Я поискал глазами свою — Полярную. Вот она, все так же сияющая серебряным светом, далекая и молчаливая. Что ж, жизнь продолжалась, а впереди опять была полная неизвестность.
Глава вторая
БЕСЕДЫ С НЕБОЖИТЕЛЯМИ
— Пора! Пора идти на встречу с богами! — это оставленный Любомудром за старшего волхв Разумслав напоминал мне, что пришло время давать отчет о свершенном и содеянном.
Было далеко за полночь. Уже привычным движением я нащупал Меч. Он был рядом и источал слабое тепло.
— Пора вставать, дружище, нас ждут великие дела! — сказал я ему, и Кладенец ответил мне короткой вспышкой.
Неужели мы с ним сегодня расстанемся навсегда? От этой мысли мне стало горько и тоскливо.
Нехотя пожевал кусок холодного мяса с хлебом, отпил молока из кувшина, оделся. Взяв в руку обнаженный Меч, неторопливо пошел по тропинке, ведущей к верхней поляне. Навстречу мне с песнопениями спускались волхвы, окуривая себя сладкими дымами кадильниц. Они только что завершили проведение неких ритуальных действий, которые должны были предшествовать моей встрече с богами, и теперь с чувством исполненного долга дружно двигались на заслуженный отдых. Завидя меня, старцы прибавили голос, а когда я проходил мимо них, они уже кричали во всю мощь своих иссохших грудей.
Ну, вот я и на верхней поляне. Все те же деревянные идолы по кругу и жертвенный камень в центре. Жарко горит большой костер, треща и разбрасывая во все стороны искры. Пахнет паленым мясом, это кого-то уже успели принести в жертву неутомимые служители культа. Небо чисто, как всегда, ярко сияют звезды. Оглядевшись по сторонам, сажусь на поваленный ствол. Суетиться мне уже ни к чему, теперь надо только ждать, когда небесные гости осчастливят меня своим визитом.
От нечего делать я принялся рассматривать звезды. Вот моя путеводительница Седован-звезда. А где столь знакомый по прошлой жизни “ковш” Большой Медведицы? К своему удивлению, я не сразу смог его отыскать. В этом было что-то непонятное и тревожное. В конце концов я нашел созвездие, отдаленно напоминавшее знакомый мне некогда “ковш”. И тут меня осенило, что иначе просто не могло и быть, ведь я отдален от родного мне мира такой невероятной толщей веков, что даже звезды на небе за это время успели существенно поменять евое расположение. От этого маленького открытия мне стало еще более неуютно и одиноко. Да, я, кажется, уже нашел свое место в этом чужом для меня мире! Да, я люблю и, кажется, любим! Но неужели никогда больше мне не придется вернуться в мой родной мир? Неужели мне суждено жить и умереть здесь, на самой заре человеческого бытия, во времени, о котором потомки будут иметь весьма отдаленное представление?
Меж тем ритуальный костер внезапно взметнул свое пламя высоко вверх, оно громко загудело и затрещало, хотя никакого порыва ветра не было и в помине. Значит, сейчас все и начнется!
Совсем рядом громко и призывно заржал конь. Я обернулся и увидел ослепительно белого крылатого скакуна Перуна. А вот и сам грозный и двуликий. Он не восседал, как в прошлый раз, развалясь на жертвенном камне, а довольно скромно стоял в стороне от него.
Одно из лиц громовержца было весело и скалило зубы, другое весьма фамильярно подмигивало мне как старому приятелю. Золотые усы были залихватски закручены вверх, как у заурядного унтера.
Я оглянулся вокруг, и мне стало не по себе. Со всех сторон ко мне медленно сходились невесть откуда взявшиеся боги-люди и боги-звери. Некоторых из них я сразу же узнавал по рассказам Любомудра, другие, наоборот, были мне совершенно незнакомы.
Часть богов внешне ничем не отличались от обычных людей, иные имели звериные головы, но смотрелись, в общем-то, тоже весьма неплохо. Однако были и такие, от одного вида которых можно было сделаться заикой. Даже самые жуткие из виденных мною нелюдей выглядели куда более мило, чем некоторые боги. Возглавляла отряд страшилищ моя старая знакомая, богиня смерти и болезней Морена — безобразная тощая старуха-скелет в белом саване, все с той же неизменной косой в руках. Увидев меня, она по-свойски приветливо подмигнула. Я кивнул ей в ответ. Подле Морены держались и ее двенадцать омерзительнейших сестриц, тех самых, которым она проспорила в свое время спор насчет меня: Трясучка, Огнея, Озноба, Гнетуха, Грызуша, Глухея, Костоломка, Отечница, Желтуха, Корчея, Глядея-бессон-ница и Невея.
От этого “девичьего” гарема несло могильным холодом. Я непроизвольно крепко сжал рукоять Меча, и он тут же ответил взаимным пожатием. Это меня сразу успокоило.
Боги молча и не торопясь расселись вокруг меня на поваленные деревья. Взгляд их не выражал никаких чувств. Лица были неподвижны, а глаза пусты. Некоторое время все они разглядывали меня, а я их. Затем вперед вышел могучий старец. Пышная белая борода доходила до земли. На плече важно восседал желтоглазый филин. Это был отец всех богов, Рождающий и Небесный Сварог. Опершись на сверкающий золотом посох, Сварог некоторое время, насупив свои кустистые брови, смотрел на меня, затем удовлетворенно кивнул головой и сказал, обращаясь к Перуну:
— Ты, громогласный, посылал Посланника, тебе с него ныне и спрос чинить!
Оба Перуновых лика удовлетворенно хмыкнули, серебряная голова громовержца кивнула в знак согласия.
— Мы пришли сюда, Посланник, чтобы узнать, как исполнен наш наказ об уничтожении царства нечисти, а заодно и забрать у тебя Меч! — начал двуликий напыщенно.
Такое начало беседы мне сразу же очень не понравилось. Да и Кладенец при последних словах Перуна тревожно задрожал. Может, с моей стороны это выглядело весьма непочтительно, но я резко оборвал велеречивое выступление Перуна:
— Я, как вы все уже прекрасно знаете, исполнил все, что только было в человеческих силах, доказательство же свершенного мной и моими друзьями перед вами! Надеюсь, вы еще не забыли, как выглядят ваши святыни!
Я поднял вверх Кладенец. Вопреки моему ожиданию, Священный Меч не вспыхнул солнцем. Внезапно он начал резко дергаться из стороны в сторону, а затем в одно мгновение раскалился изнутри до почти прозрачной голубизны, так что я едва мог удерживать его в руках. Вокруг лезвия начали с треском вспыхивать и рассыпаться искрами маленькие юркие молнии. Сияние вокруг Меча сделалось каким-то блекло-потусторонним. Вероятно, Кладенец знал, как и когда себя вести. Боги тоже, видимо, хорошо знали язык Священного Меча, ибо сразу же среди них поднялся ропот:
— Знак! Это знак! Знак!
Огромный бог с головой быка, встав и подойдя ко мне, сказал, обращаясь к остальным многозначительно:
— Что будем делать, братья и сестры? Меч не желает менять своего хозяина!
То был бог растительной силы и богатства, покровитель скота Белес.
— Но ведь настоящий хозяин Меча — это я! — топнул ногой Перун. Земля тревожно загудела.
Где-то вдалеке блеснула широким росчерком молния, донесся раскат грома.
— Хватит! — резко приструнил рассерженного Перуна Сварог.
Громовые раскаты немедленно смолкли.
— Хочу тебе, между прочим, напомнить, Перун, что именно ты и потерял в свое время в бою Меч Кладенец! Именно у тебя его отобрал Чернобог и передал своему сыну Коушу, а нынче именно Посланник вернул его нам обратно! — раздался голос подателя благ и бога солнца Дажьбога.
— Вы же знаете, почему я лишился Меча и почему не мог затем отправиться за ним в землю нечисти! Просто так сложились обстоятельства! В том нет моей вины! — огрызнулся Перун. — Пусть только кто-нибудь из вас попробует упрекнуть меня в трусости!
Я глянул на бога-громовержца. Тот явно был взбешен упреками Дажьбога и не пытался этого скрывать.
— Кладенец может принадлежать только богу, но никак не человеку! — продолжал напирать на богов Перун. — Вы прекрасно об этом знаете! Это оружие бессмертных!
— Все это так! — кивнул ему бог солнечного диска Хоре. — Но мы знаем и другое: Священный Меч выбирает себе хозяина сам, никто не может заставить его служить тому, кто ему не мил!
— Подойди к Посланнику и возьми у него Кладенец! — велел громовержцу Сварог. — Посмотрим, как он поведет себя в твоих руках! Вспомнит ли он своего былого хозяина?
Перун подошел ко мне, протянул руки к Мечу. Я почувствовал, как тот снова лихорадочно дрожит.
— Отдай то, что по праву принадлежит мне! — сказал с явной угрозой громовержец.
— Ты же слышал, что Меч сам должен определить своего хозяина! — ответил я ему. — Бери, если он этого захочет!
С этими словами я выставил вперед обе руки, на руках лежал Кладенец. Не в силах смотреть, как сейчас лишусь своего вновь приобретенного друга, я закрыл глаза. Неужели это все?
Перун потянулся было к Мечу, но в этот момент, неожиданно для всех, Кладенец скользнул прямо в висевшие на моем боку ножны. Оказавшись там, Меч сразу же осветился солнечным сиянием, которое было всем прекрасно видно даже сквозь кожу ножен.
— Остановись, Перун! Священный Меч уже выбрал своего хозяина, мы не вправе навязывать ему другого! — высказал свою мысль мрачный и свирепый бог бурь, непогоды и ветров Позвизд.
— Может быть, все же стоит выслушать и хранительницу Меча? — с явным вызовом внезапно прозвучал сильный женский голос.
Из тьмы к костру выдвинулась пожилая, но еще статная и видная, могущественная богиня плодородия, супруга Сварога Макошь.
— И в самом деле, почему моя суженая не может сказать здесь своего слова, ведь именно она небесная берегиня Кладенца? — тотчас поддержал Макошь сразу же взбодрившийся Перун.
— Хорошо! — кивнул седовласый Сварог. — Пусть будет по-твоему! Послушаем Ладу!
И тогда из-за спин вперед вышла ОНА! Да, это была именно она — моя таинственная и необыкновенная любовь. Это была Лада — богиня весны, любви и красоты. На голове ее был столь знакомый и дорогой мне венок из полевых цветов.
Лада, улыбаясь, смотрела на меня, а я на нее. Мы оба, казалось, совершенно потеряли чувство реальности, видя только друг друга. Перун, перехватив наши неотрывные взгляды, занервничал:
— Скажи, суженая, кому должен принадлежать Кладенец?
Я стоял как оглушенный. Лада — суженая Перуна! Но кто тогда для нее я и кто для меня она? Почему любящая меня является невестой другого? Что все это значит? Прежде чем я успел что-либо понять, Священный Меч выскочил из моих ножен и оказался в руках Лады. Богиня весны подставила ему свои руки, и тот, оказавшись в них, радостно затеплился мерцающим светом.
— Решай, Ладушка, Кладенец в твоей власти! — подал голос Сварог.
— Ну вот, все и выяснилось! — пробасил Перун, решительно направившись к неподвижно стоящей девушке. Подойдя, он протянул было к ней руки. Но они так и остались в пустоте. Лада, не удостоив громовержца даже взглядом, подошла ко мне и, звонко поцеловав в губы, встала на колени и протянула мне Священный Меч.
— Что происходит? Что происходит? Что все это значит? — начал кричать взбешенный Перун. — Почему моя невеста целует другого? Почему она отдает Кладенец какому-то Посланнику, а не богу грома и молнии?
— Перун! Зачем тебе Священный Меч? Возьми мою косу, она тоже острая! Зачем тебе эта гордячка Лада? Бери в жены любую из моих раскрасавиц сестер! Не пожалеешь! — расхохоталась беззубая старуха-смерть Морена и снова заговорщически подмигнула мне.
Вторя старшей сестрице, жеманно захихикали все ее двенадцать сестриц.
— Хватит! — ударил посохом в землю Сварог. — Всем все ясно! У Кладенца отныне новый хозяин, и хозяин достойный!
Мгновенно все смолкло.
— И Лада, и сам Кладенец сделали свой выбор, никто теперь не может его оспорить! Закончим этот разговор, у нас есть еще много вопросов к Посланнику! — поддержали Сварога старшие боги Хоре и Дажьбог.
Перун недовольно вернулся на свое место. Оба его лика выражали мировую скорбь.
Однако сменить тему разговора оказалось не так-то просто. Часть богов принялись успокаивать разгневанного Перуна и укорять Ладу в том, что та предпочла человека богу. Насколько можно было понять из бессвязных реплик, богов возмутил даже не столько выбор нового хозяина Меча, как то, что Лада демонстративно при всех фактически отвергла Перуна, ясно дав всем понять, кто является ее настоящим избранником.
Более иных старался корить ее в этом бог непогоды, ветра и бурь Позвизд, состоявший, надо полагать, в самых приятельских отношениях с отвергнутым громовержцем. Но Лада, гордо подняв голову, не обращала на все увещевания никакого внимания. Она встала около меня. Позвизда Лада не удостоила даже взглядом. Ее рука отыскала мою. Наши пальцы встретились и переплелись.
Как мне показалось, и Сварог, и Макошь отнеслись к столь неожиданному выбору своей дочери если уж не доброжелательно, то вполне снисходительно. Мне почему-то подумалось, что перспектива заполучить себе такого зятя, как Перун, их не слишком-то радовала! Однако пока Сварог с супругой предпочли помолчать. Рядом с ними стояла, улыбаясь мне и Ладе, ее младшая сестра, покровительница домашнего очага и благополучных родов, еще совсем юная богиня Леля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Глава вторая
БЕСЕДЫ С НЕБОЖИТЕЛЯМИ
— Пора! Пора идти на встречу с богами! — это оставленный Любомудром за старшего волхв Разумслав напоминал мне, что пришло время давать отчет о свершенном и содеянном.
Было далеко за полночь. Уже привычным движением я нащупал Меч. Он был рядом и источал слабое тепло.
— Пора вставать, дружище, нас ждут великие дела! — сказал я ему, и Кладенец ответил мне короткой вспышкой.
Неужели мы с ним сегодня расстанемся навсегда? От этой мысли мне стало горько и тоскливо.
Нехотя пожевал кусок холодного мяса с хлебом, отпил молока из кувшина, оделся. Взяв в руку обнаженный Меч, неторопливо пошел по тропинке, ведущей к верхней поляне. Навстречу мне с песнопениями спускались волхвы, окуривая себя сладкими дымами кадильниц. Они только что завершили проведение неких ритуальных действий, которые должны были предшествовать моей встрече с богами, и теперь с чувством исполненного долга дружно двигались на заслуженный отдых. Завидя меня, старцы прибавили голос, а когда я проходил мимо них, они уже кричали во всю мощь своих иссохших грудей.
Ну, вот я и на верхней поляне. Все те же деревянные идолы по кругу и жертвенный камень в центре. Жарко горит большой костер, треща и разбрасывая во все стороны искры. Пахнет паленым мясом, это кого-то уже успели принести в жертву неутомимые служители культа. Небо чисто, как всегда, ярко сияют звезды. Оглядевшись по сторонам, сажусь на поваленный ствол. Суетиться мне уже ни к чему, теперь надо только ждать, когда небесные гости осчастливят меня своим визитом.
От нечего делать я принялся рассматривать звезды. Вот моя путеводительница Седован-звезда. А где столь знакомый по прошлой жизни “ковш” Большой Медведицы? К своему удивлению, я не сразу смог его отыскать. В этом было что-то непонятное и тревожное. В конце концов я нашел созвездие, отдаленно напоминавшее знакомый мне некогда “ковш”. И тут меня осенило, что иначе просто не могло и быть, ведь я отдален от родного мне мира такой невероятной толщей веков, что даже звезды на небе за это время успели существенно поменять евое расположение. От этого маленького открытия мне стало еще более неуютно и одиноко. Да, я, кажется, уже нашел свое место в этом чужом для меня мире! Да, я люблю и, кажется, любим! Но неужели никогда больше мне не придется вернуться в мой родной мир? Неужели мне суждено жить и умереть здесь, на самой заре человеческого бытия, во времени, о котором потомки будут иметь весьма отдаленное представление?
Меж тем ритуальный костер внезапно взметнул свое пламя высоко вверх, оно громко загудело и затрещало, хотя никакого порыва ветра не было и в помине. Значит, сейчас все и начнется!
Совсем рядом громко и призывно заржал конь. Я обернулся и увидел ослепительно белого крылатого скакуна Перуна. А вот и сам грозный и двуликий. Он не восседал, как в прошлый раз, развалясь на жертвенном камне, а довольно скромно стоял в стороне от него.
Одно из лиц громовержца было весело и скалило зубы, другое весьма фамильярно подмигивало мне как старому приятелю. Золотые усы были залихватски закручены вверх, как у заурядного унтера.
Я оглянулся вокруг, и мне стало не по себе. Со всех сторон ко мне медленно сходились невесть откуда взявшиеся боги-люди и боги-звери. Некоторых из них я сразу же узнавал по рассказам Любомудра, другие, наоборот, были мне совершенно незнакомы.
Часть богов внешне ничем не отличались от обычных людей, иные имели звериные головы, но смотрелись, в общем-то, тоже весьма неплохо. Однако были и такие, от одного вида которых можно было сделаться заикой. Даже самые жуткие из виденных мною нелюдей выглядели куда более мило, чем некоторые боги. Возглавляла отряд страшилищ моя старая знакомая, богиня смерти и болезней Морена — безобразная тощая старуха-скелет в белом саване, все с той же неизменной косой в руках. Увидев меня, она по-свойски приветливо подмигнула. Я кивнул ей в ответ. Подле Морены держались и ее двенадцать омерзительнейших сестриц, тех самых, которым она проспорила в свое время спор насчет меня: Трясучка, Огнея, Озноба, Гнетуха, Грызуша, Глухея, Костоломка, Отечница, Желтуха, Корчея, Глядея-бессон-ница и Невея.
От этого “девичьего” гарема несло могильным холодом. Я непроизвольно крепко сжал рукоять Меча, и он тут же ответил взаимным пожатием. Это меня сразу успокоило.
Боги молча и не торопясь расселись вокруг меня на поваленные деревья. Взгляд их не выражал никаких чувств. Лица были неподвижны, а глаза пусты. Некоторое время все они разглядывали меня, а я их. Затем вперед вышел могучий старец. Пышная белая борода доходила до земли. На плече важно восседал желтоглазый филин. Это был отец всех богов, Рождающий и Небесный Сварог. Опершись на сверкающий золотом посох, Сварог некоторое время, насупив свои кустистые брови, смотрел на меня, затем удовлетворенно кивнул головой и сказал, обращаясь к Перуну:
— Ты, громогласный, посылал Посланника, тебе с него ныне и спрос чинить!
Оба Перуновых лика удовлетворенно хмыкнули, серебряная голова громовержца кивнула в знак согласия.
— Мы пришли сюда, Посланник, чтобы узнать, как исполнен наш наказ об уничтожении царства нечисти, а заодно и забрать у тебя Меч! — начал двуликий напыщенно.
Такое начало беседы мне сразу же очень не понравилось. Да и Кладенец при последних словах Перуна тревожно задрожал. Может, с моей стороны это выглядело весьма непочтительно, но я резко оборвал велеречивое выступление Перуна:
— Я, как вы все уже прекрасно знаете, исполнил все, что только было в человеческих силах, доказательство же свершенного мной и моими друзьями перед вами! Надеюсь, вы еще не забыли, как выглядят ваши святыни!
Я поднял вверх Кладенец. Вопреки моему ожиданию, Священный Меч не вспыхнул солнцем. Внезапно он начал резко дергаться из стороны в сторону, а затем в одно мгновение раскалился изнутри до почти прозрачной голубизны, так что я едва мог удерживать его в руках. Вокруг лезвия начали с треском вспыхивать и рассыпаться искрами маленькие юркие молнии. Сияние вокруг Меча сделалось каким-то блекло-потусторонним. Вероятно, Кладенец знал, как и когда себя вести. Боги тоже, видимо, хорошо знали язык Священного Меча, ибо сразу же среди них поднялся ропот:
— Знак! Это знак! Знак!
Огромный бог с головой быка, встав и подойдя ко мне, сказал, обращаясь к остальным многозначительно:
— Что будем делать, братья и сестры? Меч не желает менять своего хозяина!
То был бог растительной силы и богатства, покровитель скота Белес.
— Но ведь настоящий хозяин Меча — это я! — топнул ногой Перун. Земля тревожно загудела.
Где-то вдалеке блеснула широким росчерком молния, донесся раскат грома.
— Хватит! — резко приструнил рассерженного Перуна Сварог.
Громовые раскаты немедленно смолкли.
— Хочу тебе, между прочим, напомнить, Перун, что именно ты и потерял в свое время в бою Меч Кладенец! Именно у тебя его отобрал Чернобог и передал своему сыну Коушу, а нынче именно Посланник вернул его нам обратно! — раздался голос подателя благ и бога солнца Дажьбога.
— Вы же знаете, почему я лишился Меча и почему не мог затем отправиться за ним в землю нечисти! Просто так сложились обстоятельства! В том нет моей вины! — огрызнулся Перун. — Пусть только кто-нибудь из вас попробует упрекнуть меня в трусости!
Я глянул на бога-громовержца. Тот явно был взбешен упреками Дажьбога и не пытался этого скрывать.
— Кладенец может принадлежать только богу, но никак не человеку! — продолжал напирать на богов Перун. — Вы прекрасно об этом знаете! Это оружие бессмертных!
— Все это так! — кивнул ему бог солнечного диска Хоре. — Но мы знаем и другое: Священный Меч выбирает себе хозяина сам, никто не может заставить его служить тому, кто ему не мил!
— Подойди к Посланнику и возьми у него Кладенец! — велел громовержцу Сварог. — Посмотрим, как он поведет себя в твоих руках! Вспомнит ли он своего былого хозяина?
Перун подошел ко мне, протянул руки к Мечу. Я почувствовал, как тот снова лихорадочно дрожит.
— Отдай то, что по праву принадлежит мне! — сказал с явной угрозой громовержец.
— Ты же слышал, что Меч сам должен определить своего хозяина! — ответил я ему. — Бери, если он этого захочет!
С этими словами я выставил вперед обе руки, на руках лежал Кладенец. Не в силах смотреть, как сейчас лишусь своего вновь приобретенного друга, я закрыл глаза. Неужели это все?
Перун потянулся было к Мечу, но в этот момент, неожиданно для всех, Кладенец скользнул прямо в висевшие на моем боку ножны. Оказавшись там, Меч сразу же осветился солнечным сиянием, которое было всем прекрасно видно даже сквозь кожу ножен.
— Остановись, Перун! Священный Меч уже выбрал своего хозяина, мы не вправе навязывать ему другого! — высказал свою мысль мрачный и свирепый бог бурь, непогоды и ветров Позвизд.
— Может быть, все же стоит выслушать и хранительницу Меча? — с явным вызовом внезапно прозвучал сильный женский голос.
Из тьмы к костру выдвинулась пожилая, но еще статная и видная, могущественная богиня плодородия, супруга Сварога Макошь.
— И в самом деле, почему моя суженая не может сказать здесь своего слова, ведь именно она небесная берегиня Кладенца? — тотчас поддержал Макошь сразу же взбодрившийся Перун.
— Хорошо! — кивнул седовласый Сварог. — Пусть будет по-твоему! Послушаем Ладу!
И тогда из-за спин вперед вышла ОНА! Да, это была именно она — моя таинственная и необыкновенная любовь. Это была Лада — богиня весны, любви и красоты. На голове ее был столь знакомый и дорогой мне венок из полевых цветов.
Лада, улыбаясь, смотрела на меня, а я на нее. Мы оба, казалось, совершенно потеряли чувство реальности, видя только друг друга. Перун, перехватив наши неотрывные взгляды, занервничал:
— Скажи, суженая, кому должен принадлежать Кладенец?
Я стоял как оглушенный. Лада — суженая Перуна! Но кто тогда для нее я и кто для меня она? Почему любящая меня является невестой другого? Что все это значит? Прежде чем я успел что-либо понять, Священный Меч выскочил из моих ножен и оказался в руках Лады. Богиня весны подставила ему свои руки, и тот, оказавшись в них, радостно затеплился мерцающим светом.
— Решай, Ладушка, Кладенец в твоей власти! — подал голос Сварог.
— Ну вот, все и выяснилось! — пробасил Перун, решительно направившись к неподвижно стоящей девушке. Подойдя, он протянул было к ней руки. Но они так и остались в пустоте. Лада, не удостоив громовержца даже взглядом, подошла ко мне и, звонко поцеловав в губы, встала на колени и протянула мне Священный Меч.
— Что происходит? Что происходит? Что все это значит? — начал кричать взбешенный Перун. — Почему моя невеста целует другого? Почему она отдает Кладенец какому-то Посланнику, а не богу грома и молнии?
— Перун! Зачем тебе Священный Меч? Возьми мою косу, она тоже острая! Зачем тебе эта гордячка Лада? Бери в жены любую из моих раскрасавиц сестер! Не пожалеешь! — расхохоталась беззубая старуха-смерть Морена и снова заговорщически подмигнула мне.
Вторя старшей сестрице, жеманно захихикали все ее двенадцать сестриц.
— Хватит! — ударил посохом в землю Сварог. — Всем все ясно! У Кладенца отныне новый хозяин, и хозяин достойный!
Мгновенно все смолкло.
— И Лада, и сам Кладенец сделали свой выбор, никто теперь не может его оспорить! Закончим этот разговор, у нас есть еще много вопросов к Посланнику! — поддержали Сварога старшие боги Хоре и Дажьбог.
Перун недовольно вернулся на свое место. Оба его лика выражали мировую скорбь.
Однако сменить тему разговора оказалось не так-то просто. Часть богов принялись успокаивать разгневанного Перуна и укорять Ладу в том, что та предпочла человека богу. Насколько можно было понять из бессвязных реплик, богов возмутил даже не столько выбор нового хозяина Меча, как то, что Лада демонстративно при всех фактически отвергла Перуна, ясно дав всем понять, кто является ее настоящим избранником.
Более иных старался корить ее в этом бог непогоды, ветра и бурь Позвизд, состоявший, надо полагать, в самых приятельских отношениях с отвергнутым громовержцем. Но Лада, гордо подняв голову, не обращала на все увещевания никакого внимания. Она встала около меня. Позвизда Лада не удостоила даже взглядом. Ее рука отыскала мою. Наши пальцы встретились и переплелись.
Как мне показалось, и Сварог, и Макошь отнеслись к столь неожиданному выбору своей дочери если уж не доброжелательно, то вполне снисходительно. Мне почему-то подумалось, что перспектива заполучить себе такого зятя, как Перун, их не слишком-то радовала! Однако пока Сварог с супругой предпочли помолчать. Рядом с ними стояла, улыбаясь мне и Ладе, ее младшая сестра, покровительница домашнего очага и благополучных родов, еще совсем юная богиня Леля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74