Он подскочил к ней и начал выворачивать руки, — Дай сюда!
— Нет! Это для Егора! — закричала Мила. Из глаз брызнули слезы.
Олег разжал ее пальцы и вырвал сверток.
— Нет! — завизжала она и впилась острыми зубками в руку Олега.
— А-а-а-а! — закричал Олег. В бешенстве он схватил Милу и ударил о косяк двери. Мила всхлипнула и сползла на пол.
— Сука! Не отдает еще! — услышала она злой голос. Дрожащими руками он развернул сверток. Внутри лежала книга.
Олег замер. Какое-то время он стоял и глядел на книгу. Кожаный переплет, золотистые буквы.
— Что это? — обернулся он к Миле.
— Книга! — всхлипнула она. По щекам текли слезы, голова гудела от удара. Она скорчилась на полу у входа и глядела на Олега жалобными глазами. — Бабушка мне сказала, что лучший подарок — это книга… Я просто хотела… Чтобы Егор… любил…
— Книга!!! — заорал Олег. — Это не та книга!!!
Он в ярости отбросил книгу в сторону. Она мелькнула испуганной птицей, распахнув страницы. Солнце из окна высветило золотистые буквы: «Библия».
Олег в ярости бросился душить Милу. На шее словно застегнули тесный ошейник, нечем стало дышать. Мила захрипела, судорожно хватаясь за руку Олега. Потом тиски ослабели, и она рухнула на пол. Кашель сотрясал ее тело. Она заплакала, размазывая слезы:
— Я ничего не хотела плохого. Зачем вы меня мучаете?.. — Ее аккуратная челочка растрепалась, кофточка задралась, обнажив плоский живот. Она начала отползать от Олега. Коротенькая юбочка задралась. Олег поглядел на ее обнаженные ноги, шагнул к ней. Мила поспешно попыталась натянуть юбочку на колени.
— Ах не хотела?! — почти ласково произнес Олег. — Тогда, может, ты хочешь другого?
— Нет! — Слезы текли не переставая. Она отползала, пока не уперлась в стену, — Пожалуйста, не надо! Возьмите книгу, но не надо!
— Надо, сучка! Надо!
Мила увидела приближающуюся страшную тень. Она сжалась в комочек, закрыла глаза. Это сон! Это просто страшный сон. Грубые руки схватили ее, словно сквозь туман, она услышала треск разрываемой материи. Безжалостные руки шарили по телу, и Мила закричала. Но никто не услышал ее в заброшенном посреди полного жизни города доме. Никто не услышал!..
Егор положил трубку. Она скоро придет. Он лег на кровать, уставился в потолок. Скоро Мила будет здесь. Она войдет, такая молодая и влюбленная, и снимет с него проклятье! Она разом все исправит.
Какое-то время лежал, наслаждаясь ожиданием. Обострившийся слух ловил каждый звук из подъезда. Он понимал, что это глупо, наверняка Мила даже из дома еще не вышла, но обострившиеся чувства упрямо сканировали пространство вокруг дома. Душа замирала каждый раз, как слышал топот женских каблучков.
Когда она появится, он пойдет и откроет ей дверь. Она удивится, ее глаза распахнутся во всю ширь, она поймет, что он ее ждал. Мила войдет, как всегда смущенная, осторожно усядется на краешек кровати, а он будет стоять и любоваться ею. И все заботы разом исчезнут…
«Егор! — проснулся в голове строгий голос — Ты хочешь использовать Милу для своих целей! Ты хочешь взять ее, ничего не давая взамен. Ведь она ждет от тебя любви!»
Егор вспомнил, как обрадовался звонкий голосок, когда он пригласил ее к себе. Бежит теперь и мечтает о долгой счастливой жизни вместе. Без сомнения, она уверилась, что он ее любит.
«Но ведь ты не любишь! — прошептал внутренний голос — Ты любишь Настю!»
— Люблю Настю? — повторил за ним Егор. И тут его осенило. Так вот почему он не позвонил ей. Вот почему он позвал Милу. Настю он любит, ее готов оберегать от всех бед, даже от себя! А Мила?.. Мила просто красивая игрушка, способная утолить жажду душевного тепла.
Погода на душе окончательно испортилась. Егор вскочил, руки схватили телефон. Пальцы вихрем пробежались по кнопкам, набирая телефон Милы. Трубка отозвалась длинными гудками. Никого нет дома! Помощь уже в пути! Так или иначе, придется ее встретить.
Егор положил трубку, тут же тишину разорвал пронзительный звонок. Егор вздрогнул, едва не выронил телефон из рук.
— Слушаю! — крикнул он в трубку.
— Егор! Сейчас же приходи к Галюхе! Я теперь у нее живу! Срочно! — возбужденный голос Феклы. Егор раздраженно скривился: неужели он опять влип? Сколько можно вытаскивать его из неприятностей. Но голос Феклы слишком восторженный, едва не повизгивает, как щенок, увидевший хозяина.
— Что случилось? — ровным голосом спросил Егор.
— Мы тебе объявим!.. Расскажем, когда придешь… — Фекла захлебывался словами. — Мы решили пожениться! Представляешь! Я предложил!.. Сам предложил! А Галюха согласилась! Сказала «да»! Это потрясающе! Это нужно отметить! Приходи! Обязательно! Немедленно!..
— Да ты что! — только и смог вымолвить Егор. Чтобы Васька сделал предложение! Чудны дела твои, Господи! Егор закричал в трубку: — Рад! Очень рад за вас!
— Ты кончай тут по телефону! Приходи! Ждем!.. Как классно! Я уже не говорю «жду», я говорю «ждем»! Ты не представляешь, как это замечательно! Говорить «ждем», когда раньше говорил «жду»!!!
Да уж! Любовь меняет людей до неузнаваемости.
— Хорошо! Обязательно приду!
— И Настюху бери! — добавил Фекла. — Все, мне пора!
Ждем!
В трубке посыпались короткие гудки. Егор покачал головой и повесил трубку. Ну Фекла дает! Постоянно что-то новое отчебучит! Но на сей раз это новое очень даже привлекательно! Обязательно нужно его навестить!
Егор вскочил, ноги зацепились за что-то твердое, едва не растянулся в полный рост.
— Черт! Совсем забыл!
На полу перед ним лежала вывороченная с корнем дверь. Сам, собственными руками вынес. Воспоминания о недавней ярости вернулись и причинили боль. Тут же вспомнил о Миле.
Перед внутренним взором нарисовались две картинки. Маленькая Мила с огромными обиженными глазами и взъерошенный, с глуповатой улыбкой Фекла, сияющий, как медный таз на солнце. «Черт с ней, с Милой, ее я знаю пару дней, а Феклу почти всю жизнь! Тем более это пойдет ей на пользу! Пусть видит, какая я сволочь! Она придет, а меня нет! Это будет для нее как холодный душ для человека, погруженного в мечты. Это здорово отрезвляет…»
Егор подхватил с полки ключи и выскочил из комнаты.
Яркое солнышко превратилось в раскаленный, красный блин, пытающийся продавить горизонт. Барашки облаков почернели, а местами алели, словно угли. Прохожие по-прежнему оборачивались на странную девушку. Но они уже не улыбались. Они хмурились.
По улице шагала растрепанная, поцарапанная девчушка с остановившимися глазами. Заплаканное лицо окаменело. Юбочка девушки помята, топик порван, плечико с синяком оголено. Люди глядели ей вслед и качали головами.
— Катись, грязная шлюха, и помни! Если кому расскажешь, Егору не жить! — Злые слова звучали в голове Милы. Чувствовала она себя хуже некуда. Ей казалось, что частичка насильника осталась в ней. Засела глубоко внутри и теперь вгрызается в ее внутренности, осваивается. Готовится изгадить… Хотя как можно изгадить уже изгаженное! Теперь она в грязи, от которой невозможно отмыться! Никогда не отмыться!
— Егор! Егорушка! — шептали ее губы, — Теперь я не могу быть твоей! Не могу! Не могу!
Эти слова, словно тиканье маятника, стучали в голове, а она шагала и шагала. Неизвестно куда. Неизвестно зачем. Все шагала и шагала…
Мила не заметила, как подошла к своему дому. Мысли в голове путались, ноги машинально ступали по асфальту.
— Мила?!
Она вздрогнула — какой знакомый голос! Кому она понадобилась? Ведь она грязная, запачканная! Она недостойна даже общения…
Перед ней стоял Мишка Бубенчиков. Высокий, долговязый, он переминался с ноги на ногу, руки прятал за спиной. Мила подняла на него глаза. Неужели он не видит, какая она? Но Мишка не видел ее. Он стоял перед ней и глядел в землю. Лицо красное, глаза упрямо блуждают по тротуару под ногами.
— Мила! — пролепетал он. — Я… это… тут… вот!
Он вынул руки из-за спины и протянул ей цветок. Огромную алую розу. Сердечко ее замерло, на душе потеплело. На мгновение она позабыла про горе. А Мишка мямлил, застенчиво расшаркиваясь:
— Мил… я того… ну… люблю… вот…
Что-то оборвалось внутри. Мила всхлипнула, а потом зарыдала навзрыд. Мишка замер, глаза испуганно расширились — неужели это он ее обидел? Мила уткнулась ему в грудь, хрупкие плечики подергивались. Мишка осторожно коснулся их рукой, неуклюже обнял.
Они так и стояли вдвоем посреди улицы. Рыдающая Мила и испуганный Мишка. Шипы больно кололи пальцы, но он не замечал боли. Куда сильней была душевная боль, что неизвестно отчего рвала душу.
— Миша! — вырвалось наконец у Милы, — Я… меня… изнасиловали… Олег! Это все Олег!.. Я думала, он Егору друг, а он… Олег… я грязная… я… Миша…
Миша не понял ничего. Понял лишь одно: случилось непоправимое.
— Что?! — Он выронил розу, схватил Милу обеими руками и встряхнул: — Это Егор? Это он виноват?
— Нет! — Мила испуганно уставилась на него. Рыдания душили ее. — Не обвиняй Егора! Не смей! Егор лучше всех… Это Олег… Но…
Мишка стоял, не зная, что делать. Удивленное выражение медленно сползло с его лица, уступая место обиде. Губы задрожали, в глазах неудержимо защипало.
— Но как? Как он посмел! — воскликнул он.
Мила отстранилась от него, поглядела на книгу, которую все еще сжимала в руке. Она перестала плакать и приняла решение:
— Мишка! Выполнишь мою просьбу?
Ее руки нырнули в сумку, на асфальт упал платочек, косметичка покатилась к газону, но Мила даже не заметила.
— Да я… все что угодно… я… — заволновался Мишка.-
— Мне нужно… чтобы ты передал Егору! Знаешь Егора? — спросила Мила. И хотя Миша не должен был знать Егора, он закивал. Мила кивнула: — Хорошо! Я тебе адрес напишу, на всякий случай… сейчас… погоди…
Руки ее вытащили из сумки блокнот и ручку. Она огляделась, рядом с тротуаром стояла небольшая скамеечка. Мила поспешно села, на колени легла книга.
— Сейчас… подожди, Мишка… я напишу… а ты отнесешь…
Она что-то торопливо писала в блокнотике. Мишка стоял рядом и беспомощно переминался с ноги на ногу. Заглянуть и посмотреть, что она пишет, не смел. Сейчас мог только стоять и ждать ее распоряжений.
— Вот!.. Готово! — Мила вскочила, засунула листок в книгу. Книга ткнулась Мишке в грудь: — Держи! Передай это Егору! Обещай, что лично в руки передашь! Я верю тебе! Сделаешь?
— Да! — твердо сказал Миша. — Я все сделаю! Обещаю!
— Спасибо! Иди прямо сейчас! Ты должен успеть! Иди! — Она сунула ему сверток и оттолкнула от себя: —
Иди!
— Но я вернусь! Можно мне вернуться?.. — На Милу глянули умоляющие глаза. Она так и замерла, слова застряли в горле. Только и смогла что кивнуть. Но этого для Мишки было достаточно. Больше не раздумывая, он кинулся искать Егора.
Мила стояла и глядела ему вслед. Мишка скрылся за домами, она нагнулась и подняла розу. Он так спешил, что забыл свой подарок. Жалкий, изломанный цветок… погубленная жизнь…
«Вот и я! — мелькнула мысль. — Как изломанный маленький цветок…»
— Галюха! Ну ты чего? — обиженный голос Феклы.
— Я вот тебе как наверну сейчас сумочкой по твоим губам бесстыжим! — возмущенный возглас Гали.
Галюха шагала по обочине дороги, гордо вскинув голову. Сзади семенил Фекла. Его руки мелькали, словно бешеная мельница, волосы ярко пылали на ветру.
— Да я ее и поцеловал-то всего разок! Даже не в губы… почти! И за попу не трогал! Я же знаю, как тебе нравится, когда во время поцелуя трогают за попу…
Галка остановилась, Фекла от неожиданности наткнулся на нее.
— Ты…— ткнулся в его грудь острый пальчик, — самый подлый, развратный, наглый и козлиный тип!..
— Ух ты! — восхитился Фекла. — И это все я?! Галка всхлипнула и вновь побежала вдоль дороги. Лицо горело от гнева.
— Подожди же! — припустил за ней Фекла. — А как же секс-машина, пумпусик и самый шустрый… э-э-э… индивид? Ведь раньше ты меня так не называла!
— Раньше я думала, что ты меня любишь! — не останавливаясь, прокричала Галка. — А после того как я увидела тебя с этой… этой…
— А-а-а-а-а, не бросай меня! — закричал Фекла. — Как? Как мне искупить вину?! Клянусь, я забуду всех девушек! Всех, кроме тебя! Если хочешь, я на колени встану! На коленях буду молить!
Фекла бухнулся на колени и на всякий случай обхватил Галку за ногу. Та попыталась вырвать ногу, но Фекла держал крепко.
— Хочешь, я буду целовать твои туфли?! — возопил Фекла. Тут же наклонился, Галка услышала громкий чмокающий звук, фыркнула. — Тьфу, пропасть! — Вдруг Васька отпрянул от ее ног, словно увидел гадюку. Высунул язык и принялся стучать по нему пальцами, словно пытался стряхнуть пыль. Потом проговорил, все еше держа язык высунутым: — Дологая! Де ты умудлилас тупить сфоей бозественной фуфелькой в дегмо?
— Что?! — задохнулась от возмущения Галюха. — Где?! Она принялась поднимать ноги, силясь разглядеть туфли со всех сторон.
— Где дерьмо? Какое дерьмо? Это новые туфли!!!
— Попалась! Попалась! — восторженно заорал Фекла, — Один—ноль в мою пользу! Мне положен приз!
Он тут же подскочил и впился в нее губами. Она возмущенно брыкнулась, ее руки пытались оттолкнуть его, но почему-то не хватило сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60