Пока гости чинно пробовали поднесенный им расторопной Джейн слабоалкогольный напиток, Санди исподтишка рассматривал их. Конечно, в детстве он много слышал сказок, описывающих их внешность и повадки, но реальность оказалась более впечатляющей.
Тут были, конечно, и бороды до колен, опрятные и тщательно расчесанные, и драгоценные пояса, туго затянутые на упитанных животиках, лица, похожие друг на друга, как два старых башмака, и широкие темные ладошки. Но прежде всего это были уважаемые деловые люди, прекрасно осознающие свое место в общественной иерархии. Санди слыхал, разумеется, что гномы жадны, но, сказать по правде, его первое впечатление от них было более благоприятно, чем от Амальрика: они, по крайней мере, были материалистами, а Санди давно заподозрил, что эта порода деятелей менее опасна.
После того, как гости, отдав должное этикету, насладились напитками, пришло время переговоров, и тут гномы продемонстрировали, что их деловая внешность отнюдь не была обманчива. Кстати, после десятиминутной паузы Санди научился их различать: у старшего, Вальдора, борода была белее, и ни руки его, ни брови не имели следов свежих ожогов. У Иштвана, почтительно помалкивавшего, когда говорил его отец, седина в смоляной шевелюре еще только пробивалась, и его борода и ладони свидетельствовали о том, что он стаивает у горна. Видимо, Вальдор по старшинству и мудрости был насовсем переведен на административную работу.
— Мы, разумеется, предполагаем, о чем пойдет речь, — степенно заявил Вальдор. — Раз уж здесь находится принц, — последовал легкий поклон в сторону Санди, — значит речь пойдет о восстановлении Тримальхиара, не так ли?
— Мы не собирались недооценивать твою проницательность, уважаемый Вальдор, — согласилась Джейн.
— О серьезности ваших намерений я могу судить по тому, что вы обратились к нам, и я считаю это похвальным и умным шагом. Прежде всего я хотел бы заявить, что считаю данный проект вполне уважаемым и своевременным. Благодаря принцу, нам удалось на какой-то срок отстранить Темных от активной деятельности, коей суть-разрушение, и время войны сменилось временем мира. Подходящая пора для восстановления разрушенного и расцвета ремесел. Как член Светлого Совета я одобряю ваш план, но я должен рассмотреть его и с деловой точки зрения. Что вкладываете в Тримальхиар вы?
— Все мои силы, — сказал Санди.
— И все мои средства, — добавила Джейн.
Вальдор некоторое время переводил взгляд с одного на другого. Иштван сидел неподвижно, и его рабочие руки были спокойно сложены на коленях.
— Вы очень молоды, — сказал наконец Вальдор. — Вы молоды даже по человеческим меркам. Города строятся долго, и у меня нет гарантии, что вас не унесет прочь новым Приключением. А потом… потом может быть поздно. Вы женаты, сэр Александр?
— Да, — сказал Санди. — Я женат, у меня растет дочь. Я хотел бы, чтобы она росла в Тримальхиаре. Такая гарантия вас устроит?
— Но сейчас принцесса не здесь?
— Она будет здесь, как только мне будет куда привезти ее и ее мать. Это мой город, уважаемый Вальдор, и даже если мне придется отправиться туда одному, я это сделаю. Вы называете мою молодость недостатком, но в трудах я быстро от него избавлюсь. И даже если мне не суждено увидеть Тримальхиар вновь расцветшим, я все равно буду его расчищать.
— Ведь это собственная сказка принца, уважаемый отец, — вполголоса заметил Иштван. — Я склонен доверять силе его стремлений.
— Какова мера вашего участия, леди? — обратился Вальдор к Джейн.
— Мой цвет — моя гарантия, — ответила Джейн. — И у меня нет иного дела. Если вы мне обеспечите русло, я вам обеспечу перевозки.
— А теперь я хотел бы узнать, — промолвил гном, — какова цена, какую вы НЕ будете платить. Какой ценой Тримальхиар НЕ будет восстановлен?
Санди вздохнул, едкая возможность отказа от белой мечты выжгла его горло, будто он невзначай хлебнул уксусной эссенции.
— Тримальхиар НЕ будет восстановлен ценой войны, — хрипло сказал он. — Я не хочу быть причиной смертей.
Кустистые брови гнома шевельнулись, и черные глаза закрылись на миг, словно он откладывал данный пункт договора в кладовой своей памяти.
— Община гномов в Тримальхиаре была сильной, — сказал он. — Двадцать три года — не срок, и многие из нас еще помнят свои дома. Многое, что там есть или было когда-то, построено нашими руками или руками наших сородичей. Наши знания и мастерство, несомненно, необходимы вам. Я не спорю, это чрезвычайно интересное, творчески насыщенное и почетное дело. Но вот чего оно стоит с точки зрения выгоды?
— Сейчас эпоха мира, уважаемый Вальдор, — сказала Джейн, и растерявшийся было Санди по острому взблеску его глаз догадался, что у нее прибережен прекрасный аргумент. — Не секрет, что благосостояние гномов в значительной степени зиждется на военных поставках. Но сейчас военный заказ потерял актуальность, и ваши мастера остались без работы. Да, этот проект долгосрочный, но вы же не хуже меня умеете считать деньги.
— Вы будете строить Тримальхиар для себя, — добавил Санди. — Вы будете там жить. Каждый, кто строил Тримальхиар, имеет право на его гражданство. Кроме того, это ярмарочный город на судоходной реке. Его расположение гарантирует проживающей там общине мастеров избежать путевых расходов и способствует распространению товаров не только на запад, морскими путями, как это происходит сейчас, но и на восток, вглубь Волшебной Страны. Не говоря уже о том, что вам предоставляется полная свобода творчества: мне хотелось бы сделать Тримальхиар произведением искусства.
— Этот парень таки научится маркетингу, — пробормотала Джейн.
— Уже сейчас я знаю трех мастеров, — заметил Иштван, — которые готовы взяться за это дело. Я думаю, вам стоит сперва провести разведочную экспедицию.
— Ты имеешь в виду Рольфа, Рууда и Ренти? — спросил сына Вальдор. — Это придется им по нраву. Это молодые мастера, — пояснил он для собеседников-людей. — Им пришла пора представить на суд старейшин свой шедевр, чтобы они могли получить категорию и право вести работы от имени нашего треста.
— Я тоже хотел бы поехать, — неожиданно сказал Иштван. — Я с легкой душой доверил бы ребятам строительство замка любого короля, но они молоды и излишне склонны к подвигам. В азарте они могут недооценить ждущие их трудности. Я поеду как финансовый эксперт.
Вальдор взглянул на него с некоторым сомнением.
— Но помни — никакой романтики!
— Когда вы будете готовы? — спросил Санди.
— Завтра на рассвете мы с мастерами будем стоять у ваших ворот, — заверил Иштван. — Ребята от нетерпения готовы грызть базальт зубами. У них руки чешутся мир поразить.
— По Дайре лучше всего идти на плоскодонных лодках, — вмешалась Джейн. — Вверх по течению на веслах и шестах, на стремнине придется немного побурлачить, а то и проволочь суда сушей там, где русло обвалено и образовались пороги.
— А мы не могли бы пройти Путем Мечей? — спросил Санди. — Если им, так там всего около суток пешего ходу. Пещера сразу за городом, потом тоннель, Арденн и немного вверх по реке.
Джейн усмехнулась.
— Пути Могущества, — сказала она, — открыты только в одну сторону, и доподлинно известно, что никому не удавалось пройти их дважды. Не говоря уже о том, что каждый раз они идут по-иному. Это нечто вроде проколов, соединяющих сказки. Лучше не рисковать, не то может занести туда, откуда будешь выбираться годами. Я останусь здесь, — добавила она, — и организую бюро по регистрации колонистов. Должен же кто-то отсюда их отправлять.
— Я чувствую, уважаемый отец, что в тебе таится опасение, — сказал Иштван Вальдору. — С чем оно связано? Проект кажется мне привлекательным.
— Люди, — сказал Вальдор. — Я больше доверял бы им, будь они парой. Они оба — могущественные волшебники. Они честны, насколько может быть честной эта краткоживущая порода, не наученная, подобно гномам, в терпении и честности уподобляться камню. Но… несчастливая одинокая женщина и мужчина, который чем дальше, тем больше будет разрываться меж семьей и своим городом… Они не принимают во внимание одну немаловажную персону.
— Юную принцессу?
— Нет. Бывшую Королеву эльфов. От титула можно отречься, но, единожды быв ею, нельзя утратить глубинной сути этого образа. А суть в том, что, даже ничего не делая, она будет создавать вокруг себя хаос и бестолковщину, и чудовищно осложнит даже самые простые отношения.
— Полно, уважаемый отец. Ты переносишь на нее свою неприязнь к легкомысленным эльфам. Она всего лишь простая смертная.
Тонкая улыбка пошевелила усы Вальдора.
— Я не рекомендовал бы тебе недооценивать смертных, сынок.
ГЛАВА 4
ВВЕРХ ПО РЕКЕ
Небо только лишь начало сереть, песок пляжа, видимого из окна кухни, был по-утреннему холодным и тяжелым от впитанной влаги, и волны меланхолично и размеренно лизали пологий берег. Пройдет по меньшей мере час, прежде чем розовые лучи восхода расцветят эту величавую картину.
Но этим утром никто не смотрел из окна кухни, и некому было предаваться философским размышлениям о Бытии, Вечности, Роке и путях Могущества в виду лениво дремлющего океана. Без малейшего скрипа отворилась тяжелая дверь, ведшая не на берег, а напротив, на мощеную улочку, и принц Белого трона шагнул за порог. Его лицо было свежим и отдохнувшим. На лице Джейн, смутно белевшем в сумраке темной передней, лежал отпечаток бессонной ночи. Она зябко обхватила себя за плечи. Ей слишком хорошо знакома была эта роль провожать. Они обменялись прощальным рукопожатием, и огромная дверь тихонько закрылась. Санди остался один на тихой сонной улочке.
Он огляделся, чувствуя, как каждая его клеточка полнится божественной легкостью. Дорога тянула свою протяжную песню в его крови, и он не мог и не хотел противиться ее нежному и страстному зову. Это был знак, подаваемый ему Приключением. Он поправил на плече лямку походного мешка и сделал три мягких шага вниз с крыльца.
Он ощутил чье-то присутствие и чуть заметное движение на периферии зрения. Он обернулся в ту сторону и оказался лицом к лицу — если так можно выразиться, когда нос визави находится где-то на уровне ваших ребер — с Иштваном.
— Доброе утро, уважаемый, — приветствовал его Санди.
— Доброе и вам, принц, — ответствовал гном.
Внешность его резко изменилась: сегодня на нем были поношенная кожаная куртка, подпоясанная простым ремнем, украшенным, правда, коваными чугунными пряжками тонкой работы, брюки, составлявшие с курткой пару, вязаные чулки до колен и грубые, подбитые железом башмаки. Бороду он заплел в косичку и заткнул за пояс. Рядом с бородой торчала аккуратная секира с тяжелым обушком. Сейчас он был проще, решительнее, деловитее, и Санди очень этому порадовался: его финансовый эксперт явно настроен был работать.
— Позвольте представить вам мастеров, принц, — сказал гном, и Санди, следуя его взгляду, обернулся туда, где на корточках в густой тени дома сидели три новых для него лица.
Лицо, впрочем, оказалось практически одно. От Иштвана они отличались только полным отсутствием седины в смоляных кудрях, да и морщин не было — кожа на щеках была гладкая, глянцевая, румяная. Санди вспомнил о том, что мастера молоды. «Господи, — ужаснулся он, — да как же я буду их различать?» Мастера поднялись и подошли ближе, с достоинством кланяясь. Пусть у них еще не было категории, цену они себе знали.
— Это Рольф, — сказал Иштван. — Это Рууд, а это — Ренти.
— Я мастер по стали, — сказал Рольф. — Раньше я ковал оружие и брони. Сейчас я могу работать над инструментами и машинами.
— Я каменщик, — сказал Рууд. — Я знаю все о крепостях, замках, дворцах и подземельях.
Ренти смущенно улыбнулся.
— Я художник, — тихо сказал он. — Я ювелир, гравер, чеканщик. Я работал раньше с малыми формами. Я служу красоте, сэр.
— Я счастлив от того, что такие мастера, как вы, одарили мой проект своим вниманием, — ответил Санди. — Если вы решите, что Тримальхиар стоит ваших трудов, я с радостью доверю его вашему таланту.
После этих любезных слов они почувствовали, что теперь объединены общим делом. Узкие улочки городских окраин разматывались перед ними, когда они шли мимо спящих домов, и в непроглядной тьме дверных ниш и подворотен не чудилось им дыханья мрачных и злых тайн. Город спокойно спал, не подозревая, что его улочками пробираются герои.
Дайре впадала в море недалеко за городом, гномы уверенно шли по хорошо утоптанной лесной тропке, и пятерка путников оказалась на плоском, заросшем высокой травой берегу в тот миг, когда край солнца вынырнул над горизонтом, и его самые первые, самые дерзкие лучи прыгнули в гладкую безмятежную воду. Плеснула большая рыба, робко прозвучала птичья трель. Стояла самая чудная тишина, и камыши были неподвижны.
Гномы отвалили несколько охапок свежескошенной травы, и под ними обнаружилась плоскодонная лодка, груженная припасами, инструментом и небольшим, герметически закрывавшимся сундучком, в котором, как пояснил Иштван, хранились карты и схемы Тримальхиара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32