Один из всадников не особо заботливо сует мне в рот свою
фляжку, а потом такую конструкцию: лепешка сверху, хлеб снизу, а между
ними слой мяса с остро пахнущей приправой. Кормилец сидит, развалясь ко
мне спиной, опершись на валун и свесив руку с кормом в мою сторону, и я,
извиваясь червяком, обгладываю угощение под радостных хохот развлекающейся
зрелищем мелкоты. Мне на них плевать - хотя бы потому, что я сейчас играю
роль понятливого, но все же быдла, да и жрать элементарно хочется, и я
продолжаю трапезу на воздухе. Возиться с подаянием приходится весь привал,
а последние куски я сглатываю уже на весу - тролли снова шагают, как
заведенные. На перевале застава - четверо с копьями, но одного взгляда на
нас хватает, чтобы заставить сих достойных стражей отшатнуться и застыть в
почтительных позах. Следующее межгорье сверху сначала кажется усеянным
пожарами, так сильно дымящими, что не видно света огня. Но чем дальше я
приглядываюсь, тем меньше доверия остается к пожарной гипотезе. Не дым
это, а скорее плотный серо-черный туман, лежит он во вполне определенных
местах, правильной формы покрывалам, размеры издалека не очень впечатляют,
но если сравнить с окружающим пейзажем, то получится нечто грандиозное.
Вот мне хорошо виден этакий куб или, как его там, параллелепипед,
поверхность ровная, как ножом резаная. Туман покачивается и плывет, но
форма сохраняется неизменно. А рядом можно разглядеть фигурки людей и
лошадей - кубик получается метров двести в длину и с полсотни в высоту.
Это образование стоит на склоне горы, так же накренено, и со дна долины
прямо в туман ведет дорога, хороший серпантин. А дальше в долине, сколько
же всего этого! И купола всякие, и кубы, и сложные формы. Сложные, и
какие-то искусственные, неживые. А кроме этих туманных клоков в долине
ничего почти нет - только скальные обломки, несколько речных промоин и
множество дорог, прочерчивающих этот хаос. Причем переходы от одного
тумана к другому надсыпаны над общим уровнем, а наша дорога петляет прямо
по дну ущелья, я это разглядел и получил пинок от всадника слева, ему мои
краеведческие инициативы не понравились. Последнее, что я успел разглядеть
- это как по дорогам ползут тяжелые фургоны, по четыре, а то и по шесть
лошадей запряжено в каждый, один фургон прямо в туман затащили - без
всяких церемоний, растворился в серости и все.
Тролли мерно шагают, солнце печет, я мерно покачиваюсь, руки из
суставов скоро выскочат. Спина, который час уже согнутая, болит, и я
потихоньку начинаю терять восприятие окружающего. Все вокруг постепенно
теряет свои очертания, мир становится все более бледным и белым - сознание
я теряю. Сколько это продолжается, я не знаю, но, видимо, долго, ибо в
себя я прихожу уже на дне долины, около двух валунов в человеческий рост,
опирающихся друг на друга, а дорога проходит рядом. Тролли стоят как
вкопанные, а остальной конвой как-то очень нервно топчется на месте, глядя
назад, то есть туда, куда я при всем желании повернуться не могу. И
вообще, весь обзор у меня ограничен - по бокам здоровенные камни, впереди
- мост под насыпную дорогу и еще одна насыпь. А беспокойство нарастает,
даже тролли начинают делать какие-то движения, и тут сзади раздаются звуки
наподобие собачьего ворчания, усиленного до размеров близкого грома.
Тролли просто-напросто роняют меня на дорогу - хорошо, не одновременно
руки отпустили, а то бы спину сломал, а так упал больно, но удачно. Пока я
шипением и мычанием выражаю свои ощущения, носильщики с неожиданной
резвостью исчезают в расселинах камней, а плащеносцы пришпоривают коней и
скрываются за поворотом. Мелкота в панике повалила телегу, и теперь двое
или трое пытаются поставить ее на колеса, но мешает рвущаяся и бьющаяся
лошадь, а остальные удирают на своих двоих. Прямо на них несется лошадь с
бочкой и, затоптав насмерть одного из мелких, скрывается за поворотом. Я
эту картину наблюдаю, лежа в неудобном положении боком и немного вверх
ногами. Мне тоже хочется бежать, скрыться, исчезнуть, и не куда-нибудь, а
вполне конкретно в сторону подальше от чего-то за моей головой. Я дергаюсь
как змея на стекле, но в результате только откатываюсь к полого уходящему
вверх плоскому обломку. Взревывающий звук повторяется, и ему уже немного с
другой стороны отвечает сипящее шипение, от которого я теряю последние
остатки самообладания и начинаю биться, пытаясь разорвать ремни, но
получается только боль в почти вывихнутых суставах, и она немного приводит
меня в себя. То ли в глазах у меня темнеет, то ли свет дневной ощутимо
меркнет, а со спины надвигается нечто страшное, наводящее ужас одним своим
существованием. Нет уж, пока у меня над собой контроль есть - спасибо
изрезанным веревкой рукам - не буду я кочевряжиться бестолку. Сгибаюсь,
достаю свободной кистью кинжал - слава лентяям, которые не только рот не
заткнули, но и не обыскивали! Зажимаю рукоятку в коленях, режу ремни на
руках, а потом, морщась и кривясь от боли, освобождаю ноги, пытаюсь
встать, но они не держат, и я вновь брякаюсь на камни. Нет, глаза не врут,
вокруг действительно становится темнее, и центр этой темноты там же,
откуда раздается ворчание и идут волны кошмара. Лошадь уже рваться
перестала, лежит и даже не ржет, жалобно скулит, пузыря пену на губах, да
и мне не по себе, но я-то с первым приступом справился, и теперь надо
по-быстрому поставить какую ни на есть защиту, чтобы хоть немного здраво
рассуждать. Колдовства здесь очень мало, все больше психология, и с первым
слоем я справляюсь довольно быстро. Ноги уже отошли, и я потихоньку иду к
насыпи, шатаясь и вихляя. С насыпи-то, наверное, можно разобраться, что
случилось? Забраться наверх оказывается делом непростым, а забравшись, я
озираюсь, и несмотря на защиту чуть не падаю на каменные плиты - колени
подкосились, да и есть с чего. Этих туманистых фигур больше нету -
последний купол на моих глазах растекается серым обыкновенным дымом,
теперь вся долина усеяна просто облаками, расползающимися наподобие краски
в воде, а из них лезут страшилища, которых и разглядеть трудно - вокруг
них совсем уж черная тень клубится. Какие-то членистые, многоногие тела,
плоские, вроде как крабы или пауки, а то и просто сгустки темноты
переливающиеся, и все размерами под стать своим гнездышкам. То одна, то
другая тварь все чаще издает какой-нибудь звук - то рев, то шип, но все с
силой грохота средних масштабов обвала. Ближе всего ко мне - это в
полукилометре примерно - сидит вполоборота величавый дракон, совсем такой,
как мне в Лихом Лесу рассказывали, его тоже окружает темнота, и лишь глаза
горят красными прожекторами. Когда он поворачивает голову и зацепляет меня
взглядом, создается впечатление, что получил удар током и одновременно
мягким молотком по голове, но взгляд скользит дальше, и я снова могу
что-то думать. Думаю, впрочем, несложно: вся эта погань шевелится все
активней и активней, а попасть к такому даже не на зуб, а хотя бы просто
на глаза - это верный конец. Значит, надо делать ноги, причем без паники и
судорожных движений, а сначала - усилить защиту до максимума, сколько сил
и способностей хватит.
Начинается и продолжается неизвестно сколько времени адова работа -
пробираться между камней, таиться в щелях, перемахивать трещины, и все не
просто так, а прячась от этих порождений, часто угадывая их присутствие
только по атмосфере и внешнему фону, который нет-нет да и пробьет мою
шкурку. В долине стоит уже полнейшая темень - что вперед, что вверх,
чувство времени у меня полностью потеряно. Чудовища орут уже почти
непрерывно, кажется, лопнут перепонки, но нет худа без добра - пару раз я
только так и спасаюсь - услышав впереди взвой и спешно изменив маршрут.
Многие из зверюг светятся, сами, или глазами там, пастью разинутой.
Наверное, мне все же повезло - если б я оказался в середине этого
бредового зверинца, рано или поздно напоролся бы на кого-нибудь тихого и
незаметного, а так все же до склона горы добрался, хотя кое-какие моменты
были весьма опасные - к примеру, когда пришлось ждать, когда дорогу
переползет неимоверно длинная двухголовая змея, слабо светящаяся и
пахнущая нашатырем. Но теперь, чем дальше я ползу наверх, тем легче на
душе: во-первых, рад, что ушел живым и невредимым, а во-вторых, фон
все-таки снизу идет слабей, чем когда я там бродил. Синяки не в счет, это
дешевка.
Где-то в середине склона у меня наконец хватает духу глянуть вниз.
Все межгорье усеяно светящимися и мерцающими силуэтами, они извиваются,
переползают с места на место, но вверх не лезут, что весьма радует. Я
устал, блокировка тоже силы выкачивает, но тормозиться здесь никакой охоты
нет, я лезу вверх и вверх. Еще через час сквозь темноту начинает
проглядывать сначала робко, а потом все ясней и ясней круг полной луны, а
потом и звездочки появляются, и наконец темно-синее небо со светлой
полосой на востоке. Я почти на гребне горы, до рассвета не больше часа,
уже не карабкаться можно, я просто ногами иду, топча редкую жесткую траву.
Вокруг, насколько хватает глаз, резкие очертания кромок хребтов, затянутые
туманом долины, и лишь та, из которой я выбрался, как черной ватой
заполнена, и оттуда ощутимо тянет страхом и опасностью. Я подхожу к краю
обрыва - снизу доносится хоть и ослабленная расстоянием, но все же
омерзительная какофония зверинца.
А на краю обрыва, на немного возвышающемся над общей линией выступе
стоит одинокая женская фигура, стоит лицом к бездне, просто и свободно,
без всяких жестов и напряжения. Женщина глубоко вздыхает - я не слышу, но
вижу это уже лежа за камнем - и оборачивается в мою сторону. Правильное
личико, вздернутый сверх меры нос, две дуги редких бровей. Либо это Анлен,
либо я столб деревянный. Значит, добралась все же сюда, а я, честно
говоря, не верил в это, даже дурой обозвал про себя, когда она в одиночку
ушла. А сейчас как ни в чем не бывало она присаживается на краю обрыва, и
ветер шевелит ей волосы тихонько и бережно. Я больше не в состоянии ждать,
тихонько подкрадываюсь, кладу ей на плечо руку и заявляю на ирчисленге:
- А ну, пойдем!
Минуты через две, наверное, я снова начинаю различать предметы, вижу
ее, сидящую рядом, и ощущаю саднящую боль возле уха. Лежа брюхом вверх на
камнях, конечно, не самая лучшая поза для галантных приветствий, да и
обстоятельства тоже, но тем не менее говорю:
- Приветствую тебя, я рад встрече. Прости за неуместную шутку, я не
сообразил, что она могла кончиться и хуже.
- Да, конечно, прощаю, хотя и вправду я могла б тебя сразу скинуть
вниз. И я тоже рада встрече, но как ты сюда попал? И где твои друзья?
- Так просто не ответить. Здесь есть место, где можно хотя бы
относительно спокойно поговорить?
- Да, конечно, хоть прямо здесь; в окрестности этой долины вряд ли
кто отважится зайти. Но погоди немного - я хочу дождаться рассвета, уже
немного.
Над краем соседней горы уже показался кусочек солнца, оно быстро идет
вверх, и его свет все глубже и глубже проникает в ущелье под ногами, а
темнота в нем тает как снег под паром. Картина красивая и впечатляющая -
борьба света и тени, а потом тени не остается, лучи солнца достигли дна.
Ор чудовищ усиливается, и вся черная и разноцветная мерзость мечется по
камням, прячется под друг друга, или пытается окутать себя темнотой. Не
больше, чем четверть часа это продолжается, а потом весь серпентарий почти
разом затихает, и существа теперь просто лежат там внизу неподвижно, как
пиявки дохлые. Анлен вздыхает: - Ну, вот и все. Пойдем, я знаю, где тут
можно спрятаться так, чтоб даже издалека, или сверху нас нельзя было
увидеть или услышать. Глаза и уши служащие Другу бывают очень остры. Я
вспоминаю, с какой оперативностью меня вытурили от мужичонки, и
соглашаюсь. Укрытие оказывается небольшой расселиной в скале, немного
изогнутой и расширяющейся книзу. Если в изгиб забраться да присесть, то ни
один злыдень тебя не заметит, будь он хоть семи глаз во лбу и пяти ушей
в... ладно. При Анлен я такие слова произносить стесняюсь, хотя это
наверняка и лишнее. - Рядом никто из живых ближайшее время здесь на
появится. А неживые еще не набрали той силы, когда они сами что-то могут
сделать. - Неживые, это как? - Понимаешь, тот, кого называют Друг, никогда
не имел в своем подчинении чисто призрачных существ. Только укрепившись
здесь, он начал изучать это искусство, заново открывая то, что знали до
него, и узнавая то, чего не знали до сих пор даже самые мудрые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58