– Ну и куда же это нас занесло? – мрачно произнесла я, оборачиваясь к Тае, только что вышедшей из портала.
Ведьма огляделась и поняла, что занесло нас куда-то явно не туда.
– Ну-у-у… Вообще-то портал был настроен на Акаир… – растерянно призналась она.
Ильянта зябко поежилась: наши легкие платья и юбки совсем не располагали к беседам на свежем осеннем воздухе.
– Ну а занесло нас на Селень, – удрученно резюмировала она.
Дурацких вопросов, с чего это Лия так решила, никто не задавал: ее силы предвидения под вопросом не стояли никогда. Чаще стоял вопрос, зачем они нужны, если, даже видя, что впереди – драконья пасть, она, как истинная ведьма, все равно туда лезла. Только расстраиваться заранее.
– Миленько, – пожала плечами я.
– Ну можно открыть еще один портал, – неуверенно предложила Тая.
Идея не понравилась никому.
Из Миденмы – Хранящие с ней, да – нельзя было выйти (да и войти) иначе, чем через портал. Грани там нигде не было. Ее и открыли-то совершенно случайно: маг неверно рассчитал векторное направление силы и вместо Сырема загремел туда. Радовался ровно пять минут – потом его дружно решили сжечь на костре как колдуна и пособника темных сил.
Как маг выкрутился, история тактично умалчивает: может, трусливо открыл новый портал – правда, на это нужна йырова туча силы, а может – безжалостно уложил половину агрессивно настроенной толпы, раз и навсегда уничтожив надежду на мирные переговоры. А может – и вовсе не выкрутился, таких примеров тоже немерено.
Меня саму за несчастные восемьдесят лет шесть раз сжигали, три – топили, пять – колесовали, а уж об общем количестве собственных геройских и не очень смертей я вообще предпочитаю забыть: чем меньше помнишь – тем с большим оптимизмом смотришь в будущее.
Пока же будущее смотрело на меня как Тая на паука: с жутким брезгливым ужасом и задней мыслью, запрятавшейся на самых задворках сознания, что толченые лапки этого самого паука ей позарез необходимы для зелья, а значит, на контакт так или иначе идти придется. Впрочем, я отвечала этому будущему взаимностью, абсолютно не испытывая радости ни от стояния на холоде в креповой юбке, ни от летящей за шиворот снежной крупы, ни от перспективы идти до самой Грани, которая – я на свою голову упрямо помнила – находится на другом конце Ветки.
– Ладно, по крайней мере, кое-что хорошее в нашем положении уже есть! – вдруг заявила Лия.
– Да? И что же? – скептически спросила я.
– То, что нам с тобой не нужно больше заботиться о сломанных туфлях – здесь они нам не понадобятся!
– Я не пессимист, я – просто очень трезво глядящий на жизнь оптимист, – уныло поддакнула я.
Впрочем, стоять тремя столбами и ошарашенно глядеть друг на друга нам быстро надоело, и мы занялись улучшением своего весьма плачевного положения.
Из моей сумки были выужены сапоги, плащ и совсем недавно купленная утепленная юбка. Ничего теплее не сыскалось, но даже в этом я себя почувствовала куда увереннее и добрее (если это понятие вообще ко мне применимо). Ведьмы оделись в брюки и куртки. Выглядело это гораздо теплее моей одежки, но жаловаться было не в моих правилах: что есть – тем и пользуйся.
– А ты не замерзнешь? – озабоченно нахмурилась Тая, окинув взглядом мой черный, длинный, но совсем тоненький плащик, призванный спасать скорее от дождя, чем от холода.
– Замерзну – попрыгаю! – неопределенно отшутилась я. – Ничего лучше все равно нет.
– Можно попробовать наколдовать, – предложила Ильянта.
Но я протестующе замотала головой:
– Нет-нет-нет, ведьмы, прекратите заниматься ерундой. Какое наколдовать? Ты же знаешь, сколько на это уходит силы. Примерно половина ауры, а толку с такого колдовства в лучшем случае на пять часов. У Таи аура и так почти пуста – портал на троих так просто не дается, сейчас еще и ты себя полувычерпать хочешь – а если что-то случится? Мечом вы, насколько я знаю, не ах как владеете!
– Я же как лучше хотела, – обиженно потупилась Лия.
– Я знаю, – мягко ответила я, – но просто лучше не надо – вот когда я совсем замерзну, тогда и подумаем, а пока лучше прибережем энергию до более безнадежного случая. Нам, между прочим, еще через всю Веткунасквозь идти до Грани надо!
– Зачем нам Грань? – нахмурилась Тая.
– За тем, что в условиях полностью сбрендившего мира порталы мечутся, как хотят, и при следующей попытке нас запросто может занести вообще куда-нибудь к йыру на кулички!
– Ты что, предлагаешь до самого Храма идти пешком?! – ужаснулась Лия.
– А что? Тут не так уж и далеко: всего-то две Ветки– и вот он, родной Храм.
– Знаешь, а она не так уж и не права, – задумчиво проговорила Тая.
– К тому же можно не идти, а призвать вемилей, – воодушевилась я.
– С моим умением ездить верхом?! – брезгливо скривилась Лия.
– Учиться никогда не поздно, – пожала я плечами. – Так вызываем?
Посчитав угрюмое раздраженное молчание за положительный ответ, я закрыла глаза и сосредоточилась на заклятии вызова:
Образ… черная кошка…
Стихия… огонь…
Суть… движение…
Имя… Шэра…
В ухо ткнулась шелковистая ласковая морда: «Я пришла».
Я открыла глаза и с довольной улыбкой потрепала за ухом черную ластящуюся вемиль. Шэра аккуратно сложила по бокам видимые только магам черные крылья и игриво выгнула спину. Да, давненько мы с тобой не встречались, подруга.
Вемиль – это что-то вроде лошади, но только для странников. Мы сами их создаем шестиступенчатым заклинанием, когда они нам нужны, а потом просто призываем.
Каждая вемиль неповторима, они не размножаются обычным способом, и ни один странник не знает, какой будет его вемиль – черной или гнедой, вредной или послушной. Наверняка можно сказать только одно: она будет верной. Причем настолько, что без колебаний отдаст за хозяина жизнь, если, по ее мнению, это ему хоть чуть-чуть поможет, и умрет от истощения, отказавшись от пищи, если хозяин погибнет.
Летают же вемили очень редко – только в крайних случаях или при прохождении через Грань. В этом, собственно, и главная их особенность: странники не могут пользоваться обычными лошадьми потому, что существо, рожденное на какой-то Веткеи не наделенное собственным сознанием, принадлежит ей раз и навсегда: через Грань оно не пройдет. Единственное исключение составляют жеребята, заговоренные прямо в момент появления на свет, когда связь с миром духов еще не оборвалась. А вот вемили, как существа, не принадлежащие никому, кроме хозяев, пойдут с ними хоть на край света.
– Н-да, Шэрка, вспомнить бы еще, как я на тебя залезала, – вздохнула я, примеряясь к спине пританцовывающей кобылы.
– Вспомнить бы еще, как ее вызвать! – горестно отозвалась Лия, в полной растерянности оглядываясь вокруг.
– Ты что, не помнишь? – удивилась я.
– Нет, – в один голос виновато откликнулись ведьмы.
– Весело… – удрученно протянула я. – А когда вы вообще их в последний раз видели?
– Пять лет назад, – скороговоркой пролепетала Тая.
– Десять, – мрачно отозвалась Лия.
Мы с Шэрой, считавшие двухмесячную разлуку предательством по отношению друг к другу, ошалело переглянулись.
– Кхм, ну… Представляете образ, стихию, суть и имя по очереди, – коротко проинструктировала я.
Тая, понятливо кивнув, закрыла глаза и уже через пару секунд виновато ласкала белоснежную кобылку:
– Ох, Ленка…
Ленка удивленно поглядывала на полузабытую хозяйку, но особого восторга от встречи не испытывала. Дескать, ну и чего тебе надо? Шэра презрительно фыркнула, подставляя под мою машинально поглаживающую шелковистую шерстку руку острое любопытное ухо.
А Ильянта стояла, беспомощно закусив губу, и растерянно смотрела на меня.
– Ты чего?
– Я забыла! – отчаянным голосом призналась та.
– Что забыла?
– Образ…
Ну только этого нам и не хватало.
Каждое заклинание маг завязывает на определенный образ, далеко не всегда логичный – какая уж ассоциация придет. Эти самые образы позволяют гораздо быстрее применять заклятия и дольше их генерировать. Например, шэрит у меня завязан на бабочку, а боевая «звезда» – на расплетаемую косичку. И не ищите логики там, где она в опале, господа! Какой образ пришел на ум семнадцатилетней ведьмочке, в первый раз швырнувшей шэрит в противника, – неважно, а важно потом, через двести лет, будучи уже скрипящей каргою с трубкой в зубах, не перепутать, к какому образу у тебя какое привязано заклинание. И уж тем более – не забыть!
Ладно, будем надеяться, что у Ильянты с логикой получше, чем у меня.
– Ну может, птица какая-нибудь? – предполагаю я.
– Почему?
– Ну вемили же крылатые.
– Ага, я что, дура – на такие образы заклятия вязать? – огрызнулась Лия. – Ты бы еще предложила рыжую кошку – потому что Ринка рыжая и гибкая!
Я, выбиравшая образ своей Шэры исключительно по этой самой логике, поперхнулась смешком:
– Ну тогда не знаю, вспоминай сама.
– Пытаюсь…
– Пока ты до чего-нибудь допытаешься, мы тут оледенеем, – проворчала я, пытаясь поплотнее запахнуться в плащик. Шэрка, вечно согласная с хозяйкой, фыркнула в знак солидарности.
Ильянта вдруг как-то захихикала, закрыла глаза и с первой же попытки призвала гнедую Ринку. Кобыла, отвыкнув от хозяйки, шарахнулась в сторону и только через пять минут уговариваний согласилась подойти и дать себя погладить.
– Так какой же был образ? – полюбопытствовала я, выпрямляясь верхом на своей бесседельной, в отличие от остальных, вемили.
– Ты! – смеясь ответила Лия.
– Что?! А с чего это?! – ошарашенно спросила я.
– А я когда вемиль создавала, только и думала, как это ты умудрилась одним-единственным шэритом спалить пол-этажа в Храме, – все еще смеясь, пояснила Лия.
Н-да, ведьминская логика, как всегда, на высоте…
– Ладно, садитесь и поехали! – решила я, отсмеявшись.
Тая осторожно вдела ногу в стремя, взялась за переднюю луку, подпрыгнула и, побарахтавшись, соскользнула вниз. Лия и пытаться не стала.
Пришлось с руганью (мысленной – Тая всегда начеку) спешиваться, подсаживать обеих в седла, вручать поводья.
– Дергаете за левый повод – поворачивает влево, за правый – вправо, натягиваете – останавливается, ударяете по шее – ускоряется, – коротко объяснила я, вспархивая на услужливо присевшую Шэру.
– Мы знаем, нечего нас за идиоток считать! – оскорбленно вскинула подбородок Лия. Ее Ринка смерила хозяйку подленьким взглядом и вскинулась на дыбы.
– За луку хватайся! – прокричала я, направляя Шэрку поближе к вопящей Лии и одним движением поводьев усмиряя приплясывающую на месте кобылу.
– Спасибо, но я и сама бы справилась! – величественно проронила ведьма, куда с большей осторожностью берясь за поводья и не отпуская на всякий случай передней луки.
– Не сомневаюсь, – вздохнула я, вклиниваясь между Ринкой и Леной. Надеяться оставалось только на то, что вскоре вемили вспомнят своих хозяек и станут прислушиваться к их внутренним желаниям, а не вдохновенным рывкам поводьев. Иначе, боюсь, мы будем ездить кругами…
– Ну что, тронулись?
Ведьмы предпочли промолчать, поскольку затея их явно не вдохновляла, но идти на попятный было уже поздно.
– Вот и чудненько, – заключила я, легонько трогая Шэру каблуками. Кобылка понятливо потрусила вперед, две оставшиеся инстинктивно подладились под нее. Что ж, не так все и плохо – похоже, мы с Шэрой сумеем управлять этими двумя капризницами.
Брезгливо переставляя копыта по осенней грязи, кобылки споро двигались вперед, почти не тряся своих всадниц. Впрочем, ведьмы не испытывали по этому поводу особой благодарности, судорожно вцепившись в поводья и затравленно глядя на меня. Эх, не ездили они на обычных лошадях… А вот мне довелось. Правда, Шэрка потом целый год меня простить никак не могла…
– Куда мы едем? – между делом поинтересовалась я, видя, что если не отвлечь ведьм от созерцания своего безрадостного положения, то ничего хорошего не выйдет.
– По карте посмотри, – сквозь судорожно сжатые зубы сказала Лия.
Карта была извлечена из воздуха Таей (ей это чуть не стоило падения под копыта) и так «аккуратно» переброшена мне, что, если бы не почти машинальный телекинез, валяться бы ей сейчас в грязи, потоптанной тремя кобылами…
– Так-так, что тут у нас? – Я непринужденно откинулась назад, Развернув на коленях желтоватый свиток. Шэра недовольно мотнула головой. – Ого! Часика через три-четыре приедем в одно из двадцати крупных селений на Ветке.
– Двадцать крупных селений на одной Ветке?– удивилась Тая.
– Ага, – озабоченно ответила я. – А мелких – вообще не сосчитать!
– Развелось людей, как инфузорий в воде… – мрачно протянула Лия.
– Ну что ж теперь с ними делать – не убивать же, – грустно усмехнулась я.
– Ага, пусть лучше они Древо убивают! – упрямо возразила ведьма.
Я почла за лучшее замолчать, не вступая в перепалку. Тем более что не так уж с ней была и не согласна.
Людей действительно было много. Слишком много. В селянских семьях – а таких, как известно, большинство – рождалось от двух до четверых детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68