Вы ее любите. Сколько осадных положений уже снято?
– Пятьсот тридцать два.
– Враг пал, я полагаю, это была хорошая стратегия, Ральф. Хорошая реакция на Кеттон. Но мне все еще хотелось бы увидеть вашу физиономию в тот момент, когда мы увели этот клочок земли прямо у вас из-под носа.
– И куда этот клочок вас привел? Что вы выиграли?
– Я получила тело, правда? Я снова живу.
– Только благодаря случаю. И ты не особенно помогала в этом, как я слышал?
– Да, да, эта сволочная святая Стефани, героиня летающего острова. Не собирается ли папа римский дать ей аудиенцию? Хотела бы я на это поглядеть – гнусный биотех с душой, удравший из чистилища, распивает чаи в Ватикане.
– Нет. Папа больше никого не принимает. Земля сдается одержанию.
– Вот дерьмо-то! Вы не шутите?
– Я совершенно серьезно. Последнее, что я слышал – вместо Ватикана теперь четыре купола. И теперь они, возможно, уже пали. Так что ты видишь, я победил. Но в конечном счете ты была права. Здесь это никогда не будет решено.
Сержант выпрямился. Пристальный взор не отрывался от Ральфа ни на секунду.
– Вы выглядите усталым, генерал. Это Освобождение вконец вас измотало, да?
– Мы с тобой оба теперь знаем, что нет никакого рая и никакого бессмертия. Одержимые никогда не получат то, чего хотят. И что они будут делать, Аннета? Что произойдет на Земле, когда она придет к этому миру святилища и синтезирующие пищу машины не станут работать? Что тогда?
– Все вымрут. Постепенно. И их страдания закончатся.
– Это и есть то, что ты называла последней перспективой? И концом проблем?
– Нет, у меня такая перспектива была. Я ее отвергла.
– Потусторонье предпочтительней смерти?
– Я ведь вернулась, разве не так? Что же мне, на колени перед вами встать?
– Я здесь не для того, чтобы торжествовать, Аннета.
– Тогда для чего вы здесь?
– Я – верховный главнокомандующий сил Освобождения. В настоящий момент эта ложность дает мне невообразимую степень власти – и не только в военных условиях. Скажи мне, есть ли какой-то смысл, чтобы я оставался здесь? Может теперь вопрос решится в Мортонридже или все, что мы с тобой оба перенесли, было напрасно?
– Вы во главе измотавшейся армии, которая стоит против умирающего врага. Вы все еще пытаетесь повысить ценность вашей славной войны, ища ей благородного завершения. Но такового не существует. Мы представляем собой лишь второстепенный отвлекающий удар в этой войне. Обходящийся невероятно дорого, фантастически драматическое развлечение для допущенных к нему масс. Мы отвлекали их внимание, пока реальные власть имущие мужчины и женщины решили, какой вскоре станет наша судьба. Политические силы решают, как род человеческий будет противостоять этому кризису. Война не имеет такого свойства. Война имеет только один исход. Война глупа, Ральф. Она – осквернение человеческой духовности. Она заставляет нас страдать ради исполнения мечтаний кого-то другого. Она не для тех людей, которые не верят в самих себя. Она для таких, как вы, Ральф.
* * *
Степень секретности помещения для конференций никогда не менялась. Княгиня Кирстен уже сидела на одном конце овального стола, когда белая пустота стенных экранов перешла в изображение Ральфа, представив его сидящим на другом конце этого стола. Больше не присутствовал никто.
– Ну и денек, – сказала Кирстен. – Мы не только получили назад всех наших людей в полной безопасности, мы получили еще некоторые потерянные души, чтобы заражать живущих.
– Я хочу это прекратить, – объявил Ральф. – Мы победили. А то, что мы делаем теперь, стало в высшей степени бесполезно и бесцельно.
– На моей планете все еще есть четверть миллиона одержимых. Мои подданные становятся их жертвами. Не думаю, что это кончилось.
– Мы держим их взаперти. Как угроза они нейтрализованы. Разумеется, мы будем продолжать держать их в изоляции, но я прошу окончить конфликт сам по себе.
– Ральф, это была ваша идея. Вся стрельба уже прекратилась.
– И это переместило их в Эрсуик. Этого вы и хотели – чтобы ваши подданные поедали друг друга?
Изображение княгини не проявило никакой эмоциональной реакции.
– Чем дольше они останутся одержимыми, тем больше будет расти количество раковых заболеваний. Их тела будут умирать, пока мы не вмешаемся и не освободим их.
– Мэм, я собираюсь издать приказ, продукты и медицинская помощь давались тем одержимым, которые в настоящее время находятся на осадном положении. Я не собираюсь его отменять. Если вы не хотите, чтобы такой приказ был официально отдан, вы должны будете освободить меня от моих обязанностей.
– Ральф, какого черта вы все это говорите? Мы побеждаем. На сегодняшний день снято уже сорок три осадных положения. Еще десять дней – самое большое, две недели, – и все закончится.
– Здесь все уже кончено, мэм. Преследование оставшихся одержимых, это… отвратительно. Прежде вы ко мне прислушивались. Боже мой, так все это и начиналось. Пожалуйста. Уделяйте столько же внимания тому, что я говорю вам теперь.
– Ничего вы не говорите, Ральф. Это незначительная война, небольшое упражнение в пропаганде, чем такие войны всегда и были. И, должна добавить, с вашей помощью. Мы должны иметь полную победу.
– Мы ее уже имеем. Более того, сегодня мы обнаружили, что возможно раскрыть ворота тому миру, куда бегут одержимые. Никто этого не понимает; за этим стоят физики; но мы знаем, что теперь это возможно. Когда-нибудь мы сможем сами повторять этот эффект. Одержимые больше не могут от нас прятаться. Это и есть наша победа. Мы можем заставить их повернуться лицом к тому, что они собой представляют, какова их ограниченность. Мы можем продолжать в том же духе, чтобы найти решение.
– Распространите для меня эту мысль.
– Теперь мы имеем власть над жизнью и смертью одержимых, держа их в осаде, особенно в последнее время, когда флот Конфедерации работает над антипамятью. Заканчивая осады их капитуляцией, мы попусту теряем нашу позицию, утрачиваем тактическое преимущество. Эклунд мне сказала, что кризис нашими силами здесь, на Омбее, никогда не будет разрешен. Я ей поверил было. Но сегодняшний день это изменил. Мы находимся в уникальном положении, чтобы принудить одержимых быть на нашей стороне и помочь нам найти решение. Решение есть, его нашли киинты. И кристаллические существа нашли решение, мы даже считаем, что его нашли и Леймилы, хотя массовое самоубийство не может быть ценной находкой для человечества. Так что обеспечьте оставшимся одержимым продукты, дайте им оправиться, а тогда начинайте переговоры. Мы сможем использовать ветеранов с острова Кеттон для того, чтобы они выступили вперед и начали диалог с нами.
– Вы имеете в виду сержантов, бывших одержателей?
– А кто сможет помочь нам лучше? Они на своей шкуре испытали, что мир-убежище ничем подобным вовсе не является на самом деле. Если уж кто-нибудь может убедить их, так только эти сержанты.
– Господи Боже. Сначала вы хотите, чтобы королевство приспособило биотехов, теперь вы хотите сделать меня союзницей самих потерянных душ!
– Мы же знаем, к чему приводит нас существование, противоположное им. Одна пятая континента опустошена и разорена, тысячи смертей, сотни тысяч жертв рака. И все эти страдания – в таком масштабе, какого мы не знали со времен Гариссанского геноцида. Так пусть же это что-то значит, мэм, пусть что-то хорошее из этого получится. Если только такое возможно, если есть малейший шанс, что это подействует, нельзя это игнорировать.
– Ральф, вы станете причиной смерти моих старших советчиков.
– Тогда они смогут вернуться из потусторонья и привлечь меня к суду. Так у меня развязаны руки отдать такой приказ?
– Если кто-то из этих одержимых воспользуется этим приказом как возможностью попытаться освободиться, я заключу их в ноль-тау в течение одного дня.
– Понял.
– Хорошо, генерал Хилтч, отдавайте ваш приказ.
* * *
Аль перешел в анфиладу комнат двумя этажами выше «Хилтона», где все еще работали все промышленные предприятия. Врачи нуждались в устойчивом электроснабжении, в работающих телефонных линиях, в чистом воздухе и прочей чепухе в таком же духе. Спальню новой квартиры превратили в больницу, устраивая рейды в монтерейский госпиталь, чтобы добыть оборудование и медицинские пакеты. И еще медикаменты прибывали из Сан-Анджелеса. Материалы, которые доводили Аля, части других людей, живые органы, мышцы, кровеносные сосуды и кожа. Эммет объехал всю планету в поисках совместимых глаз, то и дело сгружая их в склеп, служивший складом на Острове Заката. Предшествующий полет доставил их в Монтерей.
Врачи говорили, что все идет хорошо, Джез уже вне опасности. Ей перелили кровь, восстановили кожу и сухожилия, которые Кира сожгла до самых костей, имплантировали новые глаза. Когда закончились все операции, ее всю покрыли медицинскими пакетами. Теперь было только вопросом времени, чтобы она поправилась, так его уверяли.
Врачам не особенно нравились слишком частые визиты Аля. Джез выглядела такой беспомощной, обернутая в зеленый пластик, который он для нее достал и который закрывал все пакеты. Так что он слишком близко не подходил, просто неловко стоял у двери и смотрел на нее оттуда. Как всякий парень должен делать со своей дамой. Это давало ему множество времени на раздумья.
Микки, Эммет и Патриция пришли в гостиную этого жилища. Аль велел своему буфетчику принести напитки, когда все уселись вокруг низкого мраморного с медью столика, потом приказал всем остальным выйти из комнаты.
– О'кей, Эммет, как долго им еще сюда добираться?
– Думаю, где-то еще часов десять, Аль.
– Достаточно, – Аль прикурил гаванскую сигару и выпустил длинный хвост дыма в потолок. – На таком уровне мы можем их побить?
Эммет прихлебнул бурбон и снова поставил стакан на столик, внимательно изучая его.
– Нет, Аль, мы потерпим поражение. Даже если они пустят в ход такие же силы, какие у них были в Арнштадте, мы проиграем. А у них будет довольно боевых ос, чтобы сделать в нас два или три выстрела. Все на орбите над Новой Калифорнией будет опустошено. Корабли могут сделать прыжок и исчезнуть. Но им некуда будет лететь, кроме как на последнюю парочку планет, которые мы прочистили. И я не особо уверен, что им удастся даже это, мы думаем, что космоястребы флота преследовали многих наших парней из Арнштадта и взорвали их после того, как те улетели. И не так-то много их вернулось сюда.
– Спасибо, Эммет. Я ценю твою откровенность. Микки, Патриция, что говорят солдаты?
– Они начинают нервничать, Аль, – сказала Патриция. – Тут не может быть двух возможностей. Прошло достаточно времени для начала пристрелки, как называла эта сучка Кира. Организация заставляет нас ринуться в атаку, но это делает нас мишенью. Мы понимаем, что не можем снова захватить какую-нибудь планету. Новая Калифорния – это все, что у нас есть. Многие из них хотят туда добраться.
– Но мы их удерживаем, Аль, – сказал Микки. Наружу прорвался его нервный тик. – Никто из моих людей от меня не отвернулся. Они мне верны. Ты создал нас, Аль, мы останемся с тобой.
Его слепой энтузиазм заставил Аля слабо улыбнуться:
– Я ведь никого не прошу совершить ради меня самоубийство, Микки. Они никоим образом этого не сделают: они ведь явились из потусторонья, не забывай. И не собираются они вернуться назад, если я их об этом мило попрошу. Окончен бал, ребята. Мы пока что здорово повеселились, но теперь мы дошли до конца дороги. Я уже получил здоровый удар под дых от истории, не хочется мне снова нарываться. На этот раз люди могут сказать, что я сделал для каждого все, что мог. Теперь они выкажут мне самое настоящее уважение.
– Как? – спросила Патриция.
– Потому что мы собираемся отступить достойно. Это я остановлю резню. Я хочу сделать флоту предложение, от которого они ни за что не откажутся.
* * *
«Илекс» был одним из космоястребов, который занял наблюдательную позицию за два миллиона километров от Новой Калифорнии над бдением за массовой неудачей черноястребов из Организации. Йосемитское Согласие вскоре узнало об Альмадене. Прежде черноястребы распределяли спасшихся от одержания людей по обиталищам, такая репатриация была связана с восстановлением фабрик, производящих питательные продукты, так они говорили. Совет еще не завершился рассмотрением результатов. Казалось непохожим на то, что они не смогут завладеть всеми машинами больше чем на несколько лет. Однако то обстоятельство, что черноястребы так активно пытались избежать сражения, было особенно приятным развитием событий. Истинные мотивы Капоне допустить и даже помочь подобным действиям были еще под вопросом.
Что бы ни было истинной причиной, она предоставляла Йосемиту великолепную возможность возобновить наблюдение за Новой Калифорнией и флотом Организации. «Илексу» было поручено проверить сеть на низкой орбите СО, что входило в приготовления к прибытию военных сил адмирала Колхаммера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102