– Он такой, – кивнул Хэл.
– Другие эскадрильи понесли еще более тяжкие потери. Одна из них уничтожена полностью. В тылу сейчас дрессируют новых драконов. Все понимают, что придется заново создавать эскадрильи и делать их более многочисленными, – сказал Кантабри. – Появление тех черных драконов и их агрессивность сильно, скажем так, потрясли армию. Кстати, их соединение возглавляет некий ки Ясин.
– Я знаю, – отозвался Хэл. – Я узнал его знамя.
– По сообщениям наших шпионов, в состав его эскадрильи входит больше четырех звеньев. Ходят слухи, будто королева Норция Рочииская приказала усилить его эскадрилью еще больше. Он будет силой, с которой придется считаться, – сказал Кантабри.
Хэл хотел что-то ответить, но передумал. Сначала следовало кое-что выяснить.
Кантабри с Кэйлисом еще некоторое время поболтали о разных пустяках, потом лорд поднялся.
– Вот что я скажу вам, сэр Хэл. Армия без вас будет совсем другим местом. Совсем другим.
– У меня отличные новости! – сообщила Хири. Хэл, который все еще тревожился о своей кажущейся неизбежной отставке, буркнул что-то нелюбезное, но Карстерз пропустила это мимо ушей.
– Вам позволено в любой день покинуть госпиталь под моим присмотром.
– Куда?
– Куда захотите. У меня есть имения на западе, хотя я не уверена, что вам захочется ехать туда. Скучища там страшная. Молочная ферма к югу от Розена, овцеводческая ферма в горах на севере.... Или можно было бы даже попробовать навязаться сэру Тому. Я уверена, что он позволил бы нам пожить в его огромном доме в столице. Можете выбирать... или я выберу за вас сама.
– Я вполне могу позволить вам сделать это самой! – прорычал Хэл. – Поскольку, похоже, я теперь превратился в вашу болонку.
Леди Хири застыла. Лицо ее посуровело.
– И что должны значить эти ваши слова?
Хэлу стоило бы придержать язык, но у него очень болело плечо, и он закусил удила.
– Ровно то, что они значат. Милый шрамолицый пупсик, которым можно похвастаться, да?
Хири вскочила на ноги.
– Интересно, кто-нибудь, кроме меня, знает, какая вы скотина, сэр Хэл Кэйлис?
Хэл разинул рот.
– Хватит, – продолжала Хири. – Вы и так наговорили уже достаточно. Мне вполне ясно, что вы ведете себя как один из тех драконов, которых вы так обожаете. Вы считаете, что меня привлекла ваша репутация. Это не так, сэр Хэл. Я презираю убийц, а на ваших руках крови больше, чем у кого бы то ни было. Мне нравится... нравилась ваша компания, потому что вы могли заставить меня смеяться, что сейчас случается совсем нечасто. Я знаю, что вы потеряли в бою свою возлюбленную. Думаете, вы единственный, кто пережил утрату? К вашему сведению, моего отца убили в самом начале войны, а моего единственного брата, которого я любила больше всех, два месяца спустя, не говоря уж кое о ком еще, кого я начинала... который начинал мне нравиться. Вот почему я уехала из того проклятого мрачного особняка на берегу океана, а сэр Томас был так добр, что пригласил меня к себе. Я-то думала, что делаю для войны хоть что-то, что мне по силам, а теперь выясняется, что вы считали меня просто дешевой потаскухой. Вам должно быть стыдно, сэр Хэл. Очень, разрази вас гром, стыдно, и я надеюсь, что ваша новая сиделка будет обращаться с вами лучше, чем вы со мной.
И она ушла, хлопнув дверью.
Пока Хири говорила, Хэл кипел яростью, но она тут же куда-то испарилась, как только девушка ушла.
Он напряженно думал, глядя в окно на снег, который только что начался, и не видя его.
«Отлично, болван недоделанный. Если бы у тебя были мозги, ты, наверное, вытащил бы их и принялся играть с ними. Теперь, по крайней мере, у меня действительно есть причина злиться. И попробовать придумать, как извиниться. Если сумею».
Хэл все еще был поглощен раздумьями, когда в его палату ворвался сэр Том Лоуэсс.
– И что же, мой юный друг, вы натворили на этот раз? Я увидел мою добрую приятельницу, леди Хири, горько плачущей в сестринской, и она сказала, что вы все испортили. Так что же произошло, могу я узнать?
Хэл неохотно принялся рассказывать. Лоуэсс слушал, качая головой.
– О-хо-хо. Умеете же вы, как говорят в армии, наступить на собственный хрен.
Хэл кивнул.
– Так, просто для сведения – леди Хири не только сказала вам правду, но еще и пожертвовала весьма весомые суммы различным госпиталям. Кроме того, она – о чем, как я подозреваю, вам тоже неизвестно, – до сих пор девственница, а если за ней и есть какие-нибудь грешки, то они настолько ничтожны, что о них не стоит даже упоминать. Так что вам должно быть стыдно вдвойне. Она приехала ко мне в надежде, что я познакомлю ее с подходящими мужчинами, которых интересовала бы не только возможность затащить ее в постель или жениться на ее имуществе. Вы придумали какой-нибудь способ загладить свою оплошность?
Хэл хотел уже покачать головой, как вдруг у него в мозгу забрезжила одна идея.
– Сэр Том – кстати, мои поздравления с производством в рыцари, – не можете ли вы одолжить мне денег? Мне не платили с тех пор, как мы покинули Паэстум, но я надеюсь, что рано или поздно мне все-таки...
– Теперь вы пытаетесь обидеть еще одного своего друга? – осведомился Лоуэсс. – Даже если бы вы остались вообще без денег, я без раздумья отдал бы вам свою последнюю монету.
– Благодарю вас, сэр, – смутившись, сказал Хэл. – Прошу прощения, если обидел вас, ибо мне понадобятся не только ваши деньги, но и ваша помощь.
Хэл объяснил, что собирался сделать.
– Хм, для начала это вполне неплохо, – одобрительно кивнул Лоуэсс. – Кроме того, все необходимое можно достать совсем рядом. Сидите здесь и думайте о своем поведении, сэр Хэл, а я обо всем позабочусь.
Его не было почти час, но вернулся он, улыбаясь.
– Дама, с которой я имел дело, будет петь вам хвалы до последнего вздоха, как и все ее подружки. А вам следует благодарить богов за то, что в ее лавке оказались – теперь их там нет – отличные запасы, в особенности для осени.
– Сколько времени на это уйдет? – спросил Хэл.
– Час, – ответил Лоуэсс. – Она позвала на помощь соседок. Кроме того, там по соседству живет один колдун, который позаботится о том, чтобы все осталось свеженьким. А теперь, раз уж мы все равно ждем, не хотите узнать от меня какие-нибудь новости?
– Что там с моим увольнением из армии? Лоуэсс приподнял бровь.
– Ну разумеется, вас отправят в отставку, сэр Хэл. На вас живого места не осталось.
– Не меньше, чем на Кантабри.
– Он – другое дело. Он слишком глуп, чтобы сдаться.
– Кое-кому лучше бы считать меня таким же, – буркнул Хэл.
– Кое-кто вас таким и считает, – ответил Лоуэсс.
Хэл поморщился.
– Кроме того, вы даете всем нам возможность упиваться вашим героизмом, и тщу себя надеждой, что я тоже приложил к этому руку. Думаю, вам стоит узнать, что Одиннадцатая эскадрилья теперь известна всем как эскадрилья сэра Хэла Кэйлиса. Это огромное признание. Кроме того, я полагаю, что вы получите еще некоторое количество медалей и, скорее всего, пенсию тоже. В общем, с голоду не умрете.
– А я не умирал с голоду и тогда, когда меня забрали в эту треклятую армию, – парировал Хэл.
– Так на что же вы тогда жалуетесь? Вы будете свободны, ваши раны не помешают вам вести почти нормальную жизнь – и, кстати, у вас ведь осталась ваша жизнь, чем отнюдь не многие могли бы похвастаться.
Хэл вспомнил Сэслик и не стал ничего говорить сэру Тому.
– Да, и еще кое-что, о чем я обязательно упомяну в одной из своих историй. Похоже, в вашей эскадрилье появился один человек из вашей деревни, который поклялся отомстить рочийцам от вашего имени.
– Из Каэрли? – изумился Хэл.
– Да, он уже несколько месяцев как всадник, в составе Четвертой армии участвовал в нескольких стычках. Возможно, вы его знаете, ведь он тоже рыцарь. Сэр Нан-пин Трегони.
Хэлу, вспомнившему их последнюю встречу с Трегони, когда тот мучил детеныша дракона, внезапно показалось смешным до истерики буквально все, начиная от его собственного состояния и заканчивая миром в целом.
Он разразился хохотом и смеялся так, что даже испугался, как бы не открылись раны.
Сэр Том, сначала тоже улыбавшийся, под конец встревожился.
– Будьте так добры, объясните мне, в чем дело?
– Сэр Том... – выдавил Хэл. – Со временем я все вам объясню. Но только не сейчас. – И его снова охватил приступ неудержимого хохота.
Леди Хири Карстерз со все еще красными от слез глазами открыла дверь в свою комнату – и ахнула.
Она вся была заполнена цветами, да так, что под ними почти не было видно ее узкой кровати и крошечного сундучка.
Там были орхидеи, онцидумы, протеи, гибискусы, розы, ночной жасмин и прочие экзотические цветы, о которых она даже не подозревала, что их можно найти в Дирейне зимой.
– Я действительно скотина, – сказал у нее за спиной Хэл.
Она очнулась от своего изумления, сделала строгое лицо и обернулась. За спиной у нее в инвалидной коляске сидел Хэл. Чуть поодаль от него стоял Том Лоуэсс.
– Я прошу прощения, – сказал он. – Не могу обещать, что никогда больше не буду вести себя как скотина... Но не так, как тогда.
– Вы рассчитываете получить прощение?
Хэл покачал головой.
– Можете считать, что вы его получили.
Она подошла к коляске, наклонилась и легонько поцеловала его в губы.
– А теперь, раз уж у меня как-то вылетело из головы попросить снять с моих плеч тягостный груз заботы о вас, можете быть, начнем думать, где вам лучше всего провести период вашего выздоровления?
29
Кэйр-э-Карстерз стоял на вдающемся далеко в воду высоком утесе, с которого открывался вид на Западный океан. Высокая стена окружала дюжину акров земли и маленькую деревушку. Сам замок был восьмиугольным, с круглой башенкой в каждом углу, в своем одиноком каменном величии среди зазубренных утесов вполне способный разместить в себе целый армейский штаб.
– Мои предки построили его, чтобы сдерживать разбойников с севера, – сказала леди Карстерз.
– Моих предков, – сообщил ей Хэл, внезапно развеселившись.
– Добавлю, что он ни разу не покорялся им.
– Снаружи – да, – пробормотал Кэйлис, удивленный собственными словами и тем, что, оказывается, его душа еще не совсем умерла. Нельзя сказать, чтобы это открытие его раздосадовало. – А вот изнутри...
– Что? – переспросила Хири.
– Да так. Ничего.
Но по взметнувшимся вверх бровям Карстерз и ее улыбке он понял, что она слышала его слова.
Замок был серым, как Хири и обещала, сливаясь с серым морем и неприветливым пейзажем вокруг. Постоянно присыпавшая землю снежная крупа придавала ему еще более зловещий вид.
Хэлу он понравился, понравилась его мрачность и исходившая от него смутная угроза.
Это было превосходное место, чтобы скорбеть о Сэслик.
И чтобы снова сделать из себя воина.
В замке кипела жизнь, и многие слуги работали еще у деда Хири. Свои обязанности они до сих пор выполняли преданно, хотя и без былого проворства.
– Здесь не стоит никуда спешить, – посоветовала леди Хири.
Хэл никуда и не спешил.
Он отыскал круглую комнатку в башне того крыла, которое, по словам Хири, было самым обитаемым во всем замке. Располагалась она под самой крышей и была с закрытыми ставнями на окнах, выходивших прямо на бешеный прибой, с ревом обрушивающийся на скалистые утесы. Спальня Хири, которую она занимала еще девчонкой, располагалась этажом ниже, и она попросила местную ведьму навести чары подобия на два маленьких колокольчика. Если Хэлу было что-то нужно, он мог просто позвонить в свой колокольчик, и колокольчик Хири тут же начинал вторить, вызывая ее.
Комната Хэла была куда больше, чем весь дом его родителей, там имелась своя умывальня и гардеробная, а также камин. Дрова каждый день приносил древний старик, вполне годившийся Хэлу в дедушки, но отказавшийся, поразившись при этом до глубины души, от предложения Хэла помочь ему.
– Как можно, сэр Хэл, – сказал он. – Вы ранены и должны выздоравливать, да и потом, вы ведь из знатных.
– Только по милости короля.
Глаза старика округлились.
– Вы разговаривали с его великодушным величеством?
– Да, – ответил Хэл, запоздало поняв, что разговор зашел в неверное русло и что теперь, судя по выражению лица старого слуги, ему никогда не позволят заниматься ничем, хотя бы отдаленно напоминающим ручной труд. Хири сочла это забавным, хотя до сих пор не могла понять, почему Хэл выбрал именно это место.
– Сырое, холодное и полное печальных воспоминаний, – сказала она.
– Возможно, я выбрал его для того, чтобы изгнать их.
– Свои или мои?
Хэл ничего не ответил.
Он начал с медленных, с зубовным скрежетом, прогулок вокруг замка, первое время мало чем отличаясь в проворстве от древних слуг. Потом, почувствовав себя немного окрепшим, он вышел за ворота и стал гулять вокруг стен, в садах, в которых никто не собирал урожай с самой смерти отца Хири, и по пастбищам, где бродила небольшая отара овец.
Там были и лошади, и он угощал их сахаром или яблоками, сорванными в саду и успевавшими согреться у него в кармане.
Сначала Хири сопровождала его, но потом поняла, что он не нуждается ни в какой компании, кроме собственных мыслей и воя ветра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56