Примерно половина солдат отделилась от строя, и маги, вытащив из сундука пару крошечных ивовых корзиночек, пробормотали над ними какие-то заклинания, после чего корзины принялись расти. Они росли до тех пор, пока не стали величиной примерно пять на десять футов.
По команде в каждую корзину запрыгнула четверка солдат. Рядом с корзинами приземлилось по дракону. Корзины крепкими ремнями привязали к кольцам, продетым сквозь драконью чешую. Чудища, подгоняемые криками своих всадников, заколотили крыльями, взметая пыль, и медленно-медленно взмыли в небо.
Там драконы развернулись и сделали вид, будто собираются напасть на толпу. Сидевшие в корзинах солдаты выпустили в землю тучу стрел, пролетая почти над самыми головами собравшихся.
Из толпы послышались жидкие аплодисменты, но большинство собравшихся безмолвствовало. Возможность использовать драконов в военных целях, в особенности учитывая поведение рочийцев в последнее время, была совершенно очевидной.
И снова Хэл подумал о том, что не слышал ни о чем подобном ни от одного всадника из Дирейна или Сэйджина.
Драконы приземлились, и солдаты высыпали на землю. Теперь зазывалы принялись соблазнять собравшихся полетами за полцены, поскольку шоу официально еще не открылось.
Мгновенно выстроилась очередь из нескольких человек.
Хэл с любопытством подметил, что пара драконов, катавших публику, носила пассажиров не на спинах, а в плетеных корзинах, по трое или четверо за один рейс, в зависимости от веса пассажиров.
Хэлу показалось, что эти драконы были старше, а следовательно, и менее норовистыми, чем остальные.
То, как они взлетели, и сам полет подтвердили его правоту. Эта парочка очень неторопливо поднималась футов примерно на пятьсот в высоту, делала круг над Бедаризи, после чего по длинной дуге возвращалась обратно, плавно приземляясь. Разумеется, никакой акробатики и никаких трюков.
Репетиция подошла к концу, и наземные служители принялись кормить великанов и чистить снаряжение.
Похоже, толкущиеся в лагере зеваки ничуть не мешали им, поэтому Хэл оставил коня на привязи и отправился бродить по заведению ки Ясина.
Кэйлису все казалось роскошью – у каждого всадника был небольшой фургончик и прислуга. Грузовые фургоны – по два на каждого дракона – были новенькими и нарядными, как игрушечные. Кроме того, там еще были фургоны для солдат и служителей, походная кухня и экипажи, а уж лошадей и волов с избытком хватило бы на целый полк.
Хэл не мог похвастаться опытом Гаэты, но достаточно долго помогал ей вести учет, чтобы иметь кое-какое представление о том, во сколько обходится подобное представление. Он никак не мог взять в толк, как труппа может окупить свои расходы, если только рочийцы не требовали минимум по десять золотых монет за один полет, а ведь он видел афиши с ценами – они были даже ниже, чем у Афельни.
Возможно, этот Ясин был богачом и доплачивал труппе из собственного кармана.
Возможно.
«Или, – подумал Хэл, поразившись изворотливости собственного ума, – возможно, Ясин со своими всадниками действительно были шпионами, как шептались в толпе».
Возможно.
Размышляя об этом, он проходил мимо небольшого фургона, дверца которого стояла нараспашку. До него донеслась грубая брань, потом послышался смех.
Он узнал этот пронзительный смешок, и сердце у него окончательно упало, когда он услышал чей-то голос, произнесший на ломаном сэйджинском:
– Видите, ки Афельни, как я и обещал, удача начала поворачиваться к вам лицом.
Хэл поднялся по ступенькам, на ходу пытаясь выдумать какую-нибудь историю поправдоподобней.
Внутри за столом, на котором валялись игральные карты и кости и было столбиками сложено серебро и золото, сидели четверо мужчин. На одном из них, невысоком и очень худом, был роскошный шелковый костюм сэйджинского вельможи; второй, пухлый и весь какой-то уютный, был облачен в серую замшевую куртку и молескиновые бриджи.
Третьим был совсем молодой – года на три старше семнадцатилетнего Кэйлиса – парень с аккуратно и коротко подстриженными бородкой и волосами. На нем были черные кожаные бриджи и такая же куртка, небрежно расстегнутая до пояса и демонстрирующая белую рубаху без воротника. На шее у него красовался алый шарф, а на ногах – высокие сапоги. Он явно был всадником. Несмотря на свою бросающуюся в глаза молодость, парень держался с властностью, граничившей с высокомерием. Хэл задумался, уж не сам ли перед ним ки Ясин.
Четвертым был Афельни. Лежавшая перед ним кучка денег была самой скромной и в основном состояла из серебра. Он явно добрался до кассы первым, и, памятуя, сколько денег там было, когда Хэл выезжал во Фречин со своими афишами, ему не слишком везло.
Афельни был несколько навеселе, но что это меняло? Вино никогда не влияло ни на его карточное чутье, ни на его удачу – ни в ту, ни в другую сторону.
Он поднял глаза, увидел Хэла, и лицо его вытянулось от удивления. На секунду на лице его мелькнуло виноватое выражение, а затем оно побагровело от гнева. Он попытался сохранить достоинство.
Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. – Афельни нарочито растягивал слова, пытаясь казаться аристократом.
– Э-э-э... да, сэр, – отозвался Хэл. – Я только что вернулся из Фречина и подумал, что вы захотите выслушать мой доклад.
– Не сейчас, парень, – отмахнулся Афельни. – Сомневаюсь, чтобы этим джентльменам: благородному Бэйли Ясину, его управляющему или лорду Скэйру – были интересны наши дела.
– Но, сэр...
– Можешь подождать меня снаружи. Я недолго. Скэйр, щуплый коротышка, бросил взгляд на ставку
Афельни, ухмыльнулся, но ничего не сказал.
– Я... есть, сэр! – выдавил Хэл и вышел наружу. Он прислонился к стенке фургона, сам не понимая, почему ему так тошно. Ну да, Афельни играл на деньги. Так этот грех водился за ним и раньше. Ну, он проигрывал. Так это случалось почти всегда, причем иногда положение их становилось настолько бедственным, что им приходилось воровать зерно для Красотки, которую еще нужно было заставить питаться чем-либо отличным от мяса, а чтобы добыть еду для себя – побираться.
Он пытался не прислушиваться к выкрикам игроков, но не мог. Афельни по мелочи выиграл еще несколько кругов, потом начал проигрывать, раз за разом.
В душе Хэла вспыхнула искра надежды, когда он услышал, как Ясин спокойно спросил:
– Ки Афельни, вы точно хотите сделать такую высокую ставку? А не тешите ли вы себя ложными иллюзиями?
– Большое спасибо за благоразумное предостережение, – чуть резковато ответил Афельни, – но я еще могу взять две карты. Лорд Скэйр, ставлю все, что у меня есть в наличности, если вы возьмете столько взяток, сколько заявили.
Послышался смех.
– Значит, открываем карты, – сказал Скэйр.
До Хэла донесся стук карт о деревянную столешницу. Кто-то ахнул.
– Говорят, удача любит тех, кто рискует, – сказал Скэйр. – Кто мог ожидать, что ваша последняя ставка окажется поистине золотой.
– Я – пас, – сказал Ясин.
– Я тоже, – подхватил другой голос, по всей видимости, – рочийского управляющего.
На миг стало тихо.
– У меня нет ничего, кроме моего честного имени, – сказал Афельни. – Полагаю, вы примете мою расписку?
– Боюсь, что нет, – отозвался Скэйр. – Не принимайте этого на свой счет, но тем, кто не из Бедаризи... В общем...
– Ладно, – сказал Афельни. – Вот. Дайте мне бумагу и ручку.
Послышалось царапанье пера по бумаге.
– Полагаю, эта купчая на мое представление позволит мне продолжить игру?
– Ки Афельни, – сказал Ясин. – Вы уверены, что действительно хотите это сделать?
– Он не ребенок, – сказал Скэйр. – Хотя обычно так не делается, я приму эту ставку. Карты, пожалуйста.
Хэл вскочил на ноги. Во рту у него пересохло от панического страха. Афельни – по крайней мере, насколько ему было известно – никогда не заходил в своем безумии так далеко.
Он взбежал по ступенькам, но стук карт по дереву прозвучал как приговор.
– Пожалуйста вам, – сказал Скэйр. Послышался стон, который мог издать лишь Афельни.
– Значит, теперь я владелец летающей ящерицы и нескольких фургонов, – заключил Скэйр с торжеством в голосе.
– И что же вы станете с ними делать? – осведомился Ясин.
– Разрази меня гром, если я это знаю. А вы хотели бы приобрести этого зверя?
– Боюсь, что нет, – покачал головой управляющий Ясина.
– Что же мне теперь сделать? Пожалуй, посажу его в своем парке в клетку, пусть ребятишки подивятся. Или привяжу на длинную веревку, чтобы стража попрактиковалась в стрельбе из лука.
– Вы не можете... – ахнул Афельни.
– О, еще как могу, – возразил Скэйр. – Я пришлю своих солдат за зверем и остальным вашим скарбом завтра с утра. Я не такой уж бессердечный, поэтому даю вам и вашим людям времени до завтра, чтобы собрать свои личные вещи. А вы в качестве ответной любезности дадите моему главному конюху несколько советов, как содержать и кормить драконов. А?
Кресло проскрежетало по деревянному полу, и из фургона показался Афельни. Как слепой, он сошел по ступеням вниз. Увидев Хэла, Афельни отвел взгляд.
Хэл, разрывающийся между побуждением от души врезать ему и желанием выпустить кишки этому проклятому Скэйру, в растерянности пошел за ним.
Они добрались до пятачка расчищенной земли, совсем крошечного, прямо за городской стеной, где расположились их оборудование и скарб, прежде чем Афельни смог взглянуть в лицо Хэлу, плетущемуся за ним по городу с лошадью в поводу.
– Мне... мне очень жаль. Просто когда я вижу карты... и серебро... я совершенно не могу сдерживаться, и... Прости.
В голове у Хэла вихрем пронеслись все слова, которые он собирался высказать и которые, пожалуй, и вправду стоило высказать, но его охватила жалость. Хэл покачал головой.
– Что сделано – то сделано.
Он позвал Гаэту, двух других возчиков и их единственного зазывалу и рассказал им, что произошло.
– И что нам теперь делать? – уныло спросил один из возчиков.
Хэл взглянул на Афельни, но тот ничего не сказал.
На Кэйлиса что-то нашло. Если никто не может взять на себя ответственность, значит, придется ему. Он порылся в кармане штанов, вытащил оттуда кошель. Ему удалось накопить двенадцать золотых и еще немного серебра. Он дал двум возчикам и зазывале по золотой монете.
– Соберите свои пожитки и уходите. Можете увести лошадей, если хотите, но тогда делайте это до ночи.
– И куда нам идти? – жалобно спросил возчик. Хэл покачал головой.
– Будь я проклят, если знаю. Мы с Гаэтой отправимся в Паэстум, попытаемся наняться куда-нибудь на работу и переправиться через пролив обратно домой. Наверное.
– А с ним что будет? – другой возчик ткнул локтем в направлении Афельни, который стоял, понурившись, с таким видом, как будто его жизнь закончилась.
Прежде чем Хэл смог что-либо ответить, их пятачок окружил десяток солдат.
Увидев их, Афельни прокричал что-то такое, чего Хэл так и не разобрал, и помчался к фургону, к которому была привязана Красотка.
– Эй ты! – заорал один из солдат.
– Это его дракон! – крикнул в ответ Хэл.
– Да ничего подобного! Теперь он принадлежит лорду Скэйру, а мы здесь затем, чтобы убедиться, что все будет честь по чести.
– Так оно и будет, – сказал Хэл, бросившись к солдатам, потому что внезапно сообразил, что затеял Афельни.
– Это уж как пить дать, – проворчал солдат. – Эй! Старик! Ну-ка прочь от этого чудища!
– Он сейчас натравит своего зверя на нас, – предостерег другой солдат.
– А вот уж черта с два! – отрезал первый. – Луки на изготовку! Стрелять по моей команде!
Афельни уже отвязал Красотку, и она расправила крылья, трепещущие в предвкушении полета.
– Эй ты, стой! – крикнул солдат. Его пальцы привычно выдернули из поясного колчана стрелу, натянули тетиву и подняли лук.
Хэл кинулся на него, сбил с ног, свалился сам и уже собрался было вскочить, как вдруг обнаружил, что второй солдат упирается острием меча ему в горло.
– Не двигайся! – приказал он, и Хэл счел за лучшее подчиниться.
– Давай, Красотка, – крикнул Афельни, забравшись на спину зверя.
Крылья Красотки снова заходили ходуном, и она оторвалась от земли, набирая высоту.
Солдат выхватил из колчана другую стрелу и прицелился. Запела тетива.
Афельни вскрикнул от боли, и Хэл увидел, что у него из бока торчит стрела.
Но ему как-то удалось спрятаться за костяной панцирь, а Красотка только сильнее забила крыльями.
Туча стрел полетела вверх, но дракон уже был высоко в воздухе, четко вырисовываясь на фоне неба. Он летел на север, к Паэстуму, к Дирейну. К дому.
Гаэта и Хэл шагали вдвоем по той самой дороге на Паэстум, над которой Афельни совсем недавно промчался по воздуху. Они останавливались в каждой деревушке, расспрашивали каждого встречного.
Лишь один человек – а вид у него был не слишком заслуживающий доверия – сказал, что несколько дней назад видел в воздухе зеленого дракона. Но всадника на нем не было.
Никто не упомянул и о том, что видел где-нибудь на дороге мертвое тело с раной от стрелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56