с 20 января 1996 года он мог вспомнить все по минутам, его время отсчитывали часы и фиксировали календари. Но то, что было до этого дня, оставалось тайной. Откуда он? Кто он? Укия так хотел узнать! Однако это было невозможно: даже если вернуться в Орегон, волки ему ничего не расскажут. В отличие от Маугли из книги Киплинга со стаей он не общался. Мальчика просто терпели рядом и позволяли кормиться объедками. И если таинственная пара в Шенли-парке узнала его, их надо непременно разыскать.
Укия вытащил из левой руки внутривенную иглу. Когда ему ставили капельницу, он еще не совсем пришел в себя и теперь поразился длинеиглы. Поморщившись, он выбросил ее в корзину для мусора. В пластиковой коробке Укия нашел все, что врачи вытащили из карманов, срезая с него окровавленную одежду. Натягивая запасной комплект одежды, который Макс принес из джипа, рассовал мелочи по карманам; сотовый телефон, армейский нож, бумажник, два шоколадных батончика, запасную обойму к пистолету. Самого пистолета не было: его или забрал Макс, или спрятала служба безопасности больницы. Укия не огорчился потере, все равно терпеть не мог пистолет. Выйти из больницы оказалось просто: ночью в коридорах почти никого не было. Быстрым шагом он направился через Окленд к парку.
На Пятой авеню царила тишина, Форбс-авеню заполнили студенты, они толпились в дверях и на тротуарах; следующая улица оказалась пустой и темной. Укия перешел мост между Питтсбургским университетом и кампусом университета Карнеги-Меллон, взобрался по крутому склону холма к центру дикой природы Шенли-парка. Место преступления находилось к юго-востоку оттуда: эта часть не являлась собственно парком, но была слишком каменистой, чтобы кто-то решился ее застраивать. В Питтсбурге таких мест множество: всего в полумиле от центра города можно увидеть дикого индюка или белохвостого оленя. Укия замедлил шаг, вспомнив, что безоружен и никто не знает, где он.
Вначале он заметил следы «скорой» — глубокие колеи в свежей грязи. Подъездная дорога, которую нашел Макс, оказалась всего лишь ровной и широкой тропой, впрочем, недостаточно широкой, судя по вывороченной с корнями молодой поросли. Идя по следам, Укия вышел на утоптанную площадку, где и была убита девушка. Землю усыпали ампулы от лекарств, которые ему кололи врачи «скорой», окурки «Мальборо» Крэйнака и пистолетные гильзы. Везде были следы — и кровь, много крови. Укия точно мог сказать, где лежала, истекая кровью, девушка, — сейчас он чувствовал ее почти так же хорошо, как тогда, когда она стояла напротив и осыпала его безумными обвинениями. Рядом лужа крови убитого полицейского, но это была просто пролитая кровь, и ничего больше. Свою же собственную кровь, как и кровь девушки, он мог найти с закрытыми глазами. Задумавшись, юноша присел около пятна. Почему их кровь похожа?
Что-то маленькое зашевелилось на земле и, перебирая крошечными ножками, подобралось к его руке. Вскрикнув, Укия отдернул руку, и животное снова зашевелилось, отыскивая запах. Молодой человек присмотрелся: на земле копошилась полевая мышь с очень темным мехом.
«Ну что, от мышей шарахаемся?»
И все же странно… Почему мышь не скрылась?
Пока он сидел и смотрел, зверек подбежал ближе, поставил передние лапки на его ботинок и посмотрел прямо ему в глаза своими черными глазами-бусинками.
— Какая-то ты странная мышь.
Укия не знал, уйти или подобрать мышь. Это может быть опасно: бесстрашными зверей делает, например, бешенство. По крайней мере бешенство объяснило бы поведение доктора Дженет Хейз. Однако мех мыши был ровным и блестел, и болезнью от нее не пахло. Возможно, это домашний зверек, который просто потерялся. В конце концов Укия протянул руку, и мышь взобралась ему на ладонь; в этом было что-то правильное, да и зверьку так явно уютнее. Молодой человек поразился тому, какое это существо маленькое и хрупкое: головка размером с подушечку его пальца, а лапки — тоньше соломы. Наверняка это мышь Дженет Хейз. Она носила ее в кармане, а может, и просто в руке. Когда ее убили, зверек потерялся.
— Зачем держать дома мышей?
Укия говорил вслух. Мышь тем временем сосредоточенно искала в его ладони еду. Он посадил зверька в нагрудный карман — тот остался доволен — и скормил ему шоколадный батончик. От сладкого запаха у Укии потекли слюнки, и второй батончик он съел сам. Затолкав обертки в карман брюк, юноша оглядел замусоренную поляну и почувствовал себя виноватым. Сам он принес сюда только пистолетные гильзы, но остальной мусор появился здесь в той или иной степени из-за него. Укия принялся подбирать гильзы из грязи и рядом с последней обнаружил металлический цилиндр размером примерно с шариковую ручку, черный и матовый. На цилиндре была кровь Дженет Хейз — в последние минуты жизни та держала его в руках. Укия погадал немного, что бы это могло быть, и убрал странный предмет в карман.
В парке начали перекликаться птицы, устанавливая границы своей территории. Укия поморщился: Макс скоро проснется и поедет в больницу проверить, как его напарник. Надо быстро найти то, за чем он пришел, и возвращаться. Он вспомнил, как лежал и откуда раздавался странный разговор, и быстро нашел скалистый выступ, на котором стояла пара. Чтобы попасть туда, Укии пришлось продираться через упрямый и густой кустарник, а незнакомцы, он помнил, пришли и ушли очень тихо. Следы мужчины оказались частично затоптаны, но было видно, что он обошел вокруг Укии и доктора Дженет Хейз, пока их еще не нашли, а потом встал там, где мог наблюдать, оставаясь незамеченным. Женщина сбежала с холма и присоединилась к нему на скалистом выступе.
Молодой детектив еще раз взглянул на крутой подъем и густой подлесок. Она прибежала прямо к нему в темноте и под дождем! Ни разу не оступилась, не спросила, куда идти!.. На затылке Укии зашевелились волосы, и он пригладил их ладонью. Возможно, они хорошо знают парк и договорились встретиться именно здесь. На них могли быть приборы ночного видения. Да мало ли как можно это объяснить! Он сделал вид, что поверил собственным объяснениям.
И мужчина, и женщина были в ботинках, одинаковых во всем, кроме размера. Они вместе повернулись и взбежали по холму, повторяя путь женщины вниз. Укия шел по их следам до границы парка, там в грязи обнаружились глубокие следы мотоциклов. Дождя в колеях не было, значит, их оставили уже после того, как он пришел в себя. По этому следу детектив дошел до улицы, но на асфальте грязь высохла, и обновлялся след только тогда, когда владельцы мотоциклов проезжали по лужам; они двигались куда-то в сторону Хоумстеда. Наконец идти дальше стало невозможно. Укия присел на тротуар, касаясь подсыхающей грязи. Часть его рвалась вперед в надежде на то, что рано или поздно след снова обнаружится, однако другая часть уже расслышала невдалеке рев «хаммера» Макса.
Мама Джо в шутку звала его армейской машиной, но Укия знал, что Макс выезжает на «хаммере», когда ему надо справиться с неуверенностью или страхом. Каким-то образом такая смена машин успокаивала старшего детектива: он становился смелее, громче и чаще рассказывал о том, как десантники в свое время надрали задницу Ираку. Возможно, за рулем «хаммера» Макс все еще чувствовал себя частью вооруженных сил. Так или иначе, раз уж Макс вывел «хаммер» из гаража и ищет Укию, лучше оставаться на месте. Макс вооружен и явно нервничает, а ругаться будет так, что молоко скиснет.
Машина быстро подъехала и остановилась рядом; своей приземистой формой и круглыми фарами она неуловимо напоминала рассерженную росомаху. Стекло со стороны водителя опустилось, выпуская наружу море информации в виде запаха, Макс выглянул и наградил Укию долгим странным взглядом, от которого тому сделалось хуже, чем от любого скандала.
— Залезай, — вымолвил наконец детектив. Укия послушно обошел машину и забрался внутрь.
Пистолет сорок пятого калибра, который Макс носил в наплечной кобуре, был недавно почищен, в пепельнице дымилась вишневая сигара, а на ботинках водителя после дозаправки остались пятна бензина. И все это не могло скрыть запах его страха. Укия съежился на сиденье; молчать ему совсем не нравилось, но нарушать тишину он боялся.
Макс сделал крутой разворот и двинулся к центру города.
— Как ты меня нашел?
Укия наконец решился заговорить.
— Маячок. Я же параноик, вот и прикрепил маячок к твоим джинсам.
Макс постучал по открытому ноутбуку, на экране которого двигалась карта и мигал указатель. Он помолчал немного, потом спросил:
— В парке кто-то был, да? Ты вернулся, чтобы все проверить.
Укия кивнул.
— Как ты это понял?
Час назад меня подняли с постели. Полиция. Кто-то убил дежурного следователя и украл из морга тело девушки. Каким-то образом с этой историей связано ФБР — они позвонили в больницу узнать, как твое состояние, и выяснили, что тебя нет в палате. То есть пропало и тело девушки, и частный детектив, который ее убил. Полиция хотела, чтобы я пролил немного света на такое странное совпадение. Я активировал маячок и узнал, что ты бегаешь по Шенли-парку в полной темноте. — Макс снял бейсболку и слегка хлопнул Укию. — Где твоя голова?!
По крайней мере это был все тот же прежний Макс.
— Я хотел проверить след, пока снова не пошел дождь.
— Нет, с головой у тебя точно проблемы! Какого черта ты мне не позвонил?
— Ты бы не выпустил меня из больницы.
— Вот именно! — фыркнул Макс. — Это вам не ребенок, которого украл разведенный отец-неудачник. Мы вляпались во что-то серьезное, Укия. Я проверил девушку — у доктора Дженет Хейз был сверхсекретный допуск, такого простым наркоманам не дают. Да если и дают!.. Она с отличием окончила Мичиганский технологический, наркоману такое не по силам. Я просмотрел вчерашнюю запись. Похоже, девчонка на что-то наткнулась и страшно этому удивилась.
Впереди замаячил красный сигнал светофора. Макс остановил «хаммер» и повернулся к Укии.
— Ее втянули во что-то очень гадкое. Из морга украли ее тело, органы и даже образцы крови. Там не ко времени оказался дежурный следователь, так его, прежде чем убить, еще и искалечили. А ты что делаешь? Бежишь неизвестно за кем — без оружия, без помощи, и никто даже не знает, что ты не в больнице!
— Прости, Макс.
— Очень мило! Мне что, сказать «простите» твоим мамам, когда тебя убьют? «Прости, Джо. Прости, Лара. Я вытащил вашего мальчика в большой и злобный мир, и вот его убили». Да, здорово звучит!
Укия терпеть не мог, когда Макс вел себя с ним как с ребенком. Кто-нибудь другой — еще ладно, но Макс — он же первый начал вести себя с ним как со взрослым! Причем не угадаешь, когда ему взбредет в голову прочесть нотацию. Вроде все идет нормально, а потом раз! — и Укия снова оказывается на месте ребенка.
— Я больше так не буду. Честно. Когда мне придется кого-то преследовать, я возьму пистолет и попрошу помощи.
— Вот так-то лучше. — Макс включил первую передачу и проехал перекресток на зеленый свет. — Полиция просила привезти тебя в контору следователя, как только я тебя найду.
— Зачем?
— Они сказали: либо туда, либо в участок. Идея с участком мне не понравилась — очень уж на арест похоже.
На углу показался «Макдоналдс». У Укии заурчало в животе, и он вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего обеда.
— Давай вначале проедем через «Мак-Авто», купим поесть! — предложил он.
Макс не стал отвечать, просто завернул на стоянку.
— Надеюсь, ты не пожалеешь об этом, когда мы приедем на место, — задумчиво говорил старший детектив, глядя на кучу еды на коленях у Укии, когда через три минуты они выехали со стоянки.
В морге творилось настоящее столпотворение. Макс доложил об их прибытии первому же встреченному человеку в форме, но тот пожал плечами и мотнул головой в глубь коридора:
— Похоже, вами заинтересовалось ФБР. Даже не зная, где произошло убийство, Укия нашел бы дорогу по запаху. Последняя дверь по коридору открывалась в комнату, где обычно проводили вскрытия; сейчас она была в полном беспорядке, да еще и залита кровью. В дальнем углу валялся труп темнокожего человека средних лет, когда-то белый халат его промок от крови. Человек был изуродован, словно над ним поработала стая волков: живот вскрыт, внутренности вывалились, сердцем и печенью кто-то явно полакомился, а лицо местами обглодано аж до кости. Укия услышал, как рядом тихо ругается Макс; его Бог явно не возражал, когда его имя поминали всуе.
— Вы частные детективы, которых я вызывала? Таким голосом мама Джо говорила с волками: холодная сталь этого тона просто требовала ответа. Обернувшись, детективы увидели невысокую, по грудь Укии, молодую женщину. От нее исходило ощущение чистой силы, без всякой злости, которая часто бывает присуща невысоким людям. На женщине была порванная футболка с эмблемой группы, играющей «тяжелый металл», и поношенные джинсы в обтяжку; черные блестящие волосы коротко острижены, но одна прядь спереди оставлена длинной и выкрашена в глубокий пурпур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34