Некоторое время Сензи ничего не видел: так ослепительно сверкал Огонь. Зрение затмилось. Маг-подмастерье знал, что оно не скоро восстановится, но сейчас в нем не было нужды. Темное Фэа ушло, поглощенное и растворенное силой освященного Церковью пламени. И с ним угасли последние фиолетовые отблески, окружавшие Сиани. Когда Дэмьен подошел к ней, она тихо всхлипнула и держалась за него, пока он перерезал путы. Священник поднял ее на руках и прижал к ней Огонь.
— С ней все будет в порядке, — заверил его Охотник. — Держите здесь Огонь, пока не взойдет Каска. Нет. Пока не взойдет солнце. Она будет в безопасности, пока ее освещает истинный свет; ни его власть, ни моя ничего с ней не сделают.
— Но если ты… — начал было Дэмьен.
— Вы останетесь здесь без меня, — резко оборвал его Таррант. — Надо кое за чем приглядеть, и один я лучше справлюсь.
— К тому же здесь Огонь, — спокойно заметил Дэмьен.
Таррант повернулся к священнику, очень медленно, и дал ему увидеть, как заветный свет смазал его черты. Кожа на его лице и руках покраснела, стянулась, начала шелушиться, но его холодный взгляд неотступно следил за Дэмьеном, и в нем не было ни намека на боль или колебание.
— Не надо меня недооценивать, — предостерег он. Кровь скопилась в уголке его глаза, и он сморгнул ее; капля потекла по щеке, как слеза. Но он не отвернулся, даже не заслонился от света Огня. — Никогда не следует меня недооценивать.
— Я был не прав, — признал наконец Дэмьен.
— Вот именно, — подтвердил Охотник. И поклонился Сиани — легкое движение, поспешное, но почтительное. — Ради вашего же блага, не обсуждайте то, что здесь произошло — ни слова! — пока не взойдет солнце. Иначе враг может узнать… слишком много. Леди?
Ее шепот был еле слышен:
— Я понимаю.
Он шагнул и исчез, быстрее, чем мог уследить глаз. Покрасневшая плоть растворилась в черноте, пылающая кожа была проглочена тьмой. Исцелена особой властью истинной ночи.
— Огонь не повредил ему, — прошептал Сензи. — И не похоже, чтоб…
— Разумеется, повредил, — резко вставил Дэмьен. — И убил бы, если б он задержался еще немного.
— Но он не казался…
— Неужели? А по-моему, он стоял бы здесь, терпя боль, пока Огонь не сжег бы его до углей. Просто, чтобы настоять на своем. — Священник глубоко вздохнул и крепко обнял Сиани. — Это и делает его таким чертовски опасным, — пробормотал он.
Шел дождь. Не моросящий дождик предыдущих дней, холодный, но терпимый мелкий туман, что лишь увлажнял землю, не расквашивая ее; ливень пришел с востока, его пригнал ветер, что промчался тысячи миль от самого моря, увлекая за собой испарения и туманы и превращая их в плотные черные грозовые тучи. Если Каска и взошла, они все равно не могли увидеть ее. Дождь лил как из ведра, вперемешку с градинами и кусками льда, как будто вода не могла решить, какую ей принять форму. И было холодно, темно и мокро.
Женщины, съежившись, сидели в палатке ракханки — конусообразном укрытии из толстых шкур, натянутых вокруг шеста. Сензи и Дэмьен оставались снаружи, пока не соорудили примитивный навес для своих животных. Лошади беспокойно рвали привязь, а стреноженные ксанди нервно кружили вокруг стоянки, как будто начинали сожалеть о своей — подкрепленной Фэа — верности ракханке и ее спутникам. Но двое мужчин нашли неподалеку от лагеря расселину в гранитном выступе и забили щель над ней охапками веток, образовавших достаточно плотную крышу. Ливень каплями просачивался в укрытие и стеной стоял снаружи. Хватит, решил Дэмьен. В резком свете Огня, который отбрасывал черные тени на отвесные гранитные стены, они завели промокших животных внутрь и проследили, чтобы те безопасно устроились, а потом вернулись в лагерь.
Таррант, как можно было предвидеть, не вернулся. Дэмьен пробормотал что-то насчет того, что тот не хочет повредить свою прическу, и Сензи притворился, будто ему смешно. Мужчины, как смогли, выкрутили свою одежду и сменили промокшее тряпье на холодное, но более сухое. В узком пространстве под навесом из шкур удобно устроиться было трудно, уединиться невозможно, но четыре теплых тела в такой тесноте уверенно согревались, и когда наконец подошел рассвет, Сензи обнаружил, что в этой вневременной темноте почти выспался.
Рассвет. Они решили, что это действительно рассвет, потому что небо стало медленно сереть. Но солнце пряталось за толстым слоем серых грозовых туч, и его свет еле-еле просачивался сквозь полосы дождя. Несколько раз Сензи и Дэмьен, сгорбившись, выглядывали из маленького отверстия в палатке, щуря глаза на небо. Ждали, когда же солнечный свет прорвет завесу облаков. Потому что пока Сиани не подвергнется очищающему воздействию солнца, никто из них не осмеливался заговорить о том, что он видел, или слышал, или чего боялся этой ночью. Строить какие-либо планы тоже было нельзя.
Это был самый долгий день, который они провели вместе.
Ближе к закату тучи наконец разошлись. Вдали блеснул свет и разбился в дождевых каплях на тысячи блистающих драгоценностей. В просвете меж облаков сначала показалось солнце, потом Сердце. Белый свет сливался с золотым, и медленно согревал промерзшую землю, и превращал дождь в волшебный серебряный туман. Вскоре над ними появилось пятно чистого неба, потом еще и еще; тем не менее прошли часы, прежде чем Сиани смогла выдержать полный свет дня, дрожа от боли, пока солнечное Фэа выжигало последние следы Творения истинной ночи в ее теле.
Джеральд Таррант вернулся на закате. Как раз перед этим они привели обратно своих верховых животных — те были злые и голодные, хотя и не слишком вымокли, — и собрали пучок сухих прутиков под палаткой, достаточно, чтобы развести хилый костерок. Четверо молча сидели вокруг огня, пока Таррант восстанавливал защитный круг. Остерегается шпионов, догадался Сензи. Наконец посвященный вроде бы успокоился и опустился на место у огня. Его волосы, заметил Сензи, были не только сухие, но и тщательно причесаны.
— Я надеялся, что у нас будет еще несколько ночей, прежде чем придется принимать решение, — объявил он остальным. — У нас далеко не вся информация, которая нам необходима, и я надеялся найти ее в Лема. Но, думаю, ясно, что времени-то нам и не хватает. Наш враг ожидает нас, и в результате мы чуть не попали прямо в его лапы. Так что мы должны решить прямо здесь и сейчас — что мы сделаем и как мы собираемся это сделать. Надо спешить, прежде чем наш враг поймет, что мы его раскусили.
— Спешить, не зная земли, по которой идем? — фыркнул Сензи.
— Нельзя выиграть войну, позволив своему врагу диктовать ее законы. А он именно это и пытается сделать. Пришло время спланировать дальнейшие действия — быстро и тщательно. Иначе мы можем с тем же успехом отправиться в кратер Санша и просто-напросто отдать леди в их руки.
— Какова вероятность, что он уже знает о том, что ты сделал ночью? — спросил Дэмьен.
Таррант колебался.
— Вообще-то это неизбежно. Ни один колдун такого не пропустит. Но сейчас… Я был очень, очень осторожен. И темное Фэа — моя стихия, помните; пользоваться этой силой для меня так же естественно, как для вас — дышать. Но если он все-таки докопается до чего-то, то обнаружит, что мы всего лишь хотели установить связь между ним и Сиани, чтобы облегчить прямое нападение. И не смогли. Другая информация в нашу сторону по этой связи не пройдет. — Он повернулся к ракханке. — Мне нужно кое-что выяснить, прежде чем мы сможем принять решение. Враг назвал несколько имен, которые мне не знакомы. Они могут решить дело. А ты, похоже, опознала их.
— Потерянные.
— И Калеста.
Она покачала головой:
— Это имя и мне незнакомо. Но Потерянные… Так ракхене называют одно племя нашего народа, пропавшее в годы Перемен. Понимаете, у нас не было тогда своего языка, и наше тело еще не устоялось; каждое новое поколение отличалось от предыдущего, так что социальная целостность общества была почти невозможна. От тех времен у нас сохранились только устные предания, и даже они недостоверны. Ведь они, естественно, изменялись при пересказе.
Ракхи, что пришли сюда первыми, — те, кто выжил при переходе через Ниспосланные горы, — рассеялись по этим землям, и каждая группа обосновалась на своей территории. Это пока были даже не племена — скорее расширенные семьи. Многие поселились на равнинах, потому что эта земля была более гостеприимной. Другие ушли на юг, в мокрые земли. Или на восток. Нашим предкам требовалось много свободного пространства, так же, как вам нужна пища и вода. Вначале на наши земли вторгались люди… — Красти вздернула голову, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. — Они все умерли или ушли. Наш народ распространился повсюду. Мы изменились. Мы обрели язык. Культуру. Цивилизацию. Наконец равнинные ракхи пустились в странствия, чтобы увидеть, какой мы заполучили мир, и больше узнать о вашем мире — это входило в традицию Краст, — и медленно, постепенно разбросанные племена встречались вновь. Мы обнаружили две вещи: во-первых, хотя человеческое Творение еще определяло наше общее развитие, мы приспособились к тем землям, которые выбрали сами. Ракхи, что охотились за пропитанием в южных болотах, теперь весьма мало походили на мой народ и на другие племена; в некоторых случаях различие было столь велико, что препятствовало сближению и бракам, — согласно вашей науке, это могло означать, что мы принадлежим к разным видам.
Во-вторых, мы открыли, что во время нашего рассеивания много ракхов пропало. Они выбрали для поселения горы — эти горы — и жили здесь на ранних стадиях своего развития. Мы находили следы их культуры — орудия, кучи мусора, сломанные украшения, но ни намека на то, куда они делись. Легенды говорят, — она глубоко вздохнула, — что они ушли под землю. Что это было во время ужасных холодов, когда тучи вулканического пепла отрезали нас от солнечного тепла и горы покрылись льдом. Разумеется, большая часть ракхов скорее искали бы укрытия под своей территорией, чем совсем покинули бы ее. Если и так, о них все равно больше никто не слышал. Только легенды остались.
— И теперь еще это свидетельство, — кивнул Дэмьен. — «Там жили Потерянные, пока мы не выгнали их». Если бы мы знали, как давно это было…
— Три века назад, — холодно вставил Таррант. — Плюс-минус десять лет.
Дэмьен в удивлении воззрился на него:
— Откуда ты знаешь?
— Ракханочка из Лема, помнишь? Я… допросил ее.
На какое-то мгновение Дэмьен потерял дар речи. Потом прошипел:
— Ублюдок.
Таррант пожал плечами.
— Мы нуждались в информации. У нее были нужные сведения. — Его глаза темно блеснули. — Уверяю тебя, ее эмоциональное состояние было… имело второстепенное значение.
Дэмьен привстал, но Сиани положила руку ему на плечо.
— С этим покончено, — резко сказала она. — Ты уже не сможешь ей помочь. Мы должны работать вместе.
Он заставил себя опуститься на место и буркнул:
— Дальше.
— Три века назад, — повторил Таррант, — Потерянные еще были живы и процветали, именно тогда они вырыли свои туннели. Или приспособили для жилья уже существующие пещеры — наш информатор, похоже, имел в виду оба варианта. Потом пришел этот чужестранный чародей. Человек — Хозяин Лема, который выстроил крепость над их муравейником. А демоны, что служили ему, нашли пристанище в нижних пещерах, выкурив оттуда их обитателей. Так что они должны быть защищены от солнечного света.
— Три века, — вслух подумала Сиани. — Потерянные ракхи могут еще быть живы.
— Приспособившись к темноте и поэтому став очень чувствительными к свету. Не думаю, чтобы они в нем особо нуждались, и по этой причине их подземные жилища должны быть тесно связаны между собой. Так, чтобы они могли пройти из одного в другое, не выходя на поверхность.
— Включая… — начал Сензи.
Таррант кивнул:
— Угадал.
— Подземный ход, — прошептал Дэмьен.
— Если их туннели прорыты ракхами — нет. Новые владельцы должны были изолировать их, в целях защиты. Или выставить там охрану. Но если речь идет о естественных пещерах, с их бесконечным разнообразием… это реальная возможность найти какой-то путь внутрь, о котором наши враги не знают. Или самим проложить его, через примыкающие полости.
— Войти через черный ход, — протянул Сензи.
— Именно так.
Дэмьен повернулся к красти:
— Каковы шансы найти этих подземных ракхов? И связаться с ними, если найдем?
— Кто знает, где они и существуют ли еще? Никто не видел их вот уже многие века. Что до общения… они не говорят по-английски, я уверена; это более позднее приобретение. Но они должны еще помнить отрывочно язык ракхене… а может, и нет. Слишком много времени прошло, чтобы что-то утверждать.
— Но туннели-то там есть, не сомневайтесь, — усмехнулся Таррант.
Дэмьен искоса посмотрел на него:
— Думаешь, сможешь их найти?
Тот хмыкнул.
— А что, по-твоему, я делаю каждое утро, когда приходится искать укрытие? Обнаружить пустоты в земле — детская забава для того, кто может Видеть потоки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83