— А когда я поступала мудро? К тому же ведь мы — все еще друзья?
Вэл не ответил, и она подняла на него глаза. С выражением мрачной тревоги он смотрел на миниатюрный портрет давно умершей невесты доктора Мариуса Сентледжа и как будто не слышал ее.
Кейт отложила кочергу и встала.
— Вэл? — тихо окликнула она.
Он наконец вышел из мрачной задумчивости, и чуть заметная натянутая улыбка тронула его губы
— Прости. Я только что подумал, что давно должен был бы собрать все эти вещицы и отослать их Мариусу, раз он не намерен вскоре сюда возвращаться. — Вэл взял в руку портрет. — Или просто бросить это все в огонь.
Кейт в полном изумлении смотрела на него, не веря своим ушам. Он просто не мог говорить это серьезно!
— Но ведь это самые дорогие вещи для Мариуса. Все, что у него осталось от…
— От женщины, которая умерла около тридцати лет назад. Мариусу давно пора забыть ее и найти себе в Эдинбурге какую-нибудь молодую шотландскую вдовушку.
— Но ведь ты всегда говорил мне, что он не может этого сделать! Энн была его Найденной невестой. Легенда…
— К черту легенду! — воскликнул Вэл, с такой силой ударив кулаком по каминной доске, что Кейт отшатнулась, с изумлением увидев вспышку гнева в его глазах.
Вэл с некоторой растерянностью провел рукой по волосам, словно сам не ожидал от себя такого, и попытался успокоиться, однако не сильно в этом преуспел. Он отошел от камина и несколько раз прошелся по комнате.
— Всю свою жизнь я считал необходимым подчиняться требованиям этой легенды, хотя из-за нее обречен на одиночество. У меня всегда были такие простые мечты: стать врачом, жениться, нарожать детишек. Я готов был покорно ждать, когда мне будет назначена моя единственная избранная невеста… Но нет! — все более распаляясь, воскликнул он, и его губы скривились в саркастической усмешке. — Сам великий Искатель невест объявил, что для Вэла Сентледжа не существует невесты. А если он осмелится полюбить кого-нибудь и жениться, то дорого за это заплатит. Вся сила проклятия Сентледжей обрушится на его голову и голову его несчастной избранницы. Боже, да меня просто тошнит от всей этой чепухи!
Кейт, сжав руки, молча застыла, словно изваяние. Она так давно мечтала, чтобы Вэл послал к чертям эту легенду, но только совсем не так. Не с таким бешенством и горечью. Она невольно съежилась, когда Вэл в очередной раз в ярости прошагал мимо нее.
— Меня тошнит от всего этого — от легенды, от идиотских традиций моей семейки, от власти проклятия, которое обрекает меня на одиночество. Меня тошнит даже от своего собственного имени!
— А я обожаю твое имя, — прошептала Кейт, но он не обратил на нее никакого внимания.
— Валентин! — фыркнул он, взмахнув рукой. — Да что это за имя для мужчины?! Святой, мученик, отказавшийся от своей собственной жизни и счастья ради каких-то идиотов!
Вэл замолчал и, резко развернувшись, взглянул на нее.
— Ты знаешь, на кого я похож, Кейт? Когда-то она могла ответить на этот вопрос, не задумываясь. Теперь она больше не была ни в чем уверена.
— Н-нет, — растерянно пробормотала она.
Вэл пересек комнату и схватил с доски шахматную фигурку, вырезанную из слоновой кости.
— Я похож на глупую слабую пешку, которая позволяет манипулировать собой абсолютно всем — семье, соседям, этой проклятой сказке о невестах и неизбежном проклятии. А знаешь ли ты, какой фигурой в этой игре я бы хотел быть?
— Королем? — предположила Кейт слабым голосом.
— Нет. Вот кем, — И Вэл протянул ей искусно вырезанную фигурку коня.
— Черным рыцарем? — спросила Кейт в замешательстве. — Но это не самая значимая фигура на доске.
— Достаточно значимая, чтобы разрушить ряды противника… — Вэл поставил рыцаря среди белых фигур, и на его губах заиграла жесткая усмешка. — И захватить в плен королеву.
Доска опрокинулась, Кейт в смятении наблюдала, как беспомощные шахматные фигуры сыплются на ковер. У нее исчезли последние сомнения: изменения, произошедшие с Вэлом, не ограничились только его ногой. Что же она, в конце концов, сделала с ним?!
Вэл, прищурившись, взглянул прямо ей в лицо.
— Иди сюда, — тихо произнес он, а когда она не двинулась с места, протянул руку и повторил: — Иди ко мне.
Кейт не решалась послушаться его. Неужели она боялась? Боялась Вэла? Вот уж это действительно нелепо! Она заставила себя подойти к нему и коснулась пальцами его протянутой руки. Вэл тут же притянул ее к себе и ласково притронулся к выбившемуся из прически упрямому локону.
— Что за дьявол заставил тебя сегодня подобрать волосы? Кейт машинально потрогала свой пучок и обнаружила, что он совсем растрепался.
— С утра все это выглядело гораздо аккуратнее. Я думала, что если заберу волосы вверх, то буду выглядеть старше.
— Ничего подобного. Ты стала выглядеть более ранимой. Вэл провел тыльной стороной ладони вдоль ее шеи — от этого простого прикосновения девушку бросило в дрожь. А затем он вновь поднял руку и принялся вытаскивать из ее прически оставшиеся шпильки и заколки, пока каскад густых волос не рассыпался по ее плечам. Потом Вэл обхватил ладонью ее затылок и притянул голову к себе так, что теперь она могла видеть только его темные блестящие глаза. Сердце Кейт неистово колотилось, она почти не могла дышать — и в этот момент он накрыл ее рот своим жадным жарким ртом.
Кейт была потрясена. В конце концов оно сработало! Ее любовное заклятие достигло цели!
Это была последняя четкая мысль, прежде чем Вэл прижал ее к себе еще крепче. С приглушенным вздохом Кейт закрыла глаза, полностью отдаваясь его безжалостному поцелую, его губам, жарким, пропитанным запахом виски.
Когда— то, в тот печальный вечер своего дня рождения, она умоляла его научить ее целоваться, и теперь он с лихвой исполнил ее просьбу. Его губы дарили ей удивительное наслаждение, дразня, требуя, соблазняя, очаровывая… В первое мгновение она растерялась, когда его язык проник внутрь ее рта, но затем ощутила невероятное возбуждение.
Всегда способная ученица, Кейт быстро обучалась всему, чему Вэл находил нужным ее учить. И сейчас она мгновенно поняла, что от нее требуется, и начала отвечать на его поцелуи. Ее сердце билось в бешеном ритме, голова кружилась, и хотя она никогда не падала в обморок, ей казалось, что сейчас она совсем не далека от этого.
— Кейт… О, Кейт, моя дикарочка! — шептал Вэл, часто и тяжело дыша. — Я был таким непроходимым дураком, отказываясь от тебя все это время…
— Но… это простительно, — пробормотала Кейт, чувствуя, что еще немного, и он окончательно раздавит ее, вмяв в свое горячее, пылающее от страсти тело.
Вэл погрузил лицо в густую гриву ее волос и шепнул, обжигая своим горячим дыханием:
— Я люблю тебя, Кейт! Я всегда тебя любил, но теперь я не позволю, чтобы что-то встало между нами. Я клянусь тебе в этом!
Сердце Кейт замерло от счастья. Она так долго ждала этих слов — почти половину всей своей жизни.
— О Вэл, я так люблю… — Но ее собственное признание утонуло в его новом жарком поцелуе.
Он снова завладел ее губами, и Кейт почувствовала, что тает в его объятиях. Все-таки ее любовное заклятие сработало, причем о таком невероятном результате она даже не смела мечтать!
Не размыкая губ, Вэл поднял ее на руки, отнес к кушетке и опустил на подушки. Здесь он оторвался от нее на несколько мгновений, которые потребовались, чтобы снять плащ и сюртук. Он тяжело и часто дышал, лицо его превратилось в яростную маску желания. Он сорвал с шеи галстук и, отбросив его, почти упал на нее, накрыв своим телом.
Кейт наблюдала за ним с некоторой оторопью, где-то в глубине уже зарождались робкие ростки беспокойства и даже страха, но все вмиг забылось, как только Вэл обрушил на нее новый каскад поцелуев. Ее сердце билось в неистовом ритме, кровь бурлила в венах. Он осыпал поцелуями ее шею и грудь, и Кейт не могла сдержать блаженного стона. Это было гораздо больше того, о чем осмеливалась мечтать.
Как сквозь сон Кейт почувствовала, что он расстегивает пуговицы на ее платье. Она никогда не носила корсета, и ему ничего не стоило развязать тесемки на ее нижней сорочке и обнажить грудь. Горячий жар опалил ее щеки, и она инстинктивно попыталась закрыться, но Вэл не позволил ей. Он схватил ее руки и прижал к кушетке.
— Нет, Кейт, позволь мне видеть тебя, — пробормотал он, пожирая ее жадным взглядом. — Ты так прекрасна, а я так дьявольски сильно хочу тебя…
Его темноволосая голова склонилась над ней, горячие губы припали к ее соску.
— О небо! — резко выдохнула Кейт.
Белая вспышка жара пронзила ее тело. А она-то думала, что знает все о страсти, сжигающей мужчин и женщин! Но разве могла она себе представить что-либо подобное? Она погрузила Пальцы в его густые волосы, полностью отдаваясь тем ощущениям, которые он в ней вызывал, и до боли ощущая потребность в еще более смелых ласках. Какая-то часть ее сознания говорила ей, что это опасно, что все происходит слишком быстро и она уже не владеет собой. Вэл принялся развязывать тесемку на ее юбке, и на Кейт накатила волна паники. «Смогла бы я остановить его, если бы захотела?» — спрашивала она себя.
Но беда— то была в том, что она не хотела его останавливать… Особенно теперь, когда его губы вновь нашли ее рот, терзая безжалостным поцелуем, доводя почти до беспамятства, заставляя взмывать в темное ночное небо… Да и как она могла остановить его? Ведь это был Вэл, ее верный, надежный друг, которому она безоговорочно доверяла, мужчина, которого она обожала и с которым хотела быть вечно.
Внезапно Вэл поднял голову, не отрывая взгляда от ее глаз его лицо пылало от страсти. Дрожа от собственной дерзости, Кейт потянулась к пуговицам его сорочки, но Вэл накрыл ладонью ее руку, заставив остановиться. Приподнявшись на локте, он смотрел на нее так, словно видел в первый раз в своей жизни.
Какой— то яркий свет вспыхнул в его взгляде -вспыхнул и сразу же погас.
— О боже! — прошептал он хриплым, глухим голосом.
— Вэл?…
Кейт испугалась, что сделала что-то не так. Она потянулась, чтобы коснуться его щеки, но он вдруг резко отшатнулся от нее с выражением ужаса на лице. Поднявшись на ноги, Вэл, пошатываясь, пересек комнату, явно торопясь отойти как можно дальше. Остановившись возле камина, он схватился за каминную доску с такой силой, что было видно, как дрожат его руки.
Ее рот еще горел от его поцелуев, кожа — от его прикосновений. Кейт медленно села, растерянная, оглушенная странным ощущением безвозвратной потери.
— Вэл, почему ты…
— Уходи!
Кейт вздрогнула от резкого звука его голоса.
— Что?
— Одевайся и убирайся отсюда! — отрывисто бросил Вэл. Он повернулся к ней, его темные глаза, в которых сверкала непонятная ярость, сейчас казались совершенно незнакомыми.
— Но я… — смущенно пробормотала Кейт, сбитая с толку такой резкой сменой его настроения.
— У тебя проблемы со слухом? Я сказал, поправь платье и убирайся отсюда к дьяволу! Сейчас же! Пока я не… — он не закончил свою угрозу и вновь повернулся к ней спиной, с силой сжав кулаки.
Кейт сжалась, словно он ударил ее. Собственная вспышка страсти растаяла без следа. Пока она дрожащими руками завязывала тесемки на нижней рубашке, а затем застегивала платье, ее щеки пылали от стыда. Она неожиданно почувствовала себя дешевкой, какой-нибудь лондонской шлюхой, какой, наверное, была ее мать. Заклятие заклятием, но Вэл Сентледж всегда оставался джентльменом. Что же удивляться, если он почувствовал отвращение к ней из-за ее безрассудного, распутного поведения?
Кейт застегнула последнюю пуговку на платье и сказала робко:
— Прости меня, Вэл… Мне очень жаль…
— Ты просишь прощения? — Вэл обернулся, и она увидела, как потемнело его лицо.
— Да. То, что случилось… Это целиком моя вина и… — она не договорила, потому что он вдруг захохотал.
Это был густой, неожиданно веселый смех. Но, когда он затих, на Кейт глядел ее прежний обожаемый Вэл Сентледж своими добрыми карими глазами, такими знакомыми с детства. Он опустился возле нее на колени и взял ее руки в свои широкие ладони.
— Моя милая дикарочка, — сказал он, — ты такая глупышка. Как только ты могла подумать, будто виновата в том что произошло между нами?
— Потому что так и есть. — Кейт упрямо приподняла подбородок — она слишком хорошо знала этот снисходительно-ласковый тон. — Ты ведь теперь не можешь думать обо мне как о какой-нибудь невинной девице, которая ничего не знает и не понимает. А я уже много раз говорила тебе, что я вовсе не невинна;
— Ты? Да ты наивна, как новорожденный младенец! — Усмехнулся Вэл, целуя ее пальцы. — Ты даже не поняла, как близок я был к тому, чтобы обесчестить тебя.
— Ты никогда не сможешь обесчестить меня, Вэл.
— Могу, девочка, еще как могу! Я только сейчас начал по-настоящему понимать, на что я вообще способен. — Его лицо вновь потемнело, стало мрачным. Он выпустил ее руки, встал сам и помог подняться Кейт. — А сейчас, пожалуйста, иди домой, — сказал он тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57