Чтобы у шефа не было удачи. Мстительно улыбнувшись после ритуала, он прокрался во двор. Ему хотелось найти место потеплее. С его экстрасенсорными способностями совершенно необязательно было пялиться на дверь подъезда. Достаточно настроить меридианы энергии Чи на точку переплетения биотоков. После этого можно спокойно ждать, пока жертва не потревожит хитроумную паутину.
Рыжов вылез из кустов и застыл в болезненном экстазе. Зрелище тихого питерского двора от души ударило экстрасенса по чакрам. Всюду стояли яранги. Горели костры, бегали детишки в цветастых полушубках, ротвейлер в ременной упряжи таскал по песку санки. Возле парка торчало нелепое сооружение из линолеума и стекловаты. На нем красовался плакат с двумя якутами, изображенными в стиле «ню». Подпись под ними гласила: «Наши кандидаты в губернаторы!»
— Шамбала! — тихо сказал экстрасенс.
Даже в гостях у Скворцова-Степанова он не чувствовал таких позитивных искажений потока реальности. Боясь поверить в свое счастье, Игорь Николаевич дрожащей рукой начертил в воздухе пентаграмму от морока.
— Тебе надо выпить! — уверенно произнес голос у него за спиной.
Рыжов резко обернулся. В районе третьего глаза открылся нервный тик. Перед ним стояли два самых настоящих якута, мирно поблескивая очками. Их ауры светились добродушным розовым светом.
— Пойдем, — буднично сказал один из них, — духи говорят, надо дать тебе водки.
Против такого аргумента экстрасенс устоять не мог. В гости к духам, которые наливают от чистого сердца, можно было идти без опаски. Он солидно кивнул, показывая, что общение с потусторонним миром для него вещь обыденная. Попутно экстрасенс собрал у себя с плеч отрицательный заряд кармы, запустив им в небо.
Сократ и Диоген вступили во двор. Стойбище встрепенулось и разразилось приветственными криками. Рыжов вздрогнул. Ему захотелось спрятаться подальше. Но бросить наблюдение за подъездом он не мог. На расстеленной в песочнице искусственной шкуре медведя стояла водка и блюдо с грибами. Пришлось сесть в круг.
Разливал якут Уткин. Рука инженера была тверже вечной мерзлоты. Рядом тихо скулила ротвейлер Дуся. Быть ездовой.собакой ей не нравилось. Когда стаканы наполнились, якут Ляпиков поднял тост.
— За Белого Оленя, товарищи!
Народ выпил и закусил грибами. Рыжов смело присоединился. В конце концов нужный подъезд из-за стола просматривался прекрасно.
— Потрошилова знаешь? — неожиданно спросил его Сократ.
Игорь Николаевич машинально кивнул. Диоген тут же отобрал бутылку у Уткина и налил ему полный стакан. Рыжов насторожился. Его ментальность подозрительно перекосило. О секретном задании знал только шеф. При чем здесь якуты, было непонятно. На всякий случай он повращал кистями возле пупка. Чакры нужно было держать востро.
Тем временем начало смеркаться. Экстрасенс выпил и поднял голову. Люди понемногу перемещались к костру. Тихо и таинственно ударил бубен. Ауры новых знакомых Рыжова мерцали в полумраке нежно-серебристыми тонами. Ему вдруг показалось, что возле яранги пасутся настоящие северные олени. Бубен зазвенел колокольчиками. Грибы из местного лесопарка дошли по назначению. Игорь Николаевич внезапно почувствовал, как духи тундры садятся на голову, заставляя камлать в коллективе. Он встал и, шатаясь, пошел на звук.
Сократ и Диоген посмотрели вслед непонятному человеку. Он был из тех, кто ходил за будущим тойоном. Непонятно зачем.
— Однако, руками водит, как шаман, — с невольным уважением шепнул Сократ.
— И ходит так же, — подметил Диоген.
Рыжов завороженно подобрался поближе к бубну. Количество окружающих его духов стремительно росло. Но размашисто очерченный магический круг ярко горел синим пламенем, никого не пропуская в энергетический континуум.
Малый предприниматель Биденко сидел у огня, мелко потряхивая бубном. После третьей поганки от звона колокольчиков у него по затылку пробегали приятные мурашки. Неожиданно, прямо сквозь костер, к нему пришел человек. Он смотрел на мир остекленевшим взглядом. Бледные губы что-то беззвучно нашептывали. Биденко задумчиво потушил тлеющие штаны пришельца. Тот протянул руку и потащил бубен на себя.
До того как податься в якуты, Биденко был хохлом. Поэтому пальцы его разжались не сразу. Незнакомец нарисовал в воздухе странную фигуру, похожую на моржовый хвост. С точкой посередине. Изображая знак препинания, он чуть не выколол Биденко глаз. Проявляя якутское благоразумие и широту души, тот отдал бубен и потянулся к тонко нарезанному салу. Все же происхождение сидело в нем неискоренимо.
Заполучив в свои руки инструмент, Игорь Николаевич вспомнил все. Он неожиданно почувствовал себя магом и чародеем. А не мелкой сошкой на побегушках у какого-то Кнабауха. На память пришла давным-давно прочитанная книга «Шаманство — путь к духам». Он ударил ладонью по старой потемневшей коже. По стойбищу разнесся глухой завораживающий рокот. Ноги экстрасенса сами вынесли его на свободное пространство. Духи взглянули на Рыжова со дна стаканов.
— Ы-Ы-Ы-Ы-Ы!!! — заунывно простонал Рыжов и снова ударил в бубен.
Сократ и Диоген поднялись с места. Без сомнения, странный человек знал, что делает. Было очень похоже, что он камлает. Со знанием предмета и вдохновением. Им самим этот ритуал видеть не доводилось. Поскольку родной шаман ограничивался пьяно-туманными обещаниями. Но знающие люди рассказывали о чем-то подобном.
* * *
Игорь Николаевич на лету принял еще полстакана водки и проник в астрал. От наплыва духов там было тесно. Он широко развернул плечи и дунул, тряхнув бубном. Посторонние порождения протоплазмы расступились. На первый план вылез натуральный олень неестественно белого цвета. Рыжов вдруг понял, что ждал этой встречи всю жизнь, и радостно завыл, кружась в подобии медленного фокстрота. Нечеловеческая музыка старого бубна разогнала кровь остальных якутов. Заодно разлетелись комары и навсегда исчезли из подвала дома номер тринадцать беспризорные кошки.
Он плясал и пел как заведенный. Вместе с ним трясло все племя. Добравшись до ламбады в исполнении бубна без оркестра, Рыжов испустил дикий вопль и упал. Духи сгрудились над ним и благодарно зааплодировали.
— Однако, великий шаман! — изумленно сказал Сократ.
— С грибами пора завязывать, — возразил Диоген.
Они подобрали экстрасенса и задумчиво потащили его в ярангу. С новым тойоном пока не складывалось. Зато нашелся новый шаман. Не упускать же понапрасну ценные кадры!
* * *
Мозг шел впереди. Чегевара и боксер поспевали за шефом с трудом. Время от времени Кнабаух оборачивался и бросал на подельников хитрые взгляды. Они прибавляли шагу, плохо скрывая беспокойство. По большому счету, вождь и так был не очень нормален. Разговаривал на непонятном языке и каждый день менял трусы. А теперь и вовсе повел себя странно. Он что-то шептал на ходу, прикладывал к виску сделанный из пальцев пистолет и грозил кому-то кулаком. Коля-Коля незамедлительно перешел к отработке защиты. Чегевара начал подумывать, что с этой электрички пора соскакивать. Обитель экстрасенса встретила группу товарищей привычным запахом паленой палки, купленной Рыжовым с рук у невменяемого кришнаита много лет назад. Общаясь с Рыжовым через астральный столб, находящийся где-то в Индии, кришнаит убедил травматолога приобрести «источник философской мудрости» за пятьсот американских рублей. «Источник» подозрительно напоминал фрагмент обычного русского веника, покрашенного в красный цвет. Насыщаясь индийской мудростью по самые третьи глаза, Игорь Николаевич безжалостно жег палку, отравляя жизнь соседям запахом жареных тараканов.
— Откройте окна, — с отвращением произнес Кнабаух и скрылся в ванной, в очередной раз шокируя коллектив дурацкой привычкой мыть руки.
Коля-Коля ушел в глухую защиту, разглядывая себя в зеркало сквозь плотно прижатые к лицу кулаки. Чегевара распахнул форточки и пошел на кухню заваривать чай. Ему нужно было подумать, а без чифира «думалка» не работала. В натуре.
* * *
Рыжов проснулся поздним утром. Остатки красочных сновидений бродили в нем, заставляя то трубить носом, как самка марала, то поскуливать лайкой, идущей по следу волка. Назойливое беспокойство вторглось в похмельную дрему, заставив открыть глаза.
— Тебе надо выпить! — сказал кто-то.
— Где Потрошилов? — простонал Игорь Николаевич.
— Пока не выходил, — ответил другой голос, — сами волнуемся.
Экстрасенс мысленно воззвал к чужим якутским духам и энергетическим центрам собственного организма. Неизвестно, кто отозвался, но мощный посыл позволил поднять руку и посмотреть на часы. Стрелки показывали полдень. Время доклада Кнабауху было безнадежно просрочено.
Рыжов тонко взвизгнул от ужаса. Его карма моментально почернела от нехороших предчувствий. Мозг не терпел опозданий. А за проваленное задание мог запросто подвесить книзу аурой. Не обращая внимания на окружающих, экстрасенс взлетел на второй этаж к двери, возле которой был обязан провести бессонную ночь.
В районе дверной ручки белел клочок бумаги. Дрожащим пальцем Игорь Николаевич навел порчу на замок, чтобы уберечься от неожиданностей, и вытащил записку. Мир, зыбко качающийся перед глазами после вчерашнего злоупотребления поганками, закружился хороводом потусторонней мути. Вместо букв на бумаге плясали три человечка. Первый был в очках, второй — с саблей, и третий танцевал на четвереньках, цепляясь макушкой за полумесяц.
Рыжов прислонился к стене, Каббалистические знаки могли означать только одно — в игру вступили оккультные силы. Письмена на древнем запретном языке инков, несомненно, предназначались ему. Мир духов вышел на прямой контакт. Тошнота подобралась к горлу, заливая чакры.
Игорь Николаевич поднес записку к лицу, подозрительно принюхиваясь. Серой, слава Богу, не пахло. Он покрутил бумагу в поисках дьявольской печати. И неожиданно с облегчением расхохотался. Оказалось, что на обратной стороне бумаги присутствуют нормальные буквы. Очевидно, в последний момент Альберт Степанович решил расшифровать смысл послания.
По лестнице прошуршали тихие шаги.
— Что там? — спросил Сократ, глядя на трясущиеся руки Рыжова.
За его спиной маячил любопытный Диоген.
— Я в армии. Вернусь поздно, — с мудрой улыбкой расшифровал загадочную клинопись экстрасенс.
* * *
Звонок оторвал Артура Александровича Кнабауха от послеобеденной дремы. Он схватил трубку, заранее зная, кто окажется на другом конце провода. Кроме Рыжова, звонить в квартиру Рыжова было некому. Телефон издевательски послал ему в ухо непрерывный длинный гудок. Мозг положил трубку на место. Звонок повторился. Долго и назойливо.
В прихожей заворочался Коля-Коля. Раздалось сонное бормотание:
— Ринги, ринги…
Окончательно проснувшись, Кнабаух облачился в халат хозяина, разрисованный равноугольными звездами, и пошел открывать входную дверь. Рыжов стоял на пороге с виноватым видом. Лицо его блестело от пота.
— Утренняя пробежка? — ехидно спросил Мозг.
— Они уехали! — выпалил Игорь Николаевич, — Будут поздно.
Кнабаух с некоторым сомнением присмотрелся и принюхался. Пахло отвратительно. Выглядело и того хуже.
— Это они вам сообщили? — вежливо поинтересовался он. — Или дух Нострадамуса?
С видом триумфатора Рыжов протянул Мозгу записку с пляшущими человечками. Тот мельком пробежал по ней глазами и посторонился, пропуская хозяина в квартиру. Через минуту Кнабаух открыл рабочее совещание в неофициальной обстановке малогабаритной кухни. Как всегда, он был конкретен и изыскан.
— Господа, нам предстоит немного нарушить закон…
Коля-Коля возмущенно отработал ногами. Чегевара облегченно вздохнул. Игорь, Николаевич поджег на счастье индийский веник.
— Прощу садиться, — предложил Кнабаух и поморщился от нестерпимого смрада далекой Индии.
Коля-Коля тут же ушел в глубокий присед и замер. Рыжов и Чегевара вступили в схватку за кресло. Борьба затянулась. Хозяин квартиры остервенело отстаивал свои права собственника, а матерый уголовник на эти права плевал. Все как в жизни. Задача не имела решения. Вечный конфликт дураков и уродов. Мозг это знал и смотрел на них снисходительно. Как всегда, победила злая сила. Чегевара уселся в кресло, обиженный Рыжов примостился на колченогой табуретке, что-то шепча про могилу и муки.
— Господа! — торжественно начал Артур Александрович. — Рад вам сообщить, что наша операция переходит в главную фазу.
Слушатели замерли.
— Все вы прекрасно знаете, как я не люблю насилия.
Коля-Коля с готовностью подпрыгнул, как на пружине, и сделал в воздухе несколько устрашающих ударов.
— Спасибо, Николай, за вашу готовность. Но насилие в криминале — признак небольшого ума. Чем быстрее достигается цель, тем быстрее кончается жизнь!
Чегевара презрительно хмыкнул.
— Так вот. Наши мучения не прошли даром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55