Следующие шесть лет он выполнял черную работу где придется, пока не обнаружил, что можно жить лучше, обставляя неудачливых сверстников в покер. Играть на деньги начал на работе, потом передвинулся в речные порты и наконец в города. Побывал на Панамском перешейке, в Южной Америке, Калифорнии и старательских лагерях.
— Пойдем завтракать, дружок, потом решим, что делать. — Он надел пиджак и расправил его. — Как на самом деле тебя зовут, Вэл? Может, у тебя и имени нет?
— Вэлентайн. Мама говорила, что моего отца звали Даррант.
— Даррант? Да, возможно. Ну, в тебе течет благородная кровь. Я знал Дарранта. Он человек хороший и храбрый.
Уилл поправил галстук, стараясь припомнить, что он знал о Дарранте. Канадский француз. Из порядочной семьи. Если судить по его речи, образован и много путешествовал. Кажется, служил в армии когда-то, но Рейли не имел представления, когда и где. Некоторое время издавал газету. Как и многие другие в шахтерских городишках, Даррант искал богатую жилу, но в один прекрасный день куда-то исчез. Едва ли он догадывался, что у него родился сын.
За завтраком малыш вел себя тихо. Ему нравился высокий, спокойный молодой человек, который много с ним разговаривал л охотно выслушивал его. Рейли рассказывал о своих путешествиях на пароходах по Миссисипи и Миссури, Вэл с интересом внимал ему.
Днем, как всегда, ресторан почти пустовал. Редкие посетители приветствовали Рейли, заговаривали с ним, и все с удивлением поглядывали на Вэла.
Пока малыш с аппетитом уписывал свою порцию, Уилл обдумывал ситуацию. Карточному игроку, мотающемуся по мере надобности из города в город, что ему делать с маленьким мальчиком? Однако о том, чтобы снять неожиданно свалившуюся на него ответственность за судьбу ребенка, он и не помышлял.
Что зря злиться на Вэна? Он не смог оставить малыша замерзать и привез его к единственному человеку, на которого имел основание положиться. Ни жестокую Майру с зачерствевшей душой, которая сама выбрала свою профессию, ни Вэна невозможно даже представить в роли воспитателей, да еще такого чувствительного паренька.
Рейли перебрал в уме всех знакомых в городе, но не нашел никого, кто бы наверняка с этим справился. Местный священник во всем видел только козни дьявола, он никогда бы не позволил мальчику забыть, кем была его мать. У Эда Келли, хорошего семьянина, имеющего троих детей, больная жена…
И через три дня проблема по-прежнему висела как туша на крюке — решения не находилось. Вэл постепенно перезнакомился с постояльцами, служащими отеля и всем очень понравился. А Рейли обратил внимание на одно удивительное обстоятельство. Начиная с той ночи, когда мальчик появился в его номере ему стало здорово везти за карточным столом, да к тому же поднялись ставки, и он выигрывал значительные суммы.
Зная до тонкости все хитрости покера, Уилл не был суеверным, но верил в провидение и пользовался его расположением — уж если карта пошла, то старался не упустить момент.
На утро четвертого дня Лумис, хозяин отеля, остановил Рейли у входа в ресторан.
— Уилл, преподобный справлялся о малыше. Он объявил во всеуслышанье, что тебе нельзя доверить воспитание ребенка, и, по-моему, его собираются у тебя отобрать.
— Спасибо, Арт. Как насчет повозки Бросона? Сможешь найти кого-нибудь, кто вернул бы ее обратно? — тут же среагировал Рейли. Будучи человеком решительным, он всегда действовал быстро.
Арт Лумис тоже не медлил.
— Я распоряжусь, чтобы запрягли лошадей и подвели повозку к заднему входу. Даже могу помочь тебе собраться.
— Спасибо, я сам. Скажи, чтобы подготовили повозку. Да, еще, будь добр, зайди в магазин Фергюсона и купи сотню патронов сорок четвертого калибра, спальные принадлежности и кухонную утварь для походного лагеря.
Преподобный Данкер наверняка знал историю мальчика. Его поддерживали миссис Пурди и, скорее всего, жена Элкинса, продавца из магазина Фергюсона. Здесь, в городе, эта компания узурпировала право судить, что нравственно, а что нет, и была настроена весьма агрессивно, хотя наверняка и понятия не имела о том, что такое сопереживание и простая человеческая доброта.
Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью свежий морозный воздух, Уилл постоял немного у входа в отель и отправился в сторону магазина. В этот ранний час улицы еще пустовали. Когда он вошел, Джесс Элкинс поднялся ему навстречу. По выражению его лица Уилл понял, что тут его недавно обсуждали.
— Мне нужна теплая одежда для мальчика, — сказал он продавцу. — У вас симпатичный городишко. Но — зима, холодно.
— Да, сэр. Ему ведь около четырех, правильно?
— Около пяти. Подберите мне четыре полных комплекта. Не забудьте теплое пальто и шапку.
Элкинс посмотрел на него.
— Вы уверены, что хотите так много потратить? В конце концов, он же не ваш ребенок.
— В каком-то смысле мой. — Рейли не колебался, когда требовалось пойти на ложь во спасение, к тому же она даст ханжам причину для беспокойства, поселит в них сомнение, а он тем временем спокойно улизнет. — Парнишка — мой племянник.
— Племянник? — удивился Элкинс. — А я думал…
— Думали, что он сын Майры Корд? Вы правы, но его отец, Энди Даррант, мой двоюродный брат. Он просил меня позаботиться о мальчике. Поэтому Вэн Клеверн привез его мне.
Заплатив за одежду, он взял сверток и направился к двери.
— Вы двоюродный брат Дарранта? Я и не предполагал…
— Завтра зайду. Мне надо еще кое-что прикупить для малыша, — предупредил Рейли. — Грифельные доски, карандаши и всякое такое.
К отелю он шагал быстро, под его сапогами громко скрипел снег. Столбик термометра, видно, упал опять. Холодно, слишком холодно, чтобы затевать долгое путешествие по продуваемой всеми ветрами равнине. А если пойдет снег? Это сильно затормозит продвижение повозки, но Рейли не унывал.
Войдя в отель, он огляделся. Ни в фойе, ни за конторкой портье никого не было. Возле черного входа его встретил Арт Лумис.
— Все готово, Уилл, но на твоем месте я бы спрятался в городе. Похоже, пойдет снег, возможна метель.
— Не могу терять времени, Арт. Волки дышат мне в спину.
— Даже не дождешься темноты?
— Нет. Говоришь, снег пойдет? Если кто-нибудь спросит о мальчике, скажи, что мы поехали в магазин Шмитта покупать ему одежду.
Чтобы собраться, понадобилось всего несколько минут. Лумис сам отнес вниз чемодан по черной лестнице. Потом Рейли усадил Вэла в повозку и завернул в бизонью шкуру.
— Удачи тебе! — напутствовал хозяин гостиницы. — Будь осторожен, пока не минуешь перевал.
— Спасибо.
— Уилл? — Лумис глянул ему в глаза. — Зачем тебе это, друг? Ты можешь мне сказать?
Рейли некоторое время смотрел в заснеженную даль, а затем ответил:
— У меня нет детей, Арт. Да и вообще никогда в жизни никого не было. Вэл славный парнишка и, кажется, попал ко мне не зря.
Он хлестнул вожжами по лошадиным спинам, и повозка быстро понеслась вперед.
Рейли не свернул на главную улицу, — а поехал задами мимо конюшен. Стоял жгучий мороз, до ближайшего жилья было не меньше тридцати миль.
Глава 2
Лошадей кормили зерном, сильные, они и по холоду тянули повозку быстрой рысью. Рейли оглянулся только однажды, когда экипаж преодолевал подъем. Кто-то стоял на улице и глядел им вслед. Проехав три мили, Уилл остановился и раскрыл сверток с одеждой мальчика.
— Одевайся-ка, Вэл, потеплее. Нет, надень все на свою курточку, а сверху накинь полушубок.
Перед ними расстилалась ровная как стол заснеженная прерия. Даже взгляду не за что было зацепиться. Дорогу обозначали следы, оставленные дилижансом и несколькими грузовыми фургонами. Глубина снега достигала дюйма или двух. Мороз стоял градусов двенадцать.
Рейли пускал лошадей рысью, переводил на шаг, потом снова на рысь. Время от времени он оглядывался.
Данкер, у которого шериф под каблуком, способен и погоню организовать. Утешало лишь то, что шериф слишком ленив, и в такой холод едва ли у него появится желание мчаться за ними вдогонку.
Часа через три, когда они отмахали миль двенадцать, пошел снег. Сначала в воздухе поплыли редкие крупные снежинки, затем с каждой минутой их становилось все больше и больше, и, наконец, в плотной пелене утонуло все — и очертания дальних гор, и горизонт. Спины лошадей покрылись толстым слоем снега. На пятнадцатой миле снегопад стал настолько сильным, что Рейли почти не различал лежавшую перед ним дорогу. Ехать стало тяжело, лошади замедлили шаг. Путь пошел в гору. Некоторое время они с трудом тащились среди невысоких, едва различимых холмов, оставив позади равнины.
Рейли посмотрел на мальчика. Вэл не спал, сосредоточенно вглядываясь в падающий снег.
— Тебе холодно?
— Нет, сэр.
— Мы попали в переделку, дружок. Снег становится слишком глубоким для повозки, а лошади уже устали. Надо где-то переждать метель.
— А где?
— Здесь поблизости есть старая хижина. Попытаемся ее отыскать. Она стоит справа в лесу, недалеко от дороги. Но до нее еще несколько миль. Нам предстоит миновать перевал.
Вэл закутался в теплую одежду и бизонью шкуру. У него замерз нос, и он старался спрятать его в воротник полушубка. Лошади шли тяжело. Несколько раз они останавливались, и их приходилось стегать, чтобы тронулись с места.
— Я вынужден бить их, Вэл, — как бы извиняясь, объяснял Уилл. — Иначе если остановятся, то замерзнут. Но они-то об этом не знают.
Путники почти достигли перевала, когда лошади снова остановились. Ветер свирепствовал в полную силу. Рейли слез с повозки и, взяв коней под уздцы, повел вперед.
Когда небольшая сосновая роща укрыла их от налетавших шквалов и снегопада, Уилл подошел к Вэлу.
— Ну, как дела, малыш? — спросил он. — С тобой все в порядке?
— Да, сэр. Может, вам помочь?
— Ты мне поможешь, если не замерзнешь. И запомни, Вэл: перестанешь идти вперед, считай, что проиграл. До вершины всегда немножко дальше, чем ты себе представляешь. Если мы не остановимся, то доберемся до укрытия.
Каждый шаг стоил огромных усилий. Казалось, что время остановилось. Снеговая круговерть не давала возможности сориентироваться, оценить расстояние. В крутящемся белом водовороте Вэл часто терял из виду Рейли.
Наконец они круто повернули. На мгновение повозка резко наклонилась, и Вэл вцепился в сиденье, холодея от ужаса, что она вот-вот перевернется. Но повозка выровнялась, и они укрылись от ветра за хребтом.
Тридцать или сорок ярдов они преодолели по хребтине горы, где ветер начисто смел снег, а затем въехали в лес и оказались среди густо растущих деревьев.
Рейли подошел к Вэлу.
— Сиди смирно. Если увидишь, что я иду вперед, оставайся на месте. Старая хижина Эббенса рядом, но если мы не найдем ее, тропу занесет.
Теперь Рейли ходил взад-вперед по тропе, утаптывая слишком высокие заносы, а потом проводил лошадей.
Неожиданно перед ними выросла черная громада скалы, а рядом с нею показалась наклонная крыша хижины. К изумлению Уилла, из трубы поднимался дымок. Некоторое время он молча смотрел на хижину, затем немеющими пальцами расстегнул шубу. Засунув правую руку под мышку, отогревал ее, а Вэл с удивлением за ним наблюдал.
«Почему мы не едем? — думал он. — В доме так тепло, а у меня совсем замерзли ноги».
Через несколько минут Рейли двинулся вперед, но не к двери хижины, а свернул по занесенной снегом тропке к конюшне и вошел внутрь. Выйдя из конюшни, вернулся к повозке.
— Вэл, — произнес он тихо, — не хочу тебя пугать, но в доме люди, они могут оказаться преступниками-беглецами. Не важно, что со мной случится, ты должен быть с ними дружелюбным, и тогда они о тебе позаботятся. Мало таких, кто плохо отнесется к ребенку. Их трое. Когда я их увижу, вероятно, узнаю. Они даже могут попытаться ограбить меня, но ты в любом случае будешь в тепле, и к тому же у нас нет другого выбора. Вначале я поставлю коней. — Он хотел было уже идти, но остановился и оглянулся. — Не беспокойся, Вэл. Я умею справляться с такими проблемами. — Сквозь безостановочно падающий снег Рейли провел лошадей в конюшню, распряг и хорошенько их растер. — Всегда в первую очередь заботься о лошадях, дружок, — сказал он. — Они могут понадобиться в любой момент и должны быть в хорошей форме. — Он размял пальцы правой руки. — Ладно, пошли посмотрим, какие карты нам выпали.
Их шаги приглушили высокие сугробы, которые намело вокруг хижины. На стук сначала никто не отозвался — в хижине воцарилась тишина. Уилл несколько раз ударил в дверь кулаком.
— Эй, открывайте! Здесь холодно! Со мной только мальчик.
Послышался звук отодвигаемого засова, затем дверь отворилась внутрь. Рейли открыл ее пошире и вошел, держа руку Вэла в своей левой руке. Потом захлопнул дверь, не поворачиваясь спиной к тем, кто сидел в комнате. Они удивленно переводили взгляд с мальчика на Рейли.
— Похоже, нам выпали неплохие карты, — спокойно заметил тот. — Вэл, это Малыш Тенслип. Он наполовину ирландец, на четверть голландец, на четверть индеец сиу и на четыре четверти лихой парень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32