Сейчас Эриксены должны бы праздновать возвращение Эйи.
Карл повернул Око к морю. На самом горизонте маячила черная точка. Корабль.
Все встало на свои места. Ганнес вышел на день раньше, и наблюдатели клана Эрика заметили «Бородавочник». Наблюдатели, без сомнения, подняли тревогу, но люди Вотансена успокоили их, объяснив, что корабль этот - дружественный.
Карл открыл было рот, чтобы сообщить об этом Вотансену, но передумал. Мелец все еще созерцал стену, тело его от напряжения было как каменное.
Надо было мне спросить, надолго ли он. Он лениво вывел точку-корабль в середину экрана и прижал пальцы к стеклу.
«Бородавочник» вырос; казалось, он плывет прямо на Карла. Корабль высоко сидел в воде: весь его груз остался у клана Вотан. Когда кеч приблизился, Карл разглядел на носу Ганнеса.
Не похоже на него. Ганнес обычно управлял кораблем с главной палубы, находясь посредине между впередсмотрящим на первой мачте и рулевым на корме. Таким образом он мог, не поднимаясь из кресла, и слышать донесения, и отдавать приказы.
Фигура Ганнеса заполнила экран. Моряк вытер со лба пот. Рука дрожала.
С чего бы ему так волноваться? Близ берега наверняка есть рифы, но вряд ли это их он так боится.
Карл шевельнул пальцем, чтобы осмотреть весь корабль, но движение оказалось слишком резким; Око потеряло «Бородавочник» из виду.
Черт. Он оторвал палец от стекла, подождал, когда поле зрения расширится, и вновь аккуратно приблизил кеч, осторожными касаниями пальца направляя взгляд Ока.
Рядом с Ганнесом стоял юноша. Смуглый, узколицый, с прямыми темными волосами. Жестокая улыбка пробежала по его губам, он всмотрелся в шарик дымного стекла, потом сунул его в кошель и, повернувшись, сказал что-то человеку у себя за спиной.
Перед Карлом был помолодевший Ольмин.
У Карла оборвалось сердце.
- Вотансен, взгляни. Мелский колдун оскалился.
- Не сейчас, прошу тебя. Мне и так трудно…
- Отвлекись. Это очень важно. Тут работорговец, что пытался схватить меня в порту Эвенора. Он и его люди захватили «Бородавочник». Они направляются прямиком к этому чертову пляжу, а Эриксены не знают…
- …что это работорговцы. - Вотансен побелел. - Мы сказали, чтобы они ждали друзей…
- Точно. - Правая рука Карла нашаривала меч. Хорошо бы точно знать, что они собираются делать. Сейчас на стороне работорговцев - внезапность. Как они ею воспользуются?
Скорее всего они встанут на якорь или причалят где-то поблизости и позволят долбленкам Эриксенов - как принято с купеческими кораблями - выйти им навстречу. Потом работорговцы перебьют или захватят тех, кто будет в каноэ, а самими каноэ воспользуются, чтобы переправиться на берег - а их маги защитят их от чар мелских колдунов.
Да, примерно так они и будут действовать. Совершенно очевидно - если уж работорговцы пошли на риск захвата «Бородавочника», чтобы получить преимущество внезапности - они намерены хорошо поживиться на этом.
- Карл! - Голос Вотансена дрожал. - Они, должно быть, уже захватили мой клан. Иначе оттуда уже прибежал бы кто-нибудь - предупредить.
- Успокойся, ладно? - Все верно, но сейчас все равно уже ничего не поделаешь. - По крайней мере одно преимущество у нас есть. Мы с тобой знаем о врагах - а они не знают, что мы о них знаем.
Да - но как им воспользоваться этим своим преимуществом? Не могут же Карл и Вотансен напасть на работорговцев одни.
- Плыви на берег и тихонько предупреди моих - только моих. Скажи Ахире: пусть затаится со своим арбалетом среди деревьев; Чака, Тэннети и Раффа пусть отправит к деревне - устроить засаду на тропе.
- Но Эриксены…
- Если мы дадим им знать, они поднимут тревогу. И все превратится в обычный набег. Клан Эрика отойдет в холмы, а работорговцы похватают, кого сумеют, и уйдут. Мы должны покончить с ними; таким путем этого не добиться.
Ключом ко всему был пандатавэйский маг; Карл решил убрать мага.
- Просто постарайтесь не поднимать шума, пока я не подам знак. Если вы поднимете шум - навлечете на свои головы мага. А теперь - шевелись!
- Но ты не сможешь взять мага один. У тебя ни малейшего шанса.
- Я не буду один. Иди!
Вотансен помчался к проходу в комнату с входным колодцем. Карл не стал дожидаться всплеска: он повернулся и поспешил в пещеру меча.
Скрестив ноги, Карл уселся на каменный пол.
- Дейтон, ты слышишь меня?
Никакого ответа.
- Я знаю: ты не просто так поместил сюда меч.
Ответа нет. Ничего. Меч молча висел в воздухе, крепко зажатый в световых пальцах.
- Арта Мирддин, ответь мне.
Ничего.
Воин поднялся, подошел к грубому каменному алтарю и мягко положил ладонь на рукоять меча. И потянул - несильно, будто тянул за руку ребенка.
Меч не двигался.
Карл потянул сильней… еще сильней… свет стал ярче, меч задрожал.
Карл разжал ладонь. Сила тут не годится. Должно быть что-то другое. Подумаем…
Почему Арта Мирддин создал - или заколдовал - меч, который защищает своего хозяина от любых чар? Зачем нужен подобный меч? Ответ очевиден: чтобы убивать магов. Именно этого и хотел Арта Мирддин.
Разумеется, не всех магов. Арта Мирддин вовсе не хотел, чтоб вырезали всех его собратьев. Он хотел уничтожить одного определенного мага.
Итак. Меч оставлен здесь с определенной целью, и цель эта - чтобы тот, кому это предназначено, взял меч и убил им врага Дейтона. Да, смысл в этом есть…
Но зачем магу, столь могущественному, как Арта Мирддин, нужен подобный окольный путь? Почему бы ему самому не разделаться с тем магом?
Ответ на это был только один: Дейтон был совсем не уверен, что сможет победить - в честном бою.
Внезапно и совершенно непрошено перед внутренним взором Карла возникла Пустошь. Некогда там был пышный зеленый лес - пока битва двух магов не иссушила землю на веки вечные.
И Расколотые Острова, что лежат в северной части Киррика. Легенды говорят - когда-то они были одним островом, одним королевством. Но имя того острова давно позабыто.
Позабыто? Что за чушь такая? В Великой Библиотеке Пандатавэя были сведения обо всем; знание не исчезнет, пока стоят библиотеки. Если только…
Если только имя это не стерто. Не с бумаги - из памяти. А кому проще всего сделать это, как не Главе Гильдии магов?
Предположение: Дейтон бился с гильдмастером; битва породила Пустошь и разорвала остров.
И поскольку Дейтон не убит - он скрылся, отыскал или сотворил меч, провел сюда викингов - охранять его - и ушел на Другую Сторону.
И потом перебросил сюда нас.
Это должно иметь связь. Если это и в самом деле часть его битвы с гильдмастером, переброс сюда Карла и всех остальных должен был стать очередной - своеобразной - атакой на его врага.
Тогда почему же Карл не смог взять меч? Если все это действительно так - меч должен был сам прыгнуть ему в руку. А все, что он сделал, - это чуть сдвинулся.
Значит, я не могу взять меч, потому что убить гильдмастера предначертано не мне. Но я как-то связан с избранником, иначе меч вообще не пошевелился бы.
Нет! Дейтон не посылал их сюда, покуда к ним не присоединилась Энди-Энди. Именно это стало толчком. Разумеется, я связан. Как отец.
Карл положил ладонь на рукоять.
- А если, взяв, я соглашусь отнести его в долину и отдать сыну моему, когда он будет к тому готов?
Черные сполохи побежали по серебристой глади клинка, образуя жирные буквы.
Возьми меня
Карл моргнул. Буквы исчезли.
Призрачные пальцы таяли, потом исчезли совсем. Меч лязгнул о камень.
Быстрым движением воин схватил его; сталь была девственно чистой.
- Ну что ж, Дейтон, считай, сделка заключена. - Мы с тобой еще поговорим об этом - в ближайшие дни.
Пока же мне надо подумать, как использовать этот клинок с наибольшей пользой.
Глава 16
КРОВАВАЯ ПЛАТА
Мир ломает всех, и многие становятся от того лишь крепче; тех же, кого он не может сломать, он убивает. Он убивает самых лучших, самых добрых и самых смелых: ему все равно. Если ты не таков, ты можешь быть уверен: он все равно убьет тебя. Просто не станет торопиться…
Эрнест Хемингуэй
Держась под водой почти целиком - кроме глаз и носа, - Карл обеими руками вцепился в полузатопленную скалу.
Меч, плотно замотанный в покрывало из пещеры и натуго перетянутый оторванными от другого покрывала полосами, был привязан у него на спине.
Таясь в тени, воин не шевелился, когда «Бородавочник» проходил мимо - не больше, чем в двухстах футах. На носу его, притворно дружески обнимая за плечи Ганнеса, стоял похожий на Ольмина юноша; другая рука его лежала на рукояти кинжала.
По всему кораблю рассыпались человек тридцать - сорок в моряцких туниках - все они старались не слишком удаляться от мечей и луков.
Вот, значит, в какие игры вы играете. Работорговцы заменили собой весь экипаж Ганнеса. А экипаж, возможно, в трюме - в цепях. Или в плену на невольничьем корабле. Или - что более вероятно - мертв.
Мучительно медленно «Бородавочник» миновал остров. Наблюдателей на корме не было; Карл отцепился от камня и поплыл за судном, стараясь, несмотря на тянущий вниз меч, держать голову над водой.
«Бородавочник» медленно полз дальше; его большой кливер, повернувшись, хлопал на ветру, матросы торопливо спускали главный парус - но корабль не разворачивали и якорь не бросали. Он неуклонно приближался к песчаному пляжу.
Значит, вот что они задумали. Работорговцы выбросят корабль на берег, как принято у купцов, подождут, пока народ из клана Эрика выйдет на берег грузить копру, ринутся на них по мелкой воде и захватят неготовых к набегу мелцев.
Посмотрим, насколько я сумею смешать ваши планы… Хорошо бы тут сейчас оказался Уолтер: уж он-то наверняка сумел бы изобрести способ взобраться на борт, никого не встревожив, а потом перебил бы половину врагов прежде, чем они сообразили бы, что происходит.
Черт, да Уолтер смог бы очистить их кошели, спустить за борт мечи, а потом связать шнурки их сандалий - и никто бы ничего не заметил.
Карлу же придется драться со всеми - быстренько разобраться с магом, а потом держаться, пока не придет подмога.
Это если ничего не сорвется. Если все пойдет, как он задумал. Если Карл сумеет быстро покончить с вражеским магом; если он не слишком устанет удерживать всю эту кучу работорговцев; если Эриксены подойдут быстро…
Слишком много «если».
Карл мысленно пожал плечами. Я не Уолтер Словотский, но посмотрим, не смогу ли я сработать в его духе.
Он дотянулся до кормы «Бородавочника» и, тяжело дыша, крепко вцепился в массивный руль. Спина и бедра ныли; мышцы плеч казались мотками раскаленной проволоки.
Обросший руль был покрыт осклизлым зеленым илом. Корабельный борт поднимался над головой Карла футов на десять. Все равно что на милю… Ухватиться на нем было не за что; Карл не мог бы даже подтянуться на пальцах.
Но посреди гладкого борта был иллюминатор Ганнесовой каюты. Давным-давно, в лучшие дни «Бородавочника», каюта капитана была светлым, просторным местом, куда свет и воздух проникали через большую амбразуру, закрытую скользящим стеклянным витражом. Или это был все-таки иллюминатор?..
Стекло давно разбилось, иллюминатор прикрывали ставни - но рама могла остаться скользящей и открыться, если он сумеет ухватиться за нее, не зацепившись за ржавые гвозди, которыми удерживались ставни.
Задыхаясь от напряжения, Карл подтянулся и выбрался на руль. Выпрямился, кое-как сохраняя равновесие, и вцепился в растресканное дерево подоконника.
И попытался сдвинуть в сторону закрытое ставнями стекло.
Долгие годы дерево обдавали волны и сушило солнце - и оно присохло к месту.
Если дернуть сильней - он скорее всего потеряет равновесие и полетит в воду. Или раздерет руки о гвозди.
Гвозди - ну, конечно же! Чудом удерживая равновесие, Карл вытянул из-за спины меч и развернул его. Покрывало и полоски ткани полетели в воду. Воин держал меч рукоятью вверх.
Осторожно… Остается только молиться, чтобы каюта была пуста. Навершием, как молотком, Карл осторожно постучал по гвоздю. Звук вышел негромким: никто на «Бородавочнике» не услышит его за шипением ветра и плеском волн.
Прижав ставень свободной рукой, он ударил еще раз, сильнее, чтобы вышибить гвоздь.
Со вторым гвоздем дело пошло быстрей; на третий потребовалась пара секунд.
Вскоре одна доска была у него в руках; Карл осторожно поставил ее внутрь каюты и принялся за следующую. Через пару минут он проделал дыру, через которую мог пролезть внутрь.
Работорговцы использовали каюту под склад. Почти под потолок она была завалена миткалевыми мешками, грубыми шерстяными одеялами, ящиками с вином и цепями.
Карл протолкнул в каюту меч и залез сам.
Мгновенье он, задыхаясь, лежал на полу. Нет времени - мне некогда отдыхать. Встав на четвереньки, он подобрался к двери каюты, приложил ухо к дереву. Ни звука. Отлично - значит, все работорговцы на палубе.
Замотавшись в грубое одеяло, Карл огляделся. В дальнем углу валялся его мешок. Раскрыв его, воин вытащил запасные сандалии и пару штанов, быстро натянул их, потом поднял меч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Карл повернул Око к морю. На самом горизонте маячила черная точка. Корабль.
Все встало на свои места. Ганнес вышел на день раньше, и наблюдатели клана Эрика заметили «Бородавочник». Наблюдатели, без сомнения, подняли тревогу, но люди Вотансена успокоили их, объяснив, что корабль этот - дружественный.
Карл открыл было рот, чтобы сообщить об этом Вотансену, но передумал. Мелец все еще созерцал стену, тело его от напряжения было как каменное.
Надо было мне спросить, надолго ли он. Он лениво вывел точку-корабль в середину экрана и прижал пальцы к стеклу.
«Бородавочник» вырос; казалось, он плывет прямо на Карла. Корабль высоко сидел в воде: весь его груз остался у клана Вотан. Когда кеч приблизился, Карл разглядел на носу Ганнеса.
Не похоже на него. Ганнес обычно управлял кораблем с главной палубы, находясь посредине между впередсмотрящим на первой мачте и рулевым на корме. Таким образом он мог, не поднимаясь из кресла, и слышать донесения, и отдавать приказы.
Фигура Ганнеса заполнила экран. Моряк вытер со лба пот. Рука дрожала.
С чего бы ему так волноваться? Близ берега наверняка есть рифы, но вряд ли это их он так боится.
Карл шевельнул пальцем, чтобы осмотреть весь корабль, но движение оказалось слишком резким; Око потеряло «Бородавочник» из виду.
Черт. Он оторвал палец от стекла, подождал, когда поле зрения расширится, и вновь аккуратно приблизил кеч, осторожными касаниями пальца направляя взгляд Ока.
Рядом с Ганнесом стоял юноша. Смуглый, узколицый, с прямыми темными волосами. Жестокая улыбка пробежала по его губам, он всмотрелся в шарик дымного стекла, потом сунул его в кошель и, повернувшись, сказал что-то человеку у себя за спиной.
Перед Карлом был помолодевший Ольмин.
У Карла оборвалось сердце.
- Вотансен, взгляни. Мелский колдун оскалился.
- Не сейчас, прошу тебя. Мне и так трудно…
- Отвлекись. Это очень важно. Тут работорговец, что пытался схватить меня в порту Эвенора. Он и его люди захватили «Бородавочник». Они направляются прямиком к этому чертову пляжу, а Эриксены не знают…
- …что это работорговцы. - Вотансен побелел. - Мы сказали, чтобы они ждали друзей…
- Точно. - Правая рука Карла нашаривала меч. Хорошо бы точно знать, что они собираются делать. Сейчас на стороне работорговцев - внезапность. Как они ею воспользуются?
Скорее всего они встанут на якорь или причалят где-то поблизости и позволят долбленкам Эриксенов - как принято с купеческими кораблями - выйти им навстречу. Потом работорговцы перебьют или захватят тех, кто будет в каноэ, а самими каноэ воспользуются, чтобы переправиться на берег - а их маги защитят их от чар мелских колдунов.
Да, примерно так они и будут действовать. Совершенно очевидно - если уж работорговцы пошли на риск захвата «Бородавочника», чтобы получить преимущество внезапности - они намерены хорошо поживиться на этом.
- Карл! - Голос Вотансена дрожал. - Они, должно быть, уже захватили мой клан. Иначе оттуда уже прибежал бы кто-нибудь - предупредить.
- Успокойся, ладно? - Все верно, но сейчас все равно уже ничего не поделаешь. - По крайней мере одно преимущество у нас есть. Мы с тобой знаем о врагах - а они не знают, что мы о них знаем.
Да - но как им воспользоваться этим своим преимуществом? Не могут же Карл и Вотансен напасть на работорговцев одни.
- Плыви на берег и тихонько предупреди моих - только моих. Скажи Ахире: пусть затаится со своим арбалетом среди деревьев; Чака, Тэннети и Раффа пусть отправит к деревне - устроить засаду на тропе.
- Но Эриксены…
- Если мы дадим им знать, они поднимут тревогу. И все превратится в обычный набег. Клан Эрика отойдет в холмы, а работорговцы похватают, кого сумеют, и уйдут. Мы должны покончить с ними; таким путем этого не добиться.
Ключом ко всему был пандатавэйский маг; Карл решил убрать мага.
- Просто постарайтесь не поднимать шума, пока я не подам знак. Если вы поднимете шум - навлечете на свои головы мага. А теперь - шевелись!
- Но ты не сможешь взять мага один. У тебя ни малейшего шанса.
- Я не буду один. Иди!
Вотансен помчался к проходу в комнату с входным колодцем. Карл не стал дожидаться всплеска: он повернулся и поспешил в пещеру меча.
Скрестив ноги, Карл уселся на каменный пол.
- Дейтон, ты слышишь меня?
Никакого ответа.
- Я знаю: ты не просто так поместил сюда меч.
Ответа нет. Ничего. Меч молча висел в воздухе, крепко зажатый в световых пальцах.
- Арта Мирддин, ответь мне.
Ничего.
Воин поднялся, подошел к грубому каменному алтарю и мягко положил ладонь на рукоять меча. И потянул - несильно, будто тянул за руку ребенка.
Меч не двигался.
Карл потянул сильней… еще сильней… свет стал ярче, меч задрожал.
Карл разжал ладонь. Сила тут не годится. Должно быть что-то другое. Подумаем…
Почему Арта Мирддин создал - или заколдовал - меч, который защищает своего хозяина от любых чар? Зачем нужен подобный меч? Ответ очевиден: чтобы убивать магов. Именно этого и хотел Арта Мирддин.
Разумеется, не всех магов. Арта Мирддин вовсе не хотел, чтоб вырезали всех его собратьев. Он хотел уничтожить одного определенного мага.
Итак. Меч оставлен здесь с определенной целью, и цель эта - чтобы тот, кому это предназначено, взял меч и убил им врага Дейтона. Да, смысл в этом есть…
Но зачем магу, столь могущественному, как Арта Мирддин, нужен подобный окольный путь? Почему бы ему самому не разделаться с тем магом?
Ответ на это был только один: Дейтон был совсем не уверен, что сможет победить - в честном бою.
Внезапно и совершенно непрошено перед внутренним взором Карла возникла Пустошь. Некогда там был пышный зеленый лес - пока битва двух магов не иссушила землю на веки вечные.
И Расколотые Острова, что лежат в северной части Киррика. Легенды говорят - когда-то они были одним островом, одним королевством. Но имя того острова давно позабыто.
Позабыто? Что за чушь такая? В Великой Библиотеке Пандатавэя были сведения обо всем; знание не исчезнет, пока стоят библиотеки. Если только…
Если только имя это не стерто. Не с бумаги - из памяти. А кому проще всего сделать это, как не Главе Гильдии магов?
Предположение: Дейтон бился с гильдмастером; битва породила Пустошь и разорвала остров.
И поскольку Дейтон не убит - он скрылся, отыскал или сотворил меч, провел сюда викингов - охранять его - и ушел на Другую Сторону.
И потом перебросил сюда нас.
Это должно иметь связь. Если это и в самом деле часть его битвы с гильдмастером, переброс сюда Карла и всех остальных должен был стать очередной - своеобразной - атакой на его врага.
Тогда почему же Карл не смог взять меч? Если все это действительно так - меч должен был сам прыгнуть ему в руку. А все, что он сделал, - это чуть сдвинулся.
Значит, я не могу взять меч, потому что убить гильдмастера предначертано не мне. Но я как-то связан с избранником, иначе меч вообще не пошевелился бы.
Нет! Дейтон не посылал их сюда, покуда к ним не присоединилась Энди-Энди. Именно это стало толчком. Разумеется, я связан. Как отец.
Карл положил ладонь на рукоять.
- А если, взяв, я соглашусь отнести его в долину и отдать сыну моему, когда он будет к тому готов?
Черные сполохи побежали по серебристой глади клинка, образуя жирные буквы.
Возьми меня
Карл моргнул. Буквы исчезли.
Призрачные пальцы таяли, потом исчезли совсем. Меч лязгнул о камень.
Быстрым движением воин схватил его; сталь была девственно чистой.
- Ну что ж, Дейтон, считай, сделка заключена. - Мы с тобой еще поговорим об этом - в ближайшие дни.
Пока же мне надо подумать, как использовать этот клинок с наибольшей пользой.
Глава 16
КРОВАВАЯ ПЛАТА
Мир ломает всех, и многие становятся от того лишь крепче; тех же, кого он не может сломать, он убивает. Он убивает самых лучших, самых добрых и самых смелых: ему все равно. Если ты не таков, ты можешь быть уверен: он все равно убьет тебя. Просто не станет торопиться…
Эрнест Хемингуэй
Держась под водой почти целиком - кроме глаз и носа, - Карл обеими руками вцепился в полузатопленную скалу.
Меч, плотно замотанный в покрывало из пещеры и натуго перетянутый оторванными от другого покрывала полосами, был привязан у него на спине.
Таясь в тени, воин не шевелился, когда «Бородавочник» проходил мимо - не больше, чем в двухстах футах. На носу его, притворно дружески обнимая за плечи Ганнеса, стоял похожий на Ольмина юноша; другая рука его лежала на рукояти кинжала.
По всему кораблю рассыпались человек тридцать - сорок в моряцких туниках - все они старались не слишком удаляться от мечей и луков.
Вот, значит, в какие игры вы играете. Работорговцы заменили собой весь экипаж Ганнеса. А экипаж, возможно, в трюме - в цепях. Или в плену на невольничьем корабле. Или - что более вероятно - мертв.
Мучительно медленно «Бородавочник» миновал остров. Наблюдателей на корме не было; Карл отцепился от камня и поплыл за судном, стараясь, несмотря на тянущий вниз меч, держать голову над водой.
«Бородавочник» медленно полз дальше; его большой кливер, повернувшись, хлопал на ветру, матросы торопливо спускали главный парус - но корабль не разворачивали и якорь не бросали. Он неуклонно приближался к песчаному пляжу.
Значит, вот что они задумали. Работорговцы выбросят корабль на берег, как принято у купцов, подождут, пока народ из клана Эрика выйдет на берег грузить копру, ринутся на них по мелкой воде и захватят неготовых к набегу мелцев.
Посмотрим, насколько я сумею смешать ваши планы… Хорошо бы тут сейчас оказался Уолтер: уж он-то наверняка сумел бы изобрести способ взобраться на борт, никого не встревожив, а потом перебил бы половину врагов прежде, чем они сообразили бы, что происходит.
Черт, да Уолтер смог бы очистить их кошели, спустить за борт мечи, а потом связать шнурки их сандалий - и никто бы ничего не заметил.
Карлу же придется драться со всеми - быстренько разобраться с магом, а потом держаться, пока не придет подмога.
Это если ничего не сорвется. Если все пойдет, как он задумал. Если Карл сумеет быстро покончить с вражеским магом; если он не слишком устанет удерживать всю эту кучу работорговцев; если Эриксены подойдут быстро…
Слишком много «если».
Карл мысленно пожал плечами. Я не Уолтер Словотский, но посмотрим, не смогу ли я сработать в его духе.
Он дотянулся до кормы «Бородавочника» и, тяжело дыша, крепко вцепился в массивный руль. Спина и бедра ныли; мышцы плеч казались мотками раскаленной проволоки.
Обросший руль был покрыт осклизлым зеленым илом. Корабельный борт поднимался над головой Карла футов на десять. Все равно что на милю… Ухватиться на нем было не за что; Карл не мог бы даже подтянуться на пальцах.
Но посреди гладкого борта был иллюминатор Ганнесовой каюты. Давным-давно, в лучшие дни «Бородавочника», каюта капитана была светлым, просторным местом, куда свет и воздух проникали через большую амбразуру, закрытую скользящим стеклянным витражом. Или это был все-таки иллюминатор?..
Стекло давно разбилось, иллюминатор прикрывали ставни - но рама могла остаться скользящей и открыться, если он сумеет ухватиться за нее, не зацепившись за ржавые гвозди, которыми удерживались ставни.
Задыхаясь от напряжения, Карл подтянулся и выбрался на руль. Выпрямился, кое-как сохраняя равновесие, и вцепился в растресканное дерево подоконника.
И попытался сдвинуть в сторону закрытое ставнями стекло.
Долгие годы дерево обдавали волны и сушило солнце - и оно присохло к месту.
Если дернуть сильней - он скорее всего потеряет равновесие и полетит в воду. Или раздерет руки о гвозди.
Гвозди - ну, конечно же! Чудом удерживая равновесие, Карл вытянул из-за спины меч и развернул его. Покрывало и полоски ткани полетели в воду. Воин держал меч рукоятью вверх.
Осторожно… Остается только молиться, чтобы каюта была пуста. Навершием, как молотком, Карл осторожно постучал по гвоздю. Звук вышел негромким: никто на «Бородавочнике» не услышит его за шипением ветра и плеском волн.
Прижав ставень свободной рукой, он ударил еще раз, сильнее, чтобы вышибить гвоздь.
Со вторым гвоздем дело пошло быстрей; на третий потребовалась пара секунд.
Вскоре одна доска была у него в руках; Карл осторожно поставил ее внутрь каюты и принялся за следующую. Через пару минут он проделал дыру, через которую мог пролезть внутрь.
Работорговцы использовали каюту под склад. Почти под потолок она была завалена миткалевыми мешками, грубыми шерстяными одеялами, ящиками с вином и цепями.
Карл протолкнул в каюту меч и залез сам.
Мгновенье он, задыхаясь, лежал на полу. Нет времени - мне некогда отдыхать. Встав на четвереньки, он подобрался к двери каюты, приложил ухо к дереву. Ни звука. Отлично - значит, все работорговцы на палубе.
Замотавшись в грубое одеяло, Карл огляделся. В дальнем углу валялся его мешок. Раскрыв его, воин вытащил запасные сандалии и пару штанов, быстро натянул их, потом поднял меч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27