– Верно говоришь, Ванечка, – одобрительно улыбнулась тезка. Так оно и есть. И жаль в злые руки Аленкины толковую вещь отдавать.
– Логично, – признала я их правоту.
Мне и самой было жаль паучков – трудятся на каверзную тетку, шедевр создают. Уж раз с Интернетом привалила нам такая удача, закажем для вашей узурпаторши десять аршин парниковой пленки, и дело с концом! Чем не ткань? Она даже не горит, а только плавится. В остальном же – все условия соблюдены: и нетканая, и не толста и не тонка, и в воде не тонет… Решено: заказываем пленку. Пусть Аленка у себя во дворце огурцы выращивает. Или капусту. Вот ей пленка-то и пригодится от ранних заморозков рассаду укрывать!
С этими словами из «Тканей» мы двинулись в раздел «Товары для строительства».
Аленка могла радоваться. Заказ мы сделали в полном соответствии с ее требованиями (единственное, что меня затруднило, так это перевод аршин в метры). Мы даже указали, что оплату произведем по получении заказа, и дали свой адрес: Тридевятое царство, г. Кутеж, Вишневый переулок, второй терем от края. При всем этом я, в отличие от тезки и Ивана, какой-то частью своего сознания понимала, что это полнейший нонсенс. Абсурд. И все прочее в том же духе. Это, в конце концов, не Москва и вообще, похоже, не Россия! Даже то, что я оказалась в сказке, вовсе не означает, – что завтра к воротам нашего терема подкатит «газель» с надписью на бортах «Интернет-доставка» и мы получим злосчастную пленку. Хотя Василиса Прекрасная и мой Иван, кажется, стопроцентно уверены в том, что все так и будет. Ну что ж. Утро вечера мудренее…
* * *
– Охти мне, матушка боярыня! – сквозь пелену моего сладкого сна прорвался визгливый женский голос. Что на белом свете-то деется!
– И что же именно? – холодным тоном осведомилась я, выкарабкиваясь из подушечно-перинного моря (кстати, как я оказалась в постели? Неужели Ванька меня самолично сюда перетащил? Герой…). И почему это я «боярыня»?!
Девица, в коей я признала нареченную мною Тонечку, с испугом поглядела на мою невыспавшуюся физиономию.
– Не надо на меня так смотреть, – посуровевшим тоном проговорила я и окончательно пробудилась.
Слезла с кровати и принялась одеваться (так, а раздел меня кто?! Тоже супруг, так его перетак?! Да какое он имеет право меня обнажать, и вообще' Я его еще разъясню), попутно пытаясь добиться от сенной девушки вразумительного ответа на вопрос, что же ее так испугало. Однако кроме бессвязной фразы: «Там… подвода… Зовут вас», я так ничего и не добилась. Одевшись, я ополоснула лицо холодной водой, потом посмотрела на себя в зеркало. Хм. Как ни странно, но отсутствие в Тридевятом царстве кремов с наносомами и тоников с фитогормонами не отразилось негативно на моем лице, даже наоборот. Морщины кое-где разгладились. Подбородок подтянулся и стал упругим. Наверное, экологическое воздействие здесь самое благоприятное… Заповедник сказок, черт побери!
– Что ж, пойду посмотрю, что тебя так напугало, – сказала я девице, – а ты самовар поставь, чаю хочется.
Возле ворот терема стояла подвода. Всем обычная подвода с впряженной в оглобли каурой мосластой лошадью, кабы не надпись, пущенная по облучку:
«Интернет-базар. Служба доставки».
–Вот тебе, бабушка, и Всемирная Паутина, – только и выговорила я.
– Эй, хозяйка! – хмуро пробасил с подводы испитой мужик. На его всклокоченной голове красовалась бейсболка с логотипом компании «Майкрософт». Принимай заказ! И деньгу гони согласно прайсу и транспортной таксе.
– Ваня! – Тут уж и я закричала, слабея от непосильного груза фантастических впечатлений, – Ваня, иди сюда и Василису зови!
На лестнице раздался грохот – это супруг ссыпался вниз. Вслед за ним поспешала моя тезка, набросившая большущую, в блестящих «павлиньих глазках» шаль поверх нижней сорочки.
– Что стряслось-содеялось? – воскликнули оба.
Я указала рукой на подводу и мрачного мужичка:
– Заказ наш вчерашний привезли. Пленку для Аленки. Василиса, расплатись, пожалуйста, потому что у меня денег нет, одни патроны… Тьфу, что я горожу! Совсем рехнулась я в вашем царстве, да еще со сказочным Интернетом!
Ваня успокаивающе погладил меня по плечу, и мне неожиданно стало тепло и как-то спокойно от этой ласки. Я улыбнулась, вздохнула и принялась вместе с прекрасной Василисой осматривать присланный заказ.
– Вы поспешайте, – требовательно хмурился мужичок. Мне еще в пять местов надобно заказы отвезть! Ежли кажный гражданин примется у меня в подводе, ровно поросенок в сору, рыться – я до самого Страшного суда посылки не развезу!..
– Должны мы вам сколько? – ласково улыбаясь, спросила Василиса Прекрасная.
Мужичок достал из-за пазухи заскорузлую тряпицу, развернул ее, бережно извлек на свет божий… калькулятор (я точно схожу с ума!!!) и принялся, бормоча, подсчитывать:
– Три да один, да полтора… Да ишшо за нетто-брутто, да за износ арматуры, да за тележный скрип… Итого, – объявил он, – с вас полтина да еще четвертинка!
Я ничего не поняла в этих расчетах, а Василиса Прекрасная молча порылась в шали, вынула из ее пестрых недр маленький бисерный кошелек и отсчитала мужичку указанную сумму, блеснув монетами чистого золота. Мужичок расцвел. Подсуетясь, он помог Ивану сгрузить с подводы бобину с пленкой, выписал на какой-то грязной бумажке квитанцию, сунул мне в руку пачку ярких и липких от краски рекламных листовок и, откозыряв, выкатился со двора.
– Ну и дела… –У меня от всего происшедшего голова как-то подозрительно кружилась. Пришлось даже опереться о резной столбик у калитки.
– Ты чего, Василисушка? – вытаращился Иван. Все ж хорошо вышло, и не чаяли… Сейчас позавтракаем да и пойдем вредоносной Аленке ее заказ относить.
Василиса Прекрасная ласково взяла меня под руку.
– Ты, Ваня, простых вещей не понимаешь, – сказала она деверю. Не под силу сознанию человеческому чудеса, здесь у нас повседневно вершащиеся. Василисушка просто переудивлялась.
– Это точно, – слабо кивнула я.
– А это, я чаю, не опасно для здоровья? – сразу насторожился Иван. А то, может, к знахарю свести ее али к бабульке костоправительной?
Перспектива оказаться в руках загадочной костоправительной бабульки меня отнюдь не прельщала. Посему я усилием воли вернула свое восприятие реальности в нормальное русло.
– Не надо меня никуда вести, – цыкнула на Ивана я. Мне уже лучше. Обещаю больше ничему не удивляться. Даже если на площадь перед дворцом звезда упадет – приму это как само собой разумеющееся дело. Вань, забирай со двора пленку, иначе сопрут. Неси в терем. И давайте, в самом деле, позавтракаем! Сказка сказкой, а обед по расписанию…
Однако спокойно позавтракать нам не дали. Едва мы сели за стол (Ванька тут же потянул к себе дюжину оладий из крупитчатой муки), как странный гул, напоминающий рев заходящего на аварийную посадку реактивного лайнера, нарушил наши планы. Задребезжали стекла и чашки на столе.
– Что это? – спросила я прекрасную тезку, старательно удерживая норовящий спрыгнуть на пол самовар.
Тезка недоуменно подошла к окну, распахнула его, глянула на небо и завопила:
– Ах, каковой пассаж! Ведь это змей крылатый крушение претерпевает на Красной площади.
Мы с Ваней одновременно подскочили к окну. Верно, в небе тянулась широкая полоса из серо-багрового дыма и оканчивалась она точно в районе Красной площади.
– И часто у вас самолеты… то есть крылатые змеи, падают? – взволнованно осведомилась я у супруга.
– Бывает, – философическим тоном ответил он и предложил: – Пойдемте поглядим, что ли.
Поглядеть помимо нас собралось чуть ли не все население прилегающих к главной площади улиц. Видимо, змеи все-таки падали нечасто, и народ этакое щекочущее нервы зрелище просто; так пропустить не желал. Над толпой, взявшей в кольцо дымящиеся останки, стоял гул советов, мнений, жутких восторгов и счастливых смешков карманных воришек. Тут же развернули торговлю сбитенщики, квасники и бараночники; какой-то находчивый коммерсант в ситцевой рубахе предложил нам, проталкивающимся сквозь толпу, «особливо закопченные стекла, чтобы на змиев пламень глядеть без вреда зрению», но мы стеклами пренебрегли.
Наконец толпа кончилась, и мы трое вытолкнулись на площадку, в центре которой дотлевали, посверкивая аварийными огоньками, останки злополучного змея. Нет, это в самом деле когда-то был великолепный экземпляр крупного дракона, но ему не повезло. От роскошных крыльев остались только хрящи и кости, туша обуглилась (воняло, кстати, преомерзительно), а морда покоилась в луже темной странно блестящей жидкости, напоминавшей нефть.
– Жалко дракона, – вздохнула я, и тут…
И тут упомянутая туша зашевелилась. Толпа истерически охнула:
– Никак живой!
Шевеление продолжалось, и на свет божий из-под пуза погибшего лайнера явилось донельзя вымазанное сажей и слизью существо явно человеческого происхождения.
– Вот и пассажир, – прокомментировала я это явление. Интересно, он один летел? И есть ли на драконе черный ящик с записями последних минут полета? И еще надо вызвать комиссию по расследованию летных происшествий… И врачей, чтоб оказать первую помощь потерпевшему.
«Потерпевший» сделал несколько неверных шагов по направлению к нам, но зашатался и рухнул прямо на руки двух подоспевших извозчиков-ломовиков.
– Ба, да энто, никак, человек! – удивленно воскликнули ражие мужики и принялись приводить бедолагу в чувство при помощи интенсивного встряхивания и похлопывания по щекам.
– Уймитесь, охальники, будет вам над раненым глумиться! – сурово сказала Василиса Прекрасная и, подойдя вплотную к обвисшему в мужичьих лапах потерпевшему, произвела первичный осмотр. Несите его в наш терем, да немедля. Придется мне его в сознание возвращать и раны лечить. Живого места на нем нет, весь как есть исполосован ранами да рубцами незажившими. И откуда только летел сей несчастный?!
Под неусыпным оком Василисы Прекрасной раненого отвезли на подводе к нам в терем. В сознание он не приходил, был удивительно грязен, а его когда-то явно белые одежды превратились в лохмотья самого гнусного вида. Под руководством жены царевича наши девушки, поминутно хихикая, рдея и смущаясь, раздели потерпевшего и принялись обтирать его полотенцами, окуная их в чашки с теплой мыльной водой. При этом они пошло перешептывались, а лейтмотивом их шепота было: «Ты погляди, какие у него!»
– Цыц, охальницы! – то и дело стращала девиц моя тезка. У человека беда, а вам все хаханьки.
Вымытый, вытертый и спеленутый чистыми простынями участник аварии оказался изможденного вида мужчиной лет этак сорока, чрезвычайно смуглым, с гладко выбритым лицом и такой же бритой головой. Он мне мучительно кого-то напоминал, только я пока не понимала кого…
Василиса Прекрасная поднесла к носу мужчины золотой флакончик с нюхательной солью. Потерпевший вдохнул, сморщил нос, чихнул, закашлялся и открыл глаза – черные и томные, как маслины в сахарном сиропе (никогда не ешьте эту гадость!!!). Осмотрелся и слабым голосом сказал:
– Вашнашсрам шримад бхагавадтутитам!
У нас с Ванькой глаза на лоб полезли, а Василиса Прекрасная так и ахнула:
– Да как же это?! Да неужто!..
– Парватиломати шри йшопанирвати, – покачивая головой, пробормотал удивительный тип, а Василиса подхватилась и немедленно подала ему чарку, наполнив ее родниковой водой из кувшина, со словами:
– Кумарис, махатма!
«Махатма» воду выпил просто взахлеб, осмысленно поглядел вокруг, и из уст его посыпалось:
– Ом, ом, браммахпутра брахмаста шиварис шри пудрас вшибатам! Кумарис, кумарис!
– Василиса, неужто ты понимаешь, о чем он говорит? – удивленно спросила я тезку.
– Понимаю, конечно, – кивнула та. Это же самскрип, язык древней ведической премудрости. Махатма, шри летели откуда ом вашнасутра куда направлялись?
– Двиджа бандху! – окрепшим и весьма горделивым тоном ответствовал Василисе знаток древней ведической премудрости и плотнее закутался в простыни. Шрила прабхупада ом митхун чакраборти ши-вану ом сипаи!
– Переведи, что он говорит, – попросили мы с Иваном Василису, разглядывая диковинного типа и гадая, каким таким ветром занесло его в Тридевятое царство.
– Махатма, то есть великий учитель, просветленный и совершенный, чье имя не дано знать недостойным, – зачастила Василиса, – направлялся путем очищенных и присноблаженных, то есть летел из древней столицы Вашнапуп в таинственные пещеры Гимнолайских гор для преподания основ своего учения тамошним послушникам.
– Прибхакти свами снами и стеми ширтанананда! – вякнул великий учитель и блеснул своими маслинами.
– Махатма говорит, что молния Вишну недаром поразила прирученного им крылатого, змея. Махатма считает, что по воле сансары попал в дикую землю непросвещенных шудр и теперь его задача – даровать нам просветление.
– Кумарис, кумарис! – воздев вверх узкие, похожие на вздувших клобуки змей руки, воскликнул махатма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47