– Вокруг нее такая... аура. Она как будто излучает тепло и покой.
– И это справедливо замечено, – усмехнулся Пол. – Помню, первые дни нашего брака я приходил домой никакой. Но стоило закрыть за собой двери – и весь мир словно бы оставался снаружи.
Кевин с симпатией посмотрел на него. Как здорово встретить человека, умеющего любить. Так же, как он любит Мириам.
– Она несла нам свою картину, специально для нас рисовала.
– В самом деле? Интересно, что. Она уже давно не рисует нового. – Казалось, последнее сообщение озадачило его. После минутного колебания он опустил голову.
– Что-то не так?
– В общем, да. Вчера мы получили неутешительные известия.
– Прости, что спрашиваю... Но не можем ли мы чем-нибудь помочь?
– Нет, тут никто не поможет. Мы пытались обзавестись детьми, но... увы. Доктор Хелен подтвердил, что она никогда не сможет стать матерью.
– Сочувствую.
– Ничего. Как сказал мне сегодня утром мистер Милтон, надо исходить из того, что есть, а не думать о том, чего никогда быть не может. Играть надо с того расклада, который на руках.
– Неплохой совет, между прочим, – заметил Кевин, тем временем соображая, как бы он отнесся к сообщению, что он или Мириам бесплодны. Ребенок всегда значился в его планах как нечто непременное и важное. И, как любой будущий родитель, он частенько мечтал о том, как будет ходить с сыном на баскетбол или покупать дочери кукол. Он бы с самого дня рождения стал откладывать деньги им на колледж. Они с Мириам уже решили, что будет мальчик и девочка, и сделали уже четыре серьезные попытки. Сейчас, при его нынешнем окладе, он уже мысленно довел число своих отпрысков до четырех.
– Да, – продолжал тем временем Пол. – Мы подумываем об усыновлении.
– А что случилось с ребенком Джеффи? – Кевин немного отошел от темы.
– Его уже забрал брат Ричарда, он, кстати, тоже адвокат. Он пообещал мистеру Милтону сделать все возможное, чтобы сын Ричарда пошел по стопам отца.
– Мистер Милтон знает его?
– Он взял его под опеку сразу же после... трагической кончины Ричарда. А это что-то да говорит о человеке. Ну вот, – добавил Пол, поднимаясь, – пора возвращаться к работе. Удачи, Кевин. Ах, да, – он повернулся с порога, – тут пошел слух, что мистер Милтон затевает вечеринку в вашу честь у себя в пентхаузе, где-то на днях. И, поверь мне, если уж мистер Милтон что-то затевает, это будет устроено на широкую ногу.
* * *
Мириам обессиленно рухнула на диван. Не считая обеда, у нее с самого утра не было передышки. Норма и Джин, конечно, чудесные помощницы, но под конец они стали доставать ее своим легкомыслием и болтовней, затеяв спор, кто из них первый будет принимать у себя в гостях Кевина и Мириам. В конце концов она посоветовала им бросить монету, и Норма победила. Завтра вечером им с Кевином предстояло идти к ней в гости, а следующий вечер принадлежал Джин.
Но самым мучительным событием дня оказался визит Хелен Сколфилд. Она как-то странно, точно призрак, материализовалась на пороге. Никто не слышал ни звонка, ни как открылась дверь. Они втроем перетаскивали диван из одного угла гостиной в другой, а потом на старое место, смеясь над своей тупостью. Тут Мириам внезапно почувствовала постороннее присутствие за спиной и обернулась. Сперва она подумала, что это вернулся Кевин, что-то забыв.
На пороге стояла молодая женщина, прижимая к груди прямоугольный пакет. Она с тихой улыбкой смотрела на их жизнерадостную возню.
Мириам издала возглас удивления, который мог сойти за приветствие, и вопросительно глянула на подруг.
– Хелен, – удивилась Норма. – Мы даже не слышали, как ты вошла.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Джин.
– Мне уже лучше, – откликнулась гостья и поздоровалась с Мириам.
– Мириам, это Хелен Сколфилд, Хелен – Мириам Тейлор.
– Я догадалась. – Мириам растерянно кивнула.
– Эту картину я принесла вам в подарок, на новоселье, – сказала Хелен, приближаясь к ней и протягивая коричневый сверток. – Надеюсь, вам понравится.
– О, большое спасибо, мне даже как-то неудобно принимать...
– Это моя картина.
– О! Чудесно.
– Я же говорила тебе, Хелен – художница, – напомнила Джин.
– Я бы так себя не назвала. Мои картины... особые. Не все способны оценить их, – и Хелен выразительно посмотрела на своих соседок. Очевидно, они принадлежали к той части общества, которая не понимала ее живописи.
В таком случае, задумалась Мириам, зачем дарить картину, которую не всякий способен оценить? Не выяснив сначала, что из себя представляют люди, которым ты преподносишь подобный подарок?
– У нас как раз ни одной современной картины, – гостеприимно защебетала она. – Боюсь, мы с Кевином полные невежды в искусстве.
– У тебя все впереди, – пообещала Норма.
– Может, Хелен присоединится к нам? – предположила Джин. – Мы как раз собрались на этой неделе в Музей современного искусства.
Все взоры сошлись на Хелен. На лице ее расцвела улыбка.
– Посмотрим, – неопределенно ответила она.
– Чашечку кофе? – предложила Мириам, так и не развернув подарок.
– О нет, благодарю. Не хочу вас отвлекать.
– Пора устроить перерыв, – заявила Джин. – Мы уже запутались, куда что ставить.
– Я все равно не могу остаться, – отказалась Хелен. – Мне сегодня назначено к доктору.
– Что ж, очень жаль, – сказала Мириам.
– Я только забежала познакомиться.
– Может, потом у вас найдется время, когда освободитесь, – предложила Мириам.
– Конечно. – Однако в тоне Хелен не было уверенности, что у нее найдется свободная минутка. Она огляделась по сторонам. – А у вас тут уютно, совсем, как было... – видимо, она хотела сказать "как у Джеффи", – совсем, как у нас, – поправилась она.
– Здесь, наверное, так здорово жить – столько музеев вокруг, ресторанов.
– Да. Здесь мы близки ко всему. Как к хорошему, так и к плохому.
– Зачем говорить о плохом? – скуксилась Джин, разочарованно глядя на соседку. Норма тоже посмотрела на нее с укоризной.
– Но я ничего такого не имела в виду. Вы же не делаете ничего плохого? – спросила Хелен, словно размышляя вслух. Казалось, она в этот миг забыла о их существовании. Мириам посмотрела на Норму, та покачала головой. Джин выразительно закатила глаза к потолку.
– Тебя отвезет Харон? – спросила Норма, очевидно, желая поскорее от нее избавиться.
– Кто же еще? Всех перевозит Харон, – отозвалась Хелен. – Это его работа.
Странно, подумала Мириам. Что значили эти слова? Здесь был какой-то скрытый смысл – или эта женщина находилась в прострации, не совсем понимая, что говорит. Может, у нее температура?
– Так он, наверное, уже ждет тебя внизу, – подсказала Джин.
Мириам заметила, как блуждающий взор Хелен вдруг сфокусировался на двух ее новых подругах. Затем она вновь улыбнулась как ни в чем не бывало и обратилась к Мириам:
– Простите, что мой первый визит оказался столь краток. Я просто забежала познакомиться перед походом к доктору.
– Спасибо вам за все, за визит и за подарок. Ах, я даже не успела развернуть. Как неучтиво с моей стороны. Просто я...
– Все в порядке, – Хелен остановила ее жестом, и Мириам увидела в ее взгляде мучительную боль. – Посмотрите потом... когда останетесь одна. Там есть... некий посыл.
– В самом деле? Звучит интригующе. – Она стала разворачивать обертку.
Хелен отступила и уперлась взглядом в Норму и Джин, которые, не отрываясь, смотрели, как Мириам достает картину из упаковки. Отбросив бумагу, она подняла ее перед собой.
Воцарилась долгая пауза. Некоторое время никто не находил слов. Краски живые и настолько яркие, что холст кажется объемным. Сперва Мириам даже не поняла, где верх, а где низ и как его надо правильно держать.
Картина казалось подсвечена лампочкой с обратной стороны холста. В центре было нечто вроде солнца – или католической облатки, от которой разбегались синие мазки. Темно-зеленый частокол, с острыми краями, щерился внизу. Над ним повисла размытая женская фигура, в которой отчетливо различимым было только лицо, с застывшей на нем предсмертной мукой. Под грозным частоколом бурлило море кипящей крови, с белыми пузырями, похожими на костяные черепа.
– Да, тут в самом деле заложен посыл, – глубокомысленно сказала Норма.
– Какие цвета! – обратила внимание Джин.
– Ничего подобного я не видела, – пробормотала Мириам и тут же подумала, не истолкуют ли ее превратно. – То есть я хотела сказать...
– Если вам не понравилось, я пойму, – спокойно сказала Хелен. – Как я уже говорила, это не совсем обычная картина.
– Нет, нет, что вы, теперь я с ней не расстанусь. Мне всегда хотелось иметь картину, что-нибудь такое... выразительное. Вот интересно, что скажет Кевин, когда увидит, ему тоже непременно понравится. – Она обратилась к Хелен: – Вещь весьма необычная, тут есть о чем подумать. Огромное спасибо. – На миг она задержала взгляд на Хелен. – Вы вложили в нее нечто сокровенное, не так ли?
– Да.
– Тем ценнее для меня эта картина. – Мириам постаралась, чтобы это прозвучало искренне, но тут же поняла, что получилось у нее, скорее, покровительственно. – Нет, правда, – добавила она на всякий случай, чтобы в ее искренности не оставалось сомнений.
– Если не сейчас, то потом, – пророчески произнесла Хелен, будто пифия. Мириам оглянулась на Норму и Джин. Обе старательно поджали губы, сдерживая смех. – Ну что ж, мне пора. Жаль, что приходится покидать вас так скоро, но...
– Нет, что вы, я все понимаю.
"Больше, чем ты думаешь", – подумала Мириам.
– Мы еще встретимся. Как только мы устроимся, заходите с Полом на огонек.
Хелен усмехнулась.
– Благодарю за приглашение, – она двинулась к выходу.
– И вам спасибо, что зашли, – крикнула Мириам вслед.
Никто больше не сказал ни слова, пока дверь не захлопнулась.
Тогда Норма с Джин переглянулись и разразились хохотом. Мириам покачала головой, улыбаясь.
– И что мне с этим делать?
– Повесь в кладовке.
– Или на входной двери, снаружи, – предложила Джин. – Будет отпугивать воров и торговых агентов.
– Мне ее отчего-то так жаль. У нее явно не в порядке с психикой. Эта картина... – Мириам снова посмотрела на "подарок". – Это же чистый кошмар!
– Но это и есть ее "посыл", – повторила Норма услышанное от Хелен слово, и они снова прыснули.
– Поставлю ее пока в углу, до возвращения Кевина. Как только он ее увидит, то поймет, почему я ее не повесила.
– Но ты была на высоте, – заметила Норма. – С ней так и надо разговаривать.
– Полагаю, она постоянно посещает доктора?
– Еще бы. Бедняга Пол, на него столько свалилось. Надо бы как-то помочь, правда, Джин?
– Несколько недель после смерти Глории мы звонили ей и пытались вытащить куда-нибудь, чтобы отвлечь, но она сидела взаперти. Предпочла остаться наедине со своими переживаниями. Наконец, мистер Милтон сделал Полу замечание, в том смысле, что надо бы что-нибудь предпринять. "Надо что-то делать, Пол", – сказал он. Тебе она кажется странной, но ты еще не видела, какой она была после похорон Глории. Однажды она пришла ко мне и закатила такую истерику... Она кричала, что мы все должны убираться отсюда, что нам всем угрожает опасность... будто этот дом виновен в смерти Глории и самоубийстве Ричарда. Я ничего не поняла из этого лепета и, в конце концов, позвонила Дейву. Он связался с Полом, и тогда явился Пол и отвел ее домой.
– Вызвали доктора, и он прописал ей транквилизаторы и снотворное, – продолжила рассказ Норма. – Она и сейчас, скорее всего, под влиянием препаратов.
– Наверное, они с Глорией Джеффи были близкими подругами.
– Ну, уж не более близкими, чем мы, – заметила Джин с ноткой обиды.
– Я только подумала...
– Просто она слишком чувствительна и ранима, – пояснила Норма, коснувшись лба тыльной стороной кисти. – Она же художник, а в душе творческого человека постоянный хаос. И, потом, – продолжала она профессорским голосом, – она видит трагическую иронию, всегда присутствующую в оборотной стороне явлений. – Норма выразительно вздохнула.
– И все равно мне ее жалко, – призналась Мириам, поглядев в сторону двери, будто там еще стоял бесплотный призрак душевнобольной женщины.
– Нам, конечно, тоже ее жаль, – сказала Джин. – Просто это стало немного утомлять. Это так давит на психику. Ну да, Глорию постиг трагический конец, с Ричардом случилось ужасное, но все это в прошлом, мы все это пережили, и никто из нас не в состоянии изменить того, что случилось.
– Ничего не поделаешь, – резонно заметила Норма – Надо жить.
– Лучшее, что мы можем для нее сделать, – это не подавать виду и не впадать в меланхолию в ее присутствии. Перед ней должен быть положительный пример, – заявила Джин. – Так нас научил мистер Милтон, помнишь, Норма?
Норма неопределенно хмыкнула и посмотрела на часы.
– Ого. Пора мне принять душ и заняться обедом.
– Да и мне пора, – присоединилась Джин.
– Не знаю, как вас и благодарить.
– Ерунда, тебе еще представится такая возможность, – сказала Норма, и все рассмеялись.
"Все-таки эти девчонки молодцы, – подумала Мириам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39