- Лейб-гвардейцев? - Я приостановилась. Я вспомнила ужас пробуждения
в кабине Черного Корабля, когда вокруг меня были солдаты, личные солдаты
Лхарра. - Да. Я их видела.
- Я слышал, они очень хороши. Очень ловкие, изящные. - Его тон снова
стал резким.
Не нужно было жить в военизированном мире, чтобы понять, что эту
информацию не следует разглашать. Я равнодушно пожала плечами.
- У нас, на Фру, нет солдат, поэтому мне не с чем сравнивать.
Расскажите мне о вашем кольце, Ричард. Я никогда такого не видела.
Это была очень неуклюжая попытка сменить тему разговора, но на
большее мой вращающийся разум способен не был. Легкая судорога,
пробежавшая по губам Ричарда, показала мне, что он все понял, но решил
удовлетворить мою просьбу и поднес свою руку, чтобы я лучше могла
разглядеть его кольцо. Золотая змейка с рубинами вместо глаз выползала из
глубины камня темно-зеленого цвета.
- Зеленый и золотой - цвета моего Дома. Я видел это в окне ювелира на
Ригель-4. Ювелир превзошел самого себя, сделав эту вещь только для меня. А
я снимаю это кольцо с пальца, - он это продемонстрировал, - и отдаю его
той, которой хотел бы оказать особую честь. Или думать, что оказываю
честь. Затем я закажу другое, такое же. Я дарю такую малость, что не
думаю, что кто-нибудь поймет это не так, как нужно. - Он протянул мне
кольцо. - Вот, возьмите его...
- Моя жена не станет принимать подарки от вас, Ричард. - Мы с
Ричардом отпрянули. Лхарр положил свою руку по-хозяйски на мою талию. - Я
хочу поговорить с Ларгой. Наедине.
Ричард снова надел свое кольцо на палец с таким видом, будто он
снимал его только затем, чтобы показать мне работу ювелира, постоял
несколько секунд, показывая Лхарру, что его ледяной взгляд не смутил его,
затем галантно мне поклонился и не спеша отошел.
Выражение лица Лхарра испугало меня. Я быстро говорила, пытаясь
оправдаться.
- Его лицо, его манера себя держать, все в нем говорит о том, что он
считает себя неотразимым, правда, лорд Карн?
- Так вот почему вы провели с ним столько времени, мадам? Поэтому вы
с ним избегали меня? Он очаровал вас?
- Избегали вас? - Я покачала головой. - Не понимаю, с чего вы взяли,
что мы вас избегали? Что до Ричарда, то он забавлял меня, и его
комплименты произвели на меня некоторое впечатление.
Лхарр завел меня в нишу.
- О чем вы говорили? - Его интонации собственника затронули мою
гордость.
- Я не понимаю, что вам за дело до этого?
- Мой злейший враг ухаживает за вами, поет и танцует. Он
расспрашивает вас, предлагает подарки, а вы говорите, что это не мое дело?
- Наше "перемирие" не будет слишком продолжительным, милорд, если вы
и не пытаетесь доверять мне. У меня достаточно здравого смысла, чтобы не
принимать подарки от незнакомых людей. И меня не следует считать
непроходимо глупой. Ричард не получил никакой информации, кроме той,
которую он мог легко узнать в любом другом месте и, вероятно, более точно.
Что я знаю о вашем мире, кто ваши враги? Он лишь пытался познакомиться со
мной. Вы, вероятно, можете себе представить...
Но он не мог себе представить. Его лицо делалось все холоднее и
жестче.
Я вскинула руки.
- Милорд, мне никогда не приходило в голову, что врагов могут
пригласить на свадьбу. - Я кинулась в контратаку, говоря, что он должен
был указать мне опасных людей. Но он не принял вызова. Это был его мир, и
я не знала, какое наказание ждет жен, осмелившихся дерзить.
Лхарр глубоко вздохнул. Он едва сдерживал душащий его гнев.
- Мы в безопасности, вы и я, если он здесь, - сказал он наконец, -
потому что его никогда не бывает в поместье, когда его наемники выполняют
свою работу. Он научился этому за много лет.
Наемники. Бог мой! Одно дело знать их по книгам, совсем другое -
разговаривать, возможно, в присутствии одного из них.
- Вы уверены? - Я пыталась скрыть дрожь в голосе. Лхарр мог решить,
что он дрожит от страха, но это было не так. Самым ужасным было то, что
мир, в котором возможны такие вещи, продолжает существовать.
- Вполне. Хотя я принял некоторые меры предосторожности.
Как спокойно он сказал о "мерах предосторожности" против убийц. Но я
должна буду тоже научиться говорить об этом. Возможно, мне придется жить
здесь долго.
- Если он ненавидит вас, почему бы ему не получить удовольствие,
самому убив вас?
Рука Лхарра на мгновенье сжалась. По-видимому, по его понятиям, это
была верная реакция.
- Да, он попытается, но не раньше, чем будет уверен, что полностью
разрушил мой Дом. Убить меня недостаточно. Сначала он хочет увидеть руины
моего Дома.
Я закрыла глаза и пыталась подавить раздражение, вызванное таким
сообщением. Уничтожить сотни жизней? В угоду ненависти одного человека? Я
изо всех сил старалась продолжать разговор. Я должна знать намного больше,
чем я теперь знаю, чтобы жить здесь.
- Что заставило вас так ненавидеть друг друга?
Лхарр запустил руку в свои волосы.
- Мне трудно это объяснить такой, как вы. - Осторожно взяв меня под
руку, он вывел меня из галереи обратно к свету и шуму Зала. - Мы не должны
были уходить так надолго. - Он умело обошел пьяного гостя, который,
ослабев, храпел, прислонившись к одной из колонн. - Наши предки начали
кровавую междоусобицу, точнее, прадеды. Они прибыли с первыми Черными
Кораблями. Десятый Лхарр, мой прадед, завладел единственной женщиной,
захваченной в том путешествии, пленницей герцога Харлана. Остальное
намного сложнее. Ну, и в результате Дом Харлана, по мнению Ричарда, не
может успокоиться, пока не погибнет все, на чем стоит Дом Халарека. На
самом деле, Ричард считает, что у него есть свои причины для того, чтобы
уничтожить нас. - Лхарр отогнал эти мысли. - Но сегодня должен быть
счастливый вечер. Я больше ни слова не скажу об этой кровавой ссоре.
Мы поднялись на помост. Он пододвинул мне мое кресло.
- Попытайтесь забыть все, что я вам рассказал. Желаю вам хорошо
провести время.
Я взглянула на него. Он был вполне серьезен. Он и в самом деле думал,
что я могу хорошо проводить время, будучи насильно взятой в жены и после
того, как мне рассказали, что в замке могут быть наемные убийцы. Пусть
даже только тогда, когда лорда Ричарда здесь нет.
Лхарр ответил на вопрос, который прошептал ему Гарет, затем сел,
чтобы полакомиться фруктами. Гости, множество гостей подошли к столу,
трезвые и пьяные, мужчины и женщины. Дамы делали мне комплименты,
поздравляли с удачным замужеством, превознося до небес добродетели Лхарра.
Мужчины хотели танцевать, и я должна была танцевать с каждым из них. Таков
ритуал. Их было так много, что их имена и лица безнадежно растворились в
дыме их трубок и витающем вокруг кислом запахе. Все это, вместе с жарой от
моих нижних юбок и мучительной попыткой удержать на голове высокий
головной убор, в конце концов привело к нестерпимой головной боли.
Я танцевала с официальным представителем Гильдии, когда от усталости
и напряжения я чуть не упала на него. Он выразил сочувствие, хотя был
сильно не трезв, и помог мне вернуться на место за столом. Так как я
рассказала ему, что имела дело с Гильдией, он записал адрес Гильдхолла на
моей салфетке, передал ее мне с витиеватым поклоном и удалился. Я сидела
несколько минут с закрытыми глазами, пытаясь прогнать головную боль. Когда
я наконец взглянула на холл снова, он был почти пустой. Пока я без
остановки танцевала, большинство гостей уехали домой или ушли спать. Лхарр
отдыхал сзади меня, в руках у него была запотевшая от содержащейся в ней
прохладной жидкости кружка. В моей голове пульсировала боль.
Я встала, слегка шатаясь.
- Извините меня, милорд, я иду спать.
- Не извиняю.
Моя голова болела так, что я ни о чем не могла больше думать. И от
усталости и боли я надерзила ему.
- Я не собиралась спрашивать у вас разрешения, милорд. Это всего лишь
форма вежливого обращения.
В тот момент, когда вырвались эти слова, я поняла, что разговариваю
слишком дерзко, да еще в присутствии гостей, но была слишком усталой и
несчастной, чтобы выбирать слова. Если бы только можно было скрыться от
всех в каком-нибудь месте и сосредоточиться, я смогла бы избавиться от
головной боли. Я повернулась, чтобы уйти.
Лхарр вскочил на ноги и схватил меня за руку.
- Вы не уйдете, пока последний гость не пойдет спать или не упадет
под стол.
Я попыталась высвободиться.
- Я была любезна с пьяными мужчинами. Я танцевала до упаду. Я терпела
гам и вонь до тех пор, пока моя голова не стала раскалываться. Это все,
что я для вас могу сделать за вечер.
Рука Лхарра сжала мою сильнее.
- Вы заблуждаетесь, мадам. Сядьте.
Он с силой дернул меня за руку вниз, так, чтобы я села, но я смогла
устоять. На мои глаза набежали слезы, отчего я еще больше рассердилась,
потому что не хотела, чтобы он меня видел плачущей.
- Пустите!
Его глаза и голос были холодными как лед.
- Делайте, что вам говорят!
- Я не останусь здесь! - Я изо всех сил пыталась освободить свою
руку, чтобы сбежать от этих холодных золотистых глаз.
Но его хватка была железная.
- Ведите себя прилично, мадам. Вы позорите меня.
Я окинула взглядом гостей, оставшихся в Зале. Здесь и там догорали
свечи, утопая в расплавленном воске. Представительный мужчина свалился со
своего стула с булькающим звуком, да так и остался лежать.
- Эти пьяницы не заметят, если даже потолок рухнет на их головы.
Пустите меня!
Я попыталась оттолкнуть его руку, но не смогла. Я смотрела на него с
вызовом, кусая губы, чтобы не расплакаться. Он с силой потянул меня вниз.
Когда я не села, он дал мне пощечину. Я задохнулась от возмущения. Он
у_д_а_р_и_л_ меня! Моя щека нестерпимо болела, но эта боль бледнела перед
моим гневом. Он _у_д_а_р_и_л_ меня!
В ответ я сама что было сил ударила его. Лицо его побелело, глаза и
губы сузились. Он зажал обе мои руки одной своей, а другой, свободной,
отхлестал меня по лицу. Боль в моей голове удвоилась.
Но эта боль была ничто по сравнению с моим потрясением. Я
у_д_а_р_и_л_а_ человека. Я _у_д_а_р_и_л_а_ человека. Спокойная,
рассудительная, культурная - мое представление о самой себе рушилось. Я
позволила злобе выйти из-под контроля. И более того, я желала _с_н_о_в_а
ударить его. Головная боль и ужас перед собственным поведением ошеломили
меня. Я заплакала и никак не могла остановиться.
Спустя несколько минут я осознала, что Лхарр разговаривает со мной. Я
взглянула на него, но хотя я могла и видеть, и слышать, что он говорит,
для моей пульсирующей головы звуки ничего не значили. Он поднял свою руку
снова, но затем опустил ее и освободил мои запястья. Мне была необходима
хоть какая-нибудь опора. Мои колени подгибались. Я почти падала, когда он
рукой подхватил меня. Я обрушилась на него так, что это его испугало. Он
шептал мне что-то на ухо, но я, все видя и слыша, ничего не могла понять.
Лхарр бережно усадил меня в кресло, затем снял тяжелый головной убор с
гнезда из заплетенных кос и положил его на стол.
Я пребывала в состоянии, похожем на сон. Было тихо и спокойно, затем
послышались низкие голоса, меня осторожно подняли, рядом оказалось плечо,
на котором убаюкивали мою больную голову. Потом ласковые руки расшнуровали
корсеты и расплели мои туго заплетенные косы. В голове начало проясняться.
Мужчины говорили о чем-то по-цыгански, настаивая, Лхарр отказывался. Как я
почувствовала сквозь сон, кто-то закончил готовить меня для сна и накрыл
одеялом. Рука легко погладила меня по щеке, и затем прикроватные занавески
с мягким шуршанием закрылись.

6
Я сладко потянулась и вновь поуютнее устроилась в постели.
Разрисованные постельные занавеси приглушали обычную трескотню служанок. Я
медленно открыла глаза. Свет проникал сквозь небольшую щель в занавесях.
Эта кровать была не моя. Она была больше, а занавеси были, как у Халарека,
голубые.
- Леди Жанна, вы проснулись? - И они все захихикали. Я перекатилась
по постели и приподнялась на локтях. Тамара заглянула за занавеску.
- Вы одна?
- Кто?.. - Потом я вспомнила последнюю ночь и тут впервые заметила,
что другая половина постели была измята. Мне не хотелось думать об этом.
Когда Тамара откинула занавес, я села и огляделась. Комната была
значительно больше моей, но мои гобелены оживляли эти каменные стены, а
каменный пол устилали привычные ковры. Самым приятным было воспроизведение
окна моей комнаты, через которое проникал поток солнечного света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41