По-прежнему быстрый, Шатулио мог наносить удары чаще, и через несколько мгновений медному удалось, наконец, ухватить челюстями тонкую шею противника и одним отчаянным усилием перекусить ее. Из обрубка шеи фонтаном ударила кровь.
Дорн, все незащищенные участки тела которого покрывали кровоподтеки и ссадины, вырвал железную руку из клыков земляного дракона, сломав при этом один из них, и кое-как поднялся.
- Ты в порядке? - спросил Рэрун.
Не обратив внимания на его вопрос, Дорн кинулся к Каре. Рэрун последовал за ним.
Полуголем перевернул ее на спину и зарычал при виде открывшейся картины. Лавандовые глаза Кары безжизненно смотрели с покрытого страшными ожогами лица. Еще повезло, подумал Рэрун, что глаза не выжгло ядовитое дыхание подземного дракона. Зато оно попало ей на волосы, и опаленные лунно-белые локоны издавали отвратительный запах.
Дорн достал из поясной сумки склянку с исцеляющим снадобьем и попытался напоить ее. Но либо Кара была в шоке и не поняла его намерений, либо слишком ослабела, чтобы сделать хоть один глоток. Она поперхнулась, закашлялась, и вся жидкость вытекла обратно, на обожженный подбородок.
Вдруг по пещере раскатилось рокочущее рычание. Дорн и Рэрун резко обернулись. Стоя над обезглавленным трупом недавнего врага, на них сверкающими глазами смотрел Шатулио. Рэрун понял, что в распаленном схваткой мозгу медного дракона вскипает бешенство.
- Спокойно, - начал карлик, - спокойно. Бой уже закончился, и мы твои друзья. Ты же не хочешь…
Шатулио взревел и кинулся вперед.
Рэрун выхватил склянку из руки Дорна.
- Задержи его, - бросил он, - пока я займусь Карой. Ее магия - единственное, что может успокоить его.
Дорн схватил меч и прыгнул навстречу дракону. Шатулио налетел на него и ударил передней лапой. Полуголем постарался увернуться, но когти все же царапнули по железной половине его тела, и охотник пошатнулся.
Рэрун не мог смотреть, что будет дальше. Он должен был сосредоточиться на Каре. Карлик произнес заклинание, которое должно было увеличить его собственную силу, и снова по пещере пронесся порыв ветра, напоенного ароматами леса. Кара пошевелилась, и взгляд ее ожил.
Рэрун поднес ей исцеляющее снадобье. Она жадно отхлебнула, но жидкость тут же снова изверглась прочь.
В нескольких ярдах Шатулио сотворил вспышку желтого огня, и Дорн вскрикнул от боли, потом медный хлестнул хвостом. Охотник едва сумел подпрыгнуть и пропустить его под собой, иначе удар перебил бы ему его человеческую ногу.
- Пей медленно, - велел Рэрун Каре. - Только так ты сможешь проглотить его.
Она слабо кивнула.
Шатулио ударил лапой. Когти снова заскрежетали по железу, не в силах пробить его, но Дорна отшвырнуло на здоровенный сталагмит. Полуголем неуклюже сполз по нему, выронив меч, и подняться уже не мог. Удар явно выбил из него дух.
Шатулио взревел, горло его начало раздуваться. Дракон готовился выдохнуть огонь.
Кара сумела, наконец, проглотить немного снадобья. Кое-где ожоги уже начали затягиваться новой гладкой кожей, и дыхание ее стало чуть ровнее.
- Поддержи меня, - прошептала она, - чтобы я могла петь.
Рэрун помог ей сесть, хотя ему и не верилось, что она сможет запеть. Но ее вибрирующий голос звучал так же глубоко, мелодично и верно, как всегда, песня ее была исполнена силы. Страх и отчаяние в душе охотника сменялись покоем и глубокой симпатией к товарищам.
Так было до тех пор, пока песня не оборвалась резко на середине пятой строки. Поникнув головой, Кара обмякла в руках Рэруна.
И все-таки она продержалась достаточно. Ее сила, так или иначе, на некоторое время смирила ярость Шатулио.
- О, прошу прощения! - вскричал медный. - Я так виноват, Дорн. С тобой все в порядке?
Полуголем жестом показал - «да». Поднявшись, цепляясь за сталагмит, он обернулся к Рэруну и спросил:
- Как она?
- Пока жива, - ответил карлик, - но ей нужна магическая помощь посильнее, чем мои заговоры и наш эликсир. В монастыре должны быть настоящие целители.
- Тогда пошли, - бросил Дорн.
Они снова пустились в путь по каменному лабиринту. Шатулио нес Кару на спине. Рэрун по-прежнему не был уверен в правильности выбранного направления. Правда, он привел товарищей к веревочному мосту, и в этом, может, и был повод для оптимизма, но не было никакой гарантии, что он в дальнейшем не собьется с верного пути.
Останавливаясь, чтобы получше разглядеть следы или подумать, он всякий раз ощущал нетерпение Дорна, будто жар, исходящий от костра. Его друг неистово стремился поскорее добраться до цели. Но этот огромный человек ни разу не потребовал, чтобы Рэрун поторопился. Он знал, что охотнику нужно время, чтобы он смог применить все свое мастерство.
Наконец, они пробрались через целое поле сталагмитов, завернули за угол и оказались перед крутым подъемом. Наверху была плоская площадка, а за ней, в стене пещеры, - большая, обитая железом дверь.
* * *
Шатулио взбежал по склону легко, будто по ровной поверхности. Не желая отставать, Дорн заторопился следом, цепляясь железными когтями за что только можно было ухватиться. Рэрун вскарабкался последним.
Дорн взялся за длинный хвост Шатулио и выбрался на площадку. Медный стоял на задних лапах, чтобы оставить побольше места спутникам.
- Я стучал, - сказал Шатулио, - и звал, но пока никто не ответил.
- Насчет этого не беспокойся. - Дорн занес железный кулак, готовясь ударить по двери.
- Нет, - простонала со спины Шатулио Кара. Она пропела арпеджио, и Дорн на мгновение испытал странное, мучительное, острое желание уступать ей во всем. Даже дверь поддалась, задрожала, запоры и замки начали с лязгом открываться. Закончив, Кара в полубессознательном состоянии повалилась обратно на спину друга.
Дорн толкнул дверь, и та распахнулась, ударившись о стену. По другую сторону оказался мрачный коридор из обработанного камня, освещаемый несколькими магическими огнями, расположенными через равные промежутки. Эти волшебные лампы, воткнутые в держатели на стене, наподобие факелов, сияющие ровным золотистым светом, были сделаны в виде хрустальных роз.
- На мой взгляд, похоже на монастырь Желтой Розы, - заметил Шатулио.
Дорн побежал по коридору, крича, что им нужен целитель. Его товарищи поспешили следом, причем Шатулио занимал собой весь проход. Они миновали уже десятки кладовых, и помещений, заполненных рядами высоких книжных полок, когда им навстречу из дверей вышел долговязый бритоголовый мальчик, без пяти минут юноша. Он был одет просто, во все серое, на его шее раскачивался деревянный амулет в виде связанных рук - эмблема Ильматера. Юнец вытаращился на незнакомцев, глаза его округлились от ужаса, он повернулся и побежал.
- Подожди! - закричал Дорн. - Мы друзья!
Без толку. Мальчишка неожиданно столкнулся нос к носу с драконом и чудовищем с железными конечностями, в то время как змеи осаждали монастырь. Естественно, он предположил самое худшее.
Дорн, не желавший, чтобы против них поднялась вся крепость, бросился в погоню, но почти сразу понял, что ему не догнать молодого монаха. Мальчик был хорошим бегуном и слишком опередил его.
В этот миг мимо Дорна просвистела стрела и ударила юношу под коленку. Такой выстрел требовал изрядного мастерства, особенно в тесноте коридора и при том, что полуголем оказался между стрелком и мишенью. Но для такого лучника, как Рэрун, не было ничего невозможного. Тупая стрела, предназначенная для охоты на дичь, сбила мальчишку с ног.
Дорн рванулся вперед и уселся на послушника сверху. Тот вопил, пока охотник не отвесил ему затрещину.
- Заткнись! - прорычал Дорн. - Заткнись, посмотри на нас и подумай, черт тебя подери! Я свалил тебя на землю, и у меня на руке есть шипы и когти. Если бы я хотел убить тебя, то раздробил бы тебе череп, и дело с концом. Арктический карлик мог подстрелить тебя острой стрелой. Дракон - просто дохнуть на тебя. Но это хороший дракон. Медный. Если постараться, ты разглядишь цвет его чешуи даже при этом освещении.
Монах искоса оглянулся, и страх отчасти отступил, но лицо его по-прежнему казалось слишком усталым и встревоженным для такого юнца.
- Кто… кто вы? - спросил он.
- Друзья, - повторил Дорн. - Мы прошли через пещеры, но попали в беду. Нашему товарищу нужен целитель. Немедленно.
- Духовные лица на верхних этажах, - ответил мальчик. - Все, кроме самых младших неофитов, раненых и тех, кто за ними присматривает.
- Веди нас.
- Вы не понимаете. Здесь, в толще скалы, не слышно, но драконы атакуют. Жрецы заняты, они сражаются с ними. Никто не будет отвлекаться, чтобы…
- Замолчи! - бросил Дорн. - Послушай. Мы с друзьями хорошо умеем убивать драконов. Мы убьем несколько штук и для вас, чтобы отплатить за лечение Кары. Но кто-нибудь должен заняться ею. Иначе мы поможем змеям обрушить всю эту махину тебе на голову.
- Тогда пойдемте, - сглотнув, выдавил монах.
Хромая, он повел их к широкой лестнице, зигзагом уходившей вверх. По мере того, как они карабкались все выше и выше, Дорн начал прислушиваться к какофонии битвы, бушующей у него над головой. Звуки ее причудливым образом искажались тоннами разделяющего их камня, но все же были узнаваемы. Рев и рычание драконов, гул и шипение, когда они выдыхали пламя. Крики отчаяния жертв - людей и их предсмертные вопли.
Дорн, хотя и жил на свете ради счастья убивать драконов, содрогнулся от того, что ждало его впереди. Он устал от долгого пути по пещерам, все тело болело после трепки, заданной ему земляным драконом, и он был совсем не в форме, чтобы бросаться в новую схватку. Но понимал, что выбора у него нет.
Так что не расслабляйся, сказал он себе. Никакой усталости. Ты не имеешь на это права. Слабость - для людей, а ты не человек. Ты нечто из металла, сооруженное для убийства. Так давай убивай.
Наконец, монах отворил треугольную дверь навстречу дымному ветру, вони горелого мяса и солнечному свету. После долгих часов под землей Дорну пришлось прищуриться и ждать, пока глаза привыкнут к яркому свету.
Потом он начал рассматривать внутренний двор крепости. Его окружали высокие стены, а сверху прикрывала целая сеть из грохочущих цепей с прикрепленными к ним зазубренными крюками. Вторая такая же конструкция протянулась между башнями, будто гигантская паутина. Вместе с мистическими заграждениями - плавающими в воздухе языками пламени, уймой вращающихся лезвий и пятнами кипящего света, сотворенными магами монастыря, сети мешали кружащим, пикирующим драконам нападать на крепость с воздуха.
И все же все эти сооружения не могли стать преградой для смертоносного дыхания или непрестанной, жестокой губительной магии. Порой сети не в состоянии были помешать даже самим змеям, если те оказывались достаточно ловкими, чтобы прорваться сквозь них.
Огромный зеленый дракон обрушился сверху на одну из галерей, прямо на занавес из цепей, прикрывавший ее сверху. От удара крепления оборвались, а дракон, запутавшись в цепях, крючки которой впились в чешуйчатое тело, с маху ударился о зубчатую стену. Это должно было бы оглушить его, но когда монахи кинулись к чудовищу, оно встрепенулось и бросилось на них со всей ужасающей скоростью, на какую только способны драконы. Зеленый был настолько силен, что, пытаясь удержать его, цепи затрещали, словно нитки. Чудовище в считанные мгновения когтями разорвало двух монахов, сбросив растерзанные тела со стены, и трупы с глухим стуком упали во внутренний двор. Дорн обернулся к своему проводнику:
- Ты поможешь девушке?
- Да, - пообещал юнец.
Полуголем выбежал во двор, натянул тетиву и пустил стрелу. Та вонзилась в шею зеленому, но не настолько глубоко, чтобы причинить ему существенный вред. Рэрун выстрелил дракону в грудь, но эта рана тоже показалась твари лишь булавочным уколом. Однако атака привлекла внимание чудовища, и зеленый поднял голову на особый манер, говорящий о том, что он готов пустить в ход смертоносное дыхание.
Дорн и Рэрун дождались, когда он начнет извергать клубы ядовитого дыма, и лишь тогда поспешно отскочили в стороны. Проделай они это раньше, зеленый смог бы прицелиться поточнее. И все же не защищенные одеждой участки кожи Дорна горели, а глаза слезились. Однако он надеялся, что не вдохнул этой дряни, способной разрушить легкие.
Смахнув слезы с глаз, он выстрелил еще раз и лишь тогда заметил загадочные знаки, вырезанные на чешуе зеленого. Это существо явно было одним из драконов-мистиков, называемых гравированными и обладающих особыми способностями.
Дорн огляделся, заметил лестницу, ведущую на стену, и кинулся к ней. Его стрелы не причинили зеленому особого вреда, но, может, от меча проку будет больше.
Пока он лез по ступенькам, во двор ворвался Шатулио и плюнул вверх кислотой, забрызгав морду зеленого. Наконец-то цветной дракон, похоже, ощутил боль. Он взвыл и забился, словно в агонии.
Надеясь воспользоваться его временной слабостью, монахи, державшие оборону на стене, набросились на дракона с копьями, цепами и просто с голыми руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48