Бримстоун иронично усмехнулся.
* * *
В комнате, отведенной для раненого, пахло лекарствами и миррой. Серебристый свет волшебной лампы в виде полумесяца был слишком тусклым, чтобы прогнать из углов тени. Наверное, предполагалось, что в темноте Рилитару будет легче.
Сюриэнь обмотала все тело мага бинтами и, конечно же, использовала всю имевшуюся в ее распоряжении целительную магию, чтобы остановить кровь, струящуюся из ран. И все же красные пятна снова и снова пачкали белую марлю, постельное белье и груду подушек, поддерживающих его голову.
В душе Тэган содрогнулся, увидев это, но решился ничем не выдавать своего горя. Он был уверен, что Рилитар не хочет видеть проявлений жалости.
- Привет, - сказал авариэль.
- Мы пришли, как только разрешили глупые жрицы, - добавил Дживекс.
Рилитар с трудом повернул голову к посетителям.
- Наше дело?.. - хрипло выдохнул он.
Тэган понял, что он имеет в виду.
- Никто из твоих друзей-магов не погиб. Огненные Пальцы спас большую часть книг и бумаг.
Рилитар слабо улыбнулся. Видно было, как его мертвенно-бледные губы скривились между двух полос бинта.
- Этот старик знает, как разговаривать с огнем.
- Конечно, начальник стражи - полагаю, выражая мнение старинных родов, - был не слишком рад, что мы сражались с солнечным драконом посреди улицы. Но я указал ему, что мы убили его прежде, чем он успел причинить вред кому-либо из горожан, и что теперь, когда предатель разоблачен и уничтожен, мы можем дать абсолютные гарантии того, что подобных инцидентов больше не случится. Огненные Пальцы напомнил ему, как вы, маги, не жалея своих жизней, защищаете безопасность Фентии, и в результате всего этого он нехотя согласился разрешить вам продолжать ваши изыскания.
- Значит, мы действительно победили Фоуркина.
- А тебе особая похвала. Благодарение госпоже Удаче, что ты заметил, как я произношу заклинание бешенства, и понял, что оно означает.
- Удача тут ни при чем. Я в последнее время постоянно следил за тобой, потому что ты странно себя вел, переходил все мыслимые границы, строя из себя легкомысленного шалопая, настойчиво требуя новых модных нарядов, но цепляясь при этом за поношенные, некрасивые, не подходящие по размеру башмаки. Сначала я ничего не понимал. Заклинания Фоуркина были столь искусными, что моя магия не могла обнаружить их. Но я был уверен, что надо искать дальше.
- Мне повезло, что его проклятие сделало меня таким эксцентричным.
- Подозреваю, это твой собственный разум, твоя воля сопротивлялись ему и подавали сигналы о помощи, хотя ты и не сознавал этого. Не так-то легко сделать эльфа рабом.
- А может, мастера боевых искусств?
Рилитар с трудом вздохнул:
- Сюриэнь сделала все, что могла, чтобы подлатать меня, но она говорит, все равно я вряд ли увижу восход. Составишь мне компанию до самого конца?
- Конечно, - ответил Тэган.
Он придвинул стоявшее у стены кресло. Дживекс сложил крылья и присел на уголок кровати.
- Спасибо, - сказал маг. - Может, ты знаешь подходящую молитву или гимн для такого момента.
Авариэль заколебался.
- Я помню одну песнь с тех пор, когда жил в своем племени. Но думаю, она слишком незамысловатая и грубая по сравнению с теми, какие настоящие эльфы поют в Корманторе.
- Это хорошо. Она поможет моей душе отыскать верный путь лучше любых человеческих слов.
* * *
Как и все прочие, последняя битва оставила после себя бесчисленные заботы и вызвала к жизни новые обязанности. Было уже очень поздно, когда Кантаули смог остаться в одиночестве, чтобы собраться с мыслями.
Он шел по монастырской земле, где в свете Селуны сверкали белые статуи и склепы, и ему горестно было видеть царившую кругом разруху. И все же крепость была огромной, и большая ее часть осталась невредимой. Остальное можно восстановить.
Он понимал, что то же относится и к обитателям монастыря. Многие погибли, защищая святое место и бесценные архивы, столь многие, что скорбь его была едва выносимой. Но не все. Орден Желтой Розы жив, и в свое время другие люди услышат зов Ильматера и придут сюда, чтобы пополнить их ряды.
А между тем, возможно даже, что Кара и ее друзья предотвратят гибель, грозящую всему Фаэруну, именно потому, что братия выдержала все выпавшие на ее долю испытания.
Но подобные размышления казались чересчур сложными и загадочными усталому человеку. Довольно скоро мысли его обратились к более простым вещам. На самом деле к одной, совсем простенькой.
Он знал, что после всех тех страданий, которые пережил монастырь, среди бесчисленных стоящих перед ним проблем думать о себе было вовсе недостойно. И все же он верил в милость бога, проливающего слезы. Он простит его, потратившего минутку-другую на мысли о том, что в труднейшее из времен его правление оказалось достаточно эффективным. Наверное, он руководил своими монахами не так умело, как это сделал бы Кане, но у него тоже получилось неплохо. Он отыскал пустую часовню и преклонил колени перед алтарем, шепча благодарственную молитву.
Эпилог
Летнее Солнцестояние. 20 Элеазиса, год Бешеных Драконов
Несмотря на ужас, в который погрузился мир, бюргеры Фентии праздновали день Летнего Солнцестояния с удовольствием. А может, рассуждал Тэган, они просто знали, что на их город в любой момент могут обрушиться впавшие в неистовство драконы, и именно поэтому с таким энтузиазмом наслаждались всеми радостями праздника.
Теплая ночь звенела от музыки. Таверны были переполнены, и на каждой площади и открытой площадке люди плясали, кружились и притопывали или же наблюдали за танцующими, зачерпывая пиво и вино из открытых бочонков. Парни и девушки переглядывались, поддразнивали друг друга, заигрывали и шептались, пока, в конце концов, парочки не отделялись потихоньку от своих спутников, чтобы поискать уединения. Некоторым даже не нужно было искать слишком долго. Темные подъезды их вполне устраивали.
На утонченный вкус Тэгана, веселье в Фентии было несколько грубоватым и пасторальным по сравнению с пышными изысканными празднествами дня Солнцестояния, которыми он наслаждался в Лирабаре. Но он скучал по любимому городу меньше, чем ожидал. Было приятно бродить по здешним шумным улицам с Дживексом, Дорном, Рэруном и Уиллом, разглядывая румяных ясноглазых девчонок, раскрашенных и разодетых в пух и прах, и услаждая слух охотников рассказами о своих недавних приключениях. Даже если рассказы эти снова воскрешали в душе печаль, навеянную смертью Рилитара, и, как он понимал, требовали некоторых пояснений в конце.
- Огненные Пальцы считает, - сказал мастер фехтования, - что сначала Фоуркин Одноглазый был настоящим. Но Саммастер убил его и подменил самозванцем. Тогда он не мог еще знать, что маги Фентии будут участвовать в попытках обуздать бешенство. Вы, ребята, еще даже не побывали в Северной Крепости, и тем более не приходили сюда за помощью. Но он знал об их ученой репутации и счел разумным иметь здесь могущественного и изобретательного агента, чтобы свести на нет подобные попытки, если они будут предприняты.
- Шпионы и убийцы Культа Дракона рыщут повсюду, - кивнул Уилл. - Это мы и так знали. Но стоит надеяться, что другие будут не так опасны, как этот. Дракон и могущественный маг… да еще и демон, живущий внутри него?
- Как говорит Жаннафа Золотой Щит, - ответил Тэган, - некоторые драконы увеличивают свою силу, поселяя внутри себя танар'ри, сращивая его с собственным сердцем. Обычно демоны всегда пребывают внутри хозяев и не подают признаков жизни, но Фоуркин - полагаю, мы можем называть солнечного дракона так, не зная его истинного имени, - обнаружил новые способы использования магии. Он мог ненадолго отделять хазми от себя и посылать его убивать.
- Неплохое оружие. - Рэрун посторонился, пропуская радостно визжащую убегающую девицу и догоняющего ее ухмыляющегося парня.
- Да уж, - согласился Тэган. - Хазми и Фоуркин стали двумя ипостасями одного существа. Сливаясь с хозяином, демон приобрел огненный ореол - отсвет страшной разрушительной силы, исходившей от дыхания и когтей огненного дракона, а заодно и способность творить заклинания, которыми владел Фоуркин. Более того, поскольку это был уже не просто дух, а некая гибридная сущность, заклинания, изгоняющие демонов, на него не действовали. А поскольку почти все время он прятался в теле Фоуркина, то Дживекс, Рилитар и я не могли его обнаружить, когда пытались выследить демона.
- А еще, - добавил Уилл, - когда хазми убивал людей, Фоуркин мог сделать так, чтобы его видели в это время совсем в другом месте. Правда, само по себе это не доказывало, что он не предатель.
- Но проблема была в том, - сказал Рэрун, - что поскольку Фоуркин и хазми были одним целым, то если умирал один, погибал и другой. Думаю, после того, как вы, маэстро, доказали, что можете ранить его…
- Мы доказали, что можем ранить его! - возопил Дживекс, порхавший над головами друзей в поисках комаров и мотыльков.
Дворф склонил голову:
- Мои извинения, дружище. После того как вы оба доказали, что можете серьезно ранить его, он решил держаться на расстоянии, сражаясь с вами при помощи заклинаний, саранчи, абишаев и тому подобного, а не когтей и жала. Но одного я все-таки не понимаю. Вы, маэстро, говорили, что Фоуркин отшвырнул хазми, когда тот едва не убил вас?
- Так казалось, - ответил Тэган, - но ведь и я тоже чуть было не убил демона. Могло выйти и так, и этак. Хазми удрал сам по себе, а Фоуркин ухватился за возможность сделать вид, что это его заслуга, и сотворил впечатляющую, но безобидную вспышку. Это был еще один способ создать впечатление, что кто бы ни был изменником, но, уж конечно, не он. Надо отдать ему должное, у него был холодный, быстрый, хитрый ум. Неудивительно, что мы так долго не могли разоблачить его.
- А как вам это удалось? - спросил Уилл. - Вы сказали, что когда были его пленником, он приходил к вам в облике Дарвина Кордейона.
Тэган улыбнулся. Он хотел приберечь эту часть рассказа напоследок и завершить его доказательством своего блестящего ума.
- Да, - не без самодовольства произнес авариэль. - И это лишний раз доказывает, насколько он был хитер, как стремился просчитывать все возможные варианты. Когда я действовал как его бессильный раб, то понимал, что мне запрещено причинять вред моему хозяину, Фоуркину Одноглазому. Но если бы кто-нибудь разбил мои духовные оковы, как это, в конце концов, сделал Рилитар, я бы этого больше не вспомнил. Зато в моей голове всплыло бы воспоминание, что это Дарвин задавал мне вопросы и накладывал заклятие, и я обрушился бы на невиновного.
Но вот тут Фоуркин сделал ошибку, - продолжал авариэль. - Он был мастером менять внешность и мог в точности воспроизвести облик человека, чье место занял. Поскольку он проводил дни в компании умных и могущественных магов, никакая другая маскировка не продержалась бы сколько-нибудь долго. Но я думаю, такая магия сложна и утомительна, поэтому, говоря со мной в подвале, он решил, что не стоит с ней связываться. Так что с помощью более простого заклинания он всего лишь скрыл свою истинную внешность, сотворив обычную иллюзию лица и фигуры Дарвина. К счастью, от него по-прежнему разило той благоухающей помадой, которой он мазал волосы. Огненные Пальцы полагает, что он специально использовал ее, чтобы заглушить собственный запах. Солнечный дракон в облике человека с демоном в сердце мог немножко попахивать. А, кроме того, он все время склонял набок голову, чтобы смотреть на меня своим единственным глазом. Я вспомнил все эти детали, когда Рилитар вернул мне разум.
- Я не понимаю еще одного, - буркнул Дорн.
- Чего же?
- Находясь здесь, Фоуркин имел доступ ко всей информации, которую мы доставляли магам. То есть знал, что именно Саммастер пробудил бешенство, которого боятся все драконы, и солнечные в том числе. Как он мог продолжать помогать мертвяку после этого?
- Возможно, - пояснил Тэган, - он уже давно страстно желал стать драконом-мертвяком и править в мире, созданном в воображении Саммастера. Скорее всего, он решил, что его не волнует, какими методами безумец собирается добиться своего. А может, он слишком боялся Саммастера, чтобы противоречить ему, неважно в чем.
- Учитывая, насколько силен был сам Фоуркин, - сказал Уилл, - последняя мысль меня не слишком-то радует. Будем надеяться, нам удастся расстроить планы Саммастера и не схлестнуться с этим старым мешком с костями лично.
Тэган увидел, что они дошли до окраины города и соответственно до последней группы жителей, пирующих под открытым небом. Дживекс, двигаясь по воздуху зигзагами в такт раздающейся откуда-то энергичной музыке, порхнул в сторонку, уселся на край винной бочки, полакал ее содержимое длинным язычком и, описав круг, снова присоединился к друзьям.
Окутанная ночной тьмой городская окраина казалась особенно тихой после шумного городского веселья. Несколько минут спустя пятеро друзей миновали дозорного, одного из тех, что расставил на дорогах начальник стражи, чтобы помешать последователям Культа Дракона или просто любопытным шпионить за собранием, созванным магами Фентии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
* * *
В комнате, отведенной для раненого, пахло лекарствами и миррой. Серебристый свет волшебной лампы в виде полумесяца был слишком тусклым, чтобы прогнать из углов тени. Наверное, предполагалось, что в темноте Рилитару будет легче.
Сюриэнь обмотала все тело мага бинтами и, конечно же, использовала всю имевшуюся в ее распоряжении целительную магию, чтобы остановить кровь, струящуюся из ран. И все же красные пятна снова и снова пачкали белую марлю, постельное белье и груду подушек, поддерживающих его голову.
В душе Тэган содрогнулся, увидев это, но решился ничем не выдавать своего горя. Он был уверен, что Рилитар не хочет видеть проявлений жалости.
- Привет, - сказал авариэль.
- Мы пришли, как только разрешили глупые жрицы, - добавил Дживекс.
Рилитар с трудом повернул голову к посетителям.
- Наше дело?.. - хрипло выдохнул он.
Тэган понял, что он имеет в виду.
- Никто из твоих друзей-магов не погиб. Огненные Пальцы спас большую часть книг и бумаг.
Рилитар слабо улыбнулся. Видно было, как его мертвенно-бледные губы скривились между двух полос бинта.
- Этот старик знает, как разговаривать с огнем.
- Конечно, начальник стражи - полагаю, выражая мнение старинных родов, - был не слишком рад, что мы сражались с солнечным драконом посреди улицы. Но я указал ему, что мы убили его прежде, чем он успел причинить вред кому-либо из горожан, и что теперь, когда предатель разоблачен и уничтожен, мы можем дать абсолютные гарантии того, что подобных инцидентов больше не случится. Огненные Пальцы напомнил ему, как вы, маги, не жалея своих жизней, защищаете безопасность Фентии, и в результате всего этого он нехотя согласился разрешить вам продолжать ваши изыскания.
- Значит, мы действительно победили Фоуркина.
- А тебе особая похвала. Благодарение госпоже Удаче, что ты заметил, как я произношу заклинание бешенства, и понял, что оно означает.
- Удача тут ни при чем. Я в последнее время постоянно следил за тобой, потому что ты странно себя вел, переходил все мыслимые границы, строя из себя легкомысленного шалопая, настойчиво требуя новых модных нарядов, но цепляясь при этом за поношенные, некрасивые, не подходящие по размеру башмаки. Сначала я ничего не понимал. Заклинания Фоуркина были столь искусными, что моя магия не могла обнаружить их. Но я был уверен, что надо искать дальше.
- Мне повезло, что его проклятие сделало меня таким эксцентричным.
- Подозреваю, это твой собственный разум, твоя воля сопротивлялись ему и подавали сигналы о помощи, хотя ты и не сознавал этого. Не так-то легко сделать эльфа рабом.
- А может, мастера боевых искусств?
Рилитар с трудом вздохнул:
- Сюриэнь сделала все, что могла, чтобы подлатать меня, но она говорит, все равно я вряд ли увижу восход. Составишь мне компанию до самого конца?
- Конечно, - ответил Тэган.
Он придвинул стоявшее у стены кресло. Дживекс сложил крылья и присел на уголок кровати.
- Спасибо, - сказал маг. - Может, ты знаешь подходящую молитву или гимн для такого момента.
Авариэль заколебался.
- Я помню одну песнь с тех пор, когда жил в своем племени. Но думаю, она слишком незамысловатая и грубая по сравнению с теми, какие настоящие эльфы поют в Корманторе.
- Это хорошо. Она поможет моей душе отыскать верный путь лучше любых человеческих слов.
* * *
Как и все прочие, последняя битва оставила после себя бесчисленные заботы и вызвала к жизни новые обязанности. Было уже очень поздно, когда Кантаули смог остаться в одиночестве, чтобы собраться с мыслями.
Он шел по монастырской земле, где в свете Селуны сверкали белые статуи и склепы, и ему горестно было видеть царившую кругом разруху. И все же крепость была огромной, и большая ее часть осталась невредимой. Остальное можно восстановить.
Он понимал, что то же относится и к обитателям монастыря. Многие погибли, защищая святое место и бесценные архивы, столь многие, что скорбь его была едва выносимой. Но не все. Орден Желтой Розы жив, и в свое время другие люди услышат зов Ильматера и придут сюда, чтобы пополнить их ряды.
А между тем, возможно даже, что Кара и ее друзья предотвратят гибель, грозящую всему Фаэруну, именно потому, что братия выдержала все выпавшие на ее долю испытания.
Но подобные размышления казались чересчур сложными и загадочными усталому человеку. Довольно скоро мысли его обратились к более простым вещам. На самом деле к одной, совсем простенькой.
Он знал, что после всех тех страданий, которые пережил монастырь, среди бесчисленных стоящих перед ним проблем думать о себе было вовсе недостойно. И все же он верил в милость бога, проливающего слезы. Он простит его, потратившего минутку-другую на мысли о том, что в труднейшее из времен его правление оказалось достаточно эффективным. Наверное, он руководил своими монахами не так умело, как это сделал бы Кане, но у него тоже получилось неплохо. Он отыскал пустую часовню и преклонил колени перед алтарем, шепча благодарственную молитву.
Эпилог
Летнее Солнцестояние. 20 Элеазиса, год Бешеных Драконов
Несмотря на ужас, в который погрузился мир, бюргеры Фентии праздновали день Летнего Солнцестояния с удовольствием. А может, рассуждал Тэган, они просто знали, что на их город в любой момент могут обрушиться впавшие в неистовство драконы, и именно поэтому с таким энтузиазмом наслаждались всеми радостями праздника.
Теплая ночь звенела от музыки. Таверны были переполнены, и на каждой площади и открытой площадке люди плясали, кружились и притопывали или же наблюдали за танцующими, зачерпывая пиво и вино из открытых бочонков. Парни и девушки переглядывались, поддразнивали друг друга, заигрывали и шептались, пока, в конце концов, парочки не отделялись потихоньку от своих спутников, чтобы поискать уединения. Некоторым даже не нужно было искать слишком долго. Темные подъезды их вполне устраивали.
На утонченный вкус Тэгана, веселье в Фентии было несколько грубоватым и пасторальным по сравнению с пышными изысканными празднествами дня Солнцестояния, которыми он наслаждался в Лирабаре. Но он скучал по любимому городу меньше, чем ожидал. Было приятно бродить по здешним шумным улицам с Дживексом, Дорном, Рэруном и Уиллом, разглядывая румяных ясноглазых девчонок, раскрашенных и разодетых в пух и прах, и услаждая слух охотников рассказами о своих недавних приключениях. Даже если рассказы эти снова воскрешали в душе печаль, навеянную смертью Рилитара, и, как он понимал, требовали некоторых пояснений в конце.
- Огненные Пальцы считает, - сказал мастер фехтования, - что сначала Фоуркин Одноглазый был настоящим. Но Саммастер убил его и подменил самозванцем. Тогда он не мог еще знать, что маги Фентии будут участвовать в попытках обуздать бешенство. Вы, ребята, еще даже не побывали в Северной Крепости, и тем более не приходили сюда за помощью. Но он знал об их ученой репутации и счел разумным иметь здесь могущественного и изобретательного агента, чтобы свести на нет подобные попытки, если они будут предприняты.
- Шпионы и убийцы Культа Дракона рыщут повсюду, - кивнул Уилл. - Это мы и так знали. Но стоит надеяться, что другие будут не так опасны, как этот. Дракон и могущественный маг… да еще и демон, живущий внутри него?
- Как говорит Жаннафа Золотой Щит, - ответил Тэган, - некоторые драконы увеличивают свою силу, поселяя внутри себя танар'ри, сращивая его с собственным сердцем. Обычно демоны всегда пребывают внутри хозяев и не подают признаков жизни, но Фоуркин - полагаю, мы можем называть солнечного дракона так, не зная его истинного имени, - обнаружил новые способы использования магии. Он мог ненадолго отделять хазми от себя и посылать его убивать.
- Неплохое оружие. - Рэрун посторонился, пропуская радостно визжащую убегающую девицу и догоняющего ее ухмыляющегося парня.
- Да уж, - согласился Тэган. - Хазми и Фоуркин стали двумя ипостасями одного существа. Сливаясь с хозяином, демон приобрел огненный ореол - отсвет страшной разрушительной силы, исходившей от дыхания и когтей огненного дракона, а заодно и способность творить заклинания, которыми владел Фоуркин. Более того, поскольку это был уже не просто дух, а некая гибридная сущность, заклинания, изгоняющие демонов, на него не действовали. А поскольку почти все время он прятался в теле Фоуркина, то Дживекс, Рилитар и я не могли его обнаружить, когда пытались выследить демона.
- А еще, - добавил Уилл, - когда хазми убивал людей, Фоуркин мог сделать так, чтобы его видели в это время совсем в другом месте. Правда, само по себе это не доказывало, что он не предатель.
- Но проблема была в том, - сказал Рэрун, - что поскольку Фоуркин и хазми были одним целым, то если умирал один, погибал и другой. Думаю, после того, как вы, маэстро, доказали, что можете ранить его…
- Мы доказали, что можем ранить его! - возопил Дживекс, порхавший над головами друзей в поисках комаров и мотыльков.
Дворф склонил голову:
- Мои извинения, дружище. После того как вы оба доказали, что можете серьезно ранить его, он решил держаться на расстоянии, сражаясь с вами при помощи заклинаний, саранчи, абишаев и тому подобного, а не когтей и жала. Но одного я все-таки не понимаю. Вы, маэстро, говорили, что Фоуркин отшвырнул хазми, когда тот едва не убил вас?
- Так казалось, - ответил Тэган, - но ведь и я тоже чуть было не убил демона. Могло выйти и так, и этак. Хазми удрал сам по себе, а Фоуркин ухватился за возможность сделать вид, что это его заслуга, и сотворил впечатляющую, но безобидную вспышку. Это был еще один способ создать впечатление, что кто бы ни был изменником, но, уж конечно, не он. Надо отдать ему должное, у него был холодный, быстрый, хитрый ум. Неудивительно, что мы так долго не могли разоблачить его.
- А как вам это удалось? - спросил Уилл. - Вы сказали, что когда были его пленником, он приходил к вам в облике Дарвина Кордейона.
Тэган улыбнулся. Он хотел приберечь эту часть рассказа напоследок и завершить его доказательством своего блестящего ума.
- Да, - не без самодовольства произнес авариэль. - И это лишний раз доказывает, насколько он был хитер, как стремился просчитывать все возможные варианты. Когда я действовал как его бессильный раб, то понимал, что мне запрещено причинять вред моему хозяину, Фоуркину Одноглазому. Но если бы кто-нибудь разбил мои духовные оковы, как это, в конце концов, сделал Рилитар, я бы этого больше не вспомнил. Зато в моей голове всплыло бы воспоминание, что это Дарвин задавал мне вопросы и накладывал заклятие, и я обрушился бы на невиновного.
Но вот тут Фоуркин сделал ошибку, - продолжал авариэль. - Он был мастером менять внешность и мог в точности воспроизвести облик человека, чье место занял. Поскольку он проводил дни в компании умных и могущественных магов, никакая другая маскировка не продержалась бы сколько-нибудь долго. Но я думаю, такая магия сложна и утомительна, поэтому, говоря со мной в подвале, он решил, что не стоит с ней связываться. Так что с помощью более простого заклинания он всего лишь скрыл свою истинную внешность, сотворив обычную иллюзию лица и фигуры Дарвина. К счастью, от него по-прежнему разило той благоухающей помадой, которой он мазал волосы. Огненные Пальцы полагает, что он специально использовал ее, чтобы заглушить собственный запах. Солнечный дракон в облике человека с демоном в сердце мог немножко попахивать. А, кроме того, он все время склонял набок голову, чтобы смотреть на меня своим единственным глазом. Я вспомнил все эти детали, когда Рилитар вернул мне разум.
- Я не понимаю еще одного, - буркнул Дорн.
- Чего же?
- Находясь здесь, Фоуркин имел доступ ко всей информации, которую мы доставляли магам. То есть знал, что именно Саммастер пробудил бешенство, которого боятся все драконы, и солнечные в том числе. Как он мог продолжать помогать мертвяку после этого?
- Возможно, - пояснил Тэган, - он уже давно страстно желал стать драконом-мертвяком и править в мире, созданном в воображении Саммастера. Скорее всего, он решил, что его не волнует, какими методами безумец собирается добиться своего. А может, он слишком боялся Саммастера, чтобы противоречить ему, неважно в чем.
- Учитывая, насколько силен был сам Фоуркин, - сказал Уилл, - последняя мысль меня не слишком-то радует. Будем надеяться, нам удастся расстроить планы Саммастера и не схлестнуться с этим старым мешком с костями лично.
Тэган увидел, что они дошли до окраины города и соответственно до последней группы жителей, пирующих под открытым небом. Дживекс, двигаясь по воздуху зигзагами в такт раздающейся откуда-то энергичной музыке, порхнул в сторонку, уселся на край винной бочки, полакал ее содержимое длинным язычком и, описав круг, снова присоединился к друзьям.
Окутанная ночной тьмой городская окраина казалась особенно тихой после шумного городского веселья. Несколько минут спустя пятеро друзей миновали дозорного, одного из тех, что расставил на дорогах начальник стражи, чтобы помешать последователям Культа Дракона или просто любопытным шпионить за собранием, созванным магами Фентии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48