Картина, как моментальная фотография, навсегда отпечаталась в моей памяти: согнувшийся у стены Сергей, летящий от печи с дымящимся пистолетом в руках Левинский и с высоко поднятой саблей Артем.
Затем внезапно по нервам ударил запоздалый ужас, меня затрясло, и, чтобы не упасть, я рухнул да скамью, где чуть было не нашел свой конец. В сенях раздался грохот, и в комнату с автоматом наперевес ворвался Алекс. Мгновенно оценив обстановку, он крикнул:
– Ставни!
Артем и появившаяся Дара бросились захлопывать внутренние ставни. Артем наклонился к Сергею.
– Ничего страшного, – ответил он на немой вопрос кузнеца. – Просто сильный удар. Ваш сын уже приходит в себя.
– Со мной все в порядке. – Я попытался улыбнуться повернувшимся ко мне друзьям. – П-п-росто нервная реакция… сейчас все пройдет.
Левинский сунул мне в руки откупоренную флягу. Я несколько раз глотнул, не почувствовав вкуса. Наконец очередной глоток рашпилем полоснул по горлу и взорвался в желудке. Я закашлялся.
Артем отобрал у меня флягу и тоже приложился.
– Уф, – произнес он. – Ну и забористая вещь твой самогон, Сергеич! Даже впечатления от встречи с вампиром перешибает!
Эти слова разрядили обстановку, и все заулыбались.
– Спасибо, Иван Сергеевич. – Я посмотрел на кузнеца. – Если бы не ваш выстрел…
– Пустое, – ответил Левинский. – С основной работой вы с Артемом прекрасно справились. Я его только отвлек.
– Серега! – крикнул Алекс приходящему в себя сыну кузнеца. – А ну глотни тоже! Тебе как больше всех пострадавшему требуется анестезирующее.
Сергей отнял руку от головы и потянулся за фляжкой.
– Как он меня двинул! Думал, что дух вон, когда по стенке размазывался, – признался он.
В этот момент раздался тихий стук в окно. Все мгновенно насторожились. Алекс показал знаком, чтобы прижались к стенам, и вскинул автомат. Я осторожно подошел к окну.
– Кто там? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал естественно.
– Это я, – прозвучало в ответ, – Морис.
– Ты один?
– Да. Впустите меня.
– Алекс, не стреляй, – попросил я, – на этот раз к нам пожаловал дружественно настроенный вам­пир.
Я приоткрыл ставню, и он влетел в окно.
– Я сбежал, – сообщил он, обращаясь ко мне, – Когда я передал твое пожелание моим родственникам, они разъярились, а тут еще посланцы здешнего старосты явились с просьбой… Старейшины решили послать к вам воина клана. Берегитесь. Воины – это страшная сила, я им даже в подметки не гожусь.
– Вот все, что осталось от твоего воина, – указал на лежащий на полу меч Алекс.
Вампир, не веря своим глазам, кинулся к клинку и внимательно осмотрел его.
– Да, это меч воина клана, – благоговейно произнес он. – Кто его убил?
– Твоего воина погубила страсть к дешевым эффектам, – ответил ему я. – Хотя, если бы не Артем и наш домовладелец, меня ты уже мог и не застать.
Вампир оглядел всех по очереди:
– Вы – великие воины. Еще никому из смертных не удавалось одолеть воина клана.
– Вы действительно боитесь дневного света? – Я посмотрел на Мориса, что-то увлеченно втолковывающего домовому. После схватки я понял, что теперь уж точно не засну, и решил составить компанию Василию, который бдительно нес службу на конюшне.
Вампир отправился со мной. С остальными он еще не настолько близко познакомился и чувствовал себя несколько стесненно. С Василием он быстро нашел общий язык, и они принялись с жаром обсуждать поведение какого-то их общего лесного знакомца.
– Да нет, – отвлекся от разговора с Василием вампир. – Неприятно – это точно, но не смертельно. Вот вам не всегда же нравится слишком яркий свет? Так и мы предпочитаем ночь или сумерки.
– Ну, значит, одна проблема снимается. – Я поглядел на фургон, стоящий в углу. – Я думал: как тебя в дневное время транспортировать придется, раз ты твердо решил двигаться с нами? Фургон будет сильно загружен. Всем, кроме хозяина, предстоит пеший переход.
– Так я могу в летучую мышь превратиться, – заявил Морис. – Тогда и весить буду мало, и в фургоне много места не займу.
– А пешочком тебе слабо пройтись?
– Могу и пешком. Вот только мне бы постепенно к солнечному свету привыкнуть, а там и прятаться не придется. – Он помолчал и добавил: – Разве только от собак.
– Тебя собаки чуют?
– И собаки, и кошки, – ответил Морис. – Вот только если кошка учует, на нее никто внимания не обратит, а если собака…
Я представил себе картину, как мы идем по деревне и нас очень нервно провожает каждая встречная собака. Да… картина будет еще та. Надо что-нибудь придумать, чтобы он не привлекал особо пристального внимания, а то неприятностей не оберешься. Можно представить, как прореагируют люди на появление среди них живого вампира.
– Ну ладно, – успокоил я Мориса. – Что-нибудь придумаем. Ты вот скажи лучше, что собой представляет меч вампира? Я в нашу первую встречу испытал очень неприятные ощущения, когда взял его в руки.
– Так ты же не его хозяин, – ответил вампир. – Он подчиняется только своему хозяину. А в тебе чужака почуял и начал твою жизненную силу перекачивать.
– Черт бы побрал вашу магию! Они у вас что, как и вы, кровью питаются?
– Не совсем, – пояснил Морис. – Мечу нужна жизненная сила, и он ее получает от хозяина. Мы же получаем эту силу через кровь – как вы через пищу.
– Но этот меч сейчас бесхозный. Как его приручить?
– Для этого его надо в бою кровью врага напоить, – не задумываясь, ответил вампир.
– Так ты же только что сказал, что ему не кровь, а жизненная сила нужна.
– Ну как ты не поймешь? – недоуменно посмотрел на меня вампир. – Через живую кровь жизненная сила и уходит. Ты что, раненых никогда не видел?
Может быть, он и прав. Хотя смерть от кровотечения выглядит более реально, чем от нехватки какой-то таинственной жизненной силы.
– Так вот, – продолжил Морис. – Тот, кто меч кровью врага напоит, и станет его хозяином.
– Значит, его можно приручить только в бою? – спросил я.
– Точно, – ответил вампир.
Алекс. Как я рад, что мы поедем в…
Ночь прошла на удивление спокойно. По уверениям приставшего к нам вампира, клан больше никого не должен прислать. Даже если они узнают, что мы прикончили их воина. Слишком расточительно было расходовать боевую силу клана по пус­тякам. Мы пока не угрожали непосредственно им, поэтому старейшины будут выжидать. Если они станут так терять воинов, тогда клан обречен. Соседи не пропустят столь удобного случая. Да и потом, они даже не могли вообразить, что воин может погибнуть. Уничтожить такого под силу только опытному магу. Староста же заверил клан, что в деревне только обычные пришельцы. Ну что ж, объясняться с вампирами старосте, а мы покинем эти негостеприимные края. Староста, кстати, тоже не осмелился напасть. По подсчетам Сергея, у него оставалось не больше восьми-десяти приспешников, и с такой силой он решил не рисковать.
Последний раз позавтракав в этом гостеприимном доме, мы начали грузить нехитрый скарб кузнеца в фургон. Сергей, как раненный, и Дара, как представительница слабого пола, в погрузке участия не принимали. Их мы отправили на чердак наблюдать за неприятелем. Самыми ценными из груза были металлические заготовки, то, что осталось от распотрошенного аварийного кресла Фила. Такого качества металл, что-то вроде булатной стали, по словам кузнеца, в здешних (и не только) краях ценился очень дорого. Поэтому мечи, выкованные для нас кузнецом, не уступали тем, которые делались только для очень состоятельных людей. Кузнец также заменил дрянную медь на куртке убитого караванщика, которую Артем захватил с собой, стальными пластинами. Я решил пока обойтись родным и привычным кевларовым жилетом, что был на мне в момент перемещения. Доспехи же Фила были выше всякого понимания. С его псевдоживым комбинезоном, мне кажется, можно без особых последствий и под танковыми гусеницами уцелеть, и сквозь любой огонь невредимым пройти.
Кстати, когда мы носили вещи в фургон, я поинтересовался у Фила, почему их так скудно экипируют, за исключением, конечно, чудо-комбинезона.
Он посмотрел на меня, а потом полез в карман и подкинул на ладони маленький черный кристалл:
– С помощью этого микропроцессора можно получить тот необходимый минимум, который помог бы мне продержаться до прихода спасателей.
– Каким образом?
– Путем переработки кресла, которое мы пустили на оружие, а потом добычей необходимых ему элементов прямо из почвы.
– Кстати, об оружии… – вспомнил я. – Почему вас не вооружают?
– Нам запрещено активно вмешиваться в прошлое, – ответил Фил. – Я работал в статусе курьера или наблюдателя. Может, и есть группы, которые используют оружие, но меня в такие тонкости не посвящали.
– А мы не сможем активировать твой микропроцессор? Ты же его не просто так захватил?
– В этом мире он может служить только в качестве сувенира, не за молнией же с ним гоняться, чтобы получить энергию, – с горечью произнес Фил. – Вот если бы мы очутились в твоем мире или мире Артема…
– Постой, постой, – остановил его я. – Ты что же думаешь, мы с Артемом из разных миров? У нас история сходится один к одному, мы сверялись.
– А ты точно помнишь даты событий, которые совпали у тебя и Артема? – огорошил меня неожиданным вопросом Фил.
– М-м-м… – Я в затруднении посмотрел на него. – Тут ты меня уел. Но разве имеет значение, что мы не совсем точно можем знать даты событий? Важно, что сами события одинаковые.
– Не знаю, – честно признался Фил. – А вдруг?
* * *
Уходили мы из Раздолья под глухое молчание деревни – она словно вымерла. Ленинский правил лошадьми, сидя на козлах фургона. Морис устроился внутри, забившись в самый темный угол. Остальные шли пешком. Неожиданно с нами решил отправиться в путь домовой Василий. Ни у кого кроме Сергея не поворачивался язык назвать это полное собственного достоинства существо просто Васькой. Сейчас он восседал на козлах рядом с кузнецом, не побоявшись быть на виду у всех. Мы миновали последние дворы и начали медленно подниматься на пригорок.
На вершине холма кузнец остановил лошадей и в последний раз оглянулся назад.
– Сволочи! – скрипнул он зубами. – Какие же сволочи!
Над кузницей поднимался столб дыма. Фигуры с факелами суетились у опустевшего дома и конюшни. Левинского можно было понять, как и молча глотавшую слезы Дару. Кому же приятно видеть, как занимается огнем родное гнездо. Василий как в воду глядел, когда с нами собрался. Сейчас бы оказался бездомным. Странное сочетание – бездомный домовой. Надо у него спросить при случае, что бывает, когда разрушается родное гнездо домового.
А староста был очень последователен. Быстро занялся зачисткой территории. Выжигает всякую память о крамоле. Я не удивлюсь, если он еще и распахать это место прикажет. Жалко, мы с Артемом этого ублюдка не достали!
* * *
Часа через три неспешного хода лес начал редеть. Я подошел к фургону:
– Иван Сергеевич, скоро лес кончится?
– Еще часа четыре ходу.
– Потом до города степь? Или еще что-нибудь интересное будет? Мы собрались двигаться на юг, а карту нарисовать – руки не дошли.
– Карту мы сможем достать в городе. А из интересного… к вечеру, если ничего не задержит, доберемся до перекрестка. Там есть постоялый двор. Вот только ночевать я бы в нем не стал.
– Почему? Дорого очень?
– Да нет, не дорого. А вот почему… – Кузнец поскреб бороду. – Место не очень хорошее. Иногда путники прямо на дороге пропадают. Разбойники вроде не шалят, никто их в последнее время не видел. Люди же тем не менее исчезают бесследно. Один двор постоялый только и остается на подозрении.
– Но и проходящие через ваше село пропадают. И не только одиночки, а целые караваны. Помните подельщика старосты – Урка?
– Так были случаи, когда мимо нас проезжали безо всяких проблем, но до своего места так и не доехали. К нам даже с розыском являлись, но ничего не нашли.
– Значит, вы грешите на постоялый двор? – спросил его я.
– А больше не на что.
– Ну давайте, не доходя до постоялого двора, остановимся или дальше пройдем, – предложил Артем.
Он, да и все остальные, давно уже обступили нас с кузнецом.
– Согласен, – поддержал его Фил. – Хватит с нас приключений. Надо хоть одну ночь спокойно выспаться.
– Тем более у нас сторож появился, – ткнул пальцем в сторону фургона Сергей, подразумевая вампира. – Он все равно весь день дрыхнет, значит, ему ночью и караулить.
– А он не захочет себя реабилитировать перед сородичами? – спросил я.
– Не думаю, – ответил Фил. – По его словам, он нарушил приказ главы клана и теперь считается от­верженным. Назад ему возвращаться не с руки. Закопают в наказание лет на триста или сколько там за это полагается. А так, достигни он юга и вернись обратно с ценными сведениями о свободных тер­риториях. – может и героем стать.
– Вот и я про это, – продолжал я гнуть свою линию. – Где гарантии, что он не захочет раньше стать героем? Сделать то, что не смог сделать воин клана, – это прекрасный шанс перехода в разряд старших вампиров или кого там еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53