– Я подумала, что тебе будет приятно увидеть знакомое лицо, когда ты очнешься.
Я нахмурился:
– Нэтч не умерла?
– Никоим образом. Она мне слишком верна – хотя и не подозревает об этом, – чтобы я позволила ей умереть. – Алмазная Императрица одарила меня улыбкой, которая показалась мне почти настоящей. – Я уже спасала ее раньше, хотя она и не знает об этом, потому что я сделала это руками Койота. Поскольку я тоже отношусь к формам жизни с углеродной основой, мне не составляет труда внедриться в ее тело. Я часто использовала ее, чтобы связаться с Койотом.
– И чтобы спасти Бата?
– Мой аспект – спасать имущество, а не облегчать страдания. – Она провела указательным пальцем по моей щеке и подбородку. – Койот согласился сотрудничать со мной, потому что ему было известно: я могу укрепить свое могущество только после того, как другой Темный Властелин что-то разрушит. Если бы Скрипичник захватил и опустошил Землю, обретенного им могущества было бы больше чем достаточно, чтобы меня уничтожить. Его успех означает крах моих замыслов.
Так родился наш союз против общего врага.
Я улыбнулся:
– Итак, почему же ты здесь? Ты спасла меня, и теперь я – твой трофей?
Алмазная Императрица отвернулась кокетливо-застенчивым движением, которое смутило бы Нэтч до полусмерти.
Нет, но я хочу спасти свой союз с Койотом.
Понимаю. – я уперся руками в поверхность моего ложа и откинулся назад. – Ты знала, что Койот тебе не доверяет. Он рассчитал так, чтобы я, очнувшись, первым делом уничтожил группу твоих Жнецов, Она метнула в меня смущенный взгляд через плечо.
– Он всегда жадничал, пытался лишить меня даже мизерной возможности вторжения на Землю. Но я собираю свою силу везде, где только могу. Твои действия причинили мне ущерб, но не очень значительный. Учиненное тобою насилие не идет ни в какое сравнение с погромом, который устроил Ват, когда искал тех, кто забрал тело Нэтч. Но тем не менее мастерство, проявленное тобой во время нападения на вас, привлекло мое внимание. Койот сделал хороший выбор.
Я уставился на ложбинку между ее лопатками.
– Ему было нужно оружие, которое можно использовать против Скрипичника. Ты хочешь того же?
– Я могла бы удовольствоваться и этим, но, кажется, я хочу большего, чем хотел от тебя твой предшественник. – Она опять повернулась ко мне, и я увидел огонь в глубине синих глаз. – Я бы сделала тебя своим супругом, полноправным и равным партнером. – Она сложила ладони вместе, потом протянула руки ко мне и открыла ладони. Я увидел витое алмазное ожерелье, вызванное ее магической силой.
Ожерелье поплыло ко мне, и меня захлестнуло желание оголить шею, чтобы оно коснулось кожи. Я чувствовал исходящую от ожерелья силу.
Приняв его, я стал бы Темным Властелином, равным Императрице Алмазов. Мы оба знали, что Скрипичник растил и воспитывал меня, чтобы когда-нибудь сделать Темным Властелином, поэтому подчинить себе власть ожерелья мне не составило бы труда. Для этого требовалось лишь принять предложение Императрицы.
Я знал, что ни один Темный Властелин не устоит против нашего союза. Созданный творцом, обладающим аспектом синтезатора и обученным убивать, я мог бы переплавлять свои жертвы в грозных воинов и создать непобедимую армию.
Моя Императрица спасала бы лучших из поверженных врагов, а я отливал бы их по новым формам. С каждой победой мы становились бы все сильнее, пока, наконец, на свете не осталось бы ни одного достаточно могущественного противника, который мог бы бросить нам вызов. Я уничтожил бы всю Вселенную, а она создала бы ее заново в том виде, который нас бы устраивал.
А если новая Вселенная нам наскучит, мы можем начать все сначала. Мы предельно сократили бы циклы жизни и смерти, и каждый из них приносил бы нам еще больше могущества и славы. И для того чтобы все это стало явью, мне нужно было только добровольно принять власть, которую предлагала Алмазная Императрица.
Внезапно меня пронзило кинжальной болью.
Невидимый клинок вошел мне в живот и вспорол до груди. Я чувствовал его движение каждым ребром, словно тупая пила вгрызалась в мое тело. Я поднес руки к груди, но в тот же мир, когда пальцы коснулись кожи, и руку, и грудь пронзили миллионы расплавленных игл.
– Нет! Нет! – всхлипнул я, задохнувшись от боли.
Не долетев до меня, ожерелье остановилось в воздухе и растаяло. И как только оно исчезло, исчезла боль у меня в груди.
Но душевная боль осталась. Я хотел уничтожить Скрипичника и Пигмалиона потому, что сознательно отвергал неприятие законов, по которым они жили. Чтобы сохранить свое могущество, они заставляли страдать миллионы беспомощных жертв. Уже во второй раз меня искушали их властью. В первый раз мне предложил ее Скрипичник, и мне стоило большого труда удержаться от соблазна. И сейчас я едва не поддался искушению, зачарованный грандиозными возможностями, которые открывал передо мной союз с Императрицей. Когда взираешь на мир с вершины могущества, страдания людей кажутся такими мелкими.
Но я всегда старался смотреть на мир не с вершины власти, а из пропасти беспомощности. Я видел отчаяние людей вроде Теда Фарбера. Я знал, какую страшную ненависть порождают бедствия и несчастья в душах "Арийских Воинов", приписывающих все свои беды проискам сионистов. Я видел, как страдает Синклер Мак-Нил от бессердечия собственного отца. Я знал этих людей; я мог считать их друзьями или врагами, но я не желал видеть их в качестве своих жертв.
Темных Властелинов в первую очередь отличает полное отсутствие совести. Люди для них то же самое, что пчелы для пчеловода, только с одной маленькой разницей: пчеловод делает все возможное, Чтобы устроить своим пчелам жизнь получше, потому что получает от них мед, а Темные Властелины считают медово-сладкими чужие страдания и страх, поэтому создания в их ульях живут хуже, чем души грешников в преисподней.
Я поднял голову и встретил взгляд Алмазной Императрицы.
– Даже если бы я пожелал принять твой дар, то не смог бы этого сделать. Скрипичник встроил в меня механизм, который убьет меня, если я приму власть Темного Властелина против воли моего создателя. Случай с Пигмалионом был ему уроком, и он не повторит ошибки.
– Скрипичник никогда не позволит тебе стать моим супругом, пока он жив. – Императрица хищно облизнулась. – По-моему, решение напрашивается само собой.
– Согласен. – Я соскользнул со своего ложа и выпрямился. – Когда Скрипичник уничтожит Пигмалиона, он станет моей главной головной болью. А чтобы убить Темного Властелина, нужен другой Темный Властелин.
– Ты уже мыслишь, как один из нас. Скрипичник утверждает, что он тебя создал, но, по-моему, ты получился бы таким же и без него. – Она снова подошла ближе и прижала ладони к моей груди. – Ты признаешь мой союз с Койотом? Когда вы со Скрипичником расправитесь с Пигмалионом, я помогу тебе уничтожить Скрипичника.
– Согласен.
Она подняла бровь, и на лице появилось весьма нетипичное для Нэтч выражение.
– У тебя уже есть план?
– Так, вырисовывается одна идейка. – Я улыбнулся. – Но сейчас мне необходимо вернуться на Землю. Я уже попытался отсюда выбраться, но ничего не вышло. Такое ощущение, будто это протоизмерение затвердело.
Алмазная Императрица кивнула:
– Так оно и есть. Природа этого протоизмерения родственна моему аспекту. Потратив какую-то часть своей силы, я могу возвести вокруг этого мира почти непроницаемую стену. Любой Темный Властелин может проделать то же самое, если его аспект совместим с природой измерения. Пигмалион, например, заперся в своем измерении, когда с его питомцем случилось несчастье.
Я нахмурился.
– Несчастье? С Риухито?
– Да. И Пигмалион залег в свою берлогу. Но я убеждена, ты все равно найдешь способ его уничтожить. Можешь покинуть этот мир. А на прощание я хочу сделать тебе подарок. – Тело Нэтч привалилось ко мне и начало оседать, но я успел его подхватить, прежде чем оно сползло на пол пещеры.
В моем мозгу прозвучал кристально ясный голое.
Береги ее. Койот. Вы оба очень ценны для меня.
Когда я тебе понадоблюсь, скажи ей, и я буду знать. Вместе мы, станем непобедимы.
Глава 20
Пытаясь выбраться из измерения Титана в первый раз, я избрал местом назначения штаб-квартиру Галактического Братства не раздумывая. Но и по зрелом размышлении я решил войти в родное измерение в Японии, потому что, насколько я помнил, мы решили использовать японскую базу для переправки людей и оборудования в измерение, которое окажется подходящим плацдармом для наступления на Пигмалиона.
Я материализовался на территории комплекса Галбро во внутреннем дворе с межпространственными вратами. Казалось бы, мое возвращение на Землю, да еще с Нэтч Ферал, должно было произвести настоящий фурор, но меня попросту никто не заметил. Я стоял с бесчувственным телом Нэтч на руках, и никто не обращал на меня внимания. А на земле аккуратными рядами лежали окровавленные трупы. Из пространственных врат вышли двое с носилками и понесли раненого в здание. В воротах возникли еще двое.
– Кроули! – крикнул я и начал пробираться к нему. Он повернул голову, и я едва узнал его.
Знакомое лицо превратилось в маску гнева. Одной рукой придерживая безвольную руку спутника на своем плече, а другой крепко вцепившись в его пояс, Кроули приподнял раненого над бортиком у выхода из ворот.
Его лицо немного просветлело, когда Кроули меня узнал, но он покачал головой.
– Подожди минутку, – и повел раненого к зданию. Даже лежащие повсюду тела не поразили меня так, как окровавленный Бат, бредущий, тяжело опираясь на Кроули. Только сейчас я по-настоящему осознал, какая ужасная катастрофа постигла нас.
Два санитара забрали Бата у Кроули; еще один санитар взял у меня тело Нэтч. Он, несомненно, предполагал, что она жертва того же бедствия, от которого пострадали и остальные. Санитар, несомненно, заметил мой странный наряд, но я не уловил от него даже проблеска удивления – он излучал только сильную усталость и сосредоточенность.
Я подошел к Кроули:
– Что произошло?
Казалось, измотанный человек, стоящий передо мной, не испытывает вообще никаких чувств.
– Мы победили.
Я оглянулся на ряды тел и покачал головой.
– Мы предполагали, что будет опасно, но такого…
– Этим парням досталось по полной программе. – Кроули опустился на колени перед одним из трупов и отвернул серое одеяло. – Отец Мики.
Сломана шея. Быстрая смерть.
У меня внутри все похолодело.
– Мики уже знает?
– Как можно объяснить смерть пятилетнему ребенку?
– Раджани подружилась с мальчиком, может быть…
Кроули посмотрел на меня пустыми глазами.
– У меня даже не было времени сказать ей, что ее отец погиб.
Я застыл.
– Мне показалось, ты сказал, что мы победили.
– Мы победили. Пошли.
Я пошел следом за Кроули к межпространственным вратам, встроенным в основание фонтана. Когда они действовали, вода в фонтане сменялась опалесцирующим сиянием. У того, кто перешагивал бортик и оказывался в бассейне фонтана, возникала полная иллюзия, что он бредет по воде. Когда я начал погружаться, меня сначала обдало холодом, потом накрыло колючим одеялом и завертело так, что я совершенно потерял ориентацию.
В конце концов я всплыл в кольце высоких термитников и заторопился за Кроули. С другой стороны холма поднимались санитары с носилками.
– Кроули, подожди!
Человек-тень даже не повернулся. Я догнал его и схватил за руку. Он попытался вырваться, но я крепче сжал пальцы и развернул его лицом к себе.
– Что, черт побери, здесь происходит?!
Кроули открыл рот, уже готовый наорать на меня, но внезапно осекся и обуздал гнев.
– Прости, я… – Он с шумом выдохнул, потом повернулся и обвел рукой вид, открывающийся с вершины холма. – Великолепно, не правда ли?
Я кивнул. Это измерение больше всего напоминало африканскую саванну, граничащую с тропическим лесом. Если бы не голубые растения, вообще было бы трудно поверить, что мы покинули Землю.
– Прекрасный мир.
– Рабочие думали, что это Борнео. – Кроули покачал головой и сжал кулаки. – Мы с тобой, Бат, Хэл, Йидам – мы знаем, что происходит. Мы сознательно идем на риск. А они просто приехали подзаработать. И мы обманом втянули их в свою войну с Темными Властелинами.
– Они и так были втянуты в эту войну, Кроули. – Я прищурился. – Какая разница, где бы они погибли – здесь или у себя дома? Черт побери, большинство этих людей жили как Тед Фарбер когда-то – ни целей, ни стремлений, ни надежд. Чем такая жизнь лучше смерти?
Кроули вскинул голову:
– Но они жили.
– Согласен, но их смерть, возможно, спасла жизнь другим. – Ветер из долины донес до нас болотный запах гниющих растений. – Насколько скверно обстоят у нас дела? Удастся спасти хоть что-нибудь?
– Боюсь, это вопрос не ко мне. Взгляни сам.
Мы начали спускаться по склону, взяв курс на расчищенный участок, где, судя по всему, еще недавно был лагерь. Джунгли между вершиной холма и территорией лагеря прорезала широкая полоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Я нахмурился:
– Нэтч не умерла?
– Никоим образом. Она мне слишком верна – хотя и не подозревает об этом, – чтобы я позволила ей умереть. – Алмазная Императрица одарила меня улыбкой, которая показалась мне почти настоящей. – Я уже спасала ее раньше, хотя она и не знает об этом, потому что я сделала это руками Койота. Поскольку я тоже отношусь к формам жизни с углеродной основой, мне не составляет труда внедриться в ее тело. Я часто использовала ее, чтобы связаться с Койотом.
– И чтобы спасти Бата?
– Мой аспект – спасать имущество, а не облегчать страдания. – Она провела указательным пальцем по моей щеке и подбородку. – Койот согласился сотрудничать со мной, потому что ему было известно: я могу укрепить свое могущество только после того, как другой Темный Властелин что-то разрушит. Если бы Скрипичник захватил и опустошил Землю, обретенного им могущества было бы больше чем достаточно, чтобы меня уничтожить. Его успех означает крах моих замыслов.
Так родился наш союз против общего врага.
Я улыбнулся:
– Итак, почему же ты здесь? Ты спасла меня, и теперь я – твой трофей?
Алмазная Императрица отвернулась кокетливо-застенчивым движением, которое смутило бы Нэтч до полусмерти.
Нет, но я хочу спасти свой союз с Койотом.
Понимаю. – я уперся руками в поверхность моего ложа и откинулся назад. – Ты знала, что Койот тебе не доверяет. Он рассчитал так, чтобы я, очнувшись, первым делом уничтожил группу твоих Жнецов, Она метнула в меня смущенный взгляд через плечо.
– Он всегда жадничал, пытался лишить меня даже мизерной возможности вторжения на Землю. Но я собираю свою силу везде, где только могу. Твои действия причинили мне ущерб, но не очень значительный. Учиненное тобою насилие не идет ни в какое сравнение с погромом, который устроил Ват, когда искал тех, кто забрал тело Нэтч. Но тем не менее мастерство, проявленное тобой во время нападения на вас, привлекло мое внимание. Койот сделал хороший выбор.
Я уставился на ложбинку между ее лопатками.
– Ему было нужно оружие, которое можно использовать против Скрипичника. Ты хочешь того же?
– Я могла бы удовольствоваться и этим, но, кажется, я хочу большего, чем хотел от тебя твой предшественник. – Она опять повернулась ко мне, и я увидел огонь в глубине синих глаз. – Я бы сделала тебя своим супругом, полноправным и равным партнером. – Она сложила ладони вместе, потом протянула руки ко мне и открыла ладони. Я увидел витое алмазное ожерелье, вызванное ее магической силой.
Ожерелье поплыло ко мне, и меня захлестнуло желание оголить шею, чтобы оно коснулось кожи. Я чувствовал исходящую от ожерелья силу.
Приняв его, я стал бы Темным Властелином, равным Императрице Алмазов. Мы оба знали, что Скрипичник растил и воспитывал меня, чтобы когда-нибудь сделать Темным Властелином, поэтому подчинить себе власть ожерелья мне не составило бы труда. Для этого требовалось лишь принять предложение Императрицы.
Я знал, что ни один Темный Властелин не устоит против нашего союза. Созданный творцом, обладающим аспектом синтезатора и обученным убивать, я мог бы переплавлять свои жертвы в грозных воинов и создать непобедимую армию.
Моя Императрица спасала бы лучших из поверженных врагов, а я отливал бы их по новым формам. С каждой победой мы становились бы все сильнее, пока, наконец, на свете не осталось бы ни одного достаточно могущественного противника, который мог бы бросить нам вызов. Я уничтожил бы всю Вселенную, а она создала бы ее заново в том виде, который нас бы устраивал.
А если новая Вселенная нам наскучит, мы можем начать все сначала. Мы предельно сократили бы циклы жизни и смерти, и каждый из них приносил бы нам еще больше могущества и славы. И для того чтобы все это стало явью, мне нужно было только добровольно принять власть, которую предлагала Алмазная Императрица.
Внезапно меня пронзило кинжальной болью.
Невидимый клинок вошел мне в живот и вспорол до груди. Я чувствовал его движение каждым ребром, словно тупая пила вгрызалась в мое тело. Я поднес руки к груди, но в тот же мир, когда пальцы коснулись кожи, и руку, и грудь пронзили миллионы расплавленных игл.
– Нет! Нет! – всхлипнул я, задохнувшись от боли.
Не долетев до меня, ожерелье остановилось в воздухе и растаяло. И как только оно исчезло, исчезла боль у меня в груди.
Но душевная боль осталась. Я хотел уничтожить Скрипичника и Пигмалиона потому, что сознательно отвергал неприятие законов, по которым они жили. Чтобы сохранить свое могущество, они заставляли страдать миллионы беспомощных жертв. Уже во второй раз меня искушали их властью. В первый раз мне предложил ее Скрипичник, и мне стоило большого труда удержаться от соблазна. И сейчас я едва не поддался искушению, зачарованный грандиозными возможностями, которые открывал передо мной союз с Императрицей. Когда взираешь на мир с вершины могущества, страдания людей кажутся такими мелкими.
Но я всегда старался смотреть на мир не с вершины власти, а из пропасти беспомощности. Я видел отчаяние людей вроде Теда Фарбера. Я знал, какую страшную ненависть порождают бедствия и несчастья в душах "Арийских Воинов", приписывающих все свои беды проискам сионистов. Я видел, как страдает Синклер Мак-Нил от бессердечия собственного отца. Я знал этих людей; я мог считать их друзьями или врагами, но я не желал видеть их в качестве своих жертв.
Темных Властелинов в первую очередь отличает полное отсутствие совести. Люди для них то же самое, что пчелы для пчеловода, только с одной маленькой разницей: пчеловод делает все возможное, Чтобы устроить своим пчелам жизнь получше, потому что получает от них мед, а Темные Властелины считают медово-сладкими чужие страдания и страх, поэтому создания в их ульях живут хуже, чем души грешников в преисподней.
Я поднял голову и встретил взгляд Алмазной Императрицы.
– Даже если бы я пожелал принять твой дар, то не смог бы этого сделать. Скрипичник встроил в меня механизм, который убьет меня, если я приму власть Темного Властелина против воли моего создателя. Случай с Пигмалионом был ему уроком, и он не повторит ошибки.
– Скрипичник никогда не позволит тебе стать моим супругом, пока он жив. – Императрица хищно облизнулась. – По-моему, решение напрашивается само собой.
– Согласен. – Я соскользнул со своего ложа и выпрямился. – Когда Скрипичник уничтожит Пигмалиона, он станет моей главной головной болью. А чтобы убить Темного Властелина, нужен другой Темный Властелин.
– Ты уже мыслишь, как один из нас. Скрипичник утверждает, что он тебя создал, но, по-моему, ты получился бы таким же и без него. – Она снова подошла ближе и прижала ладони к моей груди. – Ты признаешь мой союз с Койотом? Когда вы со Скрипичником расправитесь с Пигмалионом, я помогу тебе уничтожить Скрипичника.
– Согласен.
Она подняла бровь, и на лице появилось весьма нетипичное для Нэтч выражение.
– У тебя уже есть план?
– Так, вырисовывается одна идейка. – Я улыбнулся. – Но сейчас мне необходимо вернуться на Землю. Я уже попытался отсюда выбраться, но ничего не вышло. Такое ощущение, будто это протоизмерение затвердело.
Алмазная Императрица кивнула:
– Так оно и есть. Природа этого протоизмерения родственна моему аспекту. Потратив какую-то часть своей силы, я могу возвести вокруг этого мира почти непроницаемую стену. Любой Темный Властелин может проделать то же самое, если его аспект совместим с природой измерения. Пигмалион, например, заперся в своем измерении, когда с его питомцем случилось несчастье.
Я нахмурился.
– Несчастье? С Риухито?
– Да. И Пигмалион залег в свою берлогу. Но я убеждена, ты все равно найдешь способ его уничтожить. Можешь покинуть этот мир. А на прощание я хочу сделать тебе подарок. – Тело Нэтч привалилось ко мне и начало оседать, но я успел его подхватить, прежде чем оно сползло на пол пещеры.
В моем мозгу прозвучал кристально ясный голое.
Береги ее. Койот. Вы оба очень ценны для меня.
Когда я тебе понадоблюсь, скажи ей, и я буду знать. Вместе мы, станем непобедимы.
Глава 20
Пытаясь выбраться из измерения Титана в первый раз, я избрал местом назначения штаб-квартиру Галактического Братства не раздумывая. Но и по зрелом размышлении я решил войти в родное измерение в Японии, потому что, насколько я помнил, мы решили использовать японскую базу для переправки людей и оборудования в измерение, которое окажется подходящим плацдармом для наступления на Пигмалиона.
Я материализовался на территории комплекса Галбро во внутреннем дворе с межпространственными вратами. Казалось бы, мое возвращение на Землю, да еще с Нэтч Ферал, должно было произвести настоящий фурор, но меня попросту никто не заметил. Я стоял с бесчувственным телом Нэтч на руках, и никто не обращал на меня внимания. А на земле аккуратными рядами лежали окровавленные трупы. Из пространственных врат вышли двое с носилками и понесли раненого в здание. В воротах возникли еще двое.
– Кроули! – крикнул я и начал пробираться к нему. Он повернул голову, и я едва узнал его.
Знакомое лицо превратилось в маску гнева. Одной рукой придерживая безвольную руку спутника на своем плече, а другой крепко вцепившись в его пояс, Кроули приподнял раненого над бортиком у выхода из ворот.
Его лицо немного просветлело, когда Кроули меня узнал, но он покачал головой.
– Подожди минутку, – и повел раненого к зданию. Даже лежащие повсюду тела не поразили меня так, как окровавленный Бат, бредущий, тяжело опираясь на Кроули. Только сейчас я по-настоящему осознал, какая ужасная катастрофа постигла нас.
Два санитара забрали Бата у Кроули; еще один санитар взял у меня тело Нэтч. Он, несомненно, предполагал, что она жертва того же бедствия, от которого пострадали и остальные. Санитар, несомненно, заметил мой странный наряд, но я не уловил от него даже проблеска удивления – он излучал только сильную усталость и сосредоточенность.
Я подошел к Кроули:
– Что произошло?
Казалось, измотанный человек, стоящий передо мной, не испытывает вообще никаких чувств.
– Мы победили.
Я оглянулся на ряды тел и покачал головой.
– Мы предполагали, что будет опасно, но такого…
– Этим парням досталось по полной программе. – Кроули опустился на колени перед одним из трупов и отвернул серое одеяло. – Отец Мики.
Сломана шея. Быстрая смерть.
У меня внутри все похолодело.
– Мики уже знает?
– Как можно объяснить смерть пятилетнему ребенку?
– Раджани подружилась с мальчиком, может быть…
Кроули посмотрел на меня пустыми глазами.
– У меня даже не было времени сказать ей, что ее отец погиб.
Я застыл.
– Мне показалось, ты сказал, что мы победили.
– Мы победили. Пошли.
Я пошел следом за Кроули к межпространственным вратам, встроенным в основание фонтана. Когда они действовали, вода в фонтане сменялась опалесцирующим сиянием. У того, кто перешагивал бортик и оказывался в бассейне фонтана, возникала полная иллюзия, что он бредет по воде. Когда я начал погружаться, меня сначала обдало холодом, потом накрыло колючим одеялом и завертело так, что я совершенно потерял ориентацию.
В конце концов я всплыл в кольце высоких термитников и заторопился за Кроули. С другой стороны холма поднимались санитары с носилками.
– Кроули, подожди!
Человек-тень даже не повернулся. Я догнал его и схватил за руку. Он попытался вырваться, но я крепче сжал пальцы и развернул его лицом к себе.
– Что, черт побери, здесь происходит?!
Кроули открыл рот, уже готовый наорать на меня, но внезапно осекся и обуздал гнев.
– Прости, я… – Он с шумом выдохнул, потом повернулся и обвел рукой вид, открывающийся с вершины холма. – Великолепно, не правда ли?
Я кивнул. Это измерение больше всего напоминало африканскую саванну, граничащую с тропическим лесом. Если бы не голубые растения, вообще было бы трудно поверить, что мы покинули Землю.
– Прекрасный мир.
– Рабочие думали, что это Борнео. – Кроули покачал головой и сжал кулаки. – Мы с тобой, Бат, Хэл, Йидам – мы знаем, что происходит. Мы сознательно идем на риск. А они просто приехали подзаработать. И мы обманом втянули их в свою войну с Темными Властелинами.
– Они и так были втянуты в эту войну, Кроули. – Я прищурился. – Какая разница, где бы они погибли – здесь или у себя дома? Черт побери, большинство этих людей жили как Тед Фарбер когда-то – ни целей, ни стремлений, ни надежд. Чем такая жизнь лучше смерти?
Кроули вскинул голову:
– Но они жили.
– Согласен, но их смерть, возможно, спасла жизнь другим. – Ветер из долины донес до нас болотный запах гниющих растений. – Насколько скверно обстоят у нас дела? Удастся спасти хоть что-нибудь?
– Боюсь, это вопрос не ко мне. Взгляни сам.
Мы начали спускаться по склону, взяв курс на расчищенный участок, где, судя по всему, еще недавно был лагерь. Джунгли между вершиной холма и территорией лагеря прорезала широкая полоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43