Скажи ей, что не останешься, если она не отдастся сейчас же, сегодня. Она, конечно же, согласится, потому что боится одиночества.
— Я не сделаю ничего подобного! — возмущенно воскликнул Нортон. — Она не кусок мяса!
— Ее дело — дать мне наследника! Она сейчас в таком состоянии, что с ней можно сделать что угодно; ты сумеешь выполнить свою задачу буквально в течение следующего часа, если…
— Послушай, Гавейн! Я никогда в жизни не оказывал давления на женщин! И никогда не воспользуюсь создавшейся ситуацией!
— Нет, ты просто будешь сидеть здесь без конца, пользуясь моим поместьем!
— К дьяволу твое поместье! — завопил Нортон. — Это ты обратился ко мне с просьбой! Я не собирался извлекать из этого выгоду!
— Так сделай то, для чего пришел сюда, и уходи! — заорал в ответ Призрак.
— Я уйду прямо сейчас, если это доставит тебе удовольствие! Ищи другого, кто оказал бы тебе эту услугу!
Призрак пошел на попятную:
— Я уже предупреждал, что она разборчива. Она выбрала тебя.
— Совершенно не уверен. Во всяком случае, это будет именно ее выбор, а не твой и не мой.
Призрак снова исчез. В дверном проеме стояла одетая в серый халат Орлин.
— Опять Гавейн?
Нортон кивнул в ответ.
— Мне не следовало позволять ему провоцировать меня.
— Я думаю, у него есть на это свои соображения. Он хочет наследника.
— Да. Но он пренебрегает при этом правилами, принятыми в обществе.
Орлин шагнула ближе.
— Нортон, должна признаться, что сначала, несмотря на вашу ауру, у меня были подозрения. Вы светились, но в вас не было энтузиазма, и призрак… — Она пожала плечами. — Но я наблюдала за вашим свечением, когда вы с ним разговаривали. Оно мерцало в соответствии с вашей реакцией. Конечно, это не детектор лжи, однако свечение не подвластно вашему контролю, так что оно подсказывало мне, что вы чувствовали на самом деле. Когда вы только что говорили о своем уходе, оно уменьшилось. Вы были искренни.
— Да, я не обманщик, — уныло согласился Нортон. — Гавейн хочет, чтобы я действовал как нанятый жеребец и, сделав дело, тут же ушел. Пока я не видел вас, мне казалось, что я справлюсь с этой задачей. Но теперь это невозможно.
— Я знаю, — тихо проговорила Орлин. — Вы поступаете правильно.
— Да. А это означает, что мне следует уйти прямо сейчас.
— Нет! — воскликнула Орлин. — Пожалуйста, Нортон, не уходите! Я говорила вам, что не вынесу…
— Но завтра вы все равно останетесь одна, если я буду действовать, как того хочет Гавейн.
— Гавейн идиот, — резко сказала Орлин. — Он не знает самого важного в этом деле. Сегодня я не могу забеременеть даже при искусственном оплодотворении. Сегодня неподходящий день месяца. Да и будь он подходящим, нет никакой гарантии, что беременность наступит с первого раза. Единственный выход — продолжать попытки до тех пор, пока соответствующие тесты не подтвердят беременность, а это может занять несколько месяцев.
— Конечно, вы правы, — развел руками Нортон. — Я такой же глупец, как и он.
— Ну так сообщите ему это немедленно, — сказала Орлин. — Его настойчивость только все затягивает. Даю вам две минуты.
— Но тогда я должен буду остаться на…
— Несколько месяцев, — закончила фразу Орлин. — Вы возражаете?
— Нет! — воскликнул Нортон. Он сам удивился охватившему его чувству.
— Тогда скажите ему это. Он перестанет приставать к вам, и мы обретем покой. — Она развернулась и вышла из комнаты.
Снова появился Гавейн.
— Я все слышал. Мегера права. Ну да ладно. Я предприму путешествие вокруг света. Ты останешься здесь, пока не будет полной уверенности.
— А как насчет того, что я буду пользоваться вашим поместьем?
— Это было сказано в гневе. Приношу свои извинения. Я хочу, чтобы ты остался. Договорились?
— Да, — вздохнул Нортон.
— Но сначала я научу тебя убивать драконов.
— Такова была предполагаемая плата, — сказал Нортон. — Но мы не думали, что это займет так много времени. Давай вместо этого считать платой мое проживание и столование здесь.
Гавейн улыбнулся, махнул рукой и исчез.
В комнату вернулась Орлин.
— Все в порядке?
— Да. Гавейн согласился. Он ушел.
— Вы уверены?
— Ну, я не могу быть уверен. Но он сказал, что отправляется в кругосветное путешествие — видимо, понял, что скорее достигнет своей цели, если на некоторое время исчезнет.
— Да. Я никогда не была в восторге от мысли, что он будет наблюдать за нами. В конце концов…
— Он не может находиться с вами в одной комнате и не может видеть сквозь стены. Так что если вы закроете…
— Это какое-то утешение, — сказала Орлин. — Я… мне не следует говорить такое… Может быть, вы хотите заняться этим сейчас?
Именно этого приглашения ожидал Нортон. И сам удивился, когда отклонил его.
— В этом нет смысла. Ведь сегодня неподходящий день…
— Вы не хотите… заняться этим просто для развлечения?
Нортон заколебался.
— С любой другой женщиной, похожей на вас, я был бы рад заняться этим. Что и делал — прежде. Но сейчас это не развлечение. Это дело. Я не могу найти другое оправдание.
— Почему?
Нортон уставился в пол:
— Я никогда не смогу жениться на вас.
— Вы хотите слишком многого.
— Да, видимо, так. Я никогда раньше не задумывался над этим, однако теперь…
Орлин прошлась по комнате.
— Мне кажется, это то, что отвращало меня от других приходивших мужчин. Их свечение и в самом деле было очень слабым, но будь у кого-нибудь из них и сильное свечение, оно не понравилось бы мне — ведь они хотели только секса, за который не нужно платить. Я не проститутка, а будь я ею, то не отдавалась бы мужчинам без платы. Не могу сойтись с мужчиной, если он равнодушен ко мне.
— Но мужчина, который к вам неравнодушен, не захочет близости на таких условиях.
— Послушайте, — неожиданно сказала Орлин, — множество мужчин сохраняют одну и ту же любовницу, успев сменить несколько жен: ведь именно любовницу любят по-настоящему. Освященные законом отношения не столь уж важны. Может быть, вам вообще не следует уходить от меня?
— Я путешественник. Никогда не остаюсь надолго в одном месте.
— А если женщина захочет путешествовать вместе с вами?
— Пока ни одна не захотела. И вы ведь привязаны к своему поместью.
— Нет. Я должна лишь дать жизнь наследнику этого поместья, а потом смогу путешествовать с кем захочу.
Какое счастье!
— Мы и дня не знаем друг друга.
— Конечно, из этого может ничего не получиться, — быстро сказала Орлин.
— Просто мне кажется, что вы способны любить меня, если захотите. Я знаю, что способна полюбить вас.
— Да пребудет со мной милость Господня, — медленно произнес Нортон. — Я хочу любить вас.
Орлин протянула Нортону какой-то предмет:
— Примите это в знак нашей незаконной, но возможной в будущем любви.
Это было кольцо в форме зеленой змейки. Голова змейки была слегка приподнята, заменяя собой драгоценный камень. Глаза сияли — очевидно, это были алмазы.
— Но у меня нет ничего, что я мог бы дать вам в ответ!
— Нет, есть. Дайте мне самого себя.
Это имело определенный смысл. Она, как замужняя женщина, не могла по-настоящему отдать себя ему. Но он мог это сделать. У нее был мертвый муж; сейчас она хотела живого мужчину. Мужчину, который был бы к ней неравнодушен.
Нортон взял кольцо и надел его на средний палец левой руки. Кольцо оказалось впору, словно было сделано для него.
— А теперь… — произнесла Орлин.
— В этом очень мало логики, — предупредил он.
— Я знаю. Делай со мной, что хочешь.
Нортон засмеялся. Он взял Орлин на руки и понес в гостиную. Поцеловав, посадил ее рядом с головоломкой.
— Женщина, я хочу картинку!
— Как прикажете, господин! — засмеялась Орлин.
Они склонились над головоломкой.

3. ТАНАТОС
Что произошло затем, весьма и весьма напоминало самый настоящий медовый месяц.
Первые дни они занимались любовью так часто, как только позволяли физические силы. А в промежутках — отдыхали за головоломками. Покончив с одной, брались за другую. Такое вот приятное однообразие.
Впрочем, изредка парочка выбиралась на экскурсии по гавейновским владениям — апартаменты, где они жили, были лишь малой частью его собственности.
В этом же небоскребе призрак имел еще несколько роскошных многоуровневых квартир, а также владел теннисным кортом в шикарном спортивном клубе. В ресторане этого клуба у Гавейна был свой постоянный столик. Ему принадлежала значительная часть парка на крыше, а также частный переместитель материи на одном из подземных этажей.
В теннис призрак, конечно же, не играл и корты приобрел по подсказке кого-то из своих финансовых советников — выгодное вложение денег. Зато и Нортон, и Орлин были вполне сносными теннисистами и с удовольствием часами играли друг с другом. Они изумительно смотрелись на площадке: он — закаленный малый в хорошей спортивной форме, она — стройная и мускулистая красавица.
Нельзя назвать определенный день и час, когда он это понял, однако через короткое время Нортон осознал, что он не просто влюблен, а любит, и любит всерьез.
Что касается Орлин, то вслух девушка ни разу не призналась в любви. Однако Нортон другого и не ожидал: ведь формально она была супругой призрака и по-своему хранила ему верность. Что слова! Ведь на деле Орлин целиком и полностью принадлежала Нортону — разве этого не достаточно? Словно заботливая жена, Орлин хлопотала на кухне, дабы накормить любимого мужчину. Она охотно совершала вместе с Нортоном долгие прогулки по паркам и визжала от восторга, когда они замечали в ветвях дерева незнакомую птичку и брали ее на мушку фоторужья. Ночью она безропотно вскальзывала в его спальный мешок — ему, завзятому страннику, претила широкая роскошная постель. Словом, встреть он такую женщину при иных обстоятельствах, он бы женился без малейшего колебания.
Разумеется, время от времени они ссорились — еще один признак нормальной семьи. Но мирились быстро и злобы друг на друга не таили — тоже признак нормальной семьи. Во время коротких размолвок Нортону и в голову не приходило, что он свободная птица и в любой момент волен идти на все четыре стороны. Похоже, и Орлин, даже в сердцах, ни разу не подумала о том, что ей проще простого указать ему на дверь. Короче говоря, хоть они и не звались мужем и женой, однако жили как муж и жена.
Кольцо, подарок Орлин, оказалось не без секрета. Оно обладало магическими свойствами. Какими именно и как этими свойствами пользоваться
— этого Орлин не пожелала открыть.
Дразня его, она заявила:
— Что за женщина без загадки!.. Поскольку мое тело больше не тайна для тебя, пусть хотя бы кольцо сохранит свои секреты.
Эти слова не могли не подхлестнуть его любопытство. Однако, при всей его заинтригованности, Нортон не имел возможности сразу же приступить к разгадке этой головоломки. Орлин тут же втянула его в вихрь совместных развлечений.
Сперва они смотрели новейшие голографические хиты, потом плавали в невесомости, а затем прошвырнулись на Венеру, где у Гавейна также имелась недвижимость. Тут-то и стало понятно, откуда эти восхитительно вкусные свежие венерианские грибы, которыми Орлин баловала его во время их трапез!
Впрочем, космическая прогулка произвела на Нортона не слишком большое впечатление: гавейновские апартаменты на Венере отличались от земных лишь отсутствием окон. За толстенным стеклом единственного иллюминатора бушевала нескончаемая венерианская буря — зрелище в достаточной степени тоскливое. Этот вид из окошка да еще изменение силы тяжести — вот и вся разница с Землей. Стоило ли ради такого перемещаться!.. Видя разочарование Нортона, Орлин переключила его внимание на себя. Кокетливо заголяя то одну, то другую часть своего прелестного тела, она без труда раззадорила Нортона. После игривой беготни по комнатам, они оказались на полу одной из них…
Долго ли, коротко ли, наконец они угомонились. Орлин сладко заснула. А Нортону вдруг вспомнилось кольцо. Самое время разобраться с его свойствами!
Он потянул магическое кольцо большим и указательным пальцами, чтобы снять его.
Не тут-то было! Подарок Орлин оказался с норовом. Обычно кольцо сидело вроде бы свободно: когда Нортон в рассеянности трогал его, оно с легкостью скользило вверх-вниз по пальцу. Однако на намерение снять его подарок Орлин реагировал всегда одинаково: будто прирастал к коже. Чем сильнее Нортон тянул кольцо, тем пуще оно упиралось. Он пробовал и так, и сяк — ни в какую! Тогда он направился в ванную комнату и намылил палец — ультразвуковой дезинфицирующий душ сделал мыло пережитком прошлого, но в богатых домах оно сохранилось как признак шика. «Пережиток прошлого» не сработал. Нортон принялся хитроумно оттягивать кожу, чтобы продвигать кольцо к концу пальца миллиметр за миллиметром. Никакого результата.
Начиная заводиться, он процедил сквозь зубы:
— Видать, эта хреновина заговорена на прилипание!
— Ты ошибаешься, мой милый, — проворковала за его спиной Орлин.
От неожиданности Нортон вздрогнул и виновато крякнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45