Они, как я подозреваю, знают кое-что о человеке, застреленном несколько дней назад в машине мистера Джернигана.
— А, вот оно что.
— Пока моя рабочая версия такова: сами они в Убитого не стреляли, но знают больше, чем говорят.
— Так-так.
— Скажи им, что моя задача найти убийцу, а не засадить их за решетку.
— Ты не можешь дать таких гарантий. Я посоветуюсь с Кастрехоном.
— Конечно посоветуйся. Думаю, он согласится не выдвигать обвинения в препятствии расследованию в обмен на их информацию об убийстве.
— Но вначале я должен переговорить с Джерниганом.
— Он, судя по всему, не причастен к убийству. Но этот физик не от мира сего, и, не дай Бог, ему взбредет в голову, что деяния свои надо обязательно скрыть.
Повесив трубку, Лорен чуть не взвился от восторга. Наконец-то забрезжила надежда.
* * *
Стук в дверь оторвал Лорена от бумаг на столе. Вошла Шейла Лоури. Судя по ее внешнему виду, она только что закончила обычную ежедневную пробежку — в шортах, кроссовках и спортивной майке с надписью «Смерть мужикам. Кастрирующая сука». В руке бутылка с диетической кока-колой.
— Ты не занят? — спросила Шейла.
— Как раз собирался тебе звонить. Присаживайся.
Все еще тяжело дыша, Шейла села в кресло и прижала холодную бутылку к разгоряченному лбу.
— Аксельрод рвет и мечет из-за вырванного листа, — сообщила она.
— Может быть, — пожал Лорен плечами, — эту страницу вырвал его человек.
— Ты уверен в этом?
— Это не важно, уверен я или нет. Важно только то, что может быть принято судом в качестве доказательства.
Шейла откупорила бутылку и принялась с жадностью пить. Наконец она поставила бутылку, вздохнула и снова занялась Лореном.
— Врач, нанятый Аксельродом, осмотрел Робби Киснероса. Думаю, они сделали красочные фотографии его синяков, а также следов от наручников на запястьях. Чтобы попытаться доказать, что его избивали, когда он был в наручниках.
— Он буйствовал как бешеный после того, как ему надели наручники. Так я и написал в отчете.
— Так буйствовал, что четырнадцать раз ударился о приклад винтовки? Врач зафиксировал все его раны. Одному Богу известно, что еще накопает врач Аксельрода.
— Что дальше?
— Я хочу посоветовать Кастрехону поторговаться с ними, договориться о согласованном признании вины.
— Не надо, Шейла.
— В любом случае, нам не удастся избежать всех обвинений.
— Не надо идти у них на поводу, черт возьми! — вскипел Лорен. — Робби отравляет жизнь всему городу!
— Это дело окружного прокурора, но я выскажу ему свое мнение. — Шейла встала, снова глотнула из бутылки. — Чтобы в следующий раз у тебя не возникало соблазна избивать подозреваемых.
С этими словами она вышла. Глядя ей вслед, Лорен в припадке злости испытывал острое желание что-нибудь сломать, лучше всего хребет этой несносной бабе. Преодолевая ярость, Лорен заставил себя сосредоточиться над бумагами, но нажал на карандаш так, что грифель сломался. В сердцах он метнул карандаш в угол. В тот же момент появился мэр.
— Лорен? — Сделав вид, что не заметил странного полета карандаша, Трухильо перешел сразу к делу. — Я звонил утром, тебе передали?
— Да, я уже набирал номер. До этого не хотел отрывать тебя от ленча.
— Я обычно ем бутерброды у себя в кабинете. — Не дожидаясь приглашения, Трухильо сел, предварительно подтянув на коленках плисовые желто-коричневые штаны. — Давай поговорим. На тебя поступили жалобы.
— От кого?
— Не важно, — скривился мэр. — Жаловались по поводу твоего поведения в связи с расследованием убийства.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ходил по Виста-Линде и донимал всех своими расспросами.
— Я всего лишь выяснял, не появлялся ли здесь кто-нибудь подозрительный, кто мог бы быть причастен к убийству. Это называется донимал?
— Не хотелось бы, чтобы ты трогал сотрудников ЛВТ. Дело в том, что я веду с руководством ЛВТ кое-какие переговоры, которые сейчас находятся на весьма деликатной стадии.
— Я никому не причиняю вреда, Эд. Я занимаюсь своей работой, веду расследование.
— Будь благоразумен, Лорен.
— Я вполне благоразумен. Кто жаловался на меня? И тебя не настораживает, что этот человек препятствует следствию?
— Приказываю тебе не вмешиваться не в свою сферу. — Мэр поджал губы. — И вообще глупо тратить деньги на расследование убийства неизвестного человека.
— Все-таки, Эд, кто жаловался?
— Это не важно!
— Ты уверен, что жалобщик не причастен к убийству?
— Это абсурд! — Правый глаз мэра задергался от нервного тика. — Ты выполнишь мою директиву или нет?
— Элиза Хаукинг. — Лорен посмотрел на Трухильо в упор. Тот отвел взгляд.
— Она не занимается такими вещами. — Тик усилился.
Лорен улыбнулся, наслаждаясь замешательством мэра.
— Да, она занимается совсем другими вещами. Иногда сидит с твоим ребенком, а однажды ты поимел ее в своей машине.
— Черт побери! — Трухильо вскочил и зашагал взад-вперед, сунув руки в карманы. — Это маленькое недоразумение. Я немного выпил в тот вечер, с кем не бывает?
— Эд, ей всего пятнадцать.
— Она сказала, что больше.
— Закону не важно, что она сказала.
— Ладно. — Трухильо приблизился к нему почти вплотную. — Я оценил твои возможности. Только не говори никому.
— Я тоже ценю твое невмешательство в дела моего департамента, Эд. И очень надеюсь, что ты утвердишь такой бюджет, чтобы мне не пришлось увольнять своих сотрудников.
С этим неприятным вопросом мэру пришлось закончить.
— Вчера я был на пресс-конференции, — перевел мэр разговор на другую тему. — ЛВТ собирается спонсировать Музей высоких технологий. Там будет кинотеатр с голографическим экраном, дающим трехмерное изображение. Музей разместят здесь, в городе.
— Недурно с их стороны.
— Это поможет спасти нашу экономику. На этот проект выделяют три миллиона долларов! Нельзя подвергать его опасности плохими отношениями с ЛВТ.
— С ЛВТ у меня нормальные отношения.
— Рад слышать от тебя такое, Лорен.
— Тем не менее я буду действовать так, как считаю нужным.
— Она будет молчать! — взорвался Трухильо. — Если она до сих пор не пожаловалась на меня, не пожалуется никогда!
— Достаточно мне только побеседовать с Элизой, и она это сделает.
Несколько секунд мэр с побелевшим лицом смотрел на Лорена, затем резко повернулся и вышел.
«Где-то теряем, а где-то находим, — подумал Лорен, оценивая два последних визита. — Если выиграю третий поединок, счет будет два — один в мою пользу».
С таким намерением Лорен вышел на площадь перед зданием. «Блэйзер» по-прежнему караулил его. Внутри сидел только один агент — лет тридцати, с короткими черными волосами, зачесанными назад. В темных очках, как и все люди Пашиенса. Когда Лорен постучал, тот без видимого удивления опустил боковое стекло машины.
— Да?
— Я начальник полиции, — представился ему Лорен.
— Знаю.
— Ты арестован.
Наконец, к удовлетворению Лорена, он изумился.
— За что?
— За ношение автоматического оружия. Это запрещено постановлением муниципалитета.
— Черт!
Открыв дверцу, Лорен жестом приказал ему выйти.
— И без глупостей! — предупредил Лорен.
Получайте ударом на удар, философски подумал Лорен, ведя охранника в наручниках в полицию.
* * *
Охранника звали Винцентом Назаретом. Раскрыть шифр отказался. Пришлось Лорену вызвать сварщика для вскрытия коробки с автоматами «узи». Для перерезания тугоплавкого стержня понадобилось целых двадцать минут.
Всем патрульным полицейским Лорен приказал арестовывать каждый джип ЛВТ, замеченный в пределах города. Нашелся только один, и два других озадаченных охранника пополнили арестантскую комнату. Только после того, как их автоматы тоже извлекли с помощью автогена, Лорену пришло в голову, что можно было попытаться открыть коробки тем же шифром, что он вычислил по грязным кнопкам во время экскурсии по ЛВТ. Если, конечно, Пашиенс не догадался сменить код.
Всех троих протестировали по методу Шибано на наличие следов пороха на руках. Порох обнаружился только у Назарета.
— Я тренировался в тире в воскресение, — оправдывался он, — выстрелил пятьдесят раз.
— Кто-нибудь может подтвердить это? — спросил Лорен.
— Какая разница, — после явных колебаний ответил Назарет.
В три тридцать, спустя почти два часа после ареста первого охранника, появился разъяренный Пашиенс, чтобы внести залог за своих людей. На посеревшем лице больше обычного выделялись скулы.
— Какого хрена ты сделал это? — холодно процедил он сквозь зубы.
Лорен проводил его в тюрьму, где Пашиенс предъявил тюремщику Эду Россу кредитную карточку ЛВТ.
— Ты забыл кое-что упомянуть о ваших автоматах, — спокойно выдал Лорен. — Компания «Стрелковое оружие США» выпускает для «танфольо» стволы калибра 0,41 дюйма.
— Впервые об этом слышу, — зло сверкнул глазами Пашиенс.
— Кроме того, я просил тебя изъять из города автоматическое оружие.
— Теперь любое наше сотрудничество невозможно. Если тебе понадобятся от нас какие-нибудь документы, делай официальный запрос.
— Зачем ты приказал Назарету следить за мной?
— Я больше не сотрудничаю с тобой, понял? Засунь свой вшивый полицейский значок себе в задницу.
— Засунь сам, если получится.
В глазах Пашиенса блеснул дикий огонь, кулаки непроизвольно сжались. Лорен приготовился отражать нападение. На несколько секунд Пашиенс застыл с искаженным от ярости лицом. Оставайся оно таким дольше, для исправления потребовалась бы, пожалуй, пластическая операция. Однако, с шипением выпустив воздух, Пашиенс отвернулся и занялся заполнением бумаги для Эда Росса. Лорен даже слегка разочаровался — драки не вышло.
А жаль. Это было бы интересно.
После завершения формальностей Пашиенс поспешил к ожидавшему его Трухильо, и они вместе двинулись по коридору, выложенному белыми плитками. Лорен долго еще провожал их взглядом, чувствуя, как мэр извиняется перед Пашиенсом за причиненные хлопоты.
— Сомневаюсь, шеф, — резюмировал Киприано.
— В чем?
— Благоразумно ли ты поступил?
— К черту благоразумие! — Лорен снова посмотрел в спину удаляющегося Пашиенса. — Что за человек рассказывал тебе о коровах?
— О каких коровах?
— Которые проходят в запретную зону ЛВТ?
— А... Бегли рассказывал. А ему — один из охранников ЛВТ, с которым он вместе ходит на охоту.
— Бегли сейчас дежурит?
— Нет, он выйдет в следующую смену.
— Что еще он рассказывал?
— Точно не помню, шеф. — Киприано наморщил лоб, припоминая. — Я не вслушивался в его болтовню.
— А что он рассказывал о Пашиенсе?
— Пашиенс изображает из себя этакого супермена из секретных сил особого назначения. А на деле, как удалось выяснить тому охраннику, Пашиенс в самом начале службы сломал себе ногу на тренировке, из-за чего никогда не участвовал в тайных операциях.
— Но он же хвастался, что воевал в Армении!
— Команда, в которой он начинал службу, действительно была в Армении. А Пашиенс нет, он лежал в это время в военном госпитале со сложным переломом.
— Видел бы ты его кабинет, — злорадно усмехнулся Лорен. — Он устроил там настоящий музей в память о той войне. Флаг, ковер, фотографии секретного отряда.
— Наверно, ему очень хотелось там побывать.
— Копай глубже. Это болезненная страсть к бахвальству. У Пашиенса явно с головой не все в порядке.
— Охотно верю, шеф.
В приподнятом настроении Лорен вернулся к себе в кабинет и открыл большой старинный сейф работы девятнадцатого века. Там он хранил вещественные доказательства. В нос шибанул резкий запах марихуаны, не выветрившийся отсюда за долгие годы. На верхней полке лежали четыре автомата «узи», каждый в пластиковом пакете и с именем бывшего владельца на карточке. Ниже лежали обрез и упаковка наркотиков, изъятые у Робби Киснероса. На другой полке — «ингрэм МАК-11» и прочее оружие мексиканских торговцев наркотиками.
Плоды насыщенной недели.
Видеомагнитофон тоже хранился в сейфе, чтобы не в меру любопытные сотрудники не забавлялись с ним в рабочее время. Лорен установил видеомагнитофон на стол и вставил запись, сделанную Элоем в субботу.
Качество изображения оказалось невысоким — кровь краснее, а кожа Убитого желтее, чем в действительности. Но, несмотря на странноватые цвета, не стоило и сомневаться: убитым был Рэндал Дюденхоф.
Сердце заныло, словно сдавленное чьим-то теплым кулаком. Непроизвольно Лорен зашептал молитву.
В дверь постучался Элой.
— Шеф, произошла большая авария. На мосту Рио-Секо маглев врезался в грузовик.
Услышав новость, Лорен сразу догадался, что авария подстроена.
Им надо было убрать того, кто ехал в поезде.
Глава 14
На темном песке у моста Рио-Секо разбросаны сотни оленьих рогов. С моста свисает маглев. Его первый вагон, врезавшись в грузовик, смялся в лепешку, как тонкостенная банка из-под пива под ногой толстяка. Пятитонный грузовик Сэма Торрея, ударом поезда расщепленный надвое и сброшенный в пересохшее русло реки, лишь чудом не загорелся.
Лорен остановил автомобиль около пожарной машины и подошел к месту аварии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— А, вот оно что.
— Пока моя рабочая версия такова: сами они в Убитого не стреляли, но знают больше, чем говорят.
— Так-так.
— Скажи им, что моя задача найти убийцу, а не засадить их за решетку.
— Ты не можешь дать таких гарантий. Я посоветуюсь с Кастрехоном.
— Конечно посоветуйся. Думаю, он согласится не выдвигать обвинения в препятствии расследованию в обмен на их информацию об убийстве.
— Но вначале я должен переговорить с Джерниганом.
— Он, судя по всему, не причастен к убийству. Но этот физик не от мира сего, и, не дай Бог, ему взбредет в голову, что деяния свои надо обязательно скрыть.
Повесив трубку, Лорен чуть не взвился от восторга. Наконец-то забрезжила надежда.
* * *
Стук в дверь оторвал Лорена от бумаг на столе. Вошла Шейла Лоури. Судя по ее внешнему виду, она только что закончила обычную ежедневную пробежку — в шортах, кроссовках и спортивной майке с надписью «Смерть мужикам. Кастрирующая сука». В руке бутылка с диетической кока-колой.
— Ты не занят? — спросила Шейла.
— Как раз собирался тебе звонить. Присаживайся.
Все еще тяжело дыша, Шейла села в кресло и прижала холодную бутылку к разгоряченному лбу.
— Аксельрод рвет и мечет из-за вырванного листа, — сообщила она.
— Может быть, — пожал Лорен плечами, — эту страницу вырвал его человек.
— Ты уверен в этом?
— Это не важно, уверен я или нет. Важно только то, что может быть принято судом в качестве доказательства.
Шейла откупорила бутылку и принялась с жадностью пить. Наконец она поставила бутылку, вздохнула и снова занялась Лореном.
— Врач, нанятый Аксельродом, осмотрел Робби Киснероса. Думаю, они сделали красочные фотографии его синяков, а также следов от наручников на запястьях. Чтобы попытаться доказать, что его избивали, когда он был в наручниках.
— Он буйствовал как бешеный после того, как ему надели наручники. Так я и написал в отчете.
— Так буйствовал, что четырнадцать раз ударился о приклад винтовки? Врач зафиксировал все его раны. Одному Богу известно, что еще накопает врач Аксельрода.
— Что дальше?
— Я хочу посоветовать Кастрехону поторговаться с ними, договориться о согласованном признании вины.
— Не надо, Шейла.
— В любом случае, нам не удастся избежать всех обвинений.
— Не надо идти у них на поводу, черт возьми! — вскипел Лорен. — Робби отравляет жизнь всему городу!
— Это дело окружного прокурора, но я выскажу ему свое мнение. — Шейла встала, снова глотнула из бутылки. — Чтобы в следующий раз у тебя не возникало соблазна избивать подозреваемых.
С этими словами она вышла. Глядя ей вслед, Лорен в припадке злости испытывал острое желание что-нибудь сломать, лучше всего хребет этой несносной бабе. Преодолевая ярость, Лорен заставил себя сосредоточиться над бумагами, но нажал на карандаш так, что грифель сломался. В сердцах он метнул карандаш в угол. В тот же момент появился мэр.
— Лорен? — Сделав вид, что не заметил странного полета карандаша, Трухильо перешел сразу к делу. — Я звонил утром, тебе передали?
— Да, я уже набирал номер. До этого не хотел отрывать тебя от ленча.
— Я обычно ем бутерброды у себя в кабинете. — Не дожидаясь приглашения, Трухильо сел, предварительно подтянув на коленках плисовые желто-коричневые штаны. — Давай поговорим. На тебя поступили жалобы.
— От кого?
— Не важно, — скривился мэр. — Жаловались по поводу твоего поведения в связи с расследованием убийства.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ходил по Виста-Линде и донимал всех своими расспросами.
— Я всего лишь выяснял, не появлялся ли здесь кто-нибудь подозрительный, кто мог бы быть причастен к убийству. Это называется донимал?
— Не хотелось бы, чтобы ты трогал сотрудников ЛВТ. Дело в том, что я веду с руководством ЛВТ кое-какие переговоры, которые сейчас находятся на весьма деликатной стадии.
— Я никому не причиняю вреда, Эд. Я занимаюсь своей работой, веду расследование.
— Будь благоразумен, Лорен.
— Я вполне благоразумен. Кто жаловался на меня? И тебя не настораживает, что этот человек препятствует следствию?
— Приказываю тебе не вмешиваться не в свою сферу. — Мэр поджал губы. — И вообще глупо тратить деньги на расследование убийства неизвестного человека.
— Все-таки, Эд, кто жаловался?
— Это не важно!
— Ты уверен, что жалобщик не причастен к убийству?
— Это абсурд! — Правый глаз мэра задергался от нервного тика. — Ты выполнишь мою директиву или нет?
— Элиза Хаукинг. — Лорен посмотрел на Трухильо в упор. Тот отвел взгляд.
— Она не занимается такими вещами. — Тик усилился.
Лорен улыбнулся, наслаждаясь замешательством мэра.
— Да, она занимается совсем другими вещами. Иногда сидит с твоим ребенком, а однажды ты поимел ее в своей машине.
— Черт побери! — Трухильо вскочил и зашагал взад-вперед, сунув руки в карманы. — Это маленькое недоразумение. Я немного выпил в тот вечер, с кем не бывает?
— Эд, ей всего пятнадцать.
— Она сказала, что больше.
— Закону не важно, что она сказала.
— Ладно. — Трухильо приблизился к нему почти вплотную. — Я оценил твои возможности. Только не говори никому.
— Я тоже ценю твое невмешательство в дела моего департамента, Эд. И очень надеюсь, что ты утвердишь такой бюджет, чтобы мне не пришлось увольнять своих сотрудников.
С этим неприятным вопросом мэру пришлось закончить.
— Вчера я был на пресс-конференции, — перевел мэр разговор на другую тему. — ЛВТ собирается спонсировать Музей высоких технологий. Там будет кинотеатр с голографическим экраном, дающим трехмерное изображение. Музей разместят здесь, в городе.
— Недурно с их стороны.
— Это поможет спасти нашу экономику. На этот проект выделяют три миллиона долларов! Нельзя подвергать его опасности плохими отношениями с ЛВТ.
— С ЛВТ у меня нормальные отношения.
— Рад слышать от тебя такое, Лорен.
— Тем не менее я буду действовать так, как считаю нужным.
— Она будет молчать! — взорвался Трухильо. — Если она до сих пор не пожаловалась на меня, не пожалуется никогда!
— Достаточно мне только побеседовать с Элизой, и она это сделает.
Несколько секунд мэр с побелевшим лицом смотрел на Лорена, затем резко повернулся и вышел.
«Где-то теряем, а где-то находим, — подумал Лорен, оценивая два последних визита. — Если выиграю третий поединок, счет будет два — один в мою пользу».
С таким намерением Лорен вышел на площадь перед зданием. «Блэйзер» по-прежнему караулил его. Внутри сидел только один агент — лет тридцати, с короткими черными волосами, зачесанными назад. В темных очках, как и все люди Пашиенса. Когда Лорен постучал, тот без видимого удивления опустил боковое стекло машины.
— Да?
— Я начальник полиции, — представился ему Лорен.
— Знаю.
— Ты арестован.
Наконец, к удовлетворению Лорена, он изумился.
— За что?
— За ношение автоматического оружия. Это запрещено постановлением муниципалитета.
— Черт!
Открыв дверцу, Лорен жестом приказал ему выйти.
— И без глупостей! — предупредил Лорен.
Получайте ударом на удар, философски подумал Лорен, ведя охранника в наручниках в полицию.
* * *
Охранника звали Винцентом Назаретом. Раскрыть шифр отказался. Пришлось Лорену вызвать сварщика для вскрытия коробки с автоматами «узи». Для перерезания тугоплавкого стержня понадобилось целых двадцать минут.
Всем патрульным полицейским Лорен приказал арестовывать каждый джип ЛВТ, замеченный в пределах города. Нашелся только один, и два других озадаченных охранника пополнили арестантскую комнату. Только после того, как их автоматы тоже извлекли с помощью автогена, Лорену пришло в голову, что можно было попытаться открыть коробки тем же шифром, что он вычислил по грязным кнопкам во время экскурсии по ЛВТ. Если, конечно, Пашиенс не догадался сменить код.
Всех троих протестировали по методу Шибано на наличие следов пороха на руках. Порох обнаружился только у Назарета.
— Я тренировался в тире в воскресение, — оправдывался он, — выстрелил пятьдесят раз.
— Кто-нибудь может подтвердить это? — спросил Лорен.
— Какая разница, — после явных колебаний ответил Назарет.
В три тридцать, спустя почти два часа после ареста первого охранника, появился разъяренный Пашиенс, чтобы внести залог за своих людей. На посеревшем лице больше обычного выделялись скулы.
— Какого хрена ты сделал это? — холодно процедил он сквозь зубы.
Лорен проводил его в тюрьму, где Пашиенс предъявил тюремщику Эду Россу кредитную карточку ЛВТ.
— Ты забыл кое-что упомянуть о ваших автоматах, — спокойно выдал Лорен. — Компания «Стрелковое оружие США» выпускает для «танфольо» стволы калибра 0,41 дюйма.
— Впервые об этом слышу, — зло сверкнул глазами Пашиенс.
— Кроме того, я просил тебя изъять из города автоматическое оружие.
— Теперь любое наше сотрудничество невозможно. Если тебе понадобятся от нас какие-нибудь документы, делай официальный запрос.
— Зачем ты приказал Назарету следить за мной?
— Я больше не сотрудничаю с тобой, понял? Засунь свой вшивый полицейский значок себе в задницу.
— Засунь сам, если получится.
В глазах Пашиенса блеснул дикий огонь, кулаки непроизвольно сжались. Лорен приготовился отражать нападение. На несколько секунд Пашиенс застыл с искаженным от ярости лицом. Оставайся оно таким дольше, для исправления потребовалась бы, пожалуй, пластическая операция. Однако, с шипением выпустив воздух, Пашиенс отвернулся и занялся заполнением бумаги для Эда Росса. Лорен даже слегка разочаровался — драки не вышло.
А жаль. Это было бы интересно.
После завершения формальностей Пашиенс поспешил к ожидавшему его Трухильо, и они вместе двинулись по коридору, выложенному белыми плитками. Лорен долго еще провожал их взглядом, чувствуя, как мэр извиняется перед Пашиенсом за причиненные хлопоты.
— Сомневаюсь, шеф, — резюмировал Киприано.
— В чем?
— Благоразумно ли ты поступил?
— К черту благоразумие! — Лорен снова посмотрел в спину удаляющегося Пашиенса. — Что за человек рассказывал тебе о коровах?
— О каких коровах?
— Которые проходят в запретную зону ЛВТ?
— А... Бегли рассказывал. А ему — один из охранников ЛВТ, с которым он вместе ходит на охоту.
— Бегли сейчас дежурит?
— Нет, он выйдет в следующую смену.
— Что еще он рассказывал?
— Точно не помню, шеф. — Киприано наморщил лоб, припоминая. — Я не вслушивался в его болтовню.
— А что он рассказывал о Пашиенсе?
— Пашиенс изображает из себя этакого супермена из секретных сил особого назначения. А на деле, как удалось выяснить тому охраннику, Пашиенс в самом начале службы сломал себе ногу на тренировке, из-за чего никогда не участвовал в тайных операциях.
— Но он же хвастался, что воевал в Армении!
— Команда, в которой он начинал службу, действительно была в Армении. А Пашиенс нет, он лежал в это время в военном госпитале со сложным переломом.
— Видел бы ты его кабинет, — злорадно усмехнулся Лорен. — Он устроил там настоящий музей в память о той войне. Флаг, ковер, фотографии секретного отряда.
— Наверно, ему очень хотелось там побывать.
— Копай глубже. Это болезненная страсть к бахвальству. У Пашиенса явно с головой не все в порядке.
— Охотно верю, шеф.
В приподнятом настроении Лорен вернулся к себе в кабинет и открыл большой старинный сейф работы девятнадцатого века. Там он хранил вещественные доказательства. В нос шибанул резкий запах марихуаны, не выветрившийся отсюда за долгие годы. На верхней полке лежали четыре автомата «узи», каждый в пластиковом пакете и с именем бывшего владельца на карточке. Ниже лежали обрез и упаковка наркотиков, изъятые у Робби Киснероса. На другой полке — «ингрэм МАК-11» и прочее оружие мексиканских торговцев наркотиками.
Плоды насыщенной недели.
Видеомагнитофон тоже хранился в сейфе, чтобы не в меру любопытные сотрудники не забавлялись с ним в рабочее время. Лорен установил видеомагнитофон на стол и вставил запись, сделанную Элоем в субботу.
Качество изображения оказалось невысоким — кровь краснее, а кожа Убитого желтее, чем в действительности. Но, несмотря на странноватые цвета, не стоило и сомневаться: убитым был Рэндал Дюденхоф.
Сердце заныло, словно сдавленное чьим-то теплым кулаком. Непроизвольно Лорен зашептал молитву.
В дверь постучался Элой.
— Шеф, произошла большая авария. На мосту Рио-Секо маглев врезался в грузовик.
Услышав новость, Лорен сразу догадался, что авария подстроена.
Им надо было убрать того, кто ехал в поезде.
Глава 14
На темном песке у моста Рио-Секо разбросаны сотни оленьих рогов. С моста свисает маглев. Его первый вагон, врезавшись в грузовик, смялся в лепешку, как тонкостенная банка из-под пива под ногой толстяка. Пятитонный грузовик Сэма Торрея, ударом поезда расщепленный надвое и сброшенный в пересохшее русло реки, лишь чудом не загорелся.
Лорен остановил автомобиль около пожарной машины и подошел к месту аварии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60