- На Новой Земле через два дня вы сможете пересесть на грузовой корабль, следующий прямо на Коби. Таким образом вы окажетесь там примерно через девять дней, считая по субъективному времени. Это вам подойдет?
- Вполне, спасибо, - ответил Хэл.
- Вы зарегистрировали у нас свои кредитные документы?
- Да.
- Хорошо, - сказал Джерри, - Тогда, если хотите, я могу прямо сейчас зарезервировать для вас билет. Хэл почувствовал некоторое замешательство.
- Мне бы не хотелось, чтобы вы оказывали мне особые любезности… - начал он.
- Какие любезности? - Джерри улыбнулся. - Это моя работа - обеспечивать транспортом временно находящихся у нас научных работников.
- Ах, так? Понимаю. Большое спасибо.
- Не за что, - ответил Джерри и выключил связь. Хэл повернулся к Аджеле.
- Спасибо, что сделали этот вызов. А то я совсем не знаю вашей системы кодирования команд.
- Ее знает только постоянный персонал. Ты мог бы узнать коды у оператора справочной службы, но так мы сэкономили время. Ты хочешь, чтобы я показала тебе Энциклопедию?
- Да, безусловно… - Хэл замялся. - Скажите, а мог бы я поработать с Энциклопедией?
- Ну, разумеется. Но это лучше оставить напоследок. Когда ты с ней немного познакомишься, твоя работа станет более осмысленной. Хочешь, вернемся к Точке Перехода и начнем оттуда?..
- Нет. - Он не хотел снова слышать голоса. По крайней мере сейчас. - И не могли бы мы сперва немного перекусить?
- Ну тогда давай начнем с Центра управления научными исследованиями. Конечно, после того как побываем в столовой.
Встав из-за стола, они вышли из столовой, пересекли небольшое, напоминающее коридор помещение и, пройдя через возникший перед ними проем в стене, оказались в комнате, которая была меньше столовой раза в два. Вдоль ее стен располагались панели управления, а посредине в воздухе висел некий параллелепипед внушительных размеров, состоящий из массы перепутанных, ярко светящихся шнуров красного цвета, размерами примерно три на два на один метр. Аджела подвела к нему Хэла. Присмотревшись, он понял, что шнуры эти нематериальны и представляют собой лишь оптические проекции.
- Что это? - спросил он.
- Нервные каналы Энциклопедии. - Она сочувственно улыбнулась ему. - Звучит не очень вразумительно, правда?
Хэл согласно кивнул.
- Чтобы уметь по внешнему виду понимать, какие процессы в них протекают, нужно долго учиться, - пояснила Аджела. - Технический персонал справляется этим очень хорошо. Но только один Там способен, мельком взглянув на их состояние, уяснить все, что в них происходит.
- А вы? - поинтересовался Хэл.
- Пока я могу распознать лишь общую схему развития событий. Это, пожалуй, и все. Пройдет, наверное, еще лет десять, прежде чем я овладею квалификацией младшего техника.
Хэл посмотрел на нее несколько недоверчиво.
- Вы преувеличиваете. У вас это получится быстрее.
Аджела рассмеялась, и он почувствовал себя вознагражденным.
- Возможно, ты прав, - согласилась она.
- Я уверен, ваши навыки уже сейчас практически соответствуют уровню младшего техника, - сказал он. - А то, что вы тут сказали о себе, - это известная экзотская манера умалять свои достоинства. Если бы вы не обладали исключительными способностями, то вряд ли смогли бы за шесть лет пройти путь до помощника Тама.
Она бросила на него взгляд, ставший вдруг очень серьезным:
- По правде говоря, ты и сам в известном смысле человек исключительный, - сказала она. - Но разумеется, ты и должен быть таким.
- Должен? Почему?
- Чтобы услышать голоса в Точке Перехода.
- Ах, да.
Она подвела его ближе к сверкающему скоплению красных линий, парящему в воздухе, и принялась объяснять: вот та, например, совершенно очевидно является перемычкой, переброшенной из области памяти Энциклопедии, относящейся к истории, в область памяти, содержащую информацию по искусству, а это в свою очередь означает, что некий ученый из Индонезии обнаружил новый источник дополнительной информации для своей работы; глядя на вот эту линию, нетрудно понять, что сама Энциклопедия рассчитывает координаты точек для исследования, которое проводит другой ученый, и таким образом помогает ему наметить дальнейшее направление деятельности.
- Именно это имел в виду Там, говоря об использовании Энциклопедии в качестве библиотеки? - уточнил Хэл.
- Да. - Аджела кивнула.
- А как выглядит другой способ использования Энциклопедии? - задал он новый вопрос. Она покачала головой:
- Нет. Энциклопедия все еще ждет того, кто сделает это.
- А на чем основана уверенность Тама, что подобное возможно?
Аджела сурово посмотрела на него:
- Он Там Олин. И он уверен.
От дальнейших высказываний на эту тему Хэл воздержался. В следующей комнате, машинном Отделении Энциклопедии, находились различные приборы и пульт управления системой накопления и распределения солнечной энергии - чтобы обеспечить нормальное функционирование станции и питание защищающих ее силовых панелей. Правда, сами панели потребляли мало энергии. Как и фазовый сдвиг, положенный в основу их создания, они были почти нематериальными. Космический корабль, используя принцип фазового сдвига, фактически остается неподвижным, изменяются только координаты его местонахождения в пространстве. Созданные на этом принципе защитные панели ограждают защищаемый объект невообразимо тонким слоем нуль-пространства. Непосредственно в момент фазового сдвига корабль теоретически равномерно рассредоточивается по всей Вселенной и затем мгновенно материализуется в ином, заранее заданном и отличном от первоначального месте. Любой же материальный объект, соприкоснувшись с завесой из нуль-пространства; создаваемой панелями, распыляется в космосе, но без каких-либо перспектив на последующее восстановление в первоначальном виде.
- Ты знаешь об этом? - поинтересовалась Аджела, когда они осматривали машинное отделение.
- Немного, - ответил Хэл. - Мне известно то же, что и каждому: механизм сдвига разработан на основе принципа неопределенности Гейзенберга.
- Не каждому, - сказала она. Хэл удивленно поднял брови:
- Как это?
Она улыбнулась:
- Ты бы удивился, узнав, сколько людей вообще не имеют понятия о том, как передвигаются космические корабли.
- Наверное, - произнес он задумчиво. - Но ведь все это не так уж сложно. В сущности, воздействие силовых панелей приводит к такому же результату, как и тот самый сбой, вероятность которого оценивается в одну миллионную, то есть когда корабль после дезинтеграции не материализуется вновь.
- Именно так. - Аджела чуть помедлила. - Люди говорят об ошибках фазового сдвига как о чем-то романтическом, об этаком мире пропавших кораблей. Но никакой романтики в этом нет.
Он пристально посмотрел на нее.
- Почему это вас так опечалило? - спросил он, обеспокоенный тем, что ее жизнерадостность вдруг исчезла. Секунду Аджела молчала, глядя ему в глаза.
- А у тебя тонко чувствующая натура, - сказала она и, прежде чем Хэл успел отреагировать на эту реплику, продолжала:
- Потому, что такое происшествие всегда печально. Люди погибнут. И для них в этом нет никакой романтики. Общество теряет индивидуумов, которые, возможно, изменили бы путь эволюции расы, если бы остались в живых. Вот, например, Донал Грим. Около ста лет тому назад сумел приблизить все четырнадцать миров к такому политическому единству, какого им прежде никогда не удавалось достичь. Ему было всего тридцать с небольшим, когда он отправился с Дорсая на Мару и бесследно исчез.
Хэл пожал плечами. Несмотря на чувствительность, замеченную Аджелой, он не испытывал большого сострадания к судьбе Донала Грима, который, как бы то ни было, успел до своего исчезновения прожить около трети средней продолжительности жизни. Он вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд Аджелы.
- Ох, я совсем забыла! - воскликнула она. - Ведь ты тоже чуть не пропал подобным же образом. То, что тебя нашли, - счастливая случайность. Прости меня. Я упустила это из виду, когда начала этот разговор.
Хэл подумал: Аджела умеет предложить наиболее корректное объяснение его безразличия к тому, что глубоко затронуло ее. С момента их знакомства прошло всего лишь несколько часов, но он уже составил представление об основных чертах ее характера.
- Я ничего об этом не помню, - пожал он плечами. - Когда меня нашли, мне было меньше двух лет. Насколько я понимаю, такое могло случиться с любым человеком.
- А у тебя никогда не возникало желания попытаться узнать что-нибудь о твоих родителях?
Внутренне Хэл вздрогнул, словно от удара. Конечно же, он придумывал тысячи разнообразных ситуаций, как случайно находит их, живых и невредимых.
Он снова пожал плечами.
- Как ты смотришь на то, чтобы спуститься вниз, в Архивы? - предложила Аджела. - Я могу показать тебе факсимильные копии всех произведений искусства, начиная от палеолитических рисунков из пещер Дордони и кончая современными работами, а также любых предметов культуры, оружия, машин, - словом, всего, что было когда-либо изготовлено.
- Хорошо. - С трудом переключившись с раздумий о своих неизвестных родителях на восприятие реальной действительности, Хэл добавил:
- Спасибо.
Они прошли в Архивы, находящиеся непосредственно за металлическим корпусом станции. Все стационарные помещения Энциклопедии примыкали непосредственно к внутренней стороне корпуса. При наличии снаружи силовых панелей такое расположение было вполне безопасным. Благодаря подобной планировке в середине гигантской сферы имелось обширное свободное пространство для перемещения внутри него подвижных комнат.
Поскольку в центре станции сохраняется невесомость, пояснила Аджела, а в каждой комнате создается свое внутреннее поле гравитации, эти перемещения совершенно неощутимы.
Аджела продолжала рассказывать об устройстве Энциклопедии, и Хэл не останавливал ее, хотя то, о чем она говорила сейчас, он узнал еще несколько лет тому назад от Уолтера. Он понимал, что она, помимо всего прочего, еще и пыталась отвлечь его от мрачных мыслей.
Архивы представляли собой громадный зал, где находились выполненные в натуральную величину объемные изображения таких объектов, как находящийся на Земле римский Колизей или созданная на Ньютоне Симфония Факелов.
Хэл предполагал, что на него произведет сильное впечатление что-либо из представленного здесь, поскольку изображения большинства экспонатов наверняка уже встречались ему раньше.
- Что бы ты хотел увидеть прежде всего? - спросила Аджела.
Все еще захваченный идеей проверить степень полезности Энциклопедии, Хэл машинально назвал первый пришедший ему в голову объект, который, рассуждая формально, должен находиться в таком собрании, но которого почти наверняка здесь не было.
- Как насчет надгробия на могиле Роберта Льюиса Стивенсона? - спросил он.
Аджела коснулась нескольких кнопок на пульте, и прямо перед ними на расстоянии вытянутой руки возник стоящий вертикально блок серого гранита с высеченной на нем надписью.
У Хэла перехватило дыхание. Он протянул руку и коснулся фантома. Пальцы ощутили холодную гладкую поверхность полированного гранита. Поэзия всегда находила живой отклик в душе Хэла, а эту эпитафию, написанную Стивенсоном самому себе, он воспринимал как одно из самых волнующих поэтических произведений.
Он попытался прочесть вырезанные на камне строчки, но они расплывались у него перед глазами. Правда, он помнил их наизусть.
К широкому небу лицом ввечеру
Положите меня, и я умру,
Я радостно жил и легко умру
И вам завещаю одно -
Написать на моей плите гробовой:
«Моряк из морей вернулся домой,
Охотник с гор вернулся домой,
Он там, куда шел давно».
Эти слова, простые и величественные, опять воскресили в памяти образы дорогих ему людей, и снова его сердце пронзила такая острая боль, что несколько мгновений он был не в силах ее унять. Отвернувшись от надгробия и от Аджелы, он стоял, устремив в пространство невидящий взгляд, до тех пор пока не почувствовал на своем плече ее руку.
- Мне очень жаль, - проговорила она. - Но ведь ты попросил…
Мягкий и ласковый голос Аджелы, едва ощутимое прикосновение вернули ему душевное равновесие, помогли в очередной раз заглушить горечь невосполнимой утраты.
- Посмотри-ка, - сказала Аджела, - у меня есть для тебя кое-что еще. Вот, взгляни!
Хэл нехотя повернулся и увидел прямо перед собой бронзовую статуэтку высотой не больше семи дюймов. Это было скульптурное изображение единорога. Он стоял на небольшом клочке земли среди растущих у его ног полураспустившихся роз, гордо выгнув шею, откинув в сторону хвост, распустив гриву и игриво вскинув голову. Выражение глаз и форма изогнутых губ были такими, будто он потешался над всем миром.
«Смеющийся единорог» Дарлин Колтреин. Неукротимый, озорной, изящный - он был прекрасен. Казалось, жизнерадостное веселье так и кипит в нем.
Боль и такая радость не могли находиться рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67