Гавейн не зря много раз подчеркивал, что дракон-подранок — самое опасное на свете существо!
На сей раз Нортон отрубил ему одну из левых ног.
Дракон взревел, закружился на месте, а затем вдруг притих и стал с мрачной решительностью медленно наступать на врага.
От такого изменения тактики кровь застыла в жилах Нортона. До сих пор его спасала бестолковость стремительных наскоков глупого ящера. В неспешном бою друг против друга у Нортона не было шансов: дракон на своих тринадцати ногах был шустрее, чем Нортон на своих двоих. Плюс к этому пламя из пасти! Может ли меч защитить от огнемета?
Прикинув все это в уме, Нортон издал боевой клич индейца и стремглав кинулся на дракона. Тот не ожидал такого поворота событий.
Продолжая кричать не своим голосом, Нортон подбежал к ошалевшему дракону, который так и не решился сдвинуться с места, и всадил ему меч прямо в огромный глаз.
Меч неощутимо вошел в голову дракона едва ли не по рукоять. Нортон тут же выдернул его.
Дракон взревел и заметался. Меч пронзил его мозг.
Нортон проворно отпятился от умирающего гиганта на полсотни шагов.
Через минуту зверь перестал кружиться и рухнул на землю. Все было кончено.
— Все-таки вы герой! Вы настоящий герой, сэр Нортон! — защебетала подбежавшая Эксельсия.
Эльф тоже говорил какие-то похвальные слова. Однако Нортон, в ушах которого еще раздавался многоногий топот и страшный близкий рев, плохо различал отдельные слова.
Когда его слух восстановился, он поймал кончик последней фразы прекрасной девы:
— …и все же мне показалось, что вы могли бы убить его… ну как бы это выразиться… более изящно… Вы как-то слишком долго возились с ним…
Теперь оставался последний подвиг: приручить дикого единорога.
Эксельсия первой подбежала к клетке и засюсюкала:
— Единорожек мой, светик мой крылатый!
«Единорожек» разогнался и кинулся на девушку, выставив вперед длинный и острый рог. Эксельсия с визгом отскочила. Рог прошел между прутьями клетки. При этом Аликорн получил такой удар по голове, от которого обычный конь никогда бы не оправился. Но волшебному единорогу это было нипочем. Могучим рывком он выдернул рог, застрявший между прутьями, и отбежал в центр-клетки — готовясь к новой яростной атаке.
— Как же нам усмирить этого мустанга? — удрученно спросил Нортон. Во взоре Аликорна он видел не меньше дикого слепого бешенства, чем во взгляде злобного дракона. Правда, у единорога глаза были малость поинтеллигентнее.
— Надо произнести волшебное слово! — сказала Эксельсия.
— Вот и хорошо, — кивнул эльф. — Давайте, милашка, произносите поскорее свое волшебное слово — и закругляемся! Не век же нам тут топтаться!
— Если бы я знала, что это за слово! — печально отозвалась Эксельсия.
— Тогда нужно по-быстрому отгадать его, — заявил эльф.
— Будь это так просто. Злая Волшебница давно бы его произнесла, — сказал Нортон.
— Попробуем наобум, — предложила Эксельсия. — Меч!
— Шляпа! — крикнул эльф.
— Небо! — сказал Нортон, чтобы не отстать от других.
Следующие пять минут они выкрикивали первые попавшиеся слова — без малейшего результата.
— Погодите, — сказал наконец Нортон, — нельзя кричать всем вместе. Если случайно выскочит правильное слово, мы даже не будем знать, на что среагировал Аликорн! Надо по очереди — и следить за его поведением.
— А сколько слов в языке? — осведомился эльф.
— Тысяч сто, — сказал Нортон. — Если считать термины, а также редкие и устаревшие слова, то наберется хороших полмиллиона. Даже просто зачитать их по словарю — замучаешься. А если вспоминать…
Эльф схватился за сердце.
— Вы меня убиваете, — сказал он. — Я не могу торчать здесь целую вечность! Я не хочу попусту рассиживаться, расстаиваться или разлеживаться!
— По-моему, — заметила Эксельсия, — Злая Волшебница перепробовала все слова. И не нашла нужного. Она очень хотела приручить Аликорна, поэтому вряд ли стала бы жалеть время и силы. У нее попросту ничего не получилось
— и у нас ничего не получится.
Эксельсия расплакалась.
— Сомневаюсь, чтоб у Злой Волшебницы мог случиться такой облом, — пробормотал Нортон, которого всегда угнетали женские слезы. — Она должна была найти волшебное слово, на то она и колдунья…
— Девушка, — сказал эльф, нетерпеливо постукивая носком башмака по земле, — прекратите реветь, вы мешаете молодому человеку думать! Нортон, думай быстрее! Не век же нам тут торчать!
— Отойдите оба! Вы меня нервируете!
Эксельсия отправилась поближе к клетке и стала громким шепотом перебирать слова:
— Смелость! Скромность! Красота!
Эльф зашагал вокруг клетки, время от времени истерично воздевая руки и приговаривая: «Нет, этого никакое терпение не выдержит!»
— Честь! Достоинство! — продолжала перебирать Эксельсия. — Вечность! Маленький нетерпеливый зануда! Крик! Шум! Гул! Нежность! Ласка!
— Стоп! — вскричал Нортон. — Я, кажется, догадался. Злая Волшебница не могла не знать волшебное слово! Она его знала. Только не могла выговорить. Это было настолько чуждое ей понятие, что у нее язык не поворачивался его произнести! Она была сплошная ненависть, поэтому и волшебное слово ей было ненавистно самой своей сутью. Это слово… ну же, Эксельсия, его должна произнести именно ты — чтобы Аликорн стал твоим покорным слугой!
Эксельсия наморщила лобик — и вдруг вся просветлела.
— ЛЮБОВЬ! — вскричала она.
— Ну и дела! — протянул эльф. — Вы только поглядите на эту рогатую скотину!
Аликорн подошел к железной ограде и большими умными ласковыми глазами смотрел на Эксельсию.
Она подбежала к нему и робко-робко погладила сперва его рог, а потом и голову. Аликорн тихонько заржал.
— Рубите ограду! — приказала Эксельсия.
Несколькими взмахами меча Нортон прорубил выход из клетки.
Аликорн не спеша вышел на волю и остановился рядом с Эксельсией. Девушка погладила чудо-единорога и легким движением запрыгнула на него. Вскочить на такого высокого коня, не прибегая к помощи стремени, — да, Эксельсия тоже была немного волшебницей!
— О, благородное животное! — ворковала она, поглаживая гриву Аликорна.
— Сколько лет я мечтала дружить с тобой! Я так счастлива! Так счастлива! Вперед, Аликорн! Вперед и ввысь!
Крылатый единорог покорно заржал — и взмыл в воздух. Через мгновение-другое он скрылся за горизонтом — вместе с прекрасной всадницей.
— О-хо-хо, — сказал эльф. — Ну вот, и моя работа завершена. Приключение подошло к концу, пора по домам. — Он протянул руку к волшебному мечу. — Верните реквизит. Меч вам больше не пригодится.
Нортон, с грустью смотревший в ту сторону, куда улетела Эксельсия, машинально отдал эльфу его имущество.
Эльф отошел шагов на десять и остановился. Земля вокруг него вдруг стала превращаться в жидкую грязь. Через полминуты он уже стоял по колено в небольшой луже, которая продолжала расширяться и углубляться.
— Погодите! — удивленно воскликнул Нортон. — Куда это вы? Обратно в лужу? Я был уверен, что вы терпеть не можете грязь!
— Да, я ее ненавижу, — уныло согласился эльф. — Таковы сказки: счастливой Деве полагается улететь, а эльф должен вернуться в первобытное состояние, то есть сидеть по уши в грязи и ожидать следующего героя.
Тут внимание Нортона отвлекло другое: лежавший поодаль мертвый дракон вдруг зашевелился и стал дрыгать ногами!
— Эй, эльф! — переполошился Нортон. — Меч мне еще очень даже пригодится!
Эльф стоял уже по пояс в тине.
— На кой тебе меч? Твои приключения благополучно закончились.
— Но дракон-то оживает! Видать, я его не добил!
— Ишь, какой! Хотел убить бессмертного дракона! Ты его просто на часок вывел из строя. Конечно, он здорово обалдеет, когда увидит, что клетка пуста, а Аликорна уже и след простыл. Но здесь ничего не поделаешь… А тебе советую побыстрее уносить ноги. Скоро оживет и Злая Волшебница, а ее замок мало-помалу восстанет из руин. Если задержишься — тебе не поздоровится. Ты, конечно, герой, но и у героев бывают плохие дни.
— Значит, все произведенные мной разрушения и смерти — только временные?
Однако эльф уже с головой погрузился в тину и ничего не ответил. Еще какое-то время на поверхности воды плавал помпон его длинной вязаной шапочки, а потом и тот пропал…
Нортону стало одиноко и неуютно.
— Стало быть, уносить отсюда ноги? — задумчиво произнес он.
Жим.
— Ах, Жимчик, дружочек мой, ты всегда при мне! С тобой не так грустно. Но как же мне вернуться домой?
Прежде чем он успел закончить свой вопрос, неведомая сила уже несла его сквозь космос на родную планету. Второе развлекательное путешествие закончилось — и очень вовремя.
10. ГЕЯ
В Чистилище его снова поджидал Сатана.
— Ну как, понравилось? — вежливо осведомился Князь Тьмы. — Хорошо развлеклись?
Нортон взглянул на него с пытливым прищуром:
— Будто не знаете!
— Дражайший коллега, откуда же мне знать?
— Раз вы меня туда послали — значит, вы были заранее в курсе всего, что произойдет. В противном случае следует предположить, что вы поступили в высшей степени легкомысленно — отправили меня наобум навстречу гибели или увечью!
— Инкарнация инкарнации вреда причинить не может.
— Я на путешествие согласился и тем самым снял с вас ответственность. Если турист добровольно приехал в страну людоедов и был съеден — туристический агент ни по какому закону не виноват.
— Да бросьте вы! Какой там вред! — замахал руками Сатана. — Это же просто разыгранный специально для вас спектакль — и ничего больше. Чистый Диснейленд!
— Я так и думал. Не могло оба раза случиться так, что я ненароком попадал в лихо закрученный переплет. Все развивалось по некоему сценарию.
— Мои клиенты не должны скучать во время путешествия, — сказал Сатана с самодовольной улыбкой. — Я беру на себя труд развлекать их по первому классу. Рай, знаете ли, нуднейшее место. А то, что я предлагаю, всегда будоражит чувства, всегда предполагает испытания и победы.
— Так, значит, я не первый, кто воевал вместе с Батом Дарстеном против бемов и добывал Эксельсии крылатого единорога?
Столь прямой вопрос несколько смутил Сатану.
— Как вам сказать… — протянул он, и глаза у него забегали. — Есть стандартный сценарий, однако он привязывается к каждому конкретному посетителю. Главное, что вы нервишки себе пощекотали. Ведь, согласитесь, вам было весьма и весьма интересно!
— Да-а, — со вздохом сказал Нортон, — никогда нельзя забывать, что вы Отец всякой лжи!
— И горжусь этим. Фантазия — та же ложь, только безвредная и любезная сердцу. Напрасно люди так настроены против лжи. Бывает ложь симпатичная, ложь-лапочка, ложь-милашка… Впрочем, я способен часами говорить на эту тему! Так вот, в следующий раз я могу отправить вас в другие фантазии. Хотите — на ковбойский Дикий Запад. Хотите — в мир Розового Романа или Крутого Детектива.
— Похоже, галактики из антивещества отличаются великим разнообразием!
— Иуда! И сценариев — бесчисленное множество. К тому же можно перебрасывать героев из одной серии приключений в другую и даже делать их сквозными. Скажем, та же Эксельсия — она может постоянно сопровождать вас!
— Это излишне, — быстро сказал Нортон, хотя идея ему очень понравилась. Просто он не хотел признаться в том, что Сатана чем-то подцепил его на крючок. — Я вот о чем подумал: если вы способны так разнообразно ублажать своих любимчиков, почему бы вам не отправить в Туманность Волшебного Фонаря юношу, который выбрал не тот камень и застрелился? Это было бы солидной наградой. И не пришлось бы впутывать меня.
— Увы, — возразил Сатана, — я обещал ему не увлекательное путешествие в мир фантазии после смерти, а счастье на земле — любовь, богатство и долгую жизнь. И я должен сдержать свое слово… Так как вы насчет моего предложения?
Нортон по-прежнему колебался. В общем и целом он ни на грош не верил Отцу Лжи… и тем не менее в данном конкретном случае придраться вроде бы не к чему!
В итоге Нортон ограничился вежливой и осторожной формулой:
— Позвольте мне еще поразмышлять над вашим предложением.
Сатана бросил добродушное «как вам будет угодно, милейший Хронос» — и встал. Затем начал поворачиваться к хозяину апартаментов спиной и прямо в процессе поворота исчез, оставив по себе облачко сернистого дыма.
Нортон поел и поспал. Он понятия не имел, какое сейчас время суток и как долго он пробыл вне объективного мира. Спрашивать дворецкого он постеснялся: как-то неловко Повелителю Времени осведомляться у слуги, который нынче день и час!
Наконец доложили о приходе Клото.
Она первым делом обняла его и страстно поцеловала. Но тут же смущенно отпрянула:
— Извини, я не знаю, что происходит в твоем континууме. Мы с тобой уже любовники? Или я обгоняю события?
Нортон улыбнулся:
— Сперва объясни мне, что такое континуум.
— В применении к нашей ситуации — это череда неразрывно связанных событий. В твоем континууме время идет назад, в моем — вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
На сей раз Нортон отрубил ему одну из левых ног.
Дракон взревел, закружился на месте, а затем вдруг притих и стал с мрачной решительностью медленно наступать на врага.
От такого изменения тактики кровь застыла в жилах Нортона. До сих пор его спасала бестолковость стремительных наскоков глупого ящера. В неспешном бою друг против друга у Нортона не было шансов: дракон на своих тринадцати ногах был шустрее, чем Нортон на своих двоих. Плюс к этому пламя из пасти! Может ли меч защитить от огнемета?
Прикинув все это в уме, Нортон издал боевой клич индейца и стремглав кинулся на дракона. Тот не ожидал такого поворота событий.
Продолжая кричать не своим голосом, Нортон подбежал к ошалевшему дракону, который так и не решился сдвинуться с места, и всадил ему меч прямо в огромный глаз.
Меч неощутимо вошел в голову дракона едва ли не по рукоять. Нортон тут же выдернул его.
Дракон взревел и заметался. Меч пронзил его мозг.
Нортон проворно отпятился от умирающего гиганта на полсотни шагов.
Через минуту зверь перестал кружиться и рухнул на землю. Все было кончено.
— Все-таки вы герой! Вы настоящий герой, сэр Нортон! — защебетала подбежавшая Эксельсия.
Эльф тоже говорил какие-то похвальные слова. Однако Нортон, в ушах которого еще раздавался многоногий топот и страшный близкий рев, плохо различал отдельные слова.
Когда его слух восстановился, он поймал кончик последней фразы прекрасной девы:
— …и все же мне показалось, что вы могли бы убить его… ну как бы это выразиться… более изящно… Вы как-то слишком долго возились с ним…
Теперь оставался последний подвиг: приручить дикого единорога.
Эксельсия первой подбежала к клетке и засюсюкала:
— Единорожек мой, светик мой крылатый!
«Единорожек» разогнался и кинулся на девушку, выставив вперед длинный и острый рог. Эксельсия с визгом отскочила. Рог прошел между прутьями клетки. При этом Аликорн получил такой удар по голове, от которого обычный конь никогда бы не оправился. Но волшебному единорогу это было нипочем. Могучим рывком он выдернул рог, застрявший между прутьями, и отбежал в центр-клетки — готовясь к новой яростной атаке.
— Как же нам усмирить этого мустанга? — удрученно спросил Нортон. Во взоре Аликорна он видел не меньше дикого слепого бешенства, чем во взгляде злобного дракона. Правда, у единорога глаза были малость поинтеллигентнее.
— Надо произнести волшебное слово! — сказала Эксельсия.
— Вот и хорошо, — кивнул эльф. — Давайте, милашка, произносите поскорее свое волшебное слово — и закругляемся! Не век же нам тут топтаться!
— Если бы я знала, что это за слово! — печально отозвалась Эксельсия.
— Тогда нужно по-быстрому отгадать его, — заявил эльф.
— Будь это так просто. Злая Волшебница давно бы его произнесла, — сказал Нортон.
— Попробуем наобум, — предложила Эксельсия. — Меч!
— Шляпа! — крикнул эльф.
— Небо! — сказал Нортон, чтобы не отстать от других.
Следующие пять минут они выкрикивали первые попавшиеся слова — без малейшего результата.
— Погодите, — сказал наконец Нортон, — нельзя кричать всем вместе. Если случайно выскочит правильное слово, мы даже не будем знать, на что среагировал Аликорн! Надо по очереди — и следить за его поведением.
— А сколько слов в языке? — осведомился эльф.
— Тысяч сто, — сказал Нортон. — Если считать термины, а также редкие и устаревшие слова, то наберется хороших полмиллиона. Даже просто зачитать их по словарю — замучаешься. А если вспоминать…
Эльф схватился за сердце.
— Вы меня убиваете, — сказал он. — Я не могу торчать здесь целую вечность! Я не хочу попусту рассиживаться, расстаиваться или разлеживаться!
— По-моему, — заметила Эксельсия, — Злая Волшебница перепробовала все слова. И не нашла нужного. Она очень хотела приручить Аликорна, поэтому вряд ли стала бы жалеть время и силы. У нее попросту ничего не получилось
— и у нас ничего не получится.
Эксельсия расплакалась.
— Сомневаюсь, чтоб у Злой Волшебницы мог случиться такой облом, — пробормотал Нортон, которого всегда угнетали женские слезы. — Она должна была найти волшебное слово, на то она и колдунья…
— Девушка, — сказал эльф, нетерпеливо постукивая носком башмака по земле, — прекратите реветь, вы мешаете молодому человеку думать! Нортон, думай быстрее! Не век же нам тут торчать!
— Отойдите оба! Вы меня нервируете!
Эксельсия отправилась поближе к клетке и стала громким шепотом перебирать слова:
— Смелость! Скромность! Красота!
Эльф зашагал вокруг клетки, время от времени истерично воздевая руки и приговаривая: «Нет, этого никакое терпение не выдержит!»
— Честь! Достоинство! — продолжала перебирать Эксельсия. — Вечность! Маленький нетерпеливый зануда! Крик! Шум! Гул! Нежность! Ласка!
— Стоп! — вскричал Нортон. — Я, кажется, догадался. Злая Волшебница не могла не знать волшебное слово! Она его знала. Только не могла выговорить. Это было настолько чуждое ей понятие, что у нее язык не поворачивался его произнести! Она была сплошная ненависть, поэтому и волшебное слово ей было ненавистно самой своей сутью. Это слово… ну же, Эксельсия, его должна произнести именно ты — чтобы Аликорн стал твоим покорным слугой!
Эксельсия наморщила лобик — и вдруг вся просветлела.
— ЛЮБОВЬ! — вскричала она.
— Ну и дела! — протянул эльф. — Вы только поглядите на эту рогатую скотину!
Аликорн подошел к железной ограде и большими умными ласковыми глазами смотрел на Эксельсию.
Она подбежала к нему и робко-робко погладила сперва его рог, а потом и голову. Аликорн тихонько заржал.
— Рубите ограду! — приказала Эксельсия.
Несколькими взмахами меча Нортон прорубил выход из клетки.
Аликорн не спеша вышел на волю и остановился рядом с Эксельсией. Девушка погладила чудо-единорога и легким движением запрыгнула на него. Вскочить на такого высокого коня, не прибегая к помощи стремени, — да, Эксельсия тоже была немного волшебницей!
— О, благородное животное! — ворковала она, поглаживая гриву Аликорна.
— Сколько лет я мечтала дружить с тобой! Я так счастлива! Так счастлива! Вперед, Аликорн! Вперед и ввысь!
Крылатый единорог покорно заржал — и взмыл в воздух. Через мгновение-другое он скрылся за горизонтом — вместе с прекрасной всадницей.
— О-хо-хо, — сказал эльф. — Ну вот, и моя работа завершена. Приключение подошло к концу, пора по домам. — Он протянул руку к волшебному мечу. — Верните реквизит. Меч вам больше не пригодится.
Нортон, с грустью смотревший в ту сторону, куда улетела Эксельсия, машинально отдал эльфу его имущество.
Эльф отошел шагов на десять и остановился. Земля вокруг него вдруг стала превращаться в жидкую грязь. Через полминуты он уже стоял по колено в небольшой луже, которая продолжала расширяться и углубляться.
— Погодите! — удивленно воскликнул Нортон. — Куда это вы? Обратно в лужу? Я был уверен, что вы терпеть не можете грязь!
— Да, я ее ненавижу, — уныло согласился эльф. — Таковы сказки: счастливой Деве полагается улететь, а эльф должен вернуться в первобытное состояние, то есть сидеть по уши в грязи и ожидать следующего героя.
Тут внимание Нортона отвлекло другое: лежавший поодаль мертвый дракон вдруг зашевелился и стал дрыгать ногами!
— Эй, эльф! — переполошился Нортон. — Меч мне еще очень даже пригодится!
Эльф стоял уже по пояс в тине.
— На кой тебе меч? Твои приключения благополучно закончились.
— Но дракон-то оживает! Видать, я его не добил!
— Ишь, какой! Хотел убить бессмертного дракона! Ты его просто на часок вывел из строя. Конечно, он здорово обалдеет, когда увидит, что клетка пуста, а Аликорна уже и след простыл. Но здесь ничего не поделаешь… А тебе советую побыстрее уносить ноги. Скоро оживет и Злая Волшебница, а ее замок мало-помалу восстанет из руин. Если задержишься — тебе не поздоровится. Ты, конечно, герой, но и у героев бывают плохие дни.
— Значит, все произведенные мной разрушения и смерти — только временные?
Однако эльф уже с головой погрузился в тину и ничего не ответил. Еще какое-то время на поверхности воды плавал помпон его длинной вязаной шапочки, а потом и тот пропал…
Нортону стало одиноко и неуютно.
— Стало быть, уносить отсюда ноги? — задумчиво произнес он.
Жим.
— Ах, Жимчик, дружочек мой, ты всегда при мне! С тобой не так грустно. Но как же мне вернуться домой?
Прежде чем он успел закончить свой вопрос, неведомая сила уже несла его сквозь космос на родную планету. Второе развлекательное путешествие закончилось — и очень вовремя.
10. ГЕЯ
В Чистилище его снова поджидал Сатана.
— Ну как, понравилось? — вежливо осведомился Князь Тьмы. — Хорошо развлеклись?
Нортон взглянул на него с пытливым прищуром:
— Будто не знаете!
— Дражайший коллега, откуда же мне знать?
— Раз вы меня туда послали — значит, вы были заранее в курсе всего, что произойдет. В противном случае следует предположить, что вы поступили в высшей степени легкомысленно — отправили меня наобум навстречу гибели или увечью!
— Инкарнация инкарнации вреда причинить не может.
— Я на путешествие согласился и тем самым снял с вас ответственность. Если турист добровольно приехал в страну людоедов и был съеден — туристический агент ни по какому закону не виноват.
— Да бросьте вы! Какой там вред! — замахал руками Сатана. — Это же просто разыгранный специально для вас спектакль — и ничего больше. Чистый Диснейленд!
— Я так и думал. Не могло оба раза случиться так, что я ненароком попадал в лихо закрученный переплет. Все развивалось по некоему сценарию.
— Мои клиенты не должны скучать во время путешествия, — сказал Сатана с самодовольной улыбкой. — Я беру на себя труд развлекать их по первому классу. Рай, знаете ли, нуднейшее место. А то, что я предлагаю, всегда будоражит чувства, всегда предполагает испытания и победы.
— Так, значит, я не первый, кто воевал вместе с Батом Дарстеном против бемов и добывал Эксельсии крылатого единорога?
Столь прямой вопрос несколько смутил Сатану.
— Как вам сказать… — протянул он, и глаза у него забегали. — Есть стандартный сценарий, однако он привязывается к каждому конкретному посетителю. Главное, что вы нервишки себе пощекотали. Ведь, согласитесь, вам было весьма и весьма интересно!
— Да-а, — со вздохом сказал Нортон, — никогда нельзя забывать, что вы Отец всякой лжи!
— И горжусь этим. Фантазия — та же ложь, только безвредная и любезная сердцу. Напрасно люди так настроены против лжи. Бывает ложь симпатичная, ложь-лапочка, ложь-милашка… Впрочем, я способен часами говорить на эту тему! Так вот, в следующий раз я могу отправить вас в другие фантазии. Хотите — на ковбойский Дикий Запад. Хотите — в мир Розового Романа или Крутого Детектива.
— Похоже, галактики из антивещества отличаются великим разнообразием!
— Иуда! И сценариев — бесчисленное множество. К тому же можно перебрасывать героев из одной серии приключений в другую и даже делать их сквозными. Скажем, та же Эксельсия — она может постоянно сопровождать вас!
— Это излишне, — быстро сказал Нортон, хотя идея ему очень понравилась. Просто он не хотел признаться в том, что Сатана чем-то подцепил его на крючок. — Я вот о чем подумал: если вы способны так разнообразно ублажать своих любимчиков, почему бы вам не отправить в Туманность Волшебного Фонаря юношу, который выбрал не тот камень и застрелился? Это было бы солидной наградой. И не пришлось бы впутывать меня.
— Увы, — возразил Сатана, — я обещал ему не увлекательное путешествие в мир фантазии после смерти, а счастье на земле — любовь, богатство и долгую жизнь. И я должен сдержать свое слово… Так как вы насчет моего предложения?
Нортон по-прежнему колебался. В общем и целом он ни на грош не верил Отцу Лжи… и тем не менее в данном конкретном случае придраться вроде бы не к чему!
В итоге Нортон ограничился вежливой и осторожной формулой:
— Позвольте мне еще поразмышлять над вашим предложением.
Сатана бросил добродушное «как вам будет угодно, милейший Хронос» — и встал. Затем начал поворачиваться к хозяину апартаментов спиной и прямо в процессе поворота исчез, оставив по себе облачко сернистого дыма.
Нортон поел и поспал. Он понятия не имел, какое сейчас время суток и как долго он пробыл вне объективного мира. Спрашивать дворецкого он постеснялся: как-то неловко Повелителю Времени осведомляться у слуги, который нынче день и час!
Наконец доложили о приходе Клото.
Она первым делом обняла его и страстно поцеловала. Но тут же смущенно отпрянула:
— Извини, я не знаю, что происходит в твоем континууме. Мы с тобой уже любовники? Или я обгоняю события?
Нортон улыбнулся:
— Сперва объясни мне, что такое континуум.
— В применении к нашей ситуации — это череда неразрывно связанных событий. В твоем континууме время идет назад, в моем — вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45