лес - редеть. Они приближались к южному отрогу Серповых гор. Впереди сквозь кроны деревьев просвечивали отвесные скалы. Где-то здесь, неподалеку, должно находиться ущелье, через которое они попали из Потаенной долины в Аллатурион.
Альдо присматривался, но не видел ничего, что было бы ему знакомо. Снова у него появилось чувство, которое его уже когда-то посещало: он, фольк, которому нет еще и двадцати лет, оторван от дома на многие мили и тысячи лет. Ему никогда не было так одиноко.
- Мы скоро должны быть там, - пробурчал Горбац, идущий позади него.
Прочитал ли больг его мысли или у него было такое же состояние? Иногда Альдо думал, что единственное существо во всем мире, способное его понять, - это примитивный больг, о котором бы никто никогда не сказал, что он способен на сопереживание.
Внезапное жужжание стрелы, ударившейся о камень и отскочившей от него, напугало фолька.
- Ни шагу дальше! - послышался голос сверху, из-за выступа.
Он казался слишком молодым. Но эльфы уже начали выстраиваться в цепь.
- Пропусти нас! - закричал Талмонд. - Они превосходят нас в силе. Сопротивление бесполезно.
- Мы друзья! - поспешил заверить Гилфалас. - Мы не хотим вам сделать ничего плохого.
Вскоре из-за скалы показалась фигура с арбалетом в руке. Тот, кто оттуда вышел, оказался таким же оборванцем, как и люди из отряда Талмонда. Это был совсем молодой парень, худой и взъерошенный. При взгляде на него сразу становилось ясно, почему именно его поставили сюда, на стражу. Его левая рука заканчивалась на локте, а дальше шел кожаный манжет с железным крюком.
Стражник был недоволен.
- Что это за люди? - спросил он.
- Эльфы, - бросил Талмонд. - Эльфы, гном и…. Да почем я знаю? Друзья, одним словом.
- Хорошенькие друзья! - ухмыльнулся стражник.
Он опустил арбалет. Тут же справа и слева от него вынырнули из пустоты два эльфа. Парень посмотрел на них с удивлением, затем вздохнул так, как будто был даже рад, что все так получилось.
Лагерь располагался в котловине, которая прижималась к серым скалам, а с боков поросла лесом. С юга и с востока доступ затрудняли обрывистые стены. На севере, из-за скалистого рельефа, сюда невозможно было пройти. С запада виднелся единственный проход между скал, но он был настолько узким, что несколько человек могли бы легко его оборонять от целого войска.
Бурин начал притоптывать ногами от радости, что нескончаемые леса остались позади.
- Твердый камень, как я его люблю, - объяснил он и, оглядевшись, добавил: - Дайте мне полдюжины гномов и немного времени, и я из этого места сделаю крепость, о которую стотысячная армия разобьет головы.
Однако при ближайшем рассмотрении можно было убедиться, что защищать здесь особенно и нечего. Там стояло полдюжины хижин, сооруженных из бревен, ветвей и камней. В самом центре находилось место для костра, над которым висел большой котел. Дыма видно не было. Между хижин слонялись оборванные фигуры, в глазах которых читался голод.
Какая-то женщина подошла к Талмонду.
- Ты достал что-нибудь в Турионе? - спросила она. - Муку и соль?
А другая, в одежде из небеленой шерсти, добавила:
- И льна, чтобы можно было сшить одежду!
Талмонд отрицательно покачал головой:
- Меня выгнали из города. И пообещали за мою поимку вознаграждение. Я не могу идти туда.
- Тогда должен идти кто-то другой. Нам надо что-то есть и во что-то одеваться, иначе не пережить зиму, - произнесла третья.
- Денег больше нет - ни золота, ни серебра, лишь пара медных монет. Всему виной они.
Сказав это, Талмонд указал головой на Алъдо и его спутников.
Какой же он мерзавец, подумал Альдо, который все меньше и меньше уважал главаря разбойников. Оставил все деньги в публичном доме, а теперь обвиняет нас!
Альдо только открыл рот, чтобы высказать все это, но его опередил Гилфалас:
- Мы принесли с собой еду и вещи, которые вам пригодятся.
Женщины уставились на него. В их глазах читалось полное непонимание.
- Разве это не так? - спросил Гилфалас, повернувшись к Гальдору.
- Как скажет мой господин, - подтвердил тот.
Тут показались эльфы. На плечах они несли шесты, на которых висели гирлянды из фруктов и дичи: зайцы, косули, фазаны. Некоторые держали большие кувшины и мешки с мукой. Шествие замыкали эльфы с рулонами льняного полотна, сотканного так плотно, что никакой ветер не мог бы его продуть. Были тут и плащи из непромокаемого сукна, шапки и колпаки, ремни и сапоги. Словом, все, что было необходимо для жизни.
Пока мужчины Талмонда стояли и смотрели, женщины проворно утащили принесенное эльфами и разожгли огонь. Тут же начались старательное ощипывание и разделка. Между двумя хижинами, стоящими на краю скалы, возвышалась полуразвалившаяся большая каменная печь. Ловкие и крепкие руки Бурина быстро привели ее в порядок. Вскоре аромат свежевыпеченного хлеба наполнил долину.
Между тем эльфы сделали следующее: из тонких стволов они в одно мгновение соорудили остов. Затем покрыли его шелком, отливающим разными цветами. Так был сооружен павильон, который, казалось, парит между небом и землей.
Столы и скамейки были поставлены в круг. Вскоре были зажжены факелы, ибо наступал вечер. Принесли еду и вино, которым наполнили деревянные кружки. После того как все утолили голод, зазвучала первая песня:
Здесь, под светом неба чужого,
Вспоминая родной простор,
Так не хочется - о тяжелом…
И поем. И трещит костер.
Говорить о родине милой
Мы не будем, о ней споем.
Нынче звезды над ней затмила,
Злая тень драконьим крылом.
Турионских лесов хозяин,
Меч из древних легенд возьми.
На тебя лишь мы уповаем,
Мы, а вместе с нами весь мир!
Только Талмонд сидел молча. Взгляд его был мрачен.
Из темноты появилась еще одна группа эльфов. Оружие брякнуло, ударившись о землю. В свете факела засверкали мечи и топоры, луки и щиты - великолепные произведения искусства. Изготовлены они были в мастерских эльфов, но предназначены для грубых человеческих рук.
Талмонд вытер жир с бороды, громко рыгнул, после чего взял в руки топор. Он взвесил его в руке и воткнул для пробы лезвие в землю.
- Зачем это? - спросил он громко, чтобы затем самому ответить на свой вопрос: - Вы хотите склонить меня к вашему безумному плану: участвовать в штурме Черной крепости. Но меня и моих людей нельзя купить. Придется забрать вам все это обратно. И посмотрим, как вы справитесь с этим сами.
Он окинул взглядом сидящих в кругу. Послышался сердитый шепот. По-видимому, люди Талмонда не были с ним согласны. Однако рыцарь продолжил:
- Я считаю, что это сущее сумасшествие. Нас всего дюжина. Даже если эльфов было бы вдвое или втрое больше, даже если бы их было пятьдесят, что можем сделать мы против армии больгов? Их сотни. Это хорошо обученные солдаты, готовые умереть. Мы должны держаться от них подальше, если нам дорога жизнь.
Шепот вокруг не умолкал. Наконец одна женщина не могла себя больше сдерживать.
- Да разве это жизнь? - Ее голос прозвучал резко. - Только грязь и голод.
- А что будет дальше? - спросил один из мужчин.
- Даже то малое, что мы имеем, ты проматываешь в городе, - добавил кто-то третий под защитой темноты.
- Я считаю, что лучше славно умереть, чем так жить, - продолжал свою мысль первый.
- И мы можем вместе с эльфами стать легендой, - добавил молодой однорукий парень.
- Легенды, ха! - фыркнул Талмонд. - Говорю я вам, жизнь - это единственное, что ценно. Я совершенно обычный человек и не рожден героем. А если вы очень хотите погибнуть - ну что ж, погибайте!
- Но без вас ничего не получится, Талмонд Турионский, - сказал Альдо и сам удивился, откуда у него взялось мужество вмешаться. - От вас одного зависит будущее, будущее всего Среднеземья.
- Мне плевать на будущее! - проворчал Талмонд.
События дня - неудавшаяся засада, открытое неповиновение его людей - делали Талмонда все более неуверенным. Не хватало лишь последней капли, чтобы переполнить чашу терпения.
- Ладно, - произнес спокойно Талмонд, - делайте что хотите. А я возвращаюсь обратно в Турион.
- Где назначена цена за твою голову, - послышался голос из темноты.
- Где ценят такого мужчину, как я, - упорствовал рыцарь.
- К проституткам. Пока хватит денег, - продолжал голос.
- Где я никого из вас не буду видеть, - упрямо закончил Талмонд.
- Так говорит мужчина, который думает только о том, что видит, - сказал голос из мрака.
Талмонд оглянулся.
- Кто это, черт возьми! - выругался он. - Покажись, ты, ублюдок! Где ты прячешься, трус?! Или я должен встать и вытащить тебя за волосы?
- Для этого нет необходимости, - произнес голос уже отчетливее и ближе.
Все посмотрели как завороженные туда, откуда он раздавался.
- Я здесь.
Он вышел из темноты, весь окруженный светом. Сияние исходило от него самого, и оно было настолько яркое, что осветило все в непроглядной тьме. Шелковая ткань павильона колыхалась от дуновения солнечного ветра, шедшего потоками от него. Он был высокого роста, в белой сверкающей одежде, которая, как казалось, омывала его, длинные золотистые волосы падали на плечи. Но все это меркло перед его ликом. Казалось, тот, кто предстал перед сидящими, юн и стар одновременно. В глазах его прочитывалась мудрость, и виден был свет звезд из того времени, когда мир был еще совсем молод. Однако во взгляде была заметна и глубокая печаль из-за страданий, на которые обрекают себя дети этого мира.
- Жил-был рыцарь Талмонд в одном маленьком местечке под названием Турион, - начал он. - Многие поколения его предков владели этим городком и землями вокруг него. Когда к Туриону подступили темные эльфы и их слуги, больги, горожане покорились и открыли врагу ворота. Но не таков был рыцарь. Он смело вступил в бой. Однако, пока Талмонд сражался с больгами, темные эльфы подожгли его дом. И его жена и дети сгорели заживо.
Талмонд поднял голову. Его взгляд был невидящим, а по щекам бежали слезы.
- Потом он ушел в лес и стал разбойником. Он брал себе все, что мог взять. Его больше ничто не интересовало. Деньги, которые отнимал, он тратил на девок, а его люди бедствовали. Талмонд обозлился, ибо не видел для себя никакого будущего.
- Откуда ты все это знаешь? - спросил Талмонд бесцветным голосом. - И кто ты?
- Я - Арандур Элохим, сын будущего, перворожденный среди пробужденных, - произнес Высокий Эльфийский Князь. - Я возник из духа Господина и Госпожи, в первый день творения. Мое царствие длится тысячу лет и один день. В Высшем Мире, где я правлю, один день - как тысяча. Я пришел из далекого прошлого, чтобы вернуть тебе будущее.
Каждое слово, слетавшее с уст Высокого Эльфийского Князя, было подобно чистой воде, которая падает в высохший пруд. Одна из женщин громко всхлипывала, да и у некоторых мужчин в глазах стояли слезы. Эльфы молчали, широко открыв глаза, в которых отражался свет звезд. Гном Бурин вертел в руках деревянную кружку. Больг сидел молча и неколебимо, но даже в его глазах что-то поблескивало. Альдо готов был заплакать от радости. Лишь Гилфалас сидел с задумчивым видом. Подперев голову рукой, он ждал, что Талмонд ответит.
Тот стоял не двигаясь, освещенный светом факелов. Когда он начал говорить, никакого упрямства в его голосе уже не было, а лишь глубочайшее сомнение.
- Какое будущее вы можете мне предсказать, великий волшебник из начала времени? - спросил он. - Я вижу лишь армию темных, которая растаптывает Среднеземье своими сапогами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48