Она зло фыркнула, не удостоив меня иным ответом, и я, посчитав последний услышанный звук окончанием беседы, удалился на кухню. Кайрен хохотнул, пряча смех в кулак, и последовал за мной, а как только между нами и новой жиличкой простерся коридор, спросил:
– Почему Вы ее не выгнали?
Почему? И сам толком не понимаю. Может быть, разглядел за презрением неуверенность и страх. Обознался? Возможно. Но мне больше по нраву ее дерзость, чем медоточивость Галекса, постоянно измышляющего каверзы.
– Она – всего лишь ребенок.
– Несносный ребенок, – дополнил Кайрен.
– Запутавшийся ребенок, – поправил я.
– Откуда вам знать?
– Неоткуда, это верно. Но подумайте сами: девица, слишком юная, чтобы путешествовать в одиночестве, тем не менее, именно этим и занимается. Одежда свидетельствует о достатке, привычка приказывать – о нем же и не менее ясно. А чрезмерное нахальство и желание казаться всеведущей и всемогущей… Любой вел бы себя так же в незнакомом городе. Чтобы не отличаться от местных жителей, разумеется, но ей, как меннаске, невдомек, что нэйвосцы предпочитают в общении вежливость и спокойствие, а потому она сразу же обращает на себя внимание.
– Думаете, она из столицы?
– Кто из нас дознаватель, в конце концов?
Кайрен подумал и совершенно серьезно сказал:
– Получается, что Вы.
– Упаси меня боги!
– Но Вы все равно смогли рассказать об этой девице больше, чем я мог бы придумать.
– Да что такого я рассказал? Назвал ее столичной жительницей? Просто я видел меннасцев, да и сам несколько раз ездил в столицу: есть, с чем сравнивать. И вообще, в своих выводах я полагаюсь на собственный опыт, и только.
– Опыт? – Дознаватель хитро ухмыльнулся. – Положим, насчет нахальства и прочего, поверю: сам в юности любил дерзить по поводу и без повода. Но вот что касается привычки приказывать… Ее может распознать только тот, кто либо сам ею страдает, либо учился беспрекословно и бездумно исполнять приказы. Ну и?
Делаю вид невинный и наивный:
– Что?
– Вы что чаще делали: приказывали или подчинялись?
Он меня поймал. Кажется, понимаю, почему тоймена перевели в Плечо дознания из патрульных: может, он и не бойкого ума, но за чужими словами следит в оба, и след берет лучше собаки. Впрочем, не только берет, а и держит, что гораздо важнее.
– А Вы сами-то как думаете?
Кайрен снова улыбнулся, но теперь уже не хитро, а довольно.
– Знаете, heve Тэйлен, Вы здорово умеете притворяться. Только хочу дать совет: не играйте там, где есть зрители.
– Спасибо, запомню. И когда же я совершил ошибку?
– Когда говорили с девицей при мне.
– В чем же я ошибся?
– Вели себя так, будто ничуть не удивились ее поведению, будто такие выскочки Вам хорошо знакомы. Вы слушали ее… снисходительно. Да, точно!
– И почему это может быть сочтено подозрительным?
Он помедлил с ответом, но все же пояснил:
– Потому что мой наставник точно так же выслушивал мое бахвальство – мягко и терпеливо, а потом, на плацу, все так же спокойно доказывал, что я ничегошеньки не умею, и мне полагается засунуть язык куда подальше, тихо сесть в сторонке и внимать мудрости старших.
– И Вы… внимали?
Широкие плечи качнулись в подобии пожатия.
– Как получалось. Так вы ответите?
– А вы задали вопрос?
– Ну как же! Я спросил, что Вы делали чаще: приказывали или…
– Подчинялись? А если отвечу: и то, и другое? Поверите?
Кайрен отвел взгляд, несколько вдохов сосредоточенно изучал что-то в углу кухни, потом снова взглянул на меня:
– А знаете, поверю. Вот только это ничего не объяснит.
– Ну и что? Вам нужны объяснения?
– Кое в чем, и еще какие. К примеру, мне так понравилось кушанье, которым Вы меня намедни угостили, что мне хочется узнать, как его готовить. А чтобы учиться не на словах, я захватил все необходимое!
И он кивнул в сторону принесенной корзинки.
***
Совместное приготовление пищи сказалось на наших отношениях самым приятным образом: мы перестали друг другу «выкать». И следующим утром, заседая на кухне и завтракая, разговаривали, как добрые приятели, что гораздо лучше способствовало пониманию.
– У меня есть кое-какие мысли насчет этого дела о кражах.
– Правда? – Кайрен приободрился. – Все же сумасшествие?
– Утверждать не буду, но… В любом случае, девица ведь не осознавала, что делает, верно? Следовательно, присутствует чужое влияние.
– Но твое кольцо ничего не показало!
– Мое кольцо… Наверное, нет смысла рассказывать тебе всю цепочку, а если вкратце, оно способно установить несоответствие между внешним и внутренним. Если сказать проще, человек, сошедший с ума, как бы разделяется надвое: тело остается в окружающем мире, живет и дышит, а ниточки, связывающие с ним сознание, становятся такими тонкими, что могут в любой момент оборваться. Так вот, заклинание, которое я заложил в кольцо, как раз и показывает, как крепко связаны тело и сознание человека. Чем теснее связь, тем тусклее цвет кольца, и наоборот. Потому что, когда между сознанием и телом возникает некоторое расстояние, его сразу норовят занять.
– Кто?
– Скорее, что. Поток Силы.
Кайрен моргнул:
– Это как?
– Очень просто: Сфера Силы накрывает весь мир, Поток проходит через каждую точку. Но внутри каждого из нас есть свой собственный Поток, и когда его струи разделяются, на освободившееся место проникают струи извне, потому что пустоты быть не должно. И не бывает.
– Так-таки и не бывает? Пустое место всегда заполняется?
– Угу, – я решил не отвечать многословно, уделяя немного внимания жареной колбасе.
– Значит, кольцо показало…
– Что сознание и тело девицы связаны так, как им и положено.
Дознаватель вдумчиво изучил насаженный на зубья вилки кусок печенки.
– Хорошо, если она в здравом уме, то почему…
– А вот на этот вопрос может быть только один ответ. Потому что ей велели поступать так, как она поступила.
– Велели?
– Именно.
– Но это… – Кайрен знал уложения не хуже меня. – Магическое подчинение воли человека. Слишком серьезное обвинение.
– Догадываюсь.
– Но в Кенесали только одна-единственная магичка!
– Знаю. Правда, есть еще шанс обнаружить там плетельщиков.
– Вроде тебя?
– Вроде меня.
– И плетельщик может влиять на чужую волю?
– Может.
– А ты умеешь?
Слово «ты» было выделено и тоном голоса, и выразительным взглядом.
Я посмотрел на дознавателя и улыбнулся:
– Хочешь услышать ответ?
Конечно, последовало азартное:
– Не откажусь.
– Положим, скажу «да». Что дальше? Сдашь меня в управу?
– Я должен так поступить.
– Долг – понятие двоякое. Есть долг, что привносится извне, и есть тот, что рождается в сердце. Велению которого из двух ты собираешься следовать?
Кайрен сдвинул веки, но все равно не смог полностью спрятать блеск карих глаз:
– А какому надо?
– Ну-у-у! Heve дознаватель, Вы ведете себя, как маленький ребенок! Каждый решает для себя, и только так.
– Даже подчиняясь обстоятельствам? Даже под угрозой смерти?
– Но выбор-то никуда не девается? Можно выбрать жизнь, можно принять смерть: уже два выхода из лабиринта. Мало?
Блондин прожевал последний кусочек и положил вилку на стол.
– А все-таки? Умеешь?
– Честно?
– Честно.
– Не пробовал.
– Ага! Но отрицать не будешь?
Я глотнул полуостывшего тэя из чашки.
– Отрицать можно только то, что опытным путем доказало свою невозможность. Хотя… Чтобы изменить чью-то волю, нужно проделать все то, о чем я говорил: раздвинуть струи внутреннего Потока и ввести между ними искусственно созданные внешние. Тогда подчинение возможно. Но сомневаюсь, что многие маги умеют это делать.
– Но если ты, к примеру, знаешь, КАК, это, наверняка, знают и другие? Неужели никто не может попробовать и…
Усмехаюсь, качая головой:
– Академическим ученым о таких случаях неизвестно. В Архиве ничего подобного не упоминается. Вывод: если кто-то когда-то и пробовал, то либо не достиг успеха, либо… Постарался сохранить его в тайне.
Кайрен разочарованно уткнулся в свою чашку.
В самом деле, ребенок. Еще больший, чем новая жиличка. Как ему хочется чуда, только взгляните! Даже запретного. Особенно запретного. И он совершенно не думает, что станет делать, с оным чудом столкнувшись. Не думает, что сам может оказаться жертвой чужого влияния и натворить кучу бед. Наивный… Чужой волей можно управлять, и очень просто. Но для этого нужно родиться не обычным магом, а Заклинателем. Заклинателем Хаоса.
– В этом доме есть слуги?
Хм, только о ней вспомнил, она и возникла на пороге кухни, недовольная и надменная. Хотя, выглядит свежее, чем вчера: наверное, хорошо выспалась.
– К сожалению, нет.
– Кто же тогда заправит постель?
Какое искреннее недоумение! Ну как можно на нее сердиться?
– Полагаю, это придется делать Вам самой.
– Вот еще!
Длинный нос гордо поднимается вверх, ничуть не становясь от этого привлекательнее, но девчонку, похоже, мало заботит собственная красота.
– Тогда оставьте, как есть.
– Но постель положено заправлять!
Уточняю, потому что и сам хотел бы знать правильный ответ:
– Кем положено?
Она осекается, но тут же снова возвращается к привычной манере общения:
– Э… положено, значит, положено!
– Ну так заправляйте.
– Это не мое дело!
– А чье?
Зеленый взгляд шарит по кухне в поисках кандидатов, но безуспешно, и я решаю прийти на помощь:
– Если желаете, я могу.
– Вот и замечательно!
Она поворачивается, но не успевает уйти, слыша в спину дополнение к моему предложению:
– Это будет стоить Вам два сима. А ежели желаете, чтобы вечером постель была разобрана, приплатите еще два.
– Что?!
– Слуг в доме нет, но даже если бы и были… Им тоже нужно платить за их работу. Или Вы считаете иначе?
– Я никак не считаю!
– Оно и видно, – подтвердил Кайрен, с интересом наблюдавший за нашими пререканиями.
– А ты… – Девчонка переносит свой гнев с меня на дознавателя. Точнее, пытается перенести. Тщетно.
– Нет, я ни застилать, ни расстилать постель не буду. Хотя лишние деньги, конечно, не помешают.
– Грубияны!
– Кто бы говорил! Между прочим, Вы со вчерашнего дня живете в одном доме с нами, а так и не удосужились назвать свое имя. И получить расписку – тоже.
– Нужна мне твоя расписка…
– Ну хоть имя-то можно узнать?
Стараюсь говорить спокойно, но не насмешливо, а серьезно, и мои усилия увенчиваются успехом.
– Сари.
– Очень рад. Меня зовут Тэйлен. Этого молодого человека – Кайрен. Вот и познакомились!
– Завтрак в этом доме тоже не подают? – Спросила девчонка, жадно принюхиваясь к кухонным ароматам.
– Представьте себе. Если пожелаете, конечно…
– Опять два сима?
– Почему же? – С полным правом обижаюсь. – Не меньше пяти.
– Да за пять можно поесть в любом трактире!
Поесть можно, но не в любом. Дешевые места с неопасной для желудка кухней в нашем городе нужно знать, а не искать наобум: рискуешь не успеть найти.
– Попробуйте.
Сари возмущенно фыркнула, гордо повернулась к нам спиной, но прежде, чем уйти, процедила сквозь зубы:
– Мне должно прийти письмо. На адрес мэнора. Потрудись его получить и передать мне.
Кайрен проводил ее взглядом и устало вздохнул:
– Ну и девка… Ее что, никто никогда не пороли?
– Скорее всего, нет. Или напротив, пороли: характер ведь от телесных наказаний не улучшается.
– А ты, правда, готов был… постель застелить?
– За два сима? Разумеется. Еще за два – разобрать. А согреть могу и вовсе бесплатно.
Дознаватель расхохотался.
– Да, похоже, что можешь… Кормить тоже не стал из упрямства?
– Не только.
– А из-за чего еще?
– Просто хочу показать, как оно бывает, если противник в игре следует твоим же правилам. Почему-то все считают, что если задают тон, у них есть преимущество… А выходит-то наоборот! Главное, разобраться, кто кем кому приходится: если я, положим, хозяин, то и веду себя соответственно.
Кайрен возразил:
– Но она же считает хозяйкой себя!
– И в этом состоит ее ошибка. Впрочем, довольно о малолетних девицах… Поговорим о взрослых. На следующей ювеке я получу ответ из Академического Регистра, и тогда буду точно знать, живут ли в Кенесали плетельщики.
– И что это докажет?
– Хотя бы отсутствие других подозреваемых, кроме Вариты.
– Ты думаешь, виновата она?
– Кто знает. Но одно обстоятельство вызывает подозрения: кражи происходили в те же дни, что и извлечения. Кстати! Во второй или третий день Ока твоя воровка отличилась чем-либо?
Дознаватель задумался, вспоминая.
– Второго, кажется, нет, а третьего было. Очередная глупая кража.
– В какое время она произошла?
– Сразу после часа дня.
А мы были у магички с начала двенадцатого до часа. «Капли» появились из Потока примерно в половину первого. О чем это говорит? О том, что между извлечением и кражей прошло более получаса. Где-то я уже встречал недавно упоминание о подобном временном отрезке…
– Вот что… В начале будущей ювеки я хотел бы посетить Кенесали. Ты, часом, туда не собираешься?
Кайрен нахмурился:
– Вообще-то, нет, но… Могу поехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49