Он взволнованно и вопросительно замычал; купец с трудом перевел дыхание.
– Так вот что с ним случилось… Он не может говорить…
– Убирайся! – Хриплый, отчаянный голос Астрина заставил вздрогнуть даже Моргона.
Лицо торговца побелело, но он упрямо стоял на своем:
– Но арфист Высшего сейчас в Кэруэддине, он ищет…
– Я только что убил двух торговцев и, клянусь именем Высшего, убью третьего, если ты не уйдешь с моего порога!
Торговец исчез из дверного проема. Астрин ждал, пока не стих цокот копыт. Тогда он дрожащими руками прислонил к стене меч и снова наклонился над Моргоном.
– Все в порядке, – шепнул он. – Лежи смирно. Я сделаю, что смогу.
Через два дня Астрину пришлось поехать и попросить помощи у жены старого рыбака в Луре, которая собрала по его просьбе нужные травы и оставалась возле Моргона, когда Астрин спал или ходил на охоту. Через пять дней старушка вернулась домой, получив в награду кусочки золота Властелинов Земли, а Моргон, еще слишком слабый, чтобы начать ходить, мог по крайней мере садиться и пить горячий суп.
Астрин, измученный бессонными ночами и тревогой, промолчав полдня, сказал наконец, приняв решение:
– Ладно. Ты не можешь здесь оставаться. Я не решусь везти тебя в Кэйтнард или в Кэруэддин, но я отвезу тебя в Умбер, и Рорк пошлет за Детом. Я нуждаюсь в помощи.
После этого он уже не оставлял Моргона одного. Когда тот немного набрался сил, они стали проводить целые часы, старательно складывая осколки красного и пурпурного стекла, найденные Моргоном. Тщательно подобранные по форме, фрагменты постепенно начали принимать форму хрупкого сосуда. Красные пятнышки и полоски превратились в изображения маленьких человечков. Эти изображения, огибая сосуд в самой широкой его части, рассказывали какую-то старинную историю. Воодушевленный достигнутым, Моргон, скрипя пером по заклинаниям Алойла, попросил Астрина отправиться на поиски недостающих кусочков. Они провели весь день в разрушенном городе, нашли еще три кусочка, а вернувшись домой, обнаружили на крыльце жену рыбака. Она принесла им корзину свежей рыбы и снова заставила Моргона лечь в постель, отругала Астрина за беспечность и состряпала им ужин.
На следующее утро они закончили собирать вазу. Астрин осторожно пристроил на место недостающие фрагменты, и Моргон навис над его плечом, едва дыша. Красные фигурки теперь все были на месте, они двигались сквозь туманный пурпур, совершая какое-то непонятное действие. Астрин не дотрагивался до вазы, ожидая, пока клей подсохнет. Ему не терпелось поскорее попытаться растолковать изображение, поэтому неожиданный стук в дверь привел его в раздражение. Он потянулся за мечом и, обнажив его, открыл дверь.
– Рорк! – изумленно воскликнул он.
Мимо Астрина в дом вошли трое. На них были серебристо-белые кольчуги под длинными, тяжелыми, покрытым вышивкой камзолами, мечи висели на богато украшенных самоцветами поясах.
Чернобородый торговец, которого Астрин прогнал от своей двери, указал на Моргона:
– Вот он. Князь Хеда. Поглядите на него. Он ранен и не может говорить. Он даже меня не узнает, а ведь я покупал у него зерно и овец пять недель назад. Да я и отца его знал…
Моргон медленно встал. Вошли еще люди: высокий, богато одетый рыжебородый мужчина, который выглядел очень недовольным, еще один стражник, арфист с выцветшими волосами. Моргон поискал глазами в этом смешении незнакомцев Астрина и, найдя, прочел на его лице выражение непонятного ужаса.
Астрин выдохнул:
– Рорк, этого не может быть. Я нашел его выброшенным на берег – он не мог говорить, не мог…
Глаза Высокого Владетеля Умбера встретились с глазами арфиста, и тот кивнул. Рорк, проведя рукой по светлым волосам, произнес:
– Он князь Хеда. Ты держал его у себя. Дет больше месяца искал его, а этот торговец, наконец, сообщил королю Имриса, что ты сошел с ума и убил двух купцов, ранил князя Хеда, каким-то образом держишь его в плену – при помощи чар, наверное, – что ты украл его голос. Можешь ты вообразить, что думает Хьюриу? В Меремонте и Торе начинается непонятный бунт среди прибрежных владетелей, с которыми не в состоянии справиться даже Высокие Владетели. Мы вынуждены взяться за оружие второй раз в этом году, и сверх всего земленаследник Имриса обвиняется в убийстве и захвате в плен землевладетеля. Король послал вооруженных людей схватить тебя, если ты окажешь сопротивление. Высший послал арфиста, чтобы посадить тебя в тюрьму, если ты попытаешься бежать, а я… я пришел, чтобы выслушать тебя.
Астрин закрыл лицо руками. Моргон, совершенно сбитый с толку, переводя взгляд с одного лица на другое, слыша имя, ему принадлежащее, но ничего для него не значащее, замычал. Торговец со свистом выдохнул воздух.
– Послушайте его. Пять недель тому назад он мог говорить. Когда я его увидел, он лежал там, – купец указал рукой на тюфяк, – и стонал, кровь струилась по его телу. А господин Астрин стоял у двери с окровавленным мечом, угрожая мне смертью. Все в порядке, – утешающе обратился он к Моргону. – Теперь ты свободен.
Моргон хотел что-то сказать, но из горла его вырвалось лишь тихое сипение. Тогда он поднял вазу, которую они с Астрином так долго и терпеливо собирали, и грохнул ее о стол. Теперь он обратил на себя внимание всех присутствующих, но, когда они обернулись к нему, Моргон вновь смог лишь промычать что-то невнятное.
Астрин сделал к нему шаг и остановился. Повернувшись, он обратился к Рорку:
– Он не в состоянии ехать верхом весь путь до Кэруэддина – его рана только что затянулась. Рорк, поверь, я нашел его выброшенным на берег, безымянного, без голоса… Ты не можешь думать, будто я могу причинить ему вред.
– Я и не думаю, – ответил Рорк. – Но почему же он ранен?
– Я хотел отвезти его в Кэйтнард в надежде, что кто-нибудь из Мастеров его узнает. В лесу мы встретили двух купцов, которые попытались убить нас обоих. Но мне удалось с ними справиться. А потом явился вот этот, он постучал в мою дверь, когда я только-только успел втащить князя Хеда в дом, едва зная, жив он или мертв. В чем я виноват? Разве можно ставить мне в укор то, что я оказал гостеприимство несчастному и спас его от смерти?
Купец снял шапку и провел рукой по волосам.
– Нельзя, – согласился он. – Но, господин, ты мог бы меня выслушать. Кто же были эти торговцы? Уже пятьдесят лет не знали мы ни одного купца-предателя. Мы проверим. Это плохо для дела.
– Понятия не имею, кто они такие. Я оставил трупы в лесу, недалеко от опушки. Если отсюда идти прямо на юг к Торговой дороге, можно легко их найти.
Рорк коротко кивнул стражникам:
– Отправляйтесь. Возьмите с собой этого купца. – Когда же вышли, он продолжал: – Ты бы лучше собрался. Я привел из Умбера двух лишних верховых лошадей и одну для клади.
– Рорк, – умоляюще произнес Астрин, – разве это так необходимо? Я же рассказал тебе, что случилось. Князь Хеда не может говорить, но он умеет писать, он будет моим свидетелем перед тобой и арфистом Высшего. У меня нет никакого желания встречаться с Хьюриу. А отвечать мне не за что.
Рорк вздохнул:
– Отвечать придется мне, если я не привезу тебя с собой. Половина Высоких Владетелей Имриса, собравшихся в Кэруэддине, слышала этот рассказ, они требуют разъяснений. Ты давно живешь один, возишься со старинными камнями и колдовскими книгами, никто не видел тебя в Кэруэддине пять лет, а по всему этому каждый может предположить, что ты сошел с ума и сделал именно то, в чем обвинял тебя торговец.
– Они поверят тебе.
– Не уверен.
– Они поверят арфисту Высшего.
Рорк уселся на табурет, потер пальцами глаза.
– Астрин, пожалуйста, поедем с нами в Кэруэддин.
– Зачем?
Плечи Рорка резко опустились. Тогда в разговор вступил арфист Высшего:
– Все не так просто. Ты находишься под обвинением Высшего, и, если ты не ответишь перед Хьюриу Имрисским, тебе придется отвечать перед Высшим.
Астрин уперся ладонями в стол, не обращая внимания на осколки стекла.
– В чем состоит моя вина? – Он выдержал взгляд арфиста. – Высший должен был знать, что князь Хеда находился здесь. В чем он может считать меня виноватым?
– Об этом знает только сам Высший. Я могу только передать тебе его повеление, что мне и было поручено. Наказание за непослушание – смерть.
Астрин повесил голову и поглядел на стеклянные осколки, лежащие на столе, затем медленно опустился на лавку. Протянул руку и дотронулся до плеча Моргона:
– Тебя зовут Моргон. Никто тебе даже об этом не сказал. – Он устало обратился к Рорку: – Мне придется упаковать книги – ты мне поможешь?
Стражники и купец вернулись через час. Торговец весьма туманно отвечал на вопросы Рорка, лицо его имело странное выражение.
– Ты их узнал?
– Одного из них – да. Мне кажется. Но…
– Ты знаешь его имя? Можешь описать его характер?
– Н-ну… Да, я думаю. Но…
Он покачал головой, пряча глаза. Купец так и не спешился, словно не хотел оставаться в этом пустынном уголке Имриса дольше, чем было необходимо.
– Поехали, – нетерпеливо сказал Рорк, повернувшись к Астрину. – Мы должны вернуться в Умбер до наступления ночи. И… – Ощутив на лице капли дождя, он взглянул на потемневшее небо и заметил: – Поездка будет малоприятной.
Ксел, слишком дикая, чтобы жить в Кэруэддине, сидела на пороге, с любопытством наблюдая за отъезжающими.
Они двинулись через долину, тучи сгущались над старинным разрушенным городом, а ветер летел, словно какая-то невидимая армия призраков, скользя сквозь заросли травы и тяжелые ветви деревьев.
Дождь лил до самого вечера. Закончился он, только когда путники уже переходили на другой берег реки в северной оконечности равнины и выезжали на дорогу, ведущую к крутым холмам, зеленым лесам Умбера и дому Рорка.
В этом солидном, построенном из красных и бурых камней доме они и остались переночевать. В большом холле собрались мелкие умберские землевладетели. Моргон, знавший только тишину хижины Астрина, чувствовал себя тревожно среди людей, чьи голоса грохотали, словно море, ведя разговоры о войне. Женщины держались с ним с безукоризненной вежливостью, отчего он терялся и смущался, рассказывали ему о стране, которую он не знал. Только лицо Астрина действовало на него умиротворяюще, и еще ему понравилось, когда в конце ужина начал играть арфист, создавая мелодию, напоминающую о наполненном ветрами покое. Ночью, лежа один в комнате величиной с целую хижину Астрина, Моргон не спал, прислушиваясь к завыванию ветра, повторяя про себя свое имя.
На рассвете они выехали из Умбера и отправились прямо сквозь утренний туман, сворачивавшийся клубками, сиявший перламутровым блеском на фоне черных голых фруктовых садов. Снова начался дождь и сопровождал их всю долгую дорогу из Умбера в Кэруэддин. Моргон, скрючившийся на своей лошади, чувствовал, как сырость пробирает его до самых костей. Он переносил тяготы поездки рассеянно, смутно сознавал обеспокоенность Астрина, иногда устремляя мысли вперед, к неясному выходу из тьмы обрушившегося на него беспамятства. Наконец, сотрясаемый в седле приступом кашля, он ощутил, как недолеченная рана в боку стала жечь его адским огнем, и натянул поводья. Арфист Высшего опустил руку ему на плечо. Глядя на его спокойное худое лицо, Моргон глубоко вздохнул, но мгновенное непонятное узнавание проплыло в его мозгу и исчезло. Астрин подъехал к Моргону и арфисту и сказал:
– Уже почти приехали.
Старинная резиденция имрисских королей стояла недалеко от моря, в устье реки Тал, что текла на восток, беря начало из одного из семи Лунголдских озер, и пересекала весь Имрис. В ее глубоких водах стояли на якорях торговые корабли – целый флот с алыми и золотыми имрисскими парусами, точно стая разноцветных птиц.
Когда они скакали через мост, дозорный, завидев кавалькаду, поспешно устремился в распахнутые ворота и исчез за высокой, далеко тянущейся в обе стороны каменной стеной, за которой на холме возвышался дом, построенный Галилом Имрисским. Гордый фасад здания, крылья и башни оживляли прекрасные цветные орнаменты, выложенные из блистающих камней Властелинов Земли.
Они въехали в ворота и поскакали вверх по пологому подъему вымощенной булыжником дороги. Тяжелые дубовые ворота во второй стене были для них уже открыты. Миновав их, путники оказались во дворе, где слуги приняли у них лошадей и, как только всадники спешились, набросили им на плечи тяжелые меховые плащи. В полном молчании, не обращая внимания на хлещущий по лицам дождь, прошли они через широкий двор.
В королевском зале, облицованном гладкими сияющими камнями, горел камин, занимая чуть ли не половину стены. Люди подошли поближе к огню, скучились, дрожа и стряхивая капли дождя, не замечая никого вокруг себя. Гулкие шаги, отдававшиеся эхом в каменных стенах, заставили всех собравшихся в зале обернуться.
Хьюриу Имрисский, поджарый, ширококостный, с вымокшими под дождем волосами, вежливо наклонил голову перед Моргоном и приветствовал его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Так вот что с ним случилось… Он не может говорить…
– Убирайся! – Хриплый, отчаянный голос Астрина заставил вздрогнуть даже Моргона.
Лицо торговца побелело, но он упрямо стоял на своем:
– Но арфист Высшего сейчас в Кэруэддине, он ищет…
– Я только что убил двух торговцев и, клянусь именем Высшего, убью третьего, если ты не уйдешь с моего порога!
Торговец исчез из дверного проема. Астрин ждал, пока не стих цокот копыт. Тогда он дрожащими руками прислонил к стене меч и снова наклонился над Моргоном.
– Все в порядке, – шепнул он. – Лежи смирно. Я сделаю, что смогу.
Через два дня Астрину пришлось поехать и попросить помощи у жены старого рыбака в Луре, которая собрала по его просьбе нужные травы и оставалась возле Моргона, когда Астрин спал или ходил на охоту. Через пять дней старушка вернулась домой, получив в награду кусочки золота Властелинов Земли, а Моргон, еще слишком слабый, чтобы начать ходить, мог по крайней мере садиться и пить горячий суп.
Астрин, измученный бессонными ночами и тревогой, промолчав полдня, сказал наконец, приняв решение:
– Ладно. Ты не можешь здесь оставаться. Я не решусь везти тебя в Кэйтнард или в Кэруэддин, но я отвезу тебя в Умбер, и Рорк пошлет за Детом. Я нуждаюсь в помощи.
После этого он уже не оставлял Моргона одного. Когда тот немного набрался сил, они стали проводить целые часы, старательно складывая осколки красного и пурпурного стекла, найденные Моргоном. Тщательно подобранные по форме, фрагменты постепенно начали принимать форму хрупкого сосуда. Красные пятнышки и полоски превратились в изображения маленьких человечков. Эти изображения, огибая сосуд в самой широкой его части, рассказывали какую-то старинную историю. Воодушевленный достигнутым, Моргон, скрипя пером по заклинаниям Алойла, попросил Астрина отправиться на поиски недостающих кусочков. Они провели весь день в разрушенном городе, нашли еще три кусочка, а вернувшись домой, обнаружили на крыльце жену рыбака. Она принесла им корзину свежей рыбы и снова заставила Моргона лечь в постель, отругала Астрина за беспечность и состряпала им ужин.
На следующее утро они закончили собирать вазу. Астрин осторожно пристроил на место недостающие фрагменты, и Моргон навис над его плечом, едва дыша. Красные фигурки теперь все были на месте, они двигались сквозь туманный пурпур, совершая какое-то непонятное действие. Астрин не дотрагивался до вазы, ожидая, пока клей подсохнет. Ему не терпелось поскорее попытаться растолковать изображение, поэтому неожиданный стук в дверь привел его в раздражение. Он потянулся за мечом и, обнажив его, открыл дверь.
– Рорк! – изумленно воскликнул он.
Мимо Астрина в дом вошли трое. На них были серебристо-белые кольчуги под длинными, тяжелыми, покрытым вышивкой камзолами, мечи висели на богато украшенных самоцветами поясах.
Чернобородый торговец, которого Астрин прогнал от своей двери, указал на Моргона:
– Вот он. Князь Хеда. Поглядите на него. Он ранен и не может говорить. Он даже меня не узнает, а ведь я покупал у него зерно и овец пять недель назад. Да я и отца его знал…
Моргон медленно встал. Вошли еще люди: высокий, богато одетый рыжебородый мужчина, который выглядел очень недовольным, еще один стражник, арфист с выцветшими волосами. Моргон поискал глазами в этом смешении незнакомцев Астрина и, найдя, прочел на его лице выражение непонятного ужаса.
Астрин выдохнул:
– Рорк, этого не может быть. Я нашел его выброшенным на берег – он не мог говорить, не мог…
Глаза Высокого Владетеля Умбера встретились с глазами арфиста, и тот кивнул. Рорк, проведя рукой по светлым волосам, произнес:
– Он князь Хеда. Ты держал его у себя. Дет больше месяца искал его, а этот торговец, наконец, сообщил королю Имриса, что ты сошел с ума и убил двух купцов, ранил князя Хеда, каким-то образом держишь его в плену – при помощи чар, наверное, – что ты украл его голос. Можешь ты вообразить, что думает Хьюриу? В Меремонте и Торе начинается непонятный бунт среди прибрежных владетелей, с которыми не в состоянии справиться даже Высокие Владетели. Мы вынуждены взяться за оружие второй раз в этом году, и сверх всего земленаследник Имриса обвиняется в убийстве и захвате в плен землевладетеля. Король послал вооруженных людей схватить тебя, если ты окажешь сопротивление. Высший послал арфиста, чтобы посадить тебя в тюрьму, если ты попытаешься бежать, а я… я пришел, чтобы выслушать тебя.
Астрин закрыл лицо руками. Моргон, совершенно сбитый с толку, переводя взгляд с одного лица на другое, слыша имя, ему принадлежащее, но ничего для него не значащее, замычал. Торговец со свистом выдохнул воздух.
– Послушайте его. Пять недель тому назад он мог говорить. Когда я его увидел, он лежал там, – купец указал рукой на тюфяк, – и стонал, кровь струилась по его телу. А господин Астрин стоял у двери с окровавленным мечом, угрожая мне смертью. Все в порядке, – утешающе обратился он к Моргону. – Теперь ты свободен.
Моргон хотел что-то сказать, но из горла его вырвалось лишь тихое сипение. Тогда он поднял вазу, которую они с Астрином так долго и терпеливо собирали, и грохнул ее о стол. Теперь он обратил на себя внимание всех присутствующих, но, когда они обернулись к нему, Моргон вновь смог лишь промычать что-то невнятное.
Астрин сделал к нему шаг и остановился. Повернувшись, он обратился к Рорку:
– Он не в состоянии ехать верхом весь путь до Кэруэддина – его рана только что затянулась. Рорк, поверь, я нашел его выброшенным на берег, безымянного, без голоса… Ты не можешь думать, будто я могу причинить ему вред.
– Я и не думаю, – ответил Рорк. – Но почему же он ранен?
– Я хотел отвезти его в Кэйтнард в надежде, что кто-нибудь из Мастеров его узнает. В лесу мы встретили двух купцов, которые попытались убить нас обоих. Но мне удалось с ними справиться. А потом явился вот этот, он постучал в мою дверь, когда я только-только успел втащить князя Хеда в дом, едва зная, жив он или мертв. В чем я виноват? Разве можно ставить мне в укор то, что я оказал гостеприимство несчастному и спас его от смерти?
Купец снял шапку и провел рукой по волосам.
– Нельзя, – согласился он. – Но, господин, ты мог бы меня выслушать. Кто же были эти торговцы? Уже пятьдесят лет не знали мы ни одного купца-предателя. Мы проверим. Это плохо для дела.
– Понятия не имею, кто они такие. Я оставил трупы в лесу, недалеко от опушки. Если отсюда идти прямо на юг к Торговой дороге, можно легко их найти.
Рорк коротко кивнул стражникам:
– Отправляйтесь. Возьмите с собой этого купца. – Когда же вышли, он продолжал: – Ты бы лучше собрался. Я привел из Умбера двух лишних верховых лошадей и одну для клади.
– Рорк, – умоляюще произнес Астрин, – разве это так необходимо? Я же рассказал тебе, что случилось. Князь Хеда не может говорить, но он умеет писать, он будет моим свидетелем перед тобой и арфистом Высшего. У меня нет никакого желания встречаться с Хьюриу. А отвечать мне не за что.
Рорк вздохнул:
– Отвечать придется мне, если я не привезу тебя с собой. Половина Высоких Владетелей Имриса, собравшихся в Кэруэддине, слышала этот рассказ, они требуют разъяснений. Ты давно живешь один, возишься со старинными камнями и колдовскими книгами, никто не видел тебя в Кэруэддине пять лет, а по всему этому каждый может предположить, что ты сошел с ума и сделал именно то, в чем обвинял тебя торговец.
– Они поверят тебе.
– Не уверен.
– Они поверят арфисту Высшего.
Рорк уселся на табурет, потер пальцами глаза.
– Астрин, пожалуйста, поедем с нами в Кэруэддин.
– Зачем?
Плечи Рорка резко опустились. Тогда в разговор вступил арфист Высшего:
– Все не так просто. Ты находишься под обвинением Высшего, и, если ты не ответишь перед Хьюриу Имрисским, тебе придется отвечать перед Высшим.
Астрин уперся ладонями в стол, не обращая внимания на осколки стекла.
– В чем состоит моя вина? – Он выдержал взгляд арфиста. – Высший должен был знать, что князь Хеда находился здесь. В чем он может считать меня виноватым?
– Об этом знает только сам Высший. Я могу только передать тебе его повеление, что мне и было поручено. Наказание за непослушание – смерть.
Астрин повесил голову и поглядел на стеклянные осколки, лежащие на столе, затем медленно опустился на лавку. Протянул руку и дотронулся до плеча Моргона:
– Тебя зовут Моргон. Никто тебе даже об этом не сказал. – Он устало обратился к Рорку: – Мне придется упаковать книги – ты мне поможешь?
Стражники и купец вернулись через час. Торговец весьма туманно отвечал на вопросы Рорка, лицо его имело странное выражение.
– Ты их узнал?
– Одного из них – да. Мне кажется. Но…
– Ты знаешь его имя? Можешь описать его характер?
– Н-ну… Да, я думаю. Но…
Он покачал головой, пряча глаза. Купец так и не спешился, словно не хотел оставаться в этом пустынном уголке Имриса дольше, чем было необходимо.
– Поехали, – нетерпеливо сказал Рорк, повернувшись к Астрину. – Мы должны вернуться в Умбер до наступления ночи. И… – Ощутив на лице капли дождя, он взглянул на потемневшее небо и заметил: – Поездка будет малоприятной.
Ксел, слишком дикая, чтобы жить в Кэруэддине, сидела на пороге, с любопытством наблюдая за отъезжающими.
Они двинулись через долину, тучи сгущались над старинным разрушенным городом, а ветер летел, словно какая-то невидимая армия призраков, скользя сквозь заросли травы и тяжелые ветви деревьев.
Дождь лил до самого вечера. Закончился он, только когда путники уже переходили на другой берег реки в северной оконечности равнины и выезжали на дорогу, ведущую к крутым холмам, зеленым лесам Умбера и дому Рорка.
В этом солидном, построенном из красных и бурых камней доме они и остались переночевать. В большом холле собрались мелкие умберские землевладетели. Моргон, знавший только тишину хижины Астрина, чувствовал себя тревожно среди людей, чьи голоса грохотали, словно море, ведя разговоры о войне. Женщины держались с ним с безукоризненной вежливостью, отчего он терялся и смущался, рассказывали ему о стране, которую он не знал. Только лицо Астрина действовало на него умиротворяюще, и еще ему понравилось, когда в конце ужина начал играть арфист, создавая мелодию, напоминающую о наполненном ветрами покое. Ночью, лежа один в комнате величиной с целую хижину Астрина, Моргон не спал, прислушиваясь к завыванию ветра, повторяя про себя свое имя.
На рассвете они выехали из Умбера и отправились прямо сквозь утренний туман, сворачивавшийся клубками, сиявший перламутровым блеском на фоне черных голых фруктовых садов. Снова начался дождь и сопровождал их всю долгую дорогу из Умбера в Кэруэддин. Моргон, скрючившийся на своей лошади, чувствовал, как сырость пробирает его до самых костей. Он переносил тяготы поездки рассеянно, смутно сознавал обеспокоенность Астрина, иногда устремляя мысли вперед, к неясному выходу из тьмы обрушившегося на него беспамятства. Наконец, сотрясаемый в седле приступом кашля, он ощутил, как недолеченная рана в боку стала жечь его адским огнем, и натянул поводья. Арфист Высшего опустил руку ему на плечо. Глядя на его спокойное худое лицо, Моргон глубоко вздохнул, но мгновенное непонятное узнавание проплыло в его мозгу и исчезло. Астрин подъехал к Моргону и арфисту и сказал:
– Уже почти приехали.
Старинная резиденция имрисских королей стояла недалеко от моря, в устье реки Тал, что текла на восток, беря начало из одного из семи Лунголдских озер, и пересекала весь Имрис. В ее глубоких водах стояли на якорях торговые корабли – целый флот с алыми и золотыми имрисскими парусами, точно стая разноцветных птиц.
Когда они скакали через мост, дозорный, завидев кавалькаду, поспешно устремился в распахнутые ворота и исчез за высокой, далеко тянущейся в обе стороны каменной стеной, за которой на холме возвышался дом, построенный Галилом Имрисским. Гордый фасад здания, крылья и башни оживляли прекрасные цветные орнаменты, выложенные из блистающих камней Властелинов Земли.
Они въехали в ворота и поскакали вверх по пологому подъему вымощенной булыжником дороги. Тяжелые дубовые ворота во второй стене были для них уже открыты. Миновав их, путники оказались во дворе, где слуги приняли у них лошадей и, как только всадники спешились, набросили им на плечи тяжелые меховые плащи. В полном молчании, не обращая внимания на хлещущий по лицам дождь, прошли они через широкий двор.
В королевском зале, облицованном гладкими сияющими камнями, горел камин, занимая чуть ли не половину стены. Люди подошли поближе к огню, скучились, дрожа и стряхивая капли дождя, не замечая никого вокруг себя. Гулкие шаги, отдававшиеся эхом в каменных стенах, заставили всех собравшихся в зале обернуться.
Хьюриу Имрисский, поджарый, ширококостный, с вымокшими под дождем волосами, вежливо наклонил голову перед Моргоном и приветствовал его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34