Хэлу и Теду понадобятся помощники: с завтрашнего дня "Солнце надежды" начинает прием заявлений от кандидатов на наши рабочие места. Неро Лоринг приспособил одно из старых сканирующих устройств для проверки, способен ли человек работать в других измерениях.
Он переделал сканер в аппарат для проверки зрения и встроил туда окошко в другое измерение.
Устройство позволит нам определить, зрячим или слепым будет наш кандидат в иных мирах. Мы не можем допустить, чтобы участники экспедиции оказались там слепы, но для людей, которые не могут видеть в измерениях, можно будет создать несколько рабочих мест здесь. Полагаю, пока этого достаточно. Нам нужно спешить. Любая задержка играет на руку Пигмалиону. Нельзя допустить, чтобы он закончил обучать Риухито.
– Не беспокойся, – улыбнулся Син. – Проект сооружения разрабатывается, Неро ищет Риухито, а японцы собирают оборудование, которое нам потребуется. Если с набором рабочих не возникнет сложностей и найдется подходящая строительная площадка, мы свалимся Пигмалиону на голову прежде, чем он успеет заметить, что за ним идет охота.
– Мой господин надеется, что вы правы, мистер Мак-Нил. – Вета склонила голову. – Неожиданность – преимущество, от которого нельзя отказываться, ибо любой, даже самый незначительный, Темный Властелин не тот противник, с которым легко сражаться, особенно если он ждет нападения.
Глава 8
Уилл уже три часа стоял в очереди, выстроившейся у фонда "Солнце надежды". Труднее всего было выдержать первый час, потому что этот час он отстоял на улице. Для человека, который родился и вырос в резервации к востоку от Феникса, небо из черных пластин, висящее всего в сотне футов над головой, было невыносимо. Уиллу хотелось бежать прочь от этого искусственного темного мира, созданного белым человеком, но он не покинул своего места в очереди.
Каждый раз, когда на него накатывало желание удрать, два ярких воспоминания не давали ему этого сделать. Первое – о двух «арийцах», готовых убить человека, лежащего на больничной койке. Хотя Уилл считал, что имеет полное право не вмешиваться в раздоры белых между собой, тогда он вмешался и спас Хэла. Хотел он того или нет, он был частью этого мира, и не мог самоустраниться от его проблем.
Второе воспоминание вызывало у индейца улыбку. Он видел перед собой дедушку, качающего на колене младенца – сына Уилла. Уилл, если ты хочешь, чтобы, этот мир был домом для твоего сына, местом, где он может вырасти и стать счастливым, ты должен это сделать. Я бы пошел сам, но я старик. У тебя есть дар, у тебя есть сердце. Это твой долг.
Еще два месяца назад Уилл считал свой «дар» пережитком ушедших времен. Из уважения к старику он выслушивал то, чему учил его дедушка, но всякий раз, когда ему открывался намек на иную реальность, непохожую на общепринятые представления о мире, Уилл отступал. Он был достаточно образован, чтобы верить в непреложность научных истин.
Все изменилось, когда Уилл встретился с человеком, которого, как он теперь знал, звали Микаэль Лоринг. Лоринг сказал ему, что за пределами реальности действительно может что-то существовать. Уилл рассудил, что если человек, возглавляющий многонациональную корпорацию, способен преуспевать, живя в мире, где существует нечто, неподвластное разуму, то ему, Уиллу, тем более не повредит сознание ограниченности собственного опыта.
Стоило Уиллу изменить точку зрения, и многое открылось ему совершенно в ином свете. Он начал видеть взаимосвязь событий и серьезнее относиться к тому, чему учил его дед, и лучше ладить с миром. Ему было по-прежнему нелегко поверить, будто попутчица, которую они подобрали на дороге у Флагстаффа, была гостьей с другой планеты, но этот случай позволил ему поставить еще одну точку, отстоящую от графика реальности на величину куда большую, чем удвоенное среднеквадратичное отклонение.
А теперь другие мерзавцы из "Арийского Мирового Союза" ранили Лоринга и убили его помощницу. И произошло это сразу после того, как Лоринг объявил о наборе рабочих через фонд "Солнце надежды". Человек, которого Уилл спас от «арийцев», возглавлял этот фонд. Такое совпадение показалось и Уиллу, и его дедушке зловещим предзнаменованием. Пообещав позаботиться о ребенке, дедушка отправил Уилла в Феникс, чтобы он предложил свои услуги Хэлу Гаррету и "Лорике".
Войдя в здание, Уилл оказался в просторном, ярко освещенном зале, дальняя часть которого была отделена низкой деревянной стеной. За ней стояли рабочие столы, а за столами сидели люди, которые беседовали с кандидатами. Перед перегородкой были расставлены другие столы – там работали люди из "Солнца надежды". Они помогали кандидатам правильно заполнить бумаги, а потом провожали их к столам за перегородкой.
В центре зала стояли многочисленные пластмассовые стулья, но по общему молчаливому согласию их оставили женам и детям соискателей, которые переминались с ноги на ногу вдоль стен большего помещения.
Уилл с написанным на руке номером терпеливо ждал своей очереди. Он даже видел Хэла Гаррета, руководившего процессом отбора кандидатов из-за кулис, но не стал привлекать его внимание. Если бы у Уилла имелись какие-то сомнения относительно того, примут ли его, он, возможно, попытался бы что-то предпринять. Но, поскольку сомнений у него не было, он просто спокойно ждал.
Наконец кто-то выкрикнул его номер, и Уилл пошел было на этот голос, но его остановил громкий возглас Хэла Гаррета:
– Я заберу номер 1337 сюда.
Уилл повернулся и увидел, что высокий негр, улыбаясь ему, открывает небольшие воротца в огороженную часть комнаты.
– Рад видеть тебя, Уилл.
Уилл пожал протянутую руку.
– И я вас, сэр. – Он подошел вслед за Хэлом к столу и сел на стул, лицом к негру. – Вы выглядите намного лучше, чем в нашу прошлую встречу.
Хэл кивнул и выдвинул из стола ящик.
– Благодаря тебе я и чувствую себя намного лучше. – Хэл начал писать, потом остановился и улыбнулся. – Ты спас мне жизнь, а я даже не знаю твоей фамилии.
Индеец весело рассмеялся.
– Рэйвен. Это укороченная форма родового имени моего деда. – Уилл назвал Гаррету адрес и сообщил другие сведения, необходимые для заполнения первой части анкеты. – Аллергией не страдаю, хронических заболеваний не имею, наркотиков не употребляю, в полиции досье на меня нет.
Хэл все записал и перевернул анкету на другую сторону.
– Работать придется очень далеко отсюда. Ты не боишься путешествий?
Уилл поежился.
– Нет, нисколько. – Он замялся, потом решительно посмотрел Хэлу в глаза. – Дедушка велел, чтобы я сказал вам о своих особых способностях, которые позволят мне пойти туда, куда большинство людей пойти не смогут.
Чернокожий гигант отложил ручку и хлопнул в ладони.
– Твой дедушка произвел на меня впечатление весьма необычного человека. Принимая во внимание твое последнее признание, я думаю, мы сможем обойтись без дальнейших формальностей. – Он снова взглянул на анкету, потом поднял голову. – Дед – твой ближайший родственник?
Уилл покачал головой:
– Нет, у меня есть сын. Ему восемь месяцев.
Дедушка о нем позаботится. Если вы оформляете страховой полис, деньги по нему должны перейти мальчику.
– А как насчет его матери?
Индеец опустил голову:
– Она решила, что это для нее чересчур большая ответственность. Она ушла. Я не знаю, где она сейчас. Но это не имеет значения, потому что мальчик в хороших руках. Дедушка вырастил меня, вырастит и моего сына. Мои тетки ему помогут.
Хэл протяжно вздохнул:
– Я не могу принять тебя, Уилл. Существует правило, по которому мы не имеем права подвергать опасности людей, дети которых могут остаться круглыми сиротами. Мне жаль, но я ничего не могу поделать.
Уилл прищурил глаза:
– Значит, вы тоже туда не собираетесь?
– Что?
– Ваша жена погибла при налете, когда вас ранили. Но у вас остались дети. Если вы поедете, они могут остаться круглыми сиротами. Если ваше правило безусловно, вы не должны принимать участия в проекте "Лорики".
Хэл откинулся на спинку стула:
– Из всякого правила есть исключения.
Уилл подался вперед:
– Тогда пусть это будет еще одно исключение. Дедушка сказал, что я должен пойти сюда, должен разделить ваши заботы, если хочу оставить сыну мир, достойный того, чтобы в нем жить.
Я не слишком хорошо вас знаю, но, мне кажется, вы здесь по той же причине. Мы должны изгнать Зло из нашего мира, и не имеет значения, какую цену за это заплатит лично каждый из нас, потому что, если мы останемся в стороне. Зло поглотит и нас, и наших детей. – Уилл почувствовал, что Гаррет отнесся к его словам с искренним уважением, но в глубине души еще колеблется. – Позвольте мне также подчеркнуть, что, помимо особых талантов, у меня есть навыки, которых вы не найдете ни у кого из тех, кто вырос в Великой Тьме. Я не жил под навесом. Я умею охотиться и читать следы. Я знаю, как выжить во враждебной обстановке. Я зряч там, где другие слепы.
Гаррет кивнул:
– Пойдем со мной. – Он встал и повел Уилла к двери в задней стене. Хэл дважды постучал и подождал ответа. Не дождавшись, он набрал код на панели замка, и дверь с жужжанием открылась. Хэл провел Уилла в маленькую темную кабинку с другой дверью в дальней стене и указал на кресло.
Уилл сел и обнаружил перед собой машину, очень похожую на аппарат для проверки зрения.
Громоздкое цилиндрическое устройство с выдающимся вперед окошком напоминало формой гигантский судейский свисток. Уилл заметил несколько переключателей, под каждым из которых находилась своя шкала, и два провода, идущих от задней панели прибора, но их назначение было ему совершенно непонятно. Уилл решил, что прибор не советского производства, хотя громоздкий корпус наводил на мысль, что его собрали не в Штатах.
Наклонившись вперед, Уилл уперся лбом в специальную подставку и посмотрел в объектив. Как он и ожидал, внутри была обычная таблица для проверки зрения. Правда, вместо букв на ней были картинки, но его это не удивило. Уилл знал, что некоторые добровольцы неграмотны, поэтому им легче отличить собаку от ананаса, чем «С» от "А".
– С какой строчки мне начинать? Я легко различаю последнюю. Мышь, автомобиль, боб, ручка, монета и кошка.
– Хорошо. Расскажи мне, что ты видишь теперь.
Уилл услышал щелчок переключателя, и изображение внезапно поменялось. Вместо статичной таблицы он смотрел на багрово-розовую картинку, которая на первый взгляд казалась случайным нагромождением цветных кругов. Сначала Уилл подумал, что это тест на дальтонизм, но тогда там должен быть рисунок, а он его не видел, хотя и не был дальтоником. Потом Уилл увидел, что пятна перемещаются и делятся. Они нападали друг на друга, словно вели войну на клеточном уровне. Уилл решил было, что он разглядывает каплю воды на предметном стекле микроскопа, но эти твари не имели ничего общего с земными простейшими.
– Я вижу… я вижу багровые и розовые круги. Они убивают друг друга. – Уилл запнулся, по спине у него пробежал холодок. – Розовые проигрывают, я чувствую их панику.
Прозвучал резкий щелчок, и свет в приборе погас. Уилл отклонился от окошка и посмотрел на Хэла Гаррета.
– Это ведь не тест на зрение, верно?
– Тест, только особого рода. Он подтвердил, что ты сможешь видеть там, куда мы отправимся. – Хэл положил руку на плечо индейца. – А твоя способность воспринимать эмоциональное состояние этих тварей означает, что я не могу отказаться от твоих услуг, даже если считаю, что следовало бы.
– Я принят?
Хэл кивнул:
– Ты принят. – Он прошел у Уилла за спиной и открыл другую дверь. – И принят бессрочно. Ты получишь возможность сразиться со Злом, и ради нас всех, я надеюсь, что ты используешь ее с толком.
Глава 9
Существо, известное соратникам Койота под именем Скрипичник, простерло сознание во внешнее пространство и уловило слабые сигналы, посланные ему Бетой. Он выяснил через нее значение слова «Скрипичник» и испытал удовольствие от образа создания, наводящего страх и предпочитающего держаться в тени. Имя, данное ему людьми, означало, что его боятся, и сознание этого само по себе пьянило его.
Правда, поймав себя на этом, он слегка огорчился, потому что он никогда не позволял себе испытывать радость. Самодовольство – да, гордость – да, но радость – никогда. Чувство радости означало слабость, оно подрывало его могущество и, что еще хуже, делало его беспечным.
"А беспечность, – размышлял он в пустоте, где нет ни пространства, ни времени, – это смерть".
Его питомец. Койот-Джеггер-Кейн, знал, какую опасность таит в себе беспечность. И все же, несмотря на годы, щедро потраченные Скрипичником на его обучение, едва не погиб, оказавшись слишком беспечным. Койот – Скрипичник больше не мог называть его про себя Джеггером – покинул свое убежище невооруженным и во всеуслышание объявил о своем местонахождении.
Эти две ошибки поставили под угрозу весь так тщательно разработанный план.
Скрипичник снова и снова проворачивал в уме впечатление, которое сложилось у Веты от Кроули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Он переделал сканер в аппарат для проверки зрения и встроил туда окошко в другое измерение.
Устройство позволит нам определить, зрячим или слепым будет наш кандидат в иных мирах. Мы не можем допустить, чтобы участники экспедиции оказались там слепы, но для людей, которые не могут видеть в измерениях, можно будет создать несколько рабочих мест здесь. Полагаю, пока этого достаточно. Нам нужно спешить. Любая задержка играет на руку Пигмалиону. Нельзя допустить, чтобы он закончил обучать Риухито.
– Не беспокойся, – улыбнулся Син. – Проект сооружения разрабатывается, Неро ищет Риухито, а японцы собирают оборудование, которое нам потребуется. Если с набором рабочих не возникнет сложностей и найдется подходящая строительная площадка, мы свалимся Пигмалиону на голову прежде, чем он успеет заметить, что за ним идет охота.
– Мой господин надеется, что вы правы, мистер Мак-Нил. – Вета склонила голову. – Неожиданность – преимущество, от которого нельзя отказываться, ибо любой, даже самый незначительный, Темный Властелин не тот противник, с которым легко сражаться, особенно если он ждет нападения.
Глава 8
Уилл уже три часа стоял в очереди, выстроившейся у фонда "Солнце надежды". Труднее всего было выдержать первый час, потому что этот час он отстоял на улице. Для человека, который родился и вырос в резервации к востоку от Феникса, небо из черных пластин, висящее всего в сотне футов над головой, было невыносимо. Уиллу хотелось бежать прочь от этого искусственного темного мира, созданного белым человеком, но он не покинул своего места в очереди.
Каждый раз, когда на него накатывало желание удрать, два ярких воспоминания не давали ему этого сделать. Первое – о двух «арийцах», готовых убить человека, лежащего на больничной койке. Хотя Уилл считал, что имеет полное право не вмешиваться в раздоры белых между собой, тогда он вмешался и спас Хэла. Хотел он того или нет, он был частью этого мира, и не мог самоустраниться от его проблем.
Второе воспоминание вызывало у индейца улыбку. Он видел перед собой дедушку, качающего на колене младенца – сына Уилла. Уилл, если ты хочешь, чтобы, этот мир был домом для твоего сына, местом, где он может вырасти и стать счастливым, ты должен это сделать. Я бы пошел сам, но я старик. У тебя есть дар, у тебя есть сердце. Это твой долг.
Еще два месяца назад Уилл считал свой «дар» пережитком ушедших времен. Из уважения к старику он выслушивал то, чему учил его дедушка, но всякий раз, когда ему открывался намек на иную реальность, непохожую на общепринятые представления о мире, Уилл отступал. Он был достаточно образован, чтобы верить в непреложность научных истин.
Все изменилось, когда Уилл встретился с человеком, которого, как он теперь знал, звали Микаэль Лоринг. Лоринг сказал ему, что за пределами реальности действительно может что-то существовать. Уилл рассудил, что если человек, возглавляющий многонациональную корпорацию, способен преуспевать, живя в мире, где существует нечто, неподвластное разуму, то ему, Уиллу, тем более не повредит сознание ограниченности собственного опыта.
Стоило Уиллу изменить точку зрения, и многое открылось ему совершенно в ином свете. Он начал видеть взаимосвязь событий и серьезнее относиться к тому, чему учил его дед, и лучше ладить с миром. Ему было по-прежнему нелегко поверить, будто попутчица, которую они подобрали на дороге у Флагстаффа, была гостьей с другой планеты, но этот случай позволил ему поставить еще одну точку, отстоящую от графика реальности на величину куда большую, чем удвоенное среднеквадратичное отклонение.
А теперь другие мерзавцы из "Арийского Мирового Союза" ранили Лоринга и убили его помощницу. И произошло это сразу после того, как Лоринг объявил о наборе рабочих через фонд "Солнце надежды". Человек, которого Уилл спас от «арийцев», возглавлял этот фонд. Такое совпадение показалось и Уиллу, и его дедушке зловещим предзнаменованием. Пообещав позаботиться о ребенке, дедушка отправил Уилла в Феникс, чтобы он предложил свои услуги Хэлу Гаррету и "Лорике".
Войдя в здание, Уилл оказался в просторном, ярко освещенном зале, дальняя часть которого была отделена низкой деревянной стеной. За ней стояли рабочие столы, а за столами сидели люди, которые беседовали с кандидатами. Перед перегородкой были расставлены другие столы – там работали люди из "Солнца надежды". Они помогали кандидатам правильно заполнить бумаги, а потом провожали их к столам за перегородкой.
В центре зала стояли многочисленные пластмассовые стулья, но по общему молчаливому согласию их оставили женам и детям соискателей, которые переминались с ноги на ногу вдоль стен большего помещения.
Уилл с написанным на руке номером терпеливо ждал своей очереди. Он даже видел Хэла Гаррета, руководившего процессом отбора кандидатов из-за кулис, но не стал привлекать его внимание. Если бы у Уилла имелись какие-то сомнения относительно того, примут ли его, он, возможно, попытался бы что-то предпринять. Но, поскольку сомнений у него не было, он просто спокойно ждал.
Наконец кто-то выкрикнул его номер, и Уилл пошел было на этот голос, но его остановил громкий возглас Хэла Гаррета:
– Я заберу номер 1337 сюда.
Уилл повернулся и увидел, что высокий негр, улыбаясь ему, открывает небольшие воротца в огороженную часть комнаты.
– Рад видеть тебя, Уилл.
Уилл пожал протянутую руку.
– И я вас, сэр. – Он подошел вслед за Хэлом к столу и сел на стул, лицом к негру. – Вы выглядите намного лучше, чем в нашу прошлую встречу.
Хэл кивнул и выдвинул из стола ящик.
– Благодаря тебе я и чувствую себя намного лучше. – Хэл начал писать, потом остановился и улыбнулся. – Ты спас мне жизнь, а я даже не знаю твоей фамилии.
Индеец весело рассмеялся.
– Рэйвен. Это укороченная форма родового имени моего деда. – Уилл назвал Гаррету адрес и сообщил другие сведения, необходимые для заполнения первой части анкеты. – Аллергией не страдаю, хронических заболеваний не имею, наркотиков не употребляю, в полиции досье на меня нет.
Хэл все записал и перевернул анкету на другую сторону.
– Работать придется очень далеко отсюда. Ты не боишься путешествий?
Уилл поежился.
– Нет, нисколько. – Он замялся, потом решительно посмотрел Хэлу в глаза. – Дедушка велел, чтобы я сказал вам о своих особых способностях, которые позволят мне пойти туда, куда большинство людей пойти не смогут.
Чернокожий гигант отложил ручку и хлопнул в ладони.
– Твой дедушка произвел на меня впечатление весьма необычного человека. Принимая во внимание твое последнее признание, я думаю, мы сможем обойтись без дальнейших формальностей. – Он снова взглянул на анкету, потом поднял голову. – Дед – твой ближайший родственник?
Уилл покачал головой:
– Нет, у меня есть сын. Ему восемь месяцев.
Дедушка о нем позаботится. Если вы оформляете страховой полис, деньги по нему должны перейти мальчику.
– А как насчет его матери?
Индеец опустил голову:
– Она решила, что это для нее чересчур большая ответственность. Она ушла. Я не знаю, где она сейчас. Но это не имеет значения, потому что мальчик в хороших руках. Дедушка вырастил меня, вырастит и моего сына. Мои тетки ему помогут.
Хэл протяжно вздохнул:
– Я не могу принять тебя, Уилл. Существует правило, по которому мы не имеем права подвергать опасности людей, дети которых могут остаться круглыми сиротами. Мне жаль, но я ничего не могу поделать.
Уилл прищурил глаза:
– Значит, вы тоже туда не собираетесь?
– Что?
– Ваша жена погибла при налете, когда вас ранили. Но у вас остались дети. Если вы поедете, они могут остаться круглыми сиротами. Если ваше правило безусловно, вы не должны принимать участия в проекте "Лорики".
Хэл откинулся на спинку стула:
– Из всякого правила есть исключения.
Уилл подался вперед:
– Тогда пусть это будет еще одно исключение. Дедушка сказал, что я должен пойти сюда, должен разделить ваши заботы, если хочу оставить сыну мир, достойный того, чтобы в нем жить.
Я не слишком хорошо вас знаю, но, мне кажется, вы здесь по той же причине. Мы должны изгнать Зло из нашего мира, и не имеет значения, какую цену за это заплатит лично каждый из нас, потому что, если мы останемся в стороне. Зло поглотит и нас, и наших детей. – Уилл почувствовал, что Гаррет отнесся к его словам с искренним уважением, но в глубине души еще колеблется. – Позвольте мне также подчеркнуть, что, помимо особых талантов, у меня есть навыки, которых вы не найдете ни у кого из тех, кто вырос в Великой Тьме. Я не жил под навесом. Я умею охотиться и читать следы. Я знаю, как выжить во враждебной обстановке. Я зряч там, где другие слепы.
Гаррет кивнул:
– Пойдем со мной. – Он встал и повел Уилла к двери в задней стене. Хэл дважды постучал и подождал ответа. Не дождавшись, он набрал код на панели замка, и дверь с жужжанием открылась. Хэл провел Уилла в маленькую темную кабинку с другой дверью в дальней стене и указал на кресло.
Уилл сел и обнаружил перед собой машину, очень похожую на аппарат для проверки зрения.
Громоздкое цилиндрическое устройство с выдающимся вперед окошком напоминало формой гигантский судейский свисток. Уилл заметил несколько переключателей, под каждым из которых находилась своя шкала, и два провода, идущих от задней панели прибора, но их назначение было ему совершенно непонятно. Уилл решил, что прибор не советского производства, хотя громоздкий корпус наводил на мысль, что его собрали не в Штатах.
Наклонившись вперед, Уилл уперся лбом в специальную подставку и посмотрел в объектив. Как он и ожидал, внутри была обычная таблица для проверки зрения. Правда, вместо букв на ней были картинки, но его это не удивило. Уилл знал, что некоторые добровольцы неграмотны, поэтому им легче отличить собаку от ананаса, чем «С» от "А".
– С какой строчки мне начинать? Я легко различаю последнюю. Мышь, автомобиль, боб, ручка, монета и кошка.
– Хорошо. Расскажи мне, что ты видишь теперь.
Уилл услышал щелчок переключателя, и изображение внезапно поменялось. Вместо статичной таблицы он смотрел на багрово-розовую картинку, которая на первый взгляд казалась случайным нагромождением цветных кругов. Сначала Уилл подумал, что это тест на дальтонизм, но тогда там должен быть рисунок, а он его не видел, хотя и не был дальтоником. Потом Уилл увидел, что пятна перемещаются и делятся. Они нападали друг на друга, словно вели войну на клеточном уровне. Уилл решил было, что он разглядывает каплю воды на предметном стекле микроскопа, но эти твари не имели ничего общего с земными простейшими.
– Я вижу… я вижу багровые и розовые круги. Они убивают друг друга. – Уилл запнулся, по спине у него пробежал холодок. – Розовые проигрывают, я чувствую их панику.
Прозвучал резкий щелчок, и свет в приборе погас. Уилл отклонился от окошка и посмотрел на Хэла Гаррета.
– Это ведь не тест на зрение, верно?
– Тест, только особого рода. Он подтвердил, что ты сможешь видеть там, куда мы отправимся. – Хэл положил руку на плечо индейца. – А твоя способность воспринимать эмоциональное состояние этих тварей означает, что я не могу отказаться от твоих услуг, даже если считаю, что следовало бы.
– Я принят?
Хэл кивнул:
– Ты принят. – Он прошел у Уилла за спиной и открыл другую дверь. – И принят бессрочно. Ты получишь возможность сразиться со Злом, и ради нас всех, я надеюсь, что ты используешь ее с толком.
Глава 9
Существо, известное соратникам Койота под именем Скрипичник, простерло сознание во внешнее пространство и уловило слабые сигналы, посланные ему Бетой. Он выяснил через нее значение слова «Скрипичник» и испытал удовольствие от образа создания, наводящего страх и предпочитающего держаться в тени. Имя, данное ему людьми, означало, что его боятся, и сознание этого само по себе пьянило его.
Правда, поймав себя на этом, он слегка огорчился, потому что он никогда не позволял себе испытывать радость. Самодовольство – да, гордость – да, но радость – никогда. Чувство радости означало слабость, оно подрывало его могущество и, что еще хуже, делало его беспечным.
"А беспечность, – размышлял он в пустоте, где нет ни пространства, ни времени, – это смерть".
Его питомец. Койот-Джеггер-Кейн, знал, какую опасность таит в себе беспечность. И все же, несмотря на годы, щедро потраченные Скрипичником на его обучение, едва не погиб, оказавшись слишком беспечным. Койот – Скрипичник больше не мог называть его про себя Джеггером – покинул свое убежище невооруженным и во всеуслышание объявил о своем местонахождении.
Эти две ошибки поставили под угрозу весь так тщательно разработанный план.
Скрипичник снова и снова проворачивал в уме впечатление, которое сложилось у Веты от Кроули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43