Сычко не возражал, напротив, смотрел с любопытством и давал пояснения. Гек листал картинки и думал. Картинки не дали ничего.
— Ну чего? — спросил наконец Никита, повернувшись к Геку.
— Да ничего. Пусто, — ответил Гек. — Пошли отсюда. Ни номера автомашины, ни фотографии убийц...
— Жаль, — сказал Никита и поднялся.
Гек пожал руку Сычко и поблагодарил за помощь следствию. Сычко вздохнул и криво усмехнулся. Гек и Никита вышли на улицу.
— Ну что? — спросил Гек, открывая дверцу машины. — Поехали на Лубянку?
— Это еще зачем? — насторожился Никита.
— Пропуск тебе сделаем, — сказал Гек.
— Ага. Дело хорошее, — кивнул Никита. — Я уже фотокарточку захватил.
— Ишь ты... — усмехнулся Гек.
Вдруг дверь офиса распахнулась и оттуда вылетел Сычко.
— Стой, Хачапуров! — кричал он. — Стой! А под увеличением и с тридцатипроцентным осветлением смотрел?
— Чего? — удивился Гек и высунулся из окна машины.
— Под увеличением и с тридцатипроцентным осветлением. Третий кадр. Там лицо, — затараторил Сычко, тяжело дыша. Глаза его радостно горели.
Пока Гек опустил глаза на пачку снимков и снова начал разглядывать картинку, где старик вылезал из автомобиля, Никита уже понял, в чем дело, и выскочил из машины. Они с Сычко скрылись в двери офиса. Гек еще раз внимательно посмотрел на картинку, но ничего не увидел. Он вышел из машины и тоже поднялся в кабинет Сычко.
Сычко и Никита таращились в экран.
— Попробуй контраста добавить процентов на десять, — говорил Никита.
Сычко стучал по клавишам.
— Так хуже, — отвечал Сычко.
— О'кей, давай как раньше.
Картинка была развернута во весь экран, она, как мозаика, состояла из мелких квадратиков. Это был кусок изображения с распахнутой дверцей, он был неестественно засвечен. Хорошая у тебя камера, — сказал Сычко.
— Угу, — кивнул Никита. — Знакомый подарил на день рождения, сам бы я такую не купил — дорогая штука. Оптика осветленная лазером, и все такое. Это в Интернет идет качество поганое, а вообще она знаешь какую картинку дает? Почти как кинолента широкоформатная.
— Ух ты. Не боишься, что сопрут за окном-то? — удивился Сычко.
— Пусть попробуют, — ухмыльнулся Никита. — У меня там сигнализация...
— А что за сигнализация?
— А вот попробуй — узнаешь. Чуть-чуть еще яркости добавь. Что у тебя за редактор? Интерполяцию можешь сделать?
Гек пригляделся к изображению. В глубине салона, за куском спины старика, виднелось тусклое лицо. Картинка исчезла, вместо нее появились какие-то диаграммы.
— Интерполяция... — бормотал Сычко, ловко двигая мышкой.
Наконец картинка появилась снова, но теперь на ней не было квадратиков. И лицо было довольно четким.
— Дай крупно, — скомандовал Никита.
— Сейчас крупняк выведу, — одновременно с ним произнес Сычко.
На экране появилось лицо крупным планом. У него были до безобразия мутные размазанные контуры, и оно было покрыто совершенно немыслимыми цветовыми пятнами. Ho все-таки это было лицо. Оно было полным и казалось настороженным и немного растерянным. На лице были густые брови и большой нос южанина, а под носом — пышные усы.
— Это мне тоже запиши, — сказал Никита, вынимая дискетку.
— Запиши сам. — Сычко встал из-за компьютера и вышел из комнаты.
Вернулся он с тремя новыми распечатками.
— Жить можно! — воскликнул Гек и посмотрел на часы. — Пора бежать на Лубянку!
Гек оставил Никиту на проходной, а сам первым делом отправился к Гриценко, но у того снова был посетитель. Гек спустился в отдел документов и без проблем выписал удостоверение Никите. Затем снова поднялся в приемную Гриценко. Из кабинета строем выходили семеро абсолютно невзрачных людей в одинаковых штатских плащах и кепках. Гек проводил их взглядом и зашел в дверь.
— Гек! — рявкнул Гриценко и встал с кресла. — Что за безобразие? Почему вчера не позвонил мне и не доложил о ходе расследования?
— Новостей не было, товарищ генерал, — сказал Гек.
— Ты в детском саду? — заорал Гриценко. — Если я сказал позвонить и доложить — значит, надо позвонить и доложить! Дома тебя нет, мобильный не отвечает, ты ведешь следствие или ушел на прогулку?!
— Почему мобильный не отвечает? — Гек отцепил от пояса свой аппарат. — Виноват, аккумулятор сел.
— Дисциплина нулевая, — вздохнул Гриценко и сел обратно в кресло. — Ну, я слушаю.
— Я тут скоммутировался с полезными людьми... — начал Гек, кашлянув.
— Что сделал? — раздраженно перебил Гриценко.
— Ну в смысле познакомился, пообщался, проконсультировался...
— А что за слова неуставные употребляешь?
— Скоммутировался. Хорошее слово, рекомендую, — сказал Гек.
Таким нервным он еще никогда не видел Гриценко, значит, действительно все было слишком серьезно.
— Продолжай, — кивнул Гриценко.
— Так вот... ну и, короче...
— Быстро и по сути! — перебил Гриценко. — У меня каждая секунда на счету! Ты скоммутировался с нужными людьми — и что?
Гек вынул из-за пазухи распечатки и разложил перед Гриценко. Глаза Гриценко загорелись.
— Отлично! — сказал он. — Это все?
— Нет. — Гек вынул фотографию лица крупным планом и положил перед Гриценко. — Этот был в машине на заднем сиденье.
Гриценко несколько секунд смотрел на фотографию, затем вышел из-за стола и крепко, по-военному обнял Гека.
— Ай, молодца! — крикнул он. — Как тебе это удалось?
— Ну так... Повезло... Рассказать, откуда снимки, или составить письменный рапорт?
— Да не надо, — махнул рукой Гриценко. — Спрошу, если понадобится.
Гриценко снова сел за стол и схватил трубку одного из семи телефонов, стоящих перед ним. Но тут же положил трубку на стол и взглянул на Гека.
— Продолжай работать! — сказал он. — Осталось совсем мало времени, мы должны их опередить! Иди!
— Леонид Юрьевич... — Гек замялся. — Может быть, вы мне все-таки объясните, кого мы ищем?
Глаза у Гриценко стали грустные.
— Гек, — вздохнул он. — Я не могу тебе этого объяснить. Просто не имею права.
— Ну хотя бы объясните, с чего все следствие началось? Что натворил этот старик? Почему его убили? Я же не могу так работать!
— Врешь, можешь! — Гриценко кивнул на распечатки.
Гек молчал и смотрел на Гриценко.
— Ну хорошо. — Гриценко поморщился. — Хорошо, слушай. Рассказываю один раз, самый минимум. Эта информация тебе ничего не даст для следствия. Но если ты хочешь — слушай. Мы вели розыск одной пропавшей вещи. Не спрашивай, что это за вещь, просто очень опасная штука.
— Оружие? — спросил Гек. — Яд? Радиация?
— Не оружие, не яд и не радиация! И не пытай меня! — отрезал Гриценко. — И не гадай, не угадаешь! Просто секретная вещь. Эта вещь нужна слишком многим организациям и людям. Некоторым — для того, чтобы понять ее принцип и выработать способы защиты. А некоторым — чтобы просто пустить ее в ход. Это страшнее всего.
— А внутренней разведке зачем эта вещь?
— Внутренней разведке эта вещь не нужна, — с горечью сказал Гриценко и постучал костяшками пальцев по сейфу сбоку от стола. — У внутренней разведки этого дерьма навалом, будь оно проклято...
Гек тактично промолчал.
— Так вот, — продолжил Гриценко, — мы составляли списки лиц, у которых эта вещь может находиться. В этот список среди прочих попал Калязин. Но прежде чем мы с ним встретились, днем раньше его убили. Мы имеем все основания подозревать, что его убили из-за этой вещи. Вероятнее всего, ситуация была такая: некие люди опередили нас, узнав, что эта вещь у Калязина. Они предложили у него ее купить. Калязин согласился.
— Ага, не сошлись в цене? — предположил Гек.
— Не перебивай, — поморщился Гриценко. — Никакого торга быть не могло, Калязин не знал настоящей цены этой вещи. Он бы продал ее и за бутылку.
— Тогда почему его убили?
— Чтобы оборвать след. Чтобы Калязин не сообщил нам, кто именно у него купил эту вещь.
— Тогда зачем его было убивать в таком людном месте? Можно же было убить его тихо за городом?
— А ты как думаешь? — вскинулся Гриценко.
— Ну если только времени у них не было... — пожал плечами Гек.
— Совершенно верно, — кивнул Гриценко. — И я так думаю. Времени у них не было. Более того — скажу тебе, что Калязин опоздал на встречу с ними на полтора часа.
— Откуда такая информация? — удивился Гек.
— Казаревичи выяснили. И еще пара профессионалов, которые работают по этому делу.
— Может быть, и снимки эти еще вчера принесли Казаревичи? — поинтересовался Гек.
— Нет, снимки ты первый принес, — ответил Гриценко. — Может быть, Казаревичи или кто-нибудь другой принесет их через десять минут. А может, завтра.
— А может, вообще не принесут, — сказал Гек.
— Скорее всего, — кивнул Гриценко. — Я сейчас дам всем приказ искать в другом направлении — этого человека и эту машину. А что, было очень сложно достать снимки?
— Это было слишком просто, — сказал Гек.
— Отлично. Если вопросов нет, иди работать.
— Вопросов два, — сказал Гек. — Почему информация добытая мной, сообщается всей толпе, ведущей следствие. А то, что нашли они, мне не сообщается? Система «ниппель»?
— Во-первых, они ничего пока не нашли, — вздохнул Гриценко.
— А во-вторых? Потому что я внештатник?
— Гек. — Гриценко цыкнул зубом. — Они действительна ничего не нашли. Эти снимки — первая важная информация за три дня. Надеюсь, не последняя.
— А информация о том, где встречался Калязин с этими... э-э-э...
— Мелкими бандитами, — уточнил Гриценко. — Будем" называть вещи своими именами. Где он встречался с ними, мы не знаем. Знаем только, что опоздал на пару часов.
— Откуда?
— От самого Калязина.
— Это как это? — удивился Гек.
— Очень просто. В последний день Калязина вызвал к себе начальник фирмы и долго распекал за безделие и алкоголизм. Грозил уволить.
— Полтора часа распекал? — удивился Гек.
— Разумеется. Ты же видел ихнего начальника?
— Нет, не довелось.
— Зря. Хотя правильно, нечего время терять. Так вот — он может и три часа болтать, для него это нормально. По его словам, Калязин нервничал и все просился уйти, а когда он его наконец отпустил, то сказал, что опаздывает на полтора часа.
— А как он ехал? Может быть, взял такси? — оживился Гек.
— Пробивали этот вариант, — вздохнул Гриценко. — Опросили несколько сотен таксистов — никто не узнал фотографию Калязина. Но ты же знаешь, сколько в Москве таксистов и сколько еще частников, всех не опросишь...
— Ясно, — кивнул Гек. — А он отпросился с работы или это был конец смены?
— Конец смены. Сдал вахту после ночного дежурства. — Гриценко внимательно посмотрел на Гека. — Чем ты вообще занимался эти дни, если не выяснил таких простых вещей?
— Наверное, я выяснял сложные вещи, — с достоинством ответил Гек. — И полагал, что насчет простых вещей меня проинформируют.
— Информирую — Калязин сдал вахту и собирался на встречу. Начальство задержало на полтора часа. На встречу, как видим, Калязин успел.
— Значит, он сам назначил бандитам время встречи? — смекнул Гек. — Может быть, он назначил и место?
— Этого мы не знаем. Работал он в Бутово, на юге Москвы. Сам жил в Мытищах, на севере. Убит в центре Москвы. Куда ехали бандиты — неясно. Но если они из-за него тоже не успели на свою стрелку — нам повезло.
— То есть они не сами собирались использовать... э-э-э... этот предмет?
— Однозначно нет. Скорее всего они и сами не знали, что это такое, просто их попросили большие бандиты найти эту штуку. Гек, я ответил на все вопросы? Свободен. — Гриценко вскинул руку, посмотрел на часы и поднял трубку телефона.
— У меня был еще второй вопрос. Про фирму «Гамма-Бриз».
У Гриценко сделалось такое каменное лицо, что Гек подумал — если бы нервы Гриценко не были железными, он бы обязательно выронил телефонную трубку.
— Откуда информация? — спросил Гриценко неожиданно хриплым голосом.
Гек пожал плечами и ответил:
— Разрабатывал вариант «кладовщик-авантюрист», взял список фирм, с которыми работал склад. По «Гамму-Бриз» информация оказалась засекречена.
— Да, — вздохнул Гриценко явно с облегчением. — Это не имеет никакого значения.
— Это повод для гипотез. Мне видится дело так: фирма «Гамма-Бриз» производила некую клюшку, клюшка хранилась на складе. Вдруг бандиты узнали, что клюшка обладает свойством волшебной палочки — она исполняет все желания. По-моему, очень складная гипотеза, правильно, товарищ генерал? Вот только при чем тут евреи...
— Знаешь что? Пошел вон, — сказал Гриценко. — Болтун и бездарь! Занимайся делом — ищи бандитов!
Гек козырнул и вышел из кабинета.
Гек спустился вниз к проходной. Никиты не было. Гек спросил у вахтера, где человек с белыми глазами, и вахтер объяснил, что ребята из охраны увели белоглазого разбираться — у того не оказалось документов. Гек мысленно выругался и кинулся в караульное помещение. Никита сидел в обезьяннике, он был бледен. Гек объяснил ситуацию и показал сначала свое удостоверение следователя Хачапурова, затем новое Никитине удостоверение. Проблема была улажена.
Гек провел Никиту на улицу и пожал ему руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
— Ну чего? — спросил наконец Никита, повернувшись к Геку.
— Да ничего. Пусто, — ответил Гек. — Пошли отсюда. Ни номера автомашины, ни фотографии убийц...
— Жаль, — сказал Никита и поднялся.
Гек пожал руку Сычко и поблагодарил за помощь следствию. Сычко вздохнул и криво усмехнулся. Гек и Никита вышли на улицу.
— Ну что? — спросил Гек, открывая дверцу машины. — Поехали на Лубянку?
— Это еще зачем? — насторожился Никита.
— Пропуск тебе сделаем, — сказал Гек.
— Ага. Дело хорошее, — кивнул Никита. — Я уже фотокарточку захватил.
— Ишь ты... — усмехнулся Гек.
Вдруг дверь офиса распахнулась и оттуда вылетел Сычко.
— Стой, Хачапуров! — кричал он. — Стой! А под увеличением и с тридцатипроцентным осветлением смотрел?
— Чего? — удивился Гек и высунулся из окна машины.
— Под увеличением и с тридцатипроцентным осветлением. Третий кадр. Там лицо, — затараторил Сычко, тяжело дыша. Глаза его радостно горели.
Пока Гек опустил глаза на пачку снимков и снова начал разглядывать картинку, где старик вылезал из автомобиля, Никита уже понял, в чем дело, и выскочил из машины. Они с Сычко скрылись в двери офиса. Гек еще раз внимательно посмотрел на картинку, но ничего не увидел. Он вышел из машины и тоже поднялся в кабинет Сычко.
Сычко и Никита таращились в экран.
— Попробуй контраста добавить процентов на десять, — говорил Никита.
Сычко стучал по клавишам.
— Так хуже, — отвечал Сычко.
— О'кей, давай как раньше.
Картинка была развернута во весь экран, она, как мозаика, состояла из мелких квадратиков. Это был кусок изображения с распахнутой дверцей, он был неестественно засвечен. Хорошая у тебя камера, — сказал Сычко.
— Угу, — кивнул Никита. — Знакомый подарил на день рождения, сам бы я такую не купил — дорогая штука. Оптика осветленная лазером, и все такое. Это в Интернет идет качество поганое, а вообще она знаешь какую картинку дает? Почти как кинолента широкоформатная.
— Ух ты. Не боишься, что сопрут за окном-то? — удивился Сычко.
— Пусть попробуют, — ухмыльнулся Никита. — У меня там сигнализация...
— А что за сигнализация?
— А вот попробуй — узнаешь. Чуть-чуть еще яркости добавь. Что у тебя за редактор? Интерполяцию можешь сделать?
Гек пригляделся к изображению. В глубине салона, за куском спины старика, виднелось тусклое лицо. Картинка исчезла, вместо нее появились какие-то диаграммы.
— Интерполяция... — бормотал Сычко, ловко двигая мышкой.
Наконец картинка появилась снова, но теперь на ней не было квадратиков. И лицо было довольно четким.
— Дай крупно, — скомандовал Никита.
— Сейчас крупняк выведу, — одновременно с ним произнес Сычко.
На экране появилось лицо крупным планом. У него были до безобразия мутные размазанные контуры, и оно было покрыто совершенно немыслимыми цветовыми пятнами. Ho все-таки это было лицо. Оно было полным и казалось настороженным и немного растерянным. На лице были густые брови и большой нос южанина, а под носом — пышные усы.
— Это мне тоже запиши, — сказал Никита, вынимая дискетку.
— Запиши сам. — Сычко встал из-за компьютера и вышел из комнаты.
Вернулся он с тремя новыми распечатками.
— Жить можно! — воскликнул Гек и посмотрел на часы. — Пора бежать на Лубянку!
Гек оставил Никиту на проходной, а сам первым делом отправился к Гриценко, но у того снова был посетитель. Гек спустился в отдел документов и без проблем выписал удостоверение Никите. Затем снова поднялся в приемную Гриценко. Из кабинета строем выходили семеро абсолютно невзрачных людей в одинаковых штатских плащах и кепках. Гек проводил их взглядом и зашел в дверь.
— Гек! — рявкнул Гриценко и встал с кресла. — Что за безобразие? Почему вчера не позвонил мне и не доложил о ходе расследования?
— Новостей не было, товарищ генерал, — сказал Гек.
— Ты в детском саду? — заорал Гриценко. — Если я сказал позвонить и доложить — значит, надо позвонить и доложить! Дома тебя нет, мобильный не отвечает, ты ведешь следствие или ушел на прогулку?!
— Почему мобильный не отвечает? — Гек отцепил от пояса свой аппарат. — Виноват, аккумулятор сел.
— Дисциплина нулевая, — вздохнул Гриценко и сел обратно в кресло. — Ну, я слушаю.
— Я тут скоммутировался с полезными людьми... — начал Гек, кашлянув.
— Что сделал? — раздраженно перебил Гриценко.
— Ну в смысле познакомился, пообщался, проконсультировался...
— А что за слова неуставные употребляешь?
— Скоммутировался. Хорошее слово, рекомендую, — сказал Гек.
Таким нервным он еще никогда не видел Гриценко, значит, действительно все было слишком серьезно.
— Продолжай, — кивнул Гриценко.
— Так вот... ну и, короче...
— Быстро и по сути! — перебил Гриценко. — У меня каждая секунда на счету! Ты скоммутировался с нужными людьми — и что?
Гек вынул из-за пазухи распечатки и разложил перед Гриценко. Глаза Гриценко загорелись.
— Отлично! — сказал он. — Это все?
— Нет. — Гек вынул фотографию лица крупным планом и положил перед Гриценко. — Этот был в машине на заднем сиденье.
Гриценко несколько секунд смотрел на фотографию, затем вышел из-за стола и крепко, по-военному обнял Гека.
— Ай, молодца! — крикнул он. — Как тебе это удалось?
— Ну так... Повезло... Рассказать, откуда снимки, или составить письменный рапорт?
— Да не надо, — махнул рукой Гриценко. — Спрошу, если понадобится.
Гриценко снова сел за стол и схватил трубку одного из семи телефонов, стоящих перед ним. Но тут же положил трубку на стол и взглянул на Гека.
— Продолжай работать! — сказал он. — Осталось совсем мало времени, мы должны их опередить! Иди!
— Леонид Юрьевич... — Гек замялся. — Может быть, вы мне все-таки объясните, кого мы ищем?
Глаза у Гриценко стали грустные.
— Гек, — вздохнул он. — Я не могу тебе этого объяснить. Просто не имею права.
— Ну хотя бы объясните, с чего все следствие началось? Что натворил этот старик? Почему его убили? Я же не могу так работать!
— Врешь, можешь! — Гриценко кивнул на распечатки.
Гек молчал и смотрел на Гриценко.
— Ну хорошо. — Гриценко поморщился. — Хорошо, слушай. Рассказываю один раз, самый минимум. Эта информация тебе ничего не даст для следствия. Но если ты хочешь — слушай. Мы вели розыск одной пропавшей вещи. Не спрашивай, что это за вещь, просто очень опасная штука.
— Оружие? — спросил Гек. — Яд? Радиация?
— Не оружие, не яд и не радиация! И не пытай меня! — отрезал Гриценко. — И не гадай, не угадаешь! Просто секретная вещь. Эта вещь нужна слишком многим организациям и людям. Некоторым — для того, чтобы понять ее принцип и выработать способы защиты. А некоторым — чтобы просто пустить ее в ход. Это страшнее всего.
— А внутренней разведке зачем эта вещь?
— Внутренней разведке эта вещь не нужна, — с горечью сказал Гриценко и постучал костяшками пальцев по сейфу сбоку от стола. — У внутренней разведки этого дерьма навалом, будь оно проклято...
Гек тактично промолчал.
— Так вот, — продолжил Гриценко, — мы составляли списки лиц, у которых эта вещь может находиться. В этот список среди прочих попал Калязин. Но прежде чем мы с ним встретились, днем раньше его убили. Мы имеем все основания подозревать, что его убили из-за этой вещи. Вероятнее всего, ситуация была такая: некие люди опередили нас, узнав, что эта вещь у Калязина. Они предложили у него ее купить. Калязин согласился.
— Ага, не сошлись в цене? — предположил Гек.
— Не перебивай, — поморщился Гриценко. — Никакого торга быть не могло, Калязин не знал настоящей цены этой вещи. Он бы продал ее и за бутылку.
— Тогда почему его убили?
— Чтобы оборвать след. Чтобы Калязин не сообщил нам, кто именно у него купил эту вещь.
— Тогда зачем его было убивать в таком людном месте? Можно же было убить его тихо за городом?
— А ты как думаешь? — вскинулся Гриценко.
— Ну если только времени у них не было... — пожал плечами Гек.
— Совершенно верно, — кивнул Гриценко. — И я так думаю. Времени у них не было. Более того — скажу тебе, что Калязин опоздал на встречу с ними на полтора часа.
— Откуда такая информация? — удивился Гек.
— Казаревичи выяснили. И еще пара профессионалов, которые работают по этому делу.
— Может быть, и снимки эти еще вчера принесли Казаревичи? — поинтересовался Гек.
— Нет, снимки ты первый принес, — ответил Гриценко. — Может быть, Казаревичи или кто-нибудь другой принесет их через десять минут. А может, завтра.
— А может, вообще не принесут, — сказал Гек.
— Скорее всего, — кивнул Гриценко. — Я сейчас дам всем приказ искать в другом направлении — этого человека и эту машину. А что, было очень сложно достать снимки?
— Это было слишком просто, — сказал Гек.
— Отлично. Если вопросов нет, иди работать.
— Вопросов два, — сказал Гек. — Почему информация добытая мной, сообщается всей толпе, ведущей следствие. А то, что нашли они, мне не сообщается? Система «ниппель»?
— Во-первых, они ничего пока не нашли, — вздохнул Гриценко.
— А во-вторых? Потому что я внештатник?
— Гек. — Гриценко цыкнул зубом. — Они действительна ничего не нашли. Эти снимки — первая важная информация за три дня. Надеюсь, не последняя.
— А информация о том, где встречался Калязин с этими... э-э-э...
— Мелкими бандитами, — уточнил Гриценко. — Будем" называть вещи своими именами. Где он встречался с ними, мы не знаем. Знаем только, что опоздал на пару часов.
— Откуда?
— От самого Калязина.
— Это как это? — удивился Гек.
— Очень просто. В последний день Калязина вызвал к себе начальник фирмы и долго распекал за безделие и алкоголизм. Грозил уволить.
— Полтора часа распекал? — удивился Гек.
— Разумеется. Ты же видел ихнего начальника?
— Нет, не довелось.
— Зря. Хотя правильно, нечего время терять. Так вот — он может и три часа болтать, для него это нормально. По его словам, Калязин нервничал и все просился уйти, а когда он его наконец отпустил, то сказал, что опаздывает на полтора часа.
— А как он ехал? Может быть, взял такси? — оживился Гек.
— Пробивали этот вариант, — вздохнул Гриценко. — Опросили несколько сотен таксистов — никто не узнал фотографию Калязина. Но ты же знаешь, сколько в Москве таксистов и сколько еще частников, всех не опросишь...
— Ясно, — кивнул Гек. — А он отпросился с работы или это был конец смены?
— Конец смены. Сдал вахту после ночного дежурства. — Гриценко внимательно посмотрел на Гека. — Чем ты вообще занимался эти дни, если не выяснил таких простых вещей?
— Наверное, я выяснял сложные вещи, — с достоинством ответил Гек. — И полагал, что насчет простых вещей меня проинформируют.
— Информирую — Калязин сдал вахту и собирался на встречу. Начальство задержало на полтора часа. На встречу, как видим, Калязин успел.
— Значит, он сам назначил бандитам время встречи? — смекнул Гек. — Может быть, он назначил и место?
— Этого мы не знаем. Работал он в Бутово, на юге Москвы. Сам жил в Мытищах, на севере. Убит в центре Москвы. Куда ехали бандиты — неясно. Но если они из-за него тоже не успели на свою стрелку — нам повезло.
— То есть они не сами собирались использовать... э-э-э... этот предмет?
— Однозначно нет. Скорее всего они и сами не знали, что это такое, просто их попросили большие бандиты найти эту штуку. Гек, я ответил на все вопросы? Свободен. — Гриценко вскинул руку, посмотрел на часы и поднял трубку телефона.
— У меня был еще второй вопрос. Про фирму «Гамма-Бриз».
У Гриценко сделалось такое каменное лицо, что Гек подумал — если бы нервы Гриценко не были железными, он бы обязательно выронил телефонную трубку.
— Откуда информация? — спросил Гриценко неожиданно хриплым голосом.
Гек пожал плечами и ответил:
— Разрабатывал вариант «кладовщик-авантюрист», взял список фирм, с которыми работал склад. По «Гамму-Бриз» информация оказалась засекречена.
— Да, — вздохнул Гриценко явно с облегчением. — Это не имеет никакого значения.
— Это повод для гипотез. Мне видится дело так: фирма «Гамма-Бриз» производила некую клюшку, клюшка хранилась на складе. Вдруг бандиты узнали, что клюшка обладает свойством волшебной палочки — она исполняет все желания. По-моему, очень складная гипотеза, правильно, товарищ генерал? Вот только при чем тут евреи...
— Знаешь что? Пошел вон, — сказал Гриценко. — Болтун и бездарь! Занимайся делом — ищи бандитов!
Гек козырнул и вышел из кабинета.
Гек спустился вниз к проходной. Никиты не было. Гек спросил у вахтера, где человек с белыми глазами, и вахтер объяснил, что ребята из охраны увели белоглазого разбираться — у того не оказалось документов. Гек мысленно выругался и кинулся в караульное помещение. Никита сидел в обезьяннике, он был бледен. Гек объяснил ситуацию и показал сначала свое удостоверение следователя Хачапурова, затем новое Никитине удостоверение. Проблема была улажена.
Гек провел Никиту на улицу и пожал ему руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23