Никто не бросил бы это лишь ради смеха. С одной из девушек что-то случилось.
Сондра подхватила корзину и выбежала на опушку. Там она громко позвала младших девочек. Обе вылезли из своего укрытия, по-прежнему глупо хихикая, но подойдя к Сондре, увидели, как она взволнована, и побледнели.
– Арлетта пропала. Мы идем в Линде за помощью, – сказала она.
Девушки дошли вместе до края леса, откуда уже был виден городок. Тут Сондра обернулась и снова позвала Арлетту. В ответ лишь раздался шелест листьев – ветер или…
Сондра вдруг представила себе Арлетту, окруженную гоблинами, застывшую от ужаса – такую же, какой она сама себя чувствовала вчера вечером.
– Я останусь здесь, подожду. Может, Арлетта сама еще вернется.
– Ты должна идти с нами, – сказала девочка постарше. – А то звери и тебя утащат.
Сондра вытащила нож:
– У меня вот что есть! А теперь – бегите!
Я буду здесь одна совсем недолго, уговаривала себя Сондра, настойчиво выкрикивая имя Арлетты и пристально вглядываясь в лесную чащу. В отличие от несчастного Михала, она была настороже. Нож ее был остер, и она знала, как им пользоваться.
– Совсем немного, – повторила она вслух, хотя слова эти ее больше не успокаивали. Она подумала, что если появятся гоблины, они быстро справятся с ней – так же, как с Арлеттой. Она признавала, что они уже знают – она слабая. Они знают, что она даже не смогла закричать вчера.
Внезапно она поняла, что звери уже наблюдают за ней. Их страшные, красные глаза сверкали в лесу и на берегу, в траве и в кустах за ее спиной. Она с отчаянием обернулась в сторону городка, но там никого еще не было видно. Она попробовала закричать, но издала лишь еле слышный хрип.
Звери начали приближаться. Шесть тварей – одна за другой – вышли из леса и встали вокруг нее. Она не могла быть в этом уверена, но ей показалось, что последний зверь – тот самый гоблин, с которым она уже столкнулась вчера. Он был выше остальных и не так густо зарос волосами – он больше других напоминал человека. В лапах зверь сжимал окровавленный, истерзанный труп, останки стройного небольшого тела – вне всякого сомнения, тела Арлетты. Глаза Сондры стали круглыми от ужаса – гоблин швырнул тело на землю прямо перед ней. Золотое колечко, так красиво сверкавшее раньше на пальчике Арлетты, блеснуло на веревке, стягивавшей грубую кожаную тунику чудища.
Гоблин вытащил нож, повернул его так, чтобы Сондра смогла разглядеть тонкую резьбу на рукоятке и оценить остроту клинка, совсем еще недавно принадлежавшего Михалу.
Она была полна решимости – она не умрет так просто, как Михал, не станет такой легкой добычей, как Арлетта. Она выхватила свой нож и приготовилась.
За несколько мгновений до схватки, которая должна была стать последней в ее жизни, случилось нечто неожиданное.
На опушку выскочили три огромных волка. Косматые звери застыли в напряжении, не сводя глаз с гоблинов. Старший гоблин вытянул лапу в сторону волков, остальные полулюди повернулись туда и замерли.
Волки припали к земле, готовясь прыгнуть вперед. С хриплыми визгами гоблины бросились врассыпную в лес – волки погнались за ними. Сондра не двигалась, не веря, что ей удалось остаться живой. Тут со стороны берега донесся шорох, ветви ивы раздвинулись, и на опушку выступил юноша примерно ее возраста.
Его одежда была белой, волосы блеснули на солнце серебром. Наверное, это его она увидела утром. Она удивилась, как же он бродит по горам в одиночестве.
– Это ты позвал волков? – спросила она. Вопрос прозвучал довольно глупо, но она как-то слышала, как ее отец говорил о таком заклинании.
Он пожал плечами:
– Я уже приготовился сделать больше. Но, к счастью, это не понадобилось.
Его голос был столь же красив, как и он сам.
– Ты – не из Линде? Он замотал головой.
– Где же ты тогда живешь?
Он улыбнулся и снова покачал головой:
– Не могу тебе сказать.
Ей так захотелось, чтобы он говорил еще, но тут из глубины леса послышались крики мужчин, звавших ее. Взглянув на него в последний раз, она крикнула в ответ. Как только она это сделала, юноша отступил назад и тени деревьев скрыли его.
* * *
Как всегда, ужин накрыли в обеденном большом зале трактира. Андор, Дирка, Ивар и Сондра сели на одном конце длинного стола. Пустые стулья с другого края всегда оставляли у Сондры такое ощущение, что кто-то не пришел на ужин. Гости или родные. Она ненавидела вечернюю трапезу, ведь каждый раз она поневоле вспоминала покойную мать и семью, которая навсегда осталась в Гундараке.
Сегодня вечером эти воспоминания пришли настойчивее, чем обычно. Тетка ела молча, все еще горюя о сожженных куклах. Андор, похоже, боялся заговаривать с Сондрой, опасаясь гнева жены. Ее отец тоже выглядел озадаченным, он не понимал, как такое могло произойти с куклами и как могла Сондра повести себя так легкомысленно в лесу. Но он хотел простить ее, особенно после двух трагических смертей, случившихся почти на ее глазах.
После ужина Сондра подробно рассказала о юноше, которого повстречала в лесу, и о том, как он спас ей жизнь.
– Ты не сказала о нем тем мужчинам, что нашли тебя, – сказал дядя. – Почему?
– Он пользовался заклинаниями, чтобы вызвать волков. Он не хотел, чтобы его увидели, я и промолчала. Я рассказала вам о нем только потому, что, может быть, вы знаете что-то еще.
– Его зовут Джонатан, – сказал отец.
Когда он произнес это имя, Дирка резко встала, собрала тарелки и удалилась на кухню.
Ее дядя с опаской посмотрел вслед жене. Подумав, что тетке просто не понравился этот юноша, Сондра решила защищать его:
– Он же спас мне жизнь.
Мужчины помолчали несколько минут. Дирка не возвращалась, и тогда отец спросил Сондру:
– Он сказал, что наколдовал волчью стаю?
– Нет, он сказал не так. Может, он просто вызвал их из леса.
– Волков? – спросил Андор.
Ивар сдержал улыбку.
Мужчины еще несколько минут расспрашивали ее, а потом стали обсуждать этого юношу, пользуясь какими-то непонятными намеками и туманными фразами.
Думая, что сможет услышать больше от кого-нибудь другого, Сондра собрала оставшуюся посуду и пошла на кухню. Открывая дверь, она заметила, как тетка запирает винный погреб. В глазах Дирки стояли слезы, но лицо вновь стало неприветливым, лишь только она увидела Сондру. Не говоря ни слова, она вышла.
Еще до того, как Сондра сожгла кукол, тетка невзлюбила ее. Почему – Сондра не знала и даже не осмеливалась спросить. Но она все время пыталась найти этому разгадку.
Почувствовав, что с этим Джонатаном связана какая-то тайна, Сондра принялась неторопливо протирать посуду. Она стояла достаточно близко к приоткрытой двери, чтобы слышать, о чем говорят мужчины в зале.
– …сам пришел. Спросил, нет ли для него работы, – говорил ее отец. – Они решили, что Джонатан не может все время оставаться с ними, ведь тогда у него не будет настоящего выбора. Они хотели, чтобы он пришел сюда, пусть даже ненадолго.
– А что он умеет делать? – спросил Андор.
– Читать… писать… Ее дядя фыркнул:
– Нам в Линде это ни к чему.
– …охотиться …идти по следу. Когда он один в лесу – он сам становится диким животным.
– Хороший следопыт нам может понадобиться, – признал Андор, подумав об Арлетте и других детях, пропавших на сборе ягод. – Но рассказ Сондры встревожил меня. Парень не сознался, что заколдовал волков, но если он использовал какое-то заклинание… ну, я не хочу привлекать к нам внимание. Понимаешь, о чем я?
– Если у мальчика талант, а Лео заверял меня, что так оно и есть, трудно удержать его от таких упражнений. И тем не менее он должен будет повиноваться мне, иначе я ничему не стану его учить.
– Что он знает о Стражах?
– Только то, что они – отшельники. Монахи считают, что он не сможет по-настоящему прийти к ним, если будет знать о них больше.
– Вот старые болваны! – воскликнул АНдор.
– Может быть. А может, и нет. Помнишь, как давным-давно уходил Лео? Дядя не ответил.
– Спрошу Дирку, не будет ли она против, если он придет сюда, – сказал Андор наконец.
Сондра поспешила отойти вглубь кухни, не забыв тихонько прикрыть дверь. Через мгновение она вышла в зал, прошла мимо мужчин и поднялась к себе наверх.
Снаружи за окном роем вились мошки и белые жуки. Она слышала, как насекомые бьются в ставни. Сондра разделась, задула свечу, улеглась, закуталась в одеяло, порадовавшись, что крыша над ее спальней сделана из толстой черепицы.
Она долго лежала без сна, думая о Джонатане, о том, как вскочила тетка при упоминании этого имени. Хотя Сондра была уже достаточно взрослой, чтобы думать о женихах и замужестве вполне серьезно, Джонатан, похоже, был слишком молод, чтобы стать ее ухажером. Но все же он привлекал ее гораздо больше, чем Миша или другие мальчишки в Линде. И теперь ей больше всего на свете захотелось вновь увидеть этого юношу с серебряными волосами.
В комнате под залом не спала и Дирка. Она лежа потягивала вино, принесенное в кувшине с кухни. Дирка вспоминала те несколько недель – как давно это было, – когда думала, что теперь у нее есть сын. Все годы, что прошли с тех пор, ее согревала мысль, что мальчик рядом, что однажды он вернется к ней.
Потом судьба подарила ей нового ребенка – не того, что она хотела, но все же ребенка. Ей так хотелось сейчас, чтобы она осталась в Гундараке и помогала сестре растить девочку. Если бы она возилась с Сондрой, когда та была еще младенцем, видела бы, как девочка растет, этот чужой ребенок, может быть, и не смог бы так повлиять на ее судьбу. Но она смотрела на Сондру и думала о своих маленьких дочерях, которых так давно отобрала у нее злая судьба.
Как бы она любила их сейчас, как бы баловала.
Уже много недель Дирка пила крепкое вино по ночам. Вино успокаивало ее. Завтра она осторожно дольет в бутыль воды, чтобы Андор не заметил, сколько уже выпито и, что еще важнее, как она переживает, вспоминая Джонатана. Если он узнает, как ей тяжело, он ни за что не позволит мальчику остаться с ними.
– Но у тебя здесь Сондра, – снова напомнила она себе мягким горьким шепотом, как будто девочка была для нее больше соперницей, чем племянницей.
Обе они ощущали влияние того, кого ни одна из них не знала по-настоящему.
Глава 9
«По ночам душа моя бродит по древним стенам крепости, способная лишь следить за жизнью Стражей, слушать их рассуждения. Они думают, мой сын может быть призван, как будто бы он когда-нибудь сможет стоять рядом с ними и не пускать меня в этот мир.
Мой сын иногда спрашивает об отце. Когда они не могут избежать правды, то лгут. Я шепчу ему, чтобы он на всю жизнь запомнил это».
* * *
Той ночью за ужином Джонатан рассказал монахам и о гоблинах, и о волках. Он настойчиво повторял несколько раз, что, если бы он не привел волков, девушку неминуемо убили бы эти твари. Он не пользовался колдовством, чтобы привести волков, – они сами почему-то последовали за ним. И он сумел не нарушить приказ Лео – ведь он мог уничтожить гоблинов, обратить их в пыль, лишь произнеся несколько слов, однако все-таки не сделал этого. Хотя он и нарушил порядки Стражей, удалившись от крепости, он все же ожидал от братьев хоть какой-то похвалы, одобрения. Вместо этого монахи принялись ругать его – а Маттас громче всех.
– Ты ничему не научился за те годы, что провел здесь! – накинулся на него старик. – В этой земле есть силы, которые будут очень заинтересованы в тебе. Ты что, хочешь стать рабом Маркова – повелителя зверей? Ты хочешь, чтобы я повторил историю о трех ведьмах-людоедках из Тепеста? Лишь зло по-настоящему сильно в этой стране. Остальные выживают как могут, а самые благоразумные предпочитают спрятаться совсем.
– Но гоблины бы растерзали девушку, – возразил Жон.
– Они уже многих растерзали в Тепесте.
– Маттас! – воскликнул Доминик.
Жон увидел, что Доминик потрясен словами Маттаса, и услышал по голосу учителя, что прощен, когда глава Ордена добавил:
– Джонатана не видел никто, кроме девушки. Он удачно появился – и вовремя.
– И я не пользовался колдовством, – повторил Джонатан, не сводя глаз с Лео.
Жон не мог объяснить, почему волки пошли за ним. Лео был уверен, что он позвал их заклинанием. Теперь не будет уроков по утрам. Быть может, несколько недель. Джонатан нашел в одной из книг Лео заклинание, которое, как он думал, заставило бы учителя повиноваться его, Жона, воле. Но не хватало смелости попробовать это колдовство.
– Естественно, что он захотел взглянуть на Линде. Ему, может быть, вскоре придется отправиться туда, – произнес Гектор, одобряюще сжав руку юноши.
– Мне сдается, он уже не раз был в Линде, – проворчал Маттас, но никто не обратил внимания на его слова.
– Ну, хватит, – сдержанно произнес Доминик. – Это больше не повторится, так что и говорить больше не о чем.
* * *
Той ночью голос был громче и навязчивее, чем обычно. Жон сел, наклонился туда, откуда неслись слова. Тени словно расступились, и он увидел поблескивающий силуэт в углу.
– Кто ты? – спросил Жон, но не получил ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Сондра подхватила корзину и выбежала на опушку. Там она громко позвала младших девочек. Обе вылезли из своего укрытия, по-прежнему глупо хихикая, но подойдя к Сондре, увидели, как она взволнована, и побледнели.
– Арлетта пропала. Мы идем в Линде за помощью, – сказала она.
Девушки дошли вместе до края леса, откуда уже был виден городок. Тут Сондра обернулась и снова позвала Арлетту. В ответ лишь раздался шелест листьев – ветер или…
Сондра вдруг представила себе Арлетту, окруженную гоблинами, застывшую от ужаса – такую же, какой она сама себя чувствовала вчера вечером.
– Я останусь здесь, подожду. Может, Арлетта сама еще вернется.
– Ты должна идти с нами, – сказала девочка постарше. – А то звери и тебя утащат.
Сондра вытащила нож:
– У меня вот что есть! А теперь – бегите!
Я буду здесь одна совсем недолго, уговаривала себя Сондра, настойчиво выкрикивая имя Арлетты и пристально вглядываясь в лесную чащу. В отличие от несчастного Михала, она была настороже. Нож ее был остер, и она знала, как им пользоваться.
– Совсем немного, – повторила она вслух, хотя слова эти ее больше не успокаивали. Она подумала, что если появятся гоблины, они быстро справятся с ней – так же, как с Арлеттой. Она признавала, что они уже знают – она слабая. Они знают, что она даже не смогла закричать вчера.
Внезапно она поняла, что звери уже наблюдают за ней. Их страшные, красные глаза сверкали в лесу и на берегу, в траве и в кустах за ее спиной. Она с отчаянием обернулась в сторону городка, но там никого еще не было видно. Она попробовала закричать, но издала лишь еле слышный хрип.
Звери начали приближаться. Шесть тварей – одна за другой – вышли из леса и встали вокруг нее. Она не могла быть в этом уверена, но ей показалось, что последний зверь – тот самый гоблин, с которым она уже столкнулась вчера. Он был выше остальных и не так густо зарос волосами – он больше других напоминал человека. В лапах зверь сжимал окровавленный, истерзанный труп, останки стройного небольшого тела – вне всякого сомнения, тела Арлетты. Глаза Сондры стали круглыми от ужаса – гоблин швырнул тело на землю прямо перед ней. Золотое колечко, так красиво сверкавшее раньше на пальчике Арлетты, блеснуло на веревке, стягивавшей грубую кожаную тунику чудища.
Гоблин вытащил нож, повернул его так, чтобы Сондра смогла разглядеть тонкую резьбу на рукоятке и оценить остроту клинка, совсем еще недавно принадлежавшего Михалу.
Она была полна решимости – она не умрет так просто, как Михал, не станет такой легкой добычей, как Арлетта. Она выхватила свой нож и приготовилась.
За несколько мгновений до схватки, которая должна была стать последней в ее жизни, случилось нечто неожиданное.
На опушку выскочили три огромных волка. Косматые звери застыли в напряжении, не сводя глаз с гоблинов. Старший гоблин вытянул лапу в сторону волков, остальные полулюди повернулись туда и замерли.
Волки припали к земле, готовясь прыгнуть вперед. С хриплыми визгами гоблины бросились врассыпную в лес – волки погнались за ними. Сондра не двигалась, не веря, что ей удалось остаться живой. Тут со стороны берега донесся шорох, ветви ивы раздвинулись, и на опушку выступил юноша примерно ее возраста.
Его одежда была белой, волосы блеснули на солнце серебром. Наверное, это его она увидела утром. Она удивилась, как же он бродит по горам в одиночестве.
– Это ты позвал волков? – спросила она. Вопрос прозвучал довольно глупо, но она как-то слышала, как ее отец говорил о таком заклинании.
Он пожал плечами:
– Я уже приготовился сделать больше. Но, к счастью, это не понадобилось.
Его голос был столь же красив, как и он сам.
– Ты – не из Линде? Он замотал головой.
– Где же ты тогда живешь?
Он улыбнулся и снова покачал головой:
– Не могу тебе сказать.
Ей так захотелось, чтобы он говорил еще, но тут из глубины леса послышались крики мужчин, звавших ее. Взглянув на него в последний раз, она крикнула в ответ. Как только она это сделала, юноша отступил назад и тени деревьев скрыли его.
* * *
Как всегда, ужин накрыли в обеденном большом зале трактира. Андор, Дирка, Ивар и Сондра сели на одном конце длинного стола. Пустые стулья с другого края всегда оставляли у Сондры такое ощущение, что кто-то не пришел на ужин. Гости или родные. Она ненавидела вечернюю трапезу, ведь каждый раз она поневоле вспоминала покойную мать и семью, которая навсегда осталась в Гундараке.
Сегодня вечером эти воспоминания пришли настойчивее, чем обычно. Тетка ела молча, все еще горюя о сожженных куклах. Андор, похоже, боялся заговаривать с Сондрой, опасаясь гнева жены. Ее отец тоже выглядел озадаченным, он не понимал, как такое могло произойти с куклами и как могла Сондра повести себя так легкомысленно в лесу. Но он хотел простить ее, особенно после двух трагических смертей, случившихся почти на ее глазах.
После ужина Сондра подробно рассказала о юноше, которого повстречала в лесу, и о том, как он спас ей жизнь.
– Ты не сказала о нем тем мужчинам, что нашли тебя, – сказал дядя. – Почему?
– Он пользовался заклинаниями, чтобы вызвать волков. Он не хотел, чтобы его увидели, я и промолчала. Я рассказала вам о нем только потому, что, может быть, вы знаете что-то еще.
– Его зовут Джонатан, – сказал отец.
Когда он произнес это имя, Дирка резко встала, собрала тарелки и удалилась на кухню.
Ее дядя с опаской посмотрел вслед жене. Подумав, что тетке просто не понравился этот юноша, Сондра решила защищать его:
– Он же спас мне жизнь.
Мужчины помолчали несколько минут. Дирка не возвращалась, и тогда отец спросил Сондру:
– Он сказал, что наколдовал волчью стаю?
– Нет, он сказал не так. Может, он просто вызвал их из леса.
– Волков? – спросил Андор.
Ивар сдержал улыбку.
Мужчины еще несколько минут расспрашивали ее, а потом стали обсуждать этого юношу, пользуясь какими-то непонятными намеками и туманными фразами.
Думая, что сможет услышать больше от кого-нибудь другого, Сондра собрала оставшуюся посуду и пошла на кухню. Открывая дверь, она заметила, как тетка запирает винный погреб. В глазах Дирки стояли слезы, но лицо вновь стало неприветливым, лишь только она увидела Сондру. Не говоря ни слова, она вышла.
Еще до того, как Сондра сожгла кукол, тетка невзлюбила ее. Почему – Сондра не знала и даже не осмеливалась спросить. Но она все время пыталась найти этому разгадку.
Почувствовав, что с этим Джонатаном связана какая-то тайна, Сондра принялась неторопливо протирать посуду. Она стояла достаточно близко к приоткрытой двери, чтобы слышать, о чем говорят мужчины в зале.
– …сам пришел. Спросил, нет ли для него работы, – говорил ее отец. – Они решили, что Джонатан не может все время оставаться с ними, ведь тогда у него не будет настоящего выбора. Они хотели, чтобы он пришел сюда, пусть даже ненадолго.
– А что он умеет делать? – спросил Андор.
– Читать… писать… Ее дядя фыркнул:
– Нам в Линде это ни к чему.
– …охотиться …идти по следу. Когда он один в лесу – он сам становится диким животным.
– Хороший следопыт нам может понадобиться, – признал Андор, подумав об Арлетте и других детях, пропавших на сборе ягод. – Но рассказ Сондры встревожил меня. Парень не сознался, что заколдовал волков, но если он использовал какое-то заклинание… ну, я не хочу привлекать к нам внимание. Понимаешь, о чем я?
– Если у мальчика талант, а Лео заверял меня, что так оно и есть, трудно удержать его от таких упражнений. И тем не менее он должен будет повиноваться мне, иначе я ничему не стану его учить.
– Что он знает о Стражах?
– Только то, что они – отшельники. Монахи считают, что он не сможет по-настоящему прийти к ним, если будет знать о них больше.
– Вот старые болваны! – воскликнул АНдор.
– Может быть. А может, и нет. Помнишь, как давным-давно уходил Лео? Дядя не ответил.
– Спрошу Дирку, не будет ли она против, если он придет сюда, – сказал Андор наконец.
Сондра поспешила отойти вглубь кухни, не забыв тихонько прикрыть дверь. Через мгновение она вышла в зал, прошла мимо мужчин и поднялась к себе наверх.
Снаружи за окном роем вились мошки и белые жуки. Она слышала, как насекомые бьются в ставни. Сондра разделась, задула свечу, улеглась, закуталась в одеяло, порадовавшись, что крыша над ее спальней сделана из толстой черепицы.
Она долго лежала без сна, думая о Джонатане, о том, как вскочила тетка при упоминании этого имени. Хотя Сондра была уже достаточно взрослой, чтобы думать о женихах и замужестве вполне серьезно, Джонатан, похоже, был слишком молод, чтобы стать ее ухажером. Но все же он привлекал ее гораздо больше, чем Миша или другие мальчишки в Линде. И теперь ей больше всего на свете захотелось вновь увидеть этого юношу с серебряными волосами.
В комнате под залом не спала и Дирка. Она лежа потягивала вино, принесенное в кувшине с кухни. Дирка вспоминала те несколько недель – как давно это было, – когда думала, что теперь у нее есть сын. Все годы, что прошли с тех пор, ее согревала мысль, что мальчик рядом, что однажды он вернется к ней.
Потом судьба подарила ей нового ребенка – не того, что она хотела, но все же ребенка. Ей так хотелось сейчас, чтобы она осталась в Гундараке и помогала сестре растить девочку. Если бы она возилась с Сондрой, когда та была еще младенцем, видела бы, как девочка растет, этот чужой ребенок, может быть, и не смог бы так повлиять на ее судьбу. Но она смотрела на Сондру и думала о своих маленьких дочерях, которых так давно отобрала у нее злая судьба.
Как бы она любила их сейчас, как бы баловала.
Уже много недель Дирка пила крепкое вино по ночам. Вино успокаивало ее. Завтра она осторожно дольет в бутыль воды, чтобы Андор не заметил, сколько уже выпито и, что еще важнее, как она переживает, вспоминая Джонатана. Если он узнает, как ей тяжело, он ни за что не позволит мальчику остаться с ними.
– Но у тебя здесь Сондра, – снова напомнила она себе мягким горьким шепотом, как будто девочка была для нее больше соперницей, чем племянницей.
Обе они ощущали влияние того, кого ни одна из них не знала по-настоящему.
Глава 9
«По ночам душа моя бродит по древним стенам крепости, способная лишь следить за жизнью Стражей, слушать их рассуждения. Они думают, мой сын может быть призван, как будто бы он когда-нибудь сможет стоять рядом с ними и не пускать меня в этот мир.
Мой сын иногда спрашивает об отце. Когда они не могут избежать правды, то лгут. Я шепчу ему, чтобы он на всю жизнь запомнил это».
* * *
Той ночью за ужином Джонатан рассказал монахам и о гоблинах, и о волках. Он настойчиво повторял несколько раз, что, если бы он не привел волков, девушку неминуемо убили бы эти твари. Он не пользовался колдовством, чтобы привести волков, – они сами почему-то последовали за ним. И он сумел не нарушить приказ Лео – ведь он мог уничтожить гоблинов, обратить их в пыль, лишь произнеся несколько слов, однако все-таки не сделал этого. Хотя он и нарушил порядки Стражей, удалившись от крепости, он все же ожидал от братьев хоть какой-то похвалы, одобрения. Вместо этого монахи принялись ругать его – а Маттас громче всех.
– Ты ничему не научился за те годы, что провел здесь! – накинулся на него старик. – В этой земле есть силы, которые будут очень заинтересованы в тебе. Ты что, хочешь стать рабом Маркова – повелителя зверей? Ты хочешь, чтобы я повторил историю о трех ведьмах-людоедках из Тепеста? Лишь зло по-настоящему сильно в этой стране. Остальные выживают как могут, а самые благоразумные предпочитают спрятаться совсем.
– Но гоблины бы растерзали девушку, – возразил Жон.
– Они уже многих растерзали в Тепесте.
– Маттас! – воскликнул Доминик.
Жон увидел, что Доминик потрясен словами Маттаса, и услышал по голосу учителя, что прощен, когда глава Ордена добавил:
– Джонатана не видел никто, кроме девушки. Он удачно появился – и вовремя.
– И я не пользовался колдовством, – повторил Джонатан, не сводя глаз с Лео.
Жон не мог объяснить, почему волки пошли за ним. Лео был уверен, что он позвал их заклинанием. Теперь не будет уроков по утрам. Быть может, несколько недель. Джонатан нашел в одной из книг Лео заклинание, которое, как он думал, заставило бы учителя повиноваться его, Жона, воле. Но не хватало смелости попробовать это колдовство.
– Естественно, что он захотел взглянуть на Линде. Ему, может быть, вскоре придется отправиться туда, – произнес Гектор, одобряюще сжав руку юноши.
– Мне сдается, он уже не раз был в Линде, – проворчал Маттас, но никто не обратил внимания на его слова.
– Ну, хватит, – сдержанно произнес Доминик. – Это больше не повторится, так что и говорить больше не о чем.
* * *
Той ночью голос был громче и навязчивее, чем обычно. Жон сел, наклонился туда, откуда неслись слова. Тени словно расступились, и он увидел поблескивающий силуэт в углу.
– Кто ты? – спросил Жон, но не получил ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44