– Так ты не мертв еще? Занятно, право, – он отпустил Черити, и пальцы его выскользнули из нее точно так же, как из Мёрфи. Черити обмякла и повалилась набок. – С ней могу я разобраться не спеша. Однако же с тобою, чародей, покончу я тотчас – раз и навсегда.
– Ля-ля, – буркнул я, нагнулся, подбирая посох, и выпрямился, держа его обеими руками. – Так больше не говорят. Блин-тарарам, ну и слог. Хорошо еще, хоть феи держатся в ногу со временем.
Кошмар нахмурился и не спеша двинулся в мою сторону.
– Так ты не уразумел еще, болван? Воззри: вот смерть твоя идет.
Тяжелый башмак ступил на мраморную плиту рядом со мной. Потом второй. На плечо мое упал луч белого света от клинка «Амораккиуса», и голос Майкла произнес: «Не уверен».
Я покосился на Майкла.
– Как раз вовремя, – буркнул я.
Он недобро оскалился.
– Что с моей женой?
– Она жива, – ответил я. – Но нам лучше убрать ее отсюда.
Майкл кивнул.
– Я убью его еще раз, – сказал он и сунул мне в руку что-то холодное и твердое – распятие. – Тащите ее отсюда. Дайте ей это.
При виде подоспевшего подкрепления Кошмар застыл на месте.
– Ты? – обратился он к Майклу. – Ну так и знал я, что закончится все этим.
– Ох, да заткнись же, наконец, – взорвался я. – Майкл, рубите его к чертовой матери.
Майкл шагнул вперед, и меч засиял ярче галогенного фонаря. Кошмар злобно взревел и отпрянул в сторону, уворачиваясь от клинка, потом снова ринулся на Майкла, угрожающе растопырив пальцы. Майкл поднырнул под лапищи, с силой вонзился плечом ему подвздох и, оттолкнув от себя, вонзил в него меч. «Амораккиус» вспорол тому живот, и из раны вырвался язык белого пламени.
Я рванулся вперед, в обход Майкла – к Черити. Она уже шевелилась, пытаясь сесть.
– Дрезден? – шепнула она. – Где мой муж?
– Он занят. Надирает кое-кому задницу, – сказал я, суя ей в пальцы распятие. – Вот, возьмите. Идти сможете?
– Следите за своим языком, мистер Дрезден, – она сжала распятие в руке и на мгновение наклонила голову. – Не знаю, – призналась она. – Господи, помоги. Мне кажется… – все тело ее застыло, и она негромко охнула, прижав руку к животу.
– Что? – спросил я. Может, она ранена? За спиной пыхтел Майкл, и от вспышек белого огня «Амораккиуса»по траве плясали тени. – Черити, что с вами?
Она застонала.
– Ребенок, – сказала она. – Ох, мне кажется… Мне кажется, воды отошли раньше срока. Когда я упала, – лицо ее исказилось, залилось краской, и она снова застонала.
– Ох, – повторил за ней я. – Ох. Ох, нет. Нет, этого не может быть, – я стиснул руками лоб. – Чушь какая-то, – я свирепо покосился наверх, в небо. – У кого-то там неважное чувство юмора.
– О-ооооох! – простонала Черити. – Ох, Господи, спаси и сохрани. Мистер Дрезден… У меня почти не осталось времени.
– Да, – вздохнул я. – Да, конечно, – я нагнулся поднять ее и едва не упал физиономией в грязь. Каким-то образом мне удалось не придавить ее собой, но выпрямился я с огромным трудом и остался стоять, шатаясь. Черити была отнюдь не пушинка. Я один ни за что не вытащил бы ее отсюда.
– Майкл! – крикнул я. – Майкл, у нас проблема!
Майкл пригнулся, хоронясь за надгробием. Из темноты со свистом вылетел камень и разбился в пыль о мраморную плиту.
– Что?
– Черити! – крикнул я. – Роды начались.
– Гарри! – крикнул в ответ Майкл. – Берегитесь!
Я повернулся. Из темноты за моей спиной возник Кошмар. Двигался он так быстро, что глаз едва успевал следить за ним. Он нагнулся, без видимых усилий вырвал из земли могильную плиту и поднял ее высоко в воздух.
Я бросился между ним и Черити, с самого начала сознавая, что это пустой жест – сил у него хватило бы, чтобы размозжить нас обоих разом. Впрочем, ничего другого я все равно сделать не мог.
– А ну же! – взвизгнул Кошмар. – Изволь же положить свой меч, о Рыцарь! Клади, покуда я обоих их не раздавил!
Майкл шагнул к нам; лицо его побелело как мел.
– Ни шагу далее, – рявкнул Кошмар. – Ни даже дюйма малого!
Майкл застыл. Он посмотрел на Черити, которая снова начала стонать, зажмурившись.
– Г-гарри? – неуверенно произнес он.
Я вполне мог еще убраться с дороги чудища. Возможно, я мог бы отбиться, вздумай он жечь меня огнем. Но стоило мне откатиться в сторону – и ничто уже не мешало бы ему раздавить Черити. У нее не было ни одного шанса.
– Меч, – ледяным тоном произнес Кошмар. – Брось его.
– О Боже, – прошептал Майкл.
– Не слушайте его, Майкл, – сказал я. – Так ему будет только проще убить нас.
– Умолкни, смертный, – сказал Кошмар. – Вражда моя с тобою, чародей, а также с рыцарем. И женщина мне безразлична, и дитя, доколе вас обоих я имею.
Дождь на мгновение – на мой взгляд, зловеще затянувшееся – притих. Майкл зажмурился.
– Гарри… – слабым голосом произнес он, опустил меч и чуть толкнул его от себя, позволив ему упасть на землю. – Мне очень жаль. Я ничего не могу поделать.
Кошмар встретился со мной своим багровым взглядом и скривил губы в торжествующей ухмылке.
– Чародей, – прошипел он зловещим шепотом. – Однако ж друг твой мог тебя послушать.
Я увидел, как могильная плита начала опускаться на меня.
Черити вдруг резко выбросила вверх руку с зажатым в ней распятием. Символ мигнул и вдруг засиял белым огнем, в свете которого лицо Кошмара превратилось в черно-белую маску из фильма-ужастика. Он дернулся и с визгом отпрянул от света, выронив могильную плиту на сырую, пропитанную дождем землю. Полетели брызги.
Все словно замедлилось и обрело кристально-четкие очертания. Я увидел покатые пригорки с надгробиями, тени деревьев. Я слышал, как рядом со мной Черити бормочет что-то на латыни. Краем глаза я видел тревожно роящиеся в темноте над кладбищем тени. Я ощущал на лице холодные капли дождя. Вода стекала по моему лицу, по могильным камням, по склону холма, собираясь в ручьи, накапливаясь в небольшом пруду.
Бегущая вода. Ответ, который был вокруг меня.
Я прыгнул на Кошмара. Он отмахнулся от меня и попытался схватить за плечо, но рука скользнула. Я всем телом врезался в него, и мы вдвоем покатились вниз по склону, прямо в один из бурливших у его подножия ручьев.
Доводилось ли вам слышать легенду про Сонную Лощину? Помните то место, где бедный старина Икебод скачет, очертя голову, к мосту? Бегущая вода притягивает магическую энергию. Порождения Небывальщины, потусторонние тела не могут перейти ее, не утратив при этом энергии, необходимой им в нашем мире для сохранения телесной оболочки. Вот он, ответ.
Я катился вниз в обнимку с Кошмаром, а он все пытался вцепиться в меня. Мы упали в поток, и тут одна из его рук схватила меня, наконец, за горло, разом лишив дыхания.
А потом он начал визжать. Он бился и дергался, барахтаясь в восьми или девяти дюймах бурлящей воды. Тело его начало таять словно сахар в воде – сначала ноги, потом все остальное. Я смотрел на него, на собственное тающее тело. Понимаю, это не очень красиво, но я испытывал от этого зрелища какое-то извращенное удовольствие. Демон бился, лягался, корежился от боли.
– Чародей, – пробулькал он. – Это не конец еще. Отнюдь. И суток не минует, как я с заходом солнца вернуся за тобой!
– Да растворись же ты, наконец, – буркнул я. И через пару секунд Кошмар исчез, оставив за собой только слой липкой слизи у меня на одежде и горле.
Я встал по колено в воде, дрожа от холода, потом собрался с силами, вылез из ручья и потащился вверх по склону. Майкл склонился над своей женой. Он просунул руки под нее и поднял как корзину мокрого белья. Я уже говорил, что сложения Майкл не хилого.
– Гарри, – сказал он. – Меч.
– Сейчас принесу, – отозвался я.
Я доплелся до места, куда он бросил «Амораккиус»и поднял меч. Длинный клинок весил меньше, чем казалось на взгляд, и скрытая в нем энергия отдавалась в моих пальцах слабой вибрацией. Ножны висели у Майкла на поясе, поэтому я просто закинул его себе на плечо, надеясь, что я не упаду и не снесу себе башку или еще чего-нибудь. Я подобрал свои раскиданные причиндалы и повернулся, чтобы уходить с Майклом.
Как раз тут и вернулась Леа. Она возникла прямо передо мной, окруженная троицей своих адских волкодавов.
– Мой милый, – нежно произнесла она. – Время выполнять свою часть соглашения.
Я взвыл и отпрянул от нее.
– Нет, – сказал я. – Нет, погодите. Я побил эту тварь, но она все еще на свободе. Ничто не мешает ей вернуться из Небывальщины завтрашней ночью.
– Это меня не касается, – заявила она, пожав плечами. – Наша сделка заключалась на твою жизнь тотчас же, как ты спасешь эту женщину с помощью того, что я тебе дала.
– Вы мне не дали ничего, – возразил я. – Вы просто приглушили боль. Ведь не вы же пролили всю эту воду, а, крестная?
Она снова пожала плечами и улыбнулась.
– Это все семантика. Ведь это я навела тебя на эту мысль, разве не так?
– Я мог додуматься до этого и так, – буркнул я.
– Возможно. Но мы заключили сделку, – она пригнула голову, глаза ее вспыхнули угрожающим золотым огнем. – Или ты собираешься попытаться еще раз увильнуть от выполнения своих обещаний?
Черт, я дал ей слово. А нарушение обязательств только добавило бы мне неприятностей. Но Кошмар еще не побежден. Верно, я прогнал его прочь, но он запросто может вернуться следующей же ночью.
– Я пойду с вами, – сказал я. – Когда окончательно разделаюсь с Кошмаром.
– Ты пойдешь сейчас, – улыбнулась Леа. – Прямо отсюда. Или поплатишься, – трое адских гончих не спеша двинулись ко мне, угрожающе скаля зубы.
Я бросил все, что держал в руках, кроме меча, и крепче сжал его рукоять. Черт, по части мечей я полный ноль, но этот был тяжелый и острый, так что, даже не пользуясь его магической силой, я с высокой степенью вероятности я попал бы острием в одну из этих псин.
– Я не могу пойти на это, – сказал я. – Не сейчас.
– Гарри! – крикнул Майкл. – Стойте! Его нельзя использовать таким об…
Одна из гончих прыгнула на меня, и я поднял клинок. Последовала яркая вспышка, и руку мою пронзила острая боль. Меч дернулся в моей руке и выпал из нее на землю. Псина щелкнула зубами у меня перед носом и я отпрянул назад. Онемевшая рука повисла бесполезной плетью.
Леа рассмеялась, и серебряный смех ее рассыпался по кладбищу колокольным звоном.
– Вот! – торжествующе вскричала она, делая шаг вперед. – Я так и знала, что ты попытаешься снова обмануть меня, мой сладкий! – она ослепительно улыбнулась мне, оскалив зубы. – Мне стоило бы поблагодарить тебя, Гарри. Самой мне ни за что бы не коснуться этой вещи, когда бы тот, кто держал его в руках не осквернил его неподобающим использованием.
Черт! Надо же было свалять такого дурака!
– Нет, – пробормотал я. – Погодите. Может, обсудим это, а, крестная?
– Мы обсудим это, мой милый. И очень скоро. До встречи – вы, оба, – Леа снова рассмеялась; глаза ее сияли. А потом она повернулась, гончие сбились у ее ног, она шагнула в темноту и исчезла. Вместе с мечом.
Я стоял под дождем, усталый, замерзший, дурак-дураком.
Майкл смотрел на меня широко раскрытыми от потрясения глазами. Черити съежилась у него на руках, дрожа и постанывая.
– Гарри, – прошептал Майкл. Мне показалось, что он плачет, но слез на дожде все равно было не видно. – Боже мой, Гарри. Что вы наделали?
Глава двадцать вторая
Все больничные помещения похожи друг на друга. Все они окрашены в приглушенные, казенные тона, все углы в них по возможности скруглены, что должно по идее создавать уют, но не создает. И пахнет в них тоже одинаково: на четверть антисептиками, на четверть холодным безразличием, на четверть ожиданием и, наконец, на последнюю четверть – неприкрытым страхом.
Черити увезли от нас сразу; Майкл ушел за ней. При всей своей застенчивости я полез в голову очереди. Пришлось, правда, извиниться перед пятилетней девочкой со сломанной рукой. Типа, извини, детка. Черепно-мозговая травма круче простого перелома.
У врача, которая обследовала меня, на груди красовалась табличка: СИММОНС. Это была дама крепкого сложения, решительного вида, с седеющими волосами, резко контрастировавшими с ее смуглой кожей. Она уселась передо мной на табуретку и пригнулась ко мне, положив руки мне на виски. Руки были большие, теплые, сильные. Я закрыл глаза.
– Как вы себя чувствуете? – спросила она, опустив на мгновение руки и выкладывая на стол какие-то инструменты.
– Как будто какой-то сверхсилач швырнул меня об стену.
Она негромко усмехнулась.
– А точнее? Вам больно? Голова кружится? Тошнит?
– Да, нет, и да, немного.
– Вы ударились головой?
– Угу, – я почувствовал, как она протирает мне лоб холодной салфеткой, счищая с него кровь и слизь. Спасибо дождю, их осталось не так и много.
– М-мм… Так… Да, есть немного крови. Вы уверены, что это ваша?
Я открыл глаза и удивленно уставился на нее.
– Моя? А чья же еще?
Тетка заломила бровь, и темные глаза ее подозрительно блеснули из-под очков.
– Скажите-ка, мистер… – она покосилась на карту, – Дрезден, – она нахмурилась и пристально уставилась на меня. – Гарри Дрезден? Чародей?
Я зажмурился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51